***
После исчезновения Питера четыре года назад, Тони очень сильно изменился. Хотя, сложно не измениться, когда тебя регулярно, практически каждый день, одолевают приступы невероятной боли в каждой клеточке. Конечно, все началось не на первый и даже не на второй день пропажи Паркера, а примерно несколько месяцев. И далее каждый божий день Энтони тонет в муках, сгибаясь пополам в самых неожиданных местах и в самое неопределенное время. Когда Старк вернулся домой после измены, то сначала подумал, что сможет найти соулмейта по датчику отслеживания, но, естественно, ничего не вышло. Питер исчез. Первый приступ происходит когда в дом Тони приезжает Отто, по просьбе самого Старка, и рассказывает о своих достижениях в области разработки инновационных препаратов ослабления восприятия боли от связи, которые должны подходить даже детям и не иметь негативных побочных эффектов. Да, все звучит слишком утопично, но данная потребность имеется и считается проблемой номер один, наравне с другими глобальными проблемами. Зачем все это Старку? Он не хочет, чтобы по вине игр природы дети страдали так же, как и Питер в свое время. Неожиданно, посреди разговора, по коже Энтони проносится легкая волна неприятного электричества, то же он чувствовал во время поцелуя Питера с Натаниэлем. Боль разносится волнами, зарождаясь в различных точках. В прошлый раз, с барменом, очагом служили губы. Однако сейчас, казалось, боль исходит от каждого миллиметра кожи, словно Питер участвует в какой-нибудь оргии или что-то в этом роде. Внезапно Тони сгибается пополам, а Октавиус зависает, не понимая, что от него требуется. Но, взяв себя в руки и врубая мозг, Отто бежит на поиски аптечки, находя ту в ванной и, достав пару таблеток и прихватив стакан с водой, помогает Энтони справиться с приступом. Мужчина остается со Старком до самого утра, так как боль и не думала прекращаться. Тони и не попрощался тогда с Отто, так как сразу вырубился. Ему снилось, что он танцует с Питером, все прекрасно, взгляды тысячи неизвестных наблюдателей направлены на них. Прекрасную пару, что кружится в вальсе и выглядит ослепительно идеально. Но проходит всего один миг и добрая сказка о «долго и счастливо» превращается в самый страшный кошмар. Сначала Тони замечает, что Питер в его руках не движется, не реагирует, кожа холодная и мертвенно бледная, практически белоснежная. Мужчина падает на колени, по щекам струятся капли соленой жидкости, губы дрожат и хочется орать. — А чего еще ты ожидал? — раздается где-то над головой смутно знакомый голос. Мужчина поднимает взгляд и видит себя самого. Только вот… Его глаза горят адским пламенем, таким завораживающим и устрашающим одновременно, лицо искажено в злобной насмешке, костюм разодран, а на некогда белоснежной рубашке не остается и крохотного белого пятнышка. Паническая дрожь пробивает через позвоночник, кончики пальцев холодеют, он судорожно прижимает тело Питера к себе, пытаясь отдать ему свое тепло, свою жизнь. Но это не работает, все его попытки тщетны. Двойник заливисто и сумасшедше хохочет, его взгляд наигранно добрый, располагающий. Старк пытается что-то вымолвить, но он словно стал немым, из горла вырываются только хрип и тишина. — Ты сам во всем виноват, ты причина страданий миллионов людей. Ты даже свой единственный шанс на счастье просрал, поздравляю, — все это копия Энтони говорит тихим, вдумчивым и осуждающим тоном, при этом крепко держа оригинал за подбородок. Наконец, Тони оглядывается и видит в некогда восхищенных красотой танца глазах… Нет, не презрение. Безразличие и холод. Питер был единственным, кто полюбил Энтони таким, какой он есть на самом деле. Не наигранно, без фальши и лжи. Каждое его слово, прикосновение было наполнено такой теплотой и доверием, искренностью, единственное, что тот просил в замен, это верность и такая же открытость. Громкий крик разносится по пентхаусу башни Старка. Тони просыпается с диким, похожим на звериный, криком и полностью в холодном поту. Это не впервые, каждый раз одна и таже реакция на сон, который остается без изменений уже на протяжении четырех лет.***
