Выбор Темного Принца

— Северус, зайди после завтрака. Слова Альбуса испортили профессору Снейпу аппетит и настроение на целый день. Наверное, придётся сделать нечто невыполнимое, поскольку было утро субботы после рождественских каникул, слизеринец Фред Уизли вёл себя подозрительно тихо, а чай у Альбуса был слишком хорош, чтобы Северусу от него отказываться. — Заходи, Северус, — тон у Альбуса был слишком благодушен и даже немного заискивающим, будто директор чем-то провинился перед слизеринским деканом. — Чай, — тон Северуса был скорее требователен, но он быстро сбавил обороты. — Чай хорош, как всегда. Какие травы ты туда добавляешь? — Этот чай магловский, — в который раз отвечает Альбус. — Мне он тоже очень нравится. Несмотря, что Альбус клал в чай шесть ложечек сахару, а Северус — одну, чай они одинаково любили. — Что-нибудь случилось? — спросил Северус. — Не думаю, — брови Альбуса поползли вверх. — Тогда к чему церемонии? Что я должен сделать? Альбус не лыком шит и улыбается. Стошестнадцатилетний старик любит неспешные разговоры. Казалось, он никогда не спешит. Но министерские бумаги обработаны и лежат в аккуратной стопке, строгая и чопорная Минерва Макгонагалл останавливает Гриффиндорца Джорджа Уизли в гостиной, а остальное — мелочи, не заслуживающие внимания. «Не слишком большую ответственность я беру?» — продумывает профессор Снейп, соглашаясь с теорией любви и взаимопонимания в отдельно взятой семье. — У меня нет семьи!» — Вот я и думаю, — сообщает Альбус через час чайных посиделок, — что не помешает посетить семью Гарри Поттера. Ещё немногим год, когда он приедет в Хогвартс. Хорошо, что Северус давно выпил чай и мечтал цапнуть из руки Альбуса лимонную дольку, чтобы привести того в чувство реального времени. Но Альбус прекрасно знал, когда стоит перестать играть на нервах Северуса. — Ну и как ему живётся там, где он сейчас? — будничным тоном спросил Снейп. Нельзя сказать, что он удивлён, но и желание посетить семью сына Джеймса Поттера было последним пунктом списка дел декана Слизерина. — Я жду от тебя отчёта. Ты всё слышал? — в голосе Альбуса слышались тревожные нотки. «Альбус переборщил с внушением, — поморщился Северус, идя в свои покои за зимней мантией. — Что он говорил?» Альбус тоже сообразил, что слишком долго внушал Северусу воздать дань любви. — Фоукс, навести Северуса и прочисть ему мозги, — наставительно приказал директор птице. — Он ещё забудет о выходных и останется дома. Мне же нужен немедленный отчёт. Феникс курлыкнул и исчез. Через полчаса появился патронус-лань Снейпа. «Альбус, старый маразматик, во что ты меня втравил?» Альбус только улыбнулся. Дамблдор обладал даром внушения и сам иногда забывался, когда давил на оппонента. Поэтому в политике ему нет равных. Но пора наведаться к Гарри, потому что Альбус слишком долго тянул. Непозволительно долго. Пора посмотреть, как живёт мальчик. *** Северус Снейп шёл к месту аппарации и снова пришёл в хорошее настроение. Ему и вправду было интересно взглянуть, как живёт сын Лили. — Аппарейт! — и вот он находится рядом с домом Дурслей. Странно, почему служба пожарников находится рядом с домом Гарри? Поттер — злостный поджигатель? — Осторожно, сэр, здесь кошка миссис Фигг на чердаке, миссис Дурсль не может её словить. Вот она и вызвала пожарников, — любезно сказал мистер Давенпорт, любитель собак. Но Северусу было всё равно, что с кошкой. Он позвонил в дверь дома номер четыре. Заперто было очень долго. Он уже отчаялся и хотел незаметно на глазах пожарных применить алохомору. — Проходите, — буркнул мальчик-толстяк, пахнущий немытым телом. — Чисто только на кухне. — Чисто? — удивился Северус, потому что споткнулся на банановой кожуре, вдоволь разбросанной на кухне. Казалось, сегодня был банановый день, подумал Снейп, потому что кожура находилась горкой под кухонным столом, на столе и в мойке. — Бананы? — вырвалось у декана. — Почему? — Папа купил, а мама ела, — буркнул подросток, — а я убирал. — А Гарри Поттер? — спросил Северус. — Он чем здесь занимается? — Дадли, твоя очередь гладить папе костюм, — крикнули откуда-то сверху. — Но папе на работу только в понедельник! — крикнул Дадли. — Я стираю рубашки! — крикнула Петунья. — Это надолго, — проворчал Дадли. — Чаю хотите? — Спасибо, я уже пил, — машинально ответил Северус, отмечая, что у него начинаются рвотные позывы. Немытая посуда в раковине, грязные кастрюли на плите, ровный ряд немытых после чая чашек. Это же месяц не прибираться, недоумевал Северус, проходя за Дадли в комнату. В гостиной валялись газеты, опять стояли чашки, на этот раз с кофе. На мебели месячный слой пыли. Единственно чистой вещью оказался телевизор. — Гарри Поттер, — напомнил Северус, но Дадли будто не слышал. — Папа, к нам гости! — крикнул он и постучал палкой по потолку. Спустился Вернон, и Северус догадался, имея собственный детский опыт, что тот был хронически пьян. Мятая рубашка с пятном на воротнике, костюм с характерным запахом рвоты, и душок из штанов говорили, что Вернон не снимал костюм не меньше недели. Только чисто выбритые щеки резко контрастировали с общим видом. У невозмутимого Северуса резко дёрнулась щека. Примерно такой же вид был у его собственного отца. Но если у Снейпов постоянно не хватало средств, то у Дурслей неряшливость превзошла все ожидания. Для чистоты эксперимента Северус, не спрашивая разрешения у хозяев, зашёл в туалет, пахнувший смрадом, как из канавы Смрадного переулка, где он доставал самые редкие ингредиенты в Британии. В комнате свиноподобного подростка рубашки на выход валялись кучей вместе с потемневшими от частой носки трусами, отчего в комнате стоял трупный запах. Там же стояла гора тарелок и чашек с заплесневелой едой. Плесень была ядреная, и у Северуса проснулся экспериментатор, размышляя, какой бы яд он бы сварил для собственных нужд. В комнату хозяев он не заходил, только заметил, что Петунья пытается разобрать рубашки мужа и посчитать их. Зачем — неизвестно. Когда же из ванной вышла сестра Вернона Мардж, то Северус вздрогнул. Казалось, её лицо поцарапал десяток кошек одновременно. Одно веко дёргалось, второй глаз не видел. Снейп шарахнулся и оказался в комнате Петуньи. Здесь стояла косметика, шкаф с её одеждой и кровать без белья. Кстати, Северуса постоянно преследовал запах угарного газа. — Дорогой, я испекла торт, он немного подгорел, но есть можно, — щебетала ещё не видимая Петунья. Северус спустился на кухню снова. Луч света в тёмном царстве. Петунья накрашеная, причёсанная, с маникюром. Вид слегка портило неглаженое шикарное платье. — С меня хватит, — в сердцах сказал Снейп. — Где Гарри Поттер? — Он сбежал давно, — флегматично ответила Петунья. — Он даже в школу не пошёл. Он считал, что делал слишком много дел по дому. — И как же вы живёте в таком свинарнике? — не выдержал Снейп. — Что?! — возмутились все четверо, собравшись есть прогорклый торт Петуньи. — Здесь чисто! — Кошка сдохла, — появился пожарник с трупом животного на плече. — На чердаке оказалось слишком много битого стекла и угарного газа. — Бедная кошка, — вздохнули Дурсли. — Счастливый Гарри Поттер, — думал Снейп, прибежав в Хогвартс после аппарации. — Да что такое Гарри Поттер, если Дурсли — свиньи? У входа в школу мелькнула рыжая макушка слизеринца Уизли. — Уизли, стоять! — громыхнул Снейп. Фред остановился как вкопанный. Декан подошел к своему ученику и внезапно обнял его. — Яблоки, корица, пирожки Молли, шампунь из шалфея и крапивы, — произнёс в макушку отчаянного хулигана Фреда Уизли. — Перхоть есть? — Немного, — ответил смущенный Фред, не ожидая ласки от Ужаса Подземелий. — Я сварю тебе шампунь с улучшенной формулой и матери передам, — пообещал Летучая мышь. Через два часа Фред получил два огромных бутыля шампуня и геля для душа. Первый пах грозовым небом, а второй — хвойным лесом. Вечером Снейп просидел в слизеринской гостиной, не замечая пролитого сливочного пива и парочки навозных бомбочек, подкинутых Монтегю. Тот показывал Фреду кулак, а рыжий предатель крови сидел рядом с деканом и ухмылялся. Уизли мог поклясться, что Снейп выпил литр кофе и ел миндальное печенье. Запах был от декана обалденный.