***
Сладкий утренний сон не хотел отпускать Джона. Чужие пальцы пробежались по голой спине парня до головы и зарылись в его волосах , а губы подарили нежный поцелуй в висок. Но Джону совершенно не хотелось открывать глаза или двинуться с места. — Вставай, соня, ты весь день собираешься спать? — ласково прошептала Эмори на ухо парню. — Ты монстр, Эмори. Сегодня же выходной, — сонно промямлил Мёрфи. — Половину выходного ты уже проспал. Вставай. Я приготовила тебе завтрак. — С этого надо было начинать. Когда Джон соизволил встать с постели, и побрести на кухню, на столе его ждала пара блинов, политые кленовым сиропом и чашка кофе. — Когда я уходила, блинов было больше, — оправдалась Эмори и неодобрительно глянула на жующего Джаспера, который сделал невинный вид, несмотря на битком набитый едой рот. — Это обычное явление в нашей квартире, — усмехнулся Джон и сел разобраться с остатком от своего завтрака. — Так вкусно. Эмори, оставайся у нас почаще и готовь побольше, не жалей, — высказал Джаспер с наглой физиономией. — Ты это Джону скажи. Если он предложит мне к нему переехать, я готова кормить даже тебя, Джаспер. Парень с загоревшимися глазами умоляюще глянул на Джона. — Жизнь с тремя мужиками в одной квартире не такая приятная, как тебе кажется, — запротестовал Джон. — Думаю, я справлюсь, — настояла девушка. — Мы заживём, как самая дружная семья, — поддакивал Джаспер. — Не будем убивать романтику в наших отношениях бытовухой. Не сейчас, — отбил жующий Джон. — Отмазываться ты умеешь, — слегка обиженно произнесла Эмори. — Да ладно тебе. Закончим ВУЗ. Выгоним этих двоих и заживём вместе, как нормальные люди, а не в домашней общаге. — Не тут-то было! Хрена с два мы свалим! Мечтай! — активно запротестовал Джаспер. — Ну, или придётся их усыновить, — обезнадёжено сказал Джон и закатил глаза. Злость и мысли о парне отпустили Джона. После того, как он всё-таки познакомился с Беллами, узнав в чём было дело, он перестал париться о случившемся. Ему казался этот поцелуй чем-то особенным, а на самом деле, это просто очередная игра себялюбивого парня. Джона всегда раздражали выскочки и выпендрёжники. И в Беллами не было ничего особенного, кроме его красивой мордашки и чёртовой харизмы, чем он и захватывает внимание окружающих. Но этого мало, чтобы быть интересным Джону. Таких людей миллионы. Интерес Джона пропал, и он чувствовал себя свободно, если не считать лёгкой тоски от того, что всё оказалось не так прекрасно, как можно было подумать. В кухню зашёл Монти и возмутился: — Вы что уже всё съели?! — Мне стоит приготовить ещё. Я и забыла, что в комплекте с моим парнем идёт ещё два голодных, — усмехнулась девушка и начала доставать продукты из холодильника. Монти сел за стол рядом с Джоном и, как всегда, уткнулся в ноутбук. — Мы с Майей собрались по магазинам. Пойдёшь с нами, Джон? — начала Эмори. — Шоппинг? Не-е-ет, — скривился в ответ Джон. — Джаспер идёт, чтобы провести время с Майей, — упрекнула его девушка. — Подожди ещё, они пару месяцев встречаются. — 4 месяца и полторы недели, — поправил Джаспер. — Ты намекаешь на то, что я тебе уже надоела? — Эмори, чёрт возьми! Нет, не намекаю! — недовольно выразился Мёрфи. — А прямо об этом говорит, — продолжил Монти. — Приготовь этому умнику поскорей блины, чтобы он рот занял чем-то полезным, — прокомментировал Джон.***
Обычный тёплый апрельский вечер. Небо потемнело. Ванкувер в ответ включил все свои фонари и осветил весь город. Джон накинул чёрную кожанку на футболку, взял камеру и пошёл бесцельно бродить по ночному центру Ванкувера. Люди расслаблено гуляли по улицам. Джон также чувствовал себя как никогда расслабленно. Он остановился у группы уличных музыкантов в парке, которые играли ритмичную мелодию на скрипках, контрабасах и барабанах. Джон просто наслаждался атмосферой так, словно он в раю. И даже забыл про свою камеру. Но вдруг он заметил знакомое лицо среди толпы, которое сразу притянуло всё его внимание. Беллами плавно передвигался на скейте возле музыкантов в одной белой хлопковой футболке, словно на улице все 20 градусов (Жаркий парень). Его лицо выражало только расслабленность и столько свободы. Он выглядел так непосредственно милым и притягательным. Джон сразу же достал камеру и стал делать множество снимков, с упоением ловля каждый отснятый кадр. Идеальный кадр. Беллами на фоне гуляющего города и музыкантов под искусственным золотым освещением. Ночной город — это однозначно стихия Блейка. В ней он выглядит ещё более очаровательно. Хотя Джон поймал себя на мысли, что никогда ещё не видел парня при свете дня. А хотелось бы? Вдруг он видит через объектив, как Беллами наконец замечает своего тайного фотографа и плавно, но быстро приближается к нему на скейте. Джон берёт его лицо крупным планом, но тут же лишается камеры. — Эй! — возмущается Джон, как только осознает, что Беллами выхватил его камеру из рук. — Ты даже вