***
— Поражение лучевого нерва, — металлическим голосом сообщил медицинский дроид. Чувствуя неприятные покалывания в пальцах, Мэрис откинулась на подушку и уставилась в потолок. Траун рассказывал ей о бондажных травмах — о том, что может произойти, если доминант и подчиняемый не смогли найти общий язык в искусстве кхимбэкэ. Пережатие нервов — самая распространенная из них и самая неприятная, показывающая неопытность доминанта, а в данном случае незнание пределов выносливости подчиняемой-инородца. — Вы отправитесь обратно на Ксиллу, аристокра! — прошипел Стент, буквально несколько минут назад вернувшийся с патруля. Узнав, что случилось, он сразу же отправился на помощь своей госпоже — Я говорил красистору Митт’рау’нуруодо, что членам Правящих Семей нельзя доверять! — Равно как и таким, как вы… Кресʼтенʼтарти! — холодно парировала Рурр’охаза’сабосен, едва сдержавшись, по-видимому, чтобы не произнести то самое загадочное слово. Г’ешбен’йир. Стерильная атмосфера медицинского отсека начала накаляться. Мэрис чувствовала себя меж двух огней. Испуганная и беспомощная, она зажмурила глаза. Сон. Пусть это будет всего лишь сон! Страшный кошмар! Общество чиссов всегда представлялось ей идеальным: четкая иерархия, прозрачная структура, равные возможности для любого гражданина. Но внутри любой системы есть изъяны. Впервые она почувствовала это на примере аристокры Чаф’орм’бинтрано, затем на допросе у адмирала Ар’алани и наконец в разговоре с Митт’рас’сафисом, родным братом Трауна. Долгое время она не могла поверить в изгнание. Такой идеальный народ как чиссы, по ее представлениям, просто не мог отказаться от талантливого военного гения вроде Трауна. Насколько же глубоки предрассудки в чисском обществе? Пламя ненависти вновь вспыхнуло в алых глазах обоих чиссов. Они предстали друг перед другом, словно две крайности, которые, казалось, невозможно привести к консенсусу. Страшно вмешиваться, не понимая сути конфликта. Страшно брать ответственность на себя. Страшно усугубить ситуацию. — Если бы вы не были чиссом… — начал Стент, явно теряя самоконтроль. — Вы бы напали на меня? — с вызовом спросила аристокра, все еще сохраняя напускное надменное спокойствие. — На это вас натаскивает Митт’рау’нуруодо? — Хватит, пожалуйста, хватит, — жалобно простонала Мэрис, чувствуя, как голова идет кругом. К ее удивлению, оба чисса замолчали, но буря в воздухе так и не утихла, а готовилась разгореться с новой силой. Медицинский дроид, не понимающий, что происходит, но чувствующий накаление обстановки, торопливо вывел на экран датапада результаты диагностики. — Хирургического вмешательства не требуется, — сообщил он. — Произошло лишь сильное сдавливание нерва, но на курсе кольтотерапии я вынужден настаивать. — Ох, — Мэрис поморщилась, понимая, что ее ждет. Кольто — целительная жидкость, которую в отличие от бакты, вводили в организм — внутривенно или внутримышечно. Процедура была достаточно болезненной, но эффективной. — Сколько времени это займет? — на общегалактическом языке поинтересовался Стент, продолжая сверлить аристокру недобрым взглядом. — Обычно двух недель вполне достаточно, — прогудел дроид, — но пациентке понадобится покой и уход. — Когда вернется Траун? — сообразив, о чем думает чисс, спросила Мэрис. Стент не имел морального права вернуть ее Трауну в таком состоянии, даже если превентивных мер принять не смог. — Мне были выданы инструкции на три недели, — ответил тот. — Вы не хотите, чтобы красистор Митт’рау’нуруодо знал об этом происшествии? — Я не стану ничего скрывать от Трауна, — на чеунхе, так, чтобы понимала аристокра, произнесла Мэрис, стараясь добавить в голос уверенности. — Все зависит от того, как преподнести ему эту информацию. От этого зависит ваша судьба, — ее взгляд метнулся в сторону озадаченной аристокры, — и ваша, Стент, — вымученно улыбнувшись, добавила она. — Как будет угодно госпоже Фераси, — Кресʼтенʼтарти вежливо поклонился, принимая ее решение. — Что я должен делать? — Позвольте поговорить с аристокрой тет-а-тет, — попросила она. Взгляд, полный ненависти достался Рурр’охаза’сабосен, но та с достоинством выдержала его, высоко подняв голову и расправив плечи. Мэрис позавидовала ее железной выдержке. Не каждый в чуждом для себя обществе сможет держаться так непоколебимо. Стенту же открывшаяся перспектива явно была не по нраву, но ему придется уступить, иначе зачаткам союза чиссов и людей грозит крах.***
Игла вонзилась под кожу, и Мэрис тихо заскулила от боли. Аристокра Рурр’охаза’сабосен, тем временем мягко удерживала ее за предплечье, не давая шевелиться. Кольто проникла внутрь, разливая по телу волны жара. — Процедура окончена, — констатировал дроид и, опустив в ванночку использованный шприц, быстро смазал ранку бактой. Аристокра прикоснулась тыльной стороной ладони ко лбу и удивлено произнесла: — Горячий… — От кольтотерапии часто поднимается температура, — ответила Мэрис, чувствуя, как тело начинает лихорадить. — Неприятное лечение, — подождав, пока дроид укатится из процедурной, она задала, наконец, интересующий вопрос. — Что произошло во время связывания? Я потеряла контакт… — Разве это важно, ч’ирцсен Марис’ераси? — сохраняя непроницаемую маску, произнесла Рурр’охаза’сабосен. — Доминант не справился с испытанием, подчиняемый пострадал. Я покрыла Правящую Семью Рур позором. Уже второй раз. Слова произнесены без горечи или сожаления, холодная, безжалостная констатация факта — признание собственных ошибок. Эта женщина имела гигантскую выдержку, понимая, что за один день разрушила не только свою репутацию, но и репутацию чиссов в целом. Захочет ли Империя строить союз с такими, как она? Ни одной эмоции не отразилось на красивом чисском лице, но Мэрис поняла скрытый смысл ее слов. — Вы прошли испытание, ч’ирцсен Марис’ераси, и не один раз, — аристокра чуть улыбнулась и взяла человеческую женщину за предплечье. Мэрис попробовала шевельнуть кистью, но так и не смогла ответить на чисское рукопожатие. Пришлось лишь благодарно кивнуть. — Траун ведь не просто так пригласил вас сюда, — сказала она. — У вас с ним какая-то совместная цель. — Увы, красистор Митт’рау’нуруодо еще не посвятил меня в свои планы, — сообщила аристокра. — И тем не менее, позвольте мне принести извинения. Не зная вашего общества, я совершила достаточно ошибок. За один день. А вы уже не первый раз помогаете мне подняться, хотя в ваших силах прямо сейчас разрушить мою репутацию и в Империи, и в Доминации. — Траун всегда говорил, что есть два способа победить врага: убить его или уничтожить его репутацию, — задумчиво произнесла Мэрис, на что брови аристокры вздернулись вверх от удивления. — Но вы не враг ни мне, ни Трауну. Мэрис глубоко вздохнула и прикрыла глаза. Тело все еще помнило испытание похожее скорее на пытку, чем на искусство кхимбэкэ, и страх никуда не ушел. Но обиды она не чувствовала. Это был сознательный шаг, ее шаг, теперь необходимо пройти выбранный путь до конца. — Ваше доверие — честь для меня, — ответила аристокра, и голос ее чуть смягчился. — Г’ешбен’йир. Почему вы назвали Кресʼтенʼтарти так? — спросила Мэрис.***
— Госпожа Фераси, ваша прогулка подошла к концу, — Кресʼтенʼтарти появился неожиданно, бесшумными шагами передвигаясь по траве. Мэрис полулежала, прислонившись спиной к стволу крупного дерева, и пыталась читать голокнигу. Прошло всего полдня после испытания. Как следует, выспавшись и осуществив еще один сеанс кольтотерапии, она попросилась на прогулку во внутренний парк крепости Руки. Поскольку руки не слушались, Мэрис попросила у коммандера Клара датапад на репульсорах, который теперь плавно парил среди листвы. Но строчки текста то сливались в единое целое, то расползались, словно гусеницы. Мысли относительно произошедшего не желали уходить. Сомнения в правильности принятого решения продолжали одолевать. — Хорошо, — кивнула она, и чисс, аккуратно подхватив ее на руки, направился к передвижному креслу. День был ясным и жарким. Лучи яркого солнца резали глаза даже ей, не говоря уж про привыкшего к полумраку чисса. Понимая, как ему тяжело, Мэрис выбрала более длинный путь — по тенистой аллее, усаженной широколиственными породами деревьев. Кресло на репульсорах неторопливо катилось вперед. Чисс же шагал рядом. На черной форме Доминации блестела имперская планка со знаком отличия. — Я должна сказать вам спасибо, Кресʼтенʼтарти, — осторожно подбирая слова, произнесла Мэрис. — Вы пошли навстречу, хотя могли бы уничтожить аристокру Рурр’охаза’сабосен. — Не в моих силах принимать такие решения, госпожа Фераси, — ответил Стент, в его голосе звенело напряжение. — У меня было два варианта: поддержать вас или отступить и не мешать. Свое место в иерархии чиссов я осознаю вполне. А место среди людей я еще не обрел. — Аристокра объяснила мне некоторые вещи относительно вас и вам подобных, — Мэрис с грустью посмотрела на редкие полоски солнечных лучей, порывавшихся сквозь плотную листву. — Для меня, а тем более для общества людей и даже для Империи это ничего не значит. Вас не посмеют упрекнуть ни в чем. — Аристокра Рурр’охаза’сабосен принесла извинения, — озвучил Стент, его голос оставался ровным и бесстрастным. — Пожалуй, ни она, ни я еще не свыклись с тем, что мы теперь живем вне Доминации, и негласные правила чисского общества здесь не имеют силы. Вспомнив свое место в иерархии людей, Мэрис грустно вздохнула. Возможно, ей тоже стоит задуматься о том, как поменялась ее жизнь рядом с имперцами и чиссами. В крепости Руки и те, и те принимали ее, не спрашивали о прошлом, не лезли в душу, не тревожили старые раны. Так почему же она снова и снова возвращается к прошлому? Забавно, что все эти годы она адаптировала чиссов к обществу имперцев, которое сама же отрицала. — Госпожа Фераси, для меня и моих соплеменников вы чисс, — продолжил Стент, будто читая ее мысли, ощущая ее неуверенность. — Я и аристокра Рурр’охаза’сабосен поможем вам в познании нашего общества.