Единственный способ справиться со стрессом Тони уже несколько лет считает исключительно занятие в мастерской различными разработками. Он создал множество новой брони, причем не только для себя, но и для каждого героя, в том числе и начинающих, любезно принятых под отеческое крыло Старка. На самом деле ему было просто страшно. Страшно остаться совсем одному. По стеклянной двери раздается стук, но из-за громко играющей музыки, Тони не сразу это замечает. Но что-то глубоко внутри говорит ему обернуться, что это нечто жизненно важное. И действительно. За прозрачным стеклом стоит Питер, такой свежий, взрослый и безупречно красивый. — Пятница, открой дверь, — произносит он запинающимся голосом, кажется, что в один миг он испытал всю гамму существующих эмоций. Паучок заходит легкой походкой, идет к Старку. Тот встает со своего круглого стула, ноги дрожат как у выпускницы на школьном балу, ему кажется, что он уснул за работой и все это — новый сюжет ужасного сна. Поэтому он щипает себя, но ничего не происходит, все реально. Вот он роскошный Питер с рюкзаком наперевес. — Питер, где ты был? Я так скучал прости меня я такой идиот, черт, где же ты пропадал?! Ты стал таким взрослым, еще крас… — договорить Старк не может. Он быстрыми шажками двигался на встречу к своему соулмейту, но, когда был уже готов обнять и любяще, скучающе прижать к себе, Питер брезгливо увернулся. — Давай без этого, хорошо? Мне все равно на твои страдания, как ты скучал и бла, бла, бла. Ты мне омерзителен, — даже будучи таким холодным и отстранённым, Питер выглядит нереально красивым и горячим, но… Связь, что была тот недолгий месяц, словно… Оборвалась. Ее нет. Питер и Тони никто друг другу. Но это ведь не правда! Они соулмейты, они родственные души, созданные друг для друга. — Что… Что происходит, почему ты такой… Холодный? — хрипло спрашивает Энтони. — Ты выглядишь очень наивным, ты изменил мне и ожидаешь, что я приду к тебе с распростертыми руками? — резко произносит он, но лицо все еще каменное, убийственно спокойное. — Я ушел, мне нужно было время, хотел вернуться, поговорить, понять причину поступка! Господи, да я хотел тебя простить! За две недели, ты изменил мне дважды! Серьезно? Еще скажи, что забыл об этом? — каждое слово сопровождалось тычками указательного пальца в грудь мужчины. — Я тебя ненавижу, — закончив, Питер не выдерживает наплыва эмоций. Он разворачивается и уходит прочь из мастерской. — Тони, Пятница сказала, что ты хотел меня зачем-то увидеть. О! Привет Пи… — Тор, неожиданно вошедший в открытую мастерскую, останавливает стремительное движение Паркера. Хочет поздороваться, но парень обнимает его поперек шеи и прикасается губами к губам бога. Сначала Одинсон никак не реагирует, он шокирован, но вскоре прижимает сравнительно хрупкое и маленькое тельце к себе, обхватывая за поясницу. Они стоят боком к Старку, который понимает, что все. Ничего не станет прежним. Все его мечты и мир рушится, трескается на мелкие кусочки. Тор и Питер постанывают в поцелуе, Паркер, вытянув руку в сторону соулмейта, показывает тому средний палец. Пит разрывает поцелуй и собирается окончательно покинуть ненавистное место, но, вспомнив причину прихода в башню, останавливается и достает касету с именем Энтони, передавая ее Тору и прося того отдать ее Старку. «… Знаешь Тони, я действительно хочу тебя ненавидеть, но не могу. Но и простить я просто не в силах…»***
