Аристокра

      — Так значит, вы здесь строите собственное государство?! — изумилась Рурр’охаза’сабосен.       — В какой-то степени да. Тем не менее, флот Нирауана полностью подконтролен Империи, — уклончиво ответила Мэрис. Первый урок общегалактического языка плавно перетек в обсуждение присутствия имперцев в Неизведанных регионах. К такому повороту событий девушка была готова. — Видите ли, красистор Митт’рау’нуруодо считает, что для отражения внешней угрозы будет эффективнее, если чиссы и люди объединят свои силы.       — То есть база на Нирауане — это своего рода модель, инкубатор взаимодействия чиссов и людей? — глубокий, вкрадчивый голос аристокры неприятно резанул по барабанным перепонкам. Было в нем что-то холодное, недоверчивое, возможно даже враждебное. С самого начала беседы она сохраняла отстраненность и демонстрировала некое подобие дружелюбия, тщательно маскируя неуместное любопытство и презрение за искусственной улыбкой. Но Мэрис, научившись немного понимать чиссов, довольно легко распознала подлинные эмоции.       — Здесь живут и трудятся представители иных рас, — мягко увильнула в сторону девушка. — Каминоанцы, например…       — И вы являетесь еще одним экспериментом Митт’рау’нуруодо, не так ли? — в красивом голосе прозвучали саркастические нотки.       — Прошу прощения… — Мэрис не сразу поняла, к чему клонит аристокра, но быстрая реакция чисса Кресʼтенʼтарти, с недавних пор ставшего ее личным телохранителем, раскрыла всю суть происходящего.       — Аристокра Рурр’охаза’сабосен, я вынужден прервать вашу беседу с госпожой Фераси.       Его негромкий голос был вежлив, но тверд. Единственное слово на общегалактическом Кресʼтенʼтарти произнес намеренно, подчеркивая принадлежность Мэрис к людям, но показывая тем самым, что воспринимает он ее как чисса.       — Вы не в праве заговорить со мной, пока я к вам не обращусь, г’ешбен’йир! — Рурр’охаза’сабосен даже не повернула голову в сторону Стента, амарантовые глаза которого вспыхнули яростным пламенем.       — Как сопровождающий госпожи Фераси, я вынужден… — начал Стент, делая шаг вперед.       — У инородца не может быть сопровождающих, — все тем же презрительным тоном констатировала женщина-чисс и вновь обратилась к Мэрис, покрывшейся от стыда красными пятнами. — Вы не ответили на мой вопрос, Марис’ераси.       Мэрис почувствовала стыд, шпилька попала точно в цель, словно батареи турболазеров, разнося в щепки тщательно выстроенную оборону. Раздалась короткая команда в комлинк, и двое сопровождающих аристокры вошли в переговорную.       — Я вынужден настаивать, — сохраняя холодную вежливость, практически прошипел Стент.       — Г’ешбен’йир, знайте свое место! — чуть повысив голос, произнесла Рурр’охаза’сабосен, все еще не удостоив его даже взглядом. Похоже, ситуация забавляла ее.       Мэрис понимала, что должна вмешаться, иначе конфликт между чиссами неизбежен. Легким жестом руки Рурр’охаза’сабосен приказала сопровождающим отступить, но те не шелохнулись. Удивленная, она все же подняла презрительный взгляд на Кресʼтенʼтарти.       — Законы Доминации здесь не действуют в полной мере, — торжествующе произнес чисс, — по имперским законам я имею право не только удалить вас из помещения, но и поместить под домашний арест. Вы оскорбили имперского гражданина, аристокра.       — Кресʼтенʼтарти, прошу вас, — Мэрис вскочила было, но мимолетный амарантовый взгляд приковал ее к креслу.       — Вы забываетесь, г’ешбен’йир! — парировала женщина-чисс.       Стент ухмыльнулся, показывая напускное равнодушие, и кивнул эскорту.       — Сопроводите аристокру Рурр’охаза’сабосен в ее апартаменты, — он демонстративно провел пальцами по кобуре с чарриком, — даже если она окажет сопротивление.       Чиссы повернулись к аристокре. Та, оскорбленная до глубины души, поднялась и, пытаясь сохранить остатки достоинства, молча удалилась.       — Госпожа Фераси, — заботливый голос Стента вывел Мэрис из оцепенения. — Прошу прощения за слова моей соотечественницы.       