Выбор Темного Принца

Драко Малфой не терпел загадок. Приходилось подслушивать под дверью, притворяться ветошью и вести себя, как дурачок, лишь бы узнать необходимую информацию. Вот сейчас впервые за год к грязнокровке Грейнджер подлетела сова, и девочка, не веря своим глазам, сняла с лапки совы письмо. Она улыбнулась, прочтя две строчки, но мгновенно приняла скучающий вид, будто принимает письма каждый день. Драко захотелось быть этой совой, а еще лучше самим письмом, чтобы знать все загадки Грейнджер. Но письмо загадкой не было. Гарольд Блэк напоминал, чтобы на платформе 9 ¾ Гермиона ничему не удивлялась и оставалась в школьной мантии, и не переодевалась в магловские джинсы и свитер. Прочитав письмо, Гермиона поспешила к себе и бросила письмо в практически пустой сундук. Уже завтра школьники Хогвартса оставляли мозги в школе, как сказал бы декан Слизерина, и разъезжались по домам на летние каникулы. Драко решил подвизаться к Гермионе, и напомнить, что он главный на первом, нет, уже на втором курсе. — Грейнджер, какие планы на лето? — подошел он к девчонкам — Панси, Милли, Астории и затесавшейся среди них Гермионе. Девчонки засмеялись, будто Драко сказал что-то смешное. — Двенадцатый, — сквозь смех сказала Астория. — Что? — не понял Драко. — Ты уже двенадцатый слизеринец, который спрашивает грязнокровку, где она проведёт лето, — объяснила Гермиона. — Ясно, — ухмыльнулся Драко, — на помойке, которая называется «Дырявый котёл». Гермиона напустила на себя загадочный вид. Она не стала парией на собственном курсе. Она была в меру милой, в меру веселой, умной и общительной. Слизеринцы как бы не замечали её грязную кровь. Даже Драко Малфою приходилось себе напоминать, что она никто и место её нигде. — Ну так где? — нетерпеливо спросил Малфой. — В замке, который огибает ров, с бойницами и флагом, на котором нарисованы цветы. — Так невесело, — подмигивая Драко, сказала Астория. — Ты всем говоришь одно и то же. — В этом и есть загадка, — посмеиваясь, сказала Гермиона. — Ключ на видном месте, но кто его откроет? — и она помахала правой рукой, на которой василиск собирался спать. — Понятно, — сказал Драко и ушёл по своим делам. Девчонки ещё пуще засмеялись, и к смеющейся компании подошел Маркус Флинт, пятикурсник и староста. — Девчонки, я приглашаю Гермиону Грейнджер на недельку к себе в гости. Вы не будете против? Вы же мои постоянные гости, а она будет первый раз. Гермиона? — и без церемоний поклонился. — Наконец-то хоть один слизеринец догадался пригласить меня в гости, — тихо произнесла Гермиона. — Спасибо, Маркус, я с удовольствием приду. — Маркус, я согласна на помолвку, — вдруг серьезно сказала Панси. Флинт даже растерялся. — А виды на Малфоя? — спросил он. — Я скажу отцу, что ты — лучший выбор, — твёрдо сказала Паркинсон. — Значит, готовимся к ухаживанию? — спросил Маркус. Он понимал, что у него нет замка, как у Малфоя, а только усадьба, и нет миллионов, а только крепкий бизнес, и сплочённая семья. — Значит, через неделю встречаемся! — нестройным хором заявили девчонки. — Почему через неделю? — спросила Гермиона. — Потому что Флинт родился в день Солнечного солнцестояния, и будет не просто праздник, а особенный праздник, — зловеще произнесла Панси. Гермиона кивнула головой. Её все устраивало. Наверняка Гарольд тоже будет в гостях, а если нет, то попросит его об одолжении побыть на настоящем волшебном празднике. Драко злился, потому что так и не разобрался, у кого будет эта грязн… Грейнджер. Умаявшись у тёплого камина, он отправился спать. Последний завтрак в Хогвартсе. Драко сонно поковырял овсянку, отпил чаю и уставился на Грейнджер. Она с отсутствующим видом глянула на ряд слизеринцев, и усмехнулась Малфою. После завтрака дети, уже собранные, садились в кареты, чтобы ехать на железнодорожную станцию. Уж каким-то образом Гермиона оказалась в одной карете с Малфоем и его парой телохранителей, знает только Мерлин. — Не боишься, Грейнджер? — усмехнулся Драко. — Я выжила на улице, Малфой, — устало произнесла слизеринка. — Выживу на дуэли и в одном доме с тобой. С каждой милей отправившегося Хогвартс-экспресса Грейнджер становилась усталой и безучастной. Преображение Драко напугало, и он наблюдал за ней всю дорогу. На самом деле магия Гермионы успокаивалась и становилась более естественной, так как слизеринка в школе держала постоянно