Порой, Стив ловил себя на мыслях, недостойных истинного героя. Зависть. Роджерс всегда считал, что это качество ничего хорошего своему владельцу не принесет. Никогда. Но видя, как его друзья находят верных спутников на всю жизнь, мужчина задается вопросом, неужели он сам не достоин счастья? Роджерс неудачник. Жалкий, побитый жизнью неудачник. Кто-то может сказать, что Стив попусту ноет, ведь каждый мечтает оказаться на его месте. Да, его маска символа мужества и героизма, идеала не рухнула. На публике Стив, как всегда, общителен, обходителен и бесконечно искренен. Совершенен. Однако, когда он остается один, его сердце и душу наполняет холодом одиночества. Кто такой Стивен Грант Роджерс? Многие ответят: везунчик, который пережил рискованный эксперимент, стал одним из величайших героев планеты, красавец, идол. Хорошо, а если смотреть не со стороны, а глазами самого Роджерса? Все время, до приема сыворотки, он был абсолютно никем, пустым местом, мечтавшем услужить своей стране и проявить наивысший патриотизм. В сложное военное время нашел сумел найти своего соулмейта, свою любовь. Стал героем, символом целой нации, но какой ценой? Он был заморожен во льдах, упустил свое счастье с человеком, дарованным ему самой вселенной. Очнулся в новом времени, где прежние устои никому и даром не сдались, где правят технология и информация. На его глазах угасал огонь жизни в груди Пегги Картер. Как оказалось, это было только прелюдией грядущего пиздеца. Явился Джеймс, которому промыли мозги. Стив стал изгоем для страны, которую некогда символизировал. И да, он вновь ее символ, но… Когда Роджерс вернулся к мстителям, то встретил Питера. Его новое проклятье. Совершенно не секрет, что мужчина влюбился в мальчишку. Все началось как совершенно обычная дружба. Они настолько подходили друг другу, что даже смогли пойти наперекор природе. Стали родственными душами. Конечно, Роджерс сам виноват, что так и не сказал о связи… Но чтобы это изменило? Зачем размышлять над «а что если бы?» — это глупо и бессмысленно. По крайней мере, в его случае уж точно. Паркер пропал. Совсем. Иногда, Стив не спал сутками, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, но, каждый раз, когда что-то получалось и начинало сходится в единый паззл… Все рушилось какой-нибудь нелепицей. Чаще всего, он банально не успевал вовремя. Целых четыре года, Роджерс и Паркер словно играют в догонялки. Второй, скорее всего, даже и не подозревает об этом. Мужчина не спал уже трое суток, под глазами выразительные мешки, он вновь зарос бородой, отросшие волосы торчали смехотворным гнездом. Сегодня утром, Стив узнал о возвращении Питера в Нью-Йорк. Тот сначала посетил Мэй, а после направился в башню Старка. Если тот и захочет навестить старого друга, то сделает этого не скоро. В голове промелькивает настораживающая и холодящая мысль. А что, если Питер даже и не вспомнит о Стиве? Встав с уютного дивана, Роджерс направился на кухню, где в холодильнике стояла парочка бутылочек с пивом. Сделав один крупный глоток, до чуткого слуха отчетливо доносятся шаги неизвестного, остановившегося напротив двери Стивена. Всем телом он чувствует напряжение, сонливость улетучивается, а рука крепче сжимает ледяную бутылку. Трель звонка выводит из внезапного ступора. Мужчина отставляет пиво и направляется неторопливым шагом к двери. Даже если там Питер, особенно если там Питер, спешить не хочется, потому что все воспринимается слишком нереально, как сон. Открыв входную дверь, Стив готов закричать от счастья. Не забыл. Питер не забыл о Стивене. Это греет душу и не только… Пит улыбается, смотря из-под отросшей челки. Его улыбка такая искренняя, откровенная и доверительная, что хочется скрыть ее от нежелательных глаз. — Выглядишь паршиво, дружище, — шепчет Паркер. Он волнуется, это видно по некоторой нервозности его движений: перекатывание с пятки на носок, прикушенная нижняя