***
На руке Хищной Моли сидела безобидная бабочка, трепеща белыми крылышками. Но вот они окрашиваются в тёмно-фиолетовый. Голос отдаётся эхом в пустом логове, когда он произносит: — Лети, мой маленький акума, порази её злом! Маринетт сидит на кровати, уткнувшись носом в колени; Тикки безуспешно пытается преободрить подопечную. — Он меня не замечает, понимаешь? Этому глупому К-к-коту н-нравится маска, м-маска, а не я! — Маринетт, успокойся, всё будет хо… — Нет, не будет! Ты вообще квами, тебе не понять! Древнее существо, вздрогнув, замолчало. Опровергнуть сказанное было не под силу. Разумеется, они умеют любить, — только не так, как люди. С другой стороны, девушка сама виновата — когда Тикки предложила снять перед***
— Нурру, почему девчонка не превратилась? — У эт-того есть т-только одно объясн-н-нение, хозяин. Её з-защищает Камень Чудес.***
Натали Санкёр время от времени делала телефонные звонки, отвечая на вопросы клиентов компании. Её взгляд скользнул по чёрной машине, припарковавшейся возле особняка. Привезли какую-то девушку с чёрными хвостиками; сомнений в том, что это была она, не осталось. На руках пленницы были наручники, а на половине лица была повязка. Однако надежда на благоразумие босса всё же имелась. Показался Габриэль, взволнованный, как никогда. — …да, уже сделали рентген, посторонних предметов не обнаружено, что именно мы ищем? — мужчина нахмурился, одарив помощницу многозначительным взглядом. Сопровождающая его Белла скрылась, стоило ему только попросить. Рука прошлась по портрету Эмили, нажимая на скрытые клавиши. Открылся лифт, но прежде, чем спуститься, Габриэль успел бросить пару слов Натали: — Устроем ей допрос с пристрастием.***
Санкёр узнала её — именно эта девушка когда-то выиграла конкурс шляп, а позже проходила стажировку у Агреста. Она сидела на полу, обхватив коленки руками. В полумраке можно было различить свежие царапины на лице, а одежда была растрёпана. М-да, перед секретаршей, ссутулившись, сидела сама ЛедиБаг — бесстрашная героиня Парижа. Натали, присев на корточки и перехватив поудобней планшет с досье, протёрла окровавленную щеку девушки салфеткой. На это действие двадцатиоднолетняя Дюпен-Чен никак не отреагировала, а на вопрос «Как ты?» подняла голову и посмотрела с явным вызовом. — Значит я была права, и Габриэль Агрест — действительно Бражник?! — интересно, что сделает босс, получив серьги? Отпустит свидетельницу? Девчонка не так проста, как кажется, ведь даже перед пыткой не показывает слабости. — Будьте благоразумны, мадемуазель Маринетт! Если вы сделаете то, о чём просят, я позабочусь о вашей безопасности! Васильковые глаза пробежали по помещению, не находя ни шанса на побег. Они находились в логове супер-злодея, сомнений не осталось. Она замотала головой, а женщина в ответ тяжело выдохнула — зла Натали никому не хотела, но вот что сделает Габриэль, если ЛедиБаг продолжит упрямится, неизвестно. Она уже собралась выходить, как Маринетт отчаянно схватила запястье. Неужели передумала? — Натали… П-пожалуйста, позаботьтесь об Адриане. Она просит позаботится об Адриане? Сейчас? А чем, собственно, она занималась все эти годы? — Он Кот Нуар. Лицо мадам Санкёр вмиг побледнело. Даже при тусклом свете были видны её сузившиеся зрачки, когда женщина обернулась. — Вы уверены? Маринетт кивнула, вжавшись головой в плечи. Она не знала, почему случился такой порыв доверия к этой женщине, но что-то подсказывало, что она не одобряет злодеяний начальника. И, возможно, сможет помочь. Ведь если отец Кота — Бражник, то он сам, не говоря уже о кольце, в опасности. А проверять силу отцовской любви, если ей вообще имелось место, крайне не хотелось. На лице Санкёр не отразилась ни одна эмоция, — так же, как и у старшего Агреста, когда она произносила последний слова, прежде чем скрыться. — Я всё улажу. И Маринетт ей верила.***
А сейчас, в полупустом зале заброшенного Лувра, её самая лучшая подруга Аля Сезер переступила через искрящуюся золотом линию. Линию перемены дат.