маску, чтобы держать себя в форме и способной быть лучше и сильнее, чем она есть на самом деле. — Приезжаем, — воскликнул Флинт, заглядывая во все купе. — Не забудьте забрать все свои вещи! У Драко будто расправились крылья на спине, так он был рад видеть своих родных. Он увидит отца. И маму! И крестный обещал подойти… И… Сириус? Драко мог поклясться, что рядом с матерью стоял ее кузен, настолько была видна Блэковская кровь. Миссис Малфой мгновенно узнала Гермиону Грейнджер со своей же перчаткой на правой руке. Она переглянулась с мужем. Но Сириус нарушил все планы, воскликнув: — Гермиона, как я рад вас видеть! Мой крестник все уши прожужжал про вас, а… — Сириус! — прошипела Нарцисса, толкая в бок кузена. — Драко, представь нас. — Гермиона Грейнджер, моя однокурсница, — промямлил Драко. — Гермиона, познакомься — это моя семья. — Люциус Малфой, — кивнул ослепительно яркий мужчина в серо-голубой мантии, бесподобно шедшей к его глазам. — Нарцисса, — благожелательно обратилась миссис Малфой, — просто Нарцисса. — Сириус Блэк, — чопорно заявил о себе третий член семьи, — знаете, Гермиона, мой Гарольд совсем ещё юн, и кажется, уже несвободен, поэтому ваши прелести… — Сириус! — громче, чем нужно, шепнула Нарцисса. — Приятно познакомиться, — поклонилась Гермиона, — мне все теперь ясно. — Я тоже в девичестве Блэк, -тихо прошептала Гермионе Нарцисса. — Мы, Малфои, привлекаем внимание, — сказал Драко, потому что возле них стали собираться зеваки, охочие до чужих неурядиц. — Мы всегда привлекаем внимание, — произнёс Люциус. — Гермиона, прошу вас, идите за нами. Я вас отправлю туда, куда нужно. Люциус взял за руку Гермиону, державшую свой сундук. Нарцисса взяла за руку своего сына. Как только они оказались в Малфой-мэноре, она влепила веером по щеке Сириуса. — Болван! — яростно прошипела она Сириусу. — И ты болван, — гневно добавила она сыну. — Не мог нормально представить девушку. А ты, Сириус, с цепи сорвался, что ли? — А где папа с Гермионой? — с интересом спросил Драко. — В Лестрейндж-холле, у Беллатрикс, — ответила мать. — Но ты, Драко, нос туда не вороти. Тебя не приглашали. Драко надулся. — А кого приглашали? — Северуса, — хладнокровно ответила Нарцисса. — Сириус же везде выроет себе нору. Бродяга, — и она возвела очи к небу. — Милая девушка, — оскалился Сириус, — вырастет, замуж возьму. — Ну уж нет, — гневно заявила Нарцисса, — у меня Драко есть. А ты — переросток. — Я чистокровный и глава рода, — возмутился Блэк. — А Драко — милый ребёнок! — Эй, Блэки, тихо-тихо! — поднял Драко руки в примиряющем жесте. — Папа выбрал мне в жены Асторию. Гермиона слишком… Слишком умная, — нашёлся он. Но Блэков было уже не остановить. В ход пошли волшебные палочки, и Драко сбежал. Ему было интересно знать о крестнике Сириуса по имени Гарольд Блэк, но об этом узнает нескоро. Все его мысли, как и множество волшебников, займёт мальчик в маске клоуна, выступающий вместе с Пожирателями смерти в Министерстве магии. Но никому не будет весело, наоборот, маска клоуна будет внушать ужас, потому что мальчик слишком свободно себя вёл среди Пожирателей. Он будет наравне со взрослыми бросать пыточные и убийственные проклятия. Особенно страшен будет звонкий смех мальчика в клоунской маске, когда треть нападающих будет крушить магазинчики на Косой аллее, крича «Дамблдор — убийца детей!» и активно сопротивляясь Аврорам, которые и не хотели бороться против преобладающей силы противника. Корнелиус Фадж найдётся под министерским столом, обмочившийся от страха, потому что собственные сотрудники перешли на сторону сильнейшего. Падет бездумная власть, издающая бездумные законы. «Кто же ты, Том? — спрашивал себя Альбус через две недели отпуска. Он банально пропустит захват власти, потому что будет отдыхать на индонезийских островах, гоняясь за новыми впечатлениями. — Что ты хочешь, сидя в кресле Министра?» Но Волдеморт не ответит Дамблдору. Он настолько мощно предъявит себя миру, что лишь горстка людей, бывших и в прошлое противостояние в Ордене Феникса, а сейчас ставшие почти что стариками и просто усталыми людьми, и Хогвартс останется маленьким уютным болотцем, где Альбус продолжал травить юные умы волшебников о мире, равенстве и братстве. Мире, которого никогда не будет. Мире, где не нашлось любви и ласки для одного конкретного маленького мальчика — Гарри Поттера.