губа и переплетенные в замок пальцы. — Да иди оно все к черту! — восклицает он и, подавшись вперед, вжимается в губы Стива, обнимает за шею. Тот, почему-то совсем не растерявшись, отвечает в равной мере, еле поспевая за Паркером, и притягивает того поближе, придерживая за поясницу. — Я тоже скучал, паучок, — отстранившись и по идиотски лыбясь, Стив возвращается на кухню за бутылкой. Питер не сдерживает игривого смешка и, разувшись, находит мужчину уже сидящим на кресле в гостиной. Тот смотрит прямо на парня пристальным и изучающим взглядом, подмечающим все значительные и мелкие, практически ничего не значащие изменения в любимом. — Слушай, алкаш, тебе не кажется, что символ целой нации не должен баловаться такими вещами, как алкоголь, — по-наглому забрав бутылку с пивом и сделав короткий глоток, Питер садится на колени Стиву. Тот наблюдает за всем с завидным спокойствием. Он практически забыл все те годы разлуки, все, что когда-то пережил. Они только встретились, все только начинается, а Паркер пытается втянуть Роджерса в какую-то хитрую игру. Стив не против и проиграть. — Да ну? А таким маленьким мальчикам позволено? Я, как взрослый, могу тебя и наказать, — томный и завораживающий тон, пробирающий до костей. Только слыша этот голос, Питер готов поклясться, возбуждались миллионы людей. Роджерс по хозяйски придерживает тело юноши под бедра и поясницу. — Полагаю, я действительно заслуживаю наказания, — задумчиво отвечает Пит. — Еще как, — соглашается Кэп и втягивает парня в новый поцелуй, но уже более долгий и страстный. Стив издает задушенный стон, когда Питер прикусывает его нижнюю губу и оттягивает ее. Они не закрывают глаза, продолжая поддерживать зрительный контакт. Решив, что стоит переместиться в более удобное место, а именно спальню, Стивен встает с кресла и направляется в комнату. Повалив Паркера на не заправленную постель, Стив ложится сверху, лишь слегка придавливая своим весом, переплетает их пальцы. Питер многозначительно выгибается, протираясь возбужденной плотью, скрытой за джинсами, о выразительный бугор в причинном месте у Кэпа. Сняв толстовку с окрепшего, повзрослевшего тела, Стив поддается своему желанию оставить как можно больше меток на чистом полотне бледной кожи (да, да, все укусы и порезы из первой части главы зажили). Множество ярко-лиловых засосов, неглубоких укусов и влажных дорожек хоть и исчезнут через пару часов, но это удовлетворяет жажду внутреннего собственника Роджерса. Он опускается ниже, растегивая ширинку джинс и снимая их. Паркер остается совершенно обнажен, ведь, как оказалось, не счел нужным надеть нижнее белье. Все это взрывает в мозгу мужчины бомбу, именуемую похотью. В пару движений, он срывает с себя всю домашнюю одежду, коей оказалось совсем немного.Не на долго зависнув, Стив любуется результатом собственного труда. Питер смотрит из-под опущенных ресниц, проводит пальцами ног от пресса к груди, так провокационно, что Роджерс хватает ножку и проделывает дорожку легких, практически невесомых поцелуев вдоль всей длины, опускаясь к паху, который, диким усилием воли, умудряется игнорировать. Запустив пятерню в густую шевелюру Капитана, Питер не притягивает и никаких побудительных действий не предпринимает. Просто немного массирует кожу головы, наслаждаясь поцелуями на своем теле. Наконец, после долгой и будоражащей прелюдии, Стив проводит языком от яичек до самой головки, которую тут же полностью вбирает в рот, немного посасывая. Хватка в волосах Роджерса становится грубее, что придает некую изюминку. Очень возбуждающую изюминку. Движения мужчины опытны и даже не скажешь, что у того не было близости четыре года. Вспоминая тот день, он, однако, не прекращает своих ласк. Стивен помнит, что тогда, ему было очень… Одиноко. Наивно предположив, что раз Питер выбрал Старка и от их близости ничего не чувствует, как это было с тем барменом, то связь, образовавшаяся годами близкой и доверительной дружбы, разорвалась. Паркер был там, где должен. Рядом со Старком. Поэтому, он и пошел в тот злополучный день в клуб. Там он познакомился с вылитой копией Питера, которого, кажется, звали Томом. Только тот был чуточку постарше и намного хрупче. Это стало ужаснейшей ошибкой, погубившей счастье Стива. Но ведь сейчас Питер рядом. Он ведь не покинет Роджерса или же… Надавив на затылок и извергая семя в податливый рот, Питер расслабляется. Стивен издает смешок, поднимаясь к лицу возлюбленного и целуя того. Оба не могут сдержать глуповатой улыбки, которая устраивает каждого. На этом все не кончается. Питер переворачивает Стива на спину и седлает его бедра, потираясь задом о мокрый и скользкий от смазки член. Паркер повторяет недавние действа недо-соулмейта, оставляя разнообразные метки на мускулистом теле. Проводит языком по каждому миллиметру пресса и паха, ублажая и усмиряя похоть в половозрелом мужчине. Питер недоумевает, размышляя над тем, как Роджерсу дается подобная выдержка, ведь сам Пит не может и недели продержаться. Но, в любом случае, каждое умелое и опытное движение Паркера получает достойную ответную реакцию. Когда с минетом Капитану покончено, паучок вновь седлает его, но уже полностью насаживаясь на разгоряченную плоть. Стива немного печалит, что Питеру даже не потребовалась растяжка, но что-либо сказать не может. — Ты ведь останешься со мной? — спрашивает Стив, когда все заканчивается и волна головокружительного оргазма сходит на нет. Этот вопрос Роджерс считает обязательным, но в то же время, он ужасно боится ответа. Питер молчит, лишь продолжает массировать кожу головы и пропускать пальцы сквозь пряди. —Давай не будем об этом, — спустя пару минут, когда Роджерс уже и перестает ждать ответа, произносит тихим шепотом Паркер. «… Мы прошли через многое, но даже так… Мы не созданы друг для друга…»***
Стив уже три часа как спит на груди Паркера, прижимаясь так верно и любя, что Питер начинает сомневаться в своем решении. Он встает с кровати, аккуратно свалив с себя тело мужчины, и направляется на поиски одежды. Закончив, он вырывает листочек из какого-то блокнотика Стива, заполненного разнообразными красивыми рисунками. Паркер ровным и красивым почерком оставляет на бумаге небольшое послание-прощанье. «Спасибо за отличную ночь. Лучшую ночь в моей жизни. Ты не представляешь как давно я хотел это сделать. Извини, но я заприметил твою крутую черную куртку и решил ее взять. Вернуть не смогу. И извини, что все так получается. Мне очень жаль, но, я уверен, ты найдешь еще свое счастье. Прощай. <З» Мужчина улыбается, надевает куртку и выходит в прохладный подъезд. На улице декабрь, Рождество, а Питер умудрялся весь день ходить в одних джинсах и, хоть и теплой, худи. Сейчас вся улица блистает от падающих с неба снежных хлопьев, что так чарующе отражают свет фонарей и гирлянд. Воздух буквально пропитан празднечным настроением. Даже Пит поддается ему и напевает какую-то незамысловатую мелодию, напоминающую «джингл беллс». Решив, что неплохо было бы напоследок и прослушать собственное послание Стиву, Тони и Мэй, Питер достает из заднего кармана маленький плеер и наушники, включая ту самую запись. «Если вы слушаете это, то хочу поздравить вас, ведь меня не стало в мире живых. Хорошая новость, не так ли? Вы, наверное, думаете: что? почему ты это сделал? за что ты так со своими близкими? тебе их не жалко? Есть не так много вещей, о которых я действительно жалею, но моя смерть не одна из них. Почему я это делаю? Об этом позже. Я хотел бы сказать вам, что это решение обдуманное, потому что я банально устал. Мэй, » — Питер помнит этот момент и насколько теплее стало, когда он произнес имя любимой тётушки.