Дрожь колотила тело. На глаза навернулись слезы. С тех пор, как Мэрис оказалась под покровительством Трауна, никто не высказывал даже намека на негатив в отношении нее. И чиссы, и имперцы вели себя очень вежливо, тем более что последних она до недавнего времени боялась, как огня.       Мэрис прекрасно понимала, кто она — контрабандистка из самых низших слоев общества, пустое место, ничто. Когда-то давно, в прошлой жизни Дубрак Кеннто постоянно твердил ей об этом, но теперь, казалось, что все изменилось. Мэрис с благодарностью принимала заботу Трауна и свое новое положение в Крепости Руки, тем не менее, никогда не забывая о прошлом.       Эксперимент.       Это слово оказалось болезненной пощечиной, лезвием карамбиака, резанувшим по болевой точке. Девушка спрятала в ладонях лицо и опустила голову. Больше всего ей сейчас было неловко перед Стентом. Ведь он видит ее состояние, а проявление эмоций для чиссов — признак слабости.       — Я могу вам помочь? — вежливый, хоть и немного резковатый голос прозвучал совсем рядом.       Мэрис подняла голову и вымученно улыбнулась.       — Вы уже помогли, Кресʼтенʼтарти.       — Я выполняю свой долг перед красистором Митт’рау’нуруодо и перед вами.       По-чисски сдержанный кивок и хладнокровное спокойствие, от которого все произошедшее показалось Мэрис легким недоразумением. Стент здесь чтобы оберегать ее, и проявление человеческих эмоций сохранится лишь в сиянии амарантовых глаз.       — Что такое г’ешбен’йир? — спросила она, намереваясь утолить свое любопытство. — Мне не встречалось подобное слово в словарях чеунха.       Губы чисса поджались, а пальцы сомкнулись в кулаках, да так, что хрустнули суставы. Амарантовые глаза вновь вспыхнули яростью. Испуганная реакцией Мэрис вжалась в спинку кресла, но, совладав с собой, поднялась и протянула руку, чтобы коснуться его и успокоить. В этот самый миг дверь в переговорную с громким шипением отъехала в сторону. Девушка вздрогнула, а Стент быстро заслонил ее спиной и опустил руку на кобуру с чарриком.       — Красистор Митт’рау’нуруодо! — тут же выпалил он, увидев в проеме силуэт в белом кителе, и уважительно отсалютовал.       — Оставьте нас, Кресʼтенʼтарти, — негромко произнес Траун, бесшумной походкой войдя в помещение.       Едва дверь за Стентом закрылась, Мэрис почувствовала знакомые объятья.       — Траун… — она прижалась к его груди и спрятала лицо в ткань кителя, подсознательно прося защиты.       — Мне сообщили, что имел место конфликт. Аристокра неучтиво отозвалась о вас, верно? — голос был мягок, но в нем отчетливо звучали стальные нотки.       Мэрис повернула голову и прижалась к щекой к его груди. Прерывистое дыхание и учащенное сердцебиение указали ей, что возлюбленный пребывал в ярости. Подняв голову, Мэрис заглянула в алые глаза, бездонное пламя которых, казалось, способно сжечь не только звездный разрушитель, но и весь Нирауан. Испугавшись, она снова уткнулась в широкую грудь. Пожалуй, первый раз Мэрис видела его таким.       Прохладная ладонь ласково провела по спине. Столь дикий контраст еще больше напугал Мэрис. Траун взбешен, но он никогда не причинит ей вреда. Не позволит эмоциям затуманить разум. Однако это и пугало. На что он пойдет, чтобы оградить свою женщину от позора? Слова аристокры Рурр’охаза’сабосен в высшей степени оскорбительны. А подобная дерзость в пределах Доминации грозила изгнанием из правящей семьи. Следовательно, Траун может отправить аристокру обратно на Ксиллу, но это окажется полным крахом в попытке сохранить и так тонкую нить взаимодействия Империи и Доминации. И камнем преткновения стала она — Мэрис.       Набравшись смелости, она задала вопрос:       — Г’ешбен’йир. Каково значение этого слова?       Траун взял ее за подбородок и плавно поднял голову вверх. От яростного пламени гипнотизирующего взгляда не было спасения, и Мэрис, широко распахнув голубые глаза, в ужасе задержала дыхание.       — Она назвала вас так? — голос Трауна жег, словно световой клинок.       Мэрис задрожала, и Траун, сообразив, что перегибает палку, вновь мягко обнял ее и поцеловал в макушку.       — Она… назвала так… Стента, — понимая, что Траун все равно узнает правду, Мэрис ответила на вопрос, — но… что это значит?