—» Я надеюсь, что ты не станешь винить себя за случившееся. Не надо. Твоей вины нет и мне искренне жаль, что заставил тебя страдать. Я должен был хотя бы как-нибудь поддерживать связь. Прости. Помню, как мы часто гуляли с тобой и Беном, веселились и просто проводили время вместе. Мы были отличной семьей. Помню, как вы читали мне сказки, как успокаивали и поддерживали из-за проявлений связи соулмейтов и не только. Помню, как ты страдала из-за смерти дяди, но… Пообещай, что ради меня ты будешь сильной и переживешь это. Живи тётя, живи ради меня.» Проходя мимо кафе, где он, Бен и Мэй как-то сидели во время праздника, Питер ставит запись на паузу и, зайдя в кафе, садится за свободный столик. Делает заказ, как тогда, чай и кексик с голубой глазурью. Все вновь кажется очень плохой идеей. Но это, как не посмотри, всегда будет плохой идеей. Продолжая свой путь, Питер видит в далеке свет парка аттракционов, к которому и держал свой путь. " Стив, не знаю поймешь ли ты, но я люблю тебя. Всегда буду любить. Однако, я полный идиот, который, лишь когда стало уже поздно, все понял. Между нами появилась связь. Мы соулмейты. Мы прошли через многое, но даже так… Мы не созданы друг для друга. А ты помнишь, как все начиналось? Я боялся, что перестану быть нужным Старку, когда ты вернешься. И был безумно рад, что ты проявил инициативу и решил стать мне другом, сблизится. Идиот. Сейчас я понимаю, почему ты вел себя так… Ты пытался уничтожить в себе все те чувства и зародившуюся связь. Я вспомнил все те странные и неоднозначные ситуации и понимаю… Только ты смотрел на меня так вожделенно и запретно. Не хотел вставать клином между мной и Тони. Помнишь, как мы пошли вместе в парк аттракционов? Нам было весело, мы не сдерживали собственные эмоции. Мои губы до сих пор помнят тот поцелуй. Мой первый поцелуй и я рад, что он был с тобой. Уверяю, ты найдешь свое счастье и вы будете… Созданы друг для друга. Иногда, я занимаюсь самым бесплодным занятием. Думаю в стиле «а что если?» Существует множество теорий о мультивселенной. А что если где-то мы просто вымышленные персонажи, созданные для наживы и чистого развлечения? Где-то мы даже не пересекались. А что если где-то мы вместе и действительно рады? Или мы враги и один из нас убивает другого? А может, есть вселенные, где у нас смехотворные отношения, в которых нас больше двух? Как думаешь, кто это мог бы быть? Я ставлю на Тора и того чувака из стражей. Питер Квилл, кажется? Смехотворно, да? В любом случае, в этой вселенной мы порознь. Мне жаль. Тони. Тони-Тони-Тони, " — нараспев произносит Питер из записи. После того, как он сделал круг на чертовом колесе обозрения, мужчина направился в задуманную точку свершения самосуда. —» Знаешь, Тони, я действительно хочу тебя ненавидеть, но не могу. Но и простить я просто не в силах… Понимаю, раньше ты и не подозревал, что твой соулмейт это какой-то нищий сопляк из Квинса. Прости. Однако, я не могу понять, почему? Почему ты изменил мне? За что? Ты клялся, что никогда не причинишь мне боли, но… Ты ведь и сам это понимаешь, да? Просто угомони свое эго, Тони, и пойми, что мир не крутится вокруг тебя. Пойми, что ты, не всегда специально, причиняешь людям боль и мучения. Осознай это. Просто пойми. Я совсем не знаю. Что мне сказать. Лишь повторю: Тони, я действительно хочу тебя ненавидеть, но не могу. Но и простить я просто не в силах. Простите и прощайте. Я не хочу говорить, где я был и что все это время делал. Я этим совсем не горжусь, но и не стыжусь. Простите. " Стоя на вершине одного из небоскребов центрального Нью-Йорка, Питер делает глубокий вдох, ощущая небывалую свободу. Его лицо не выражает ничего, кроме смирения и готовности. Готовности прервать собственное существование. Он улыбается и делает шажок вперед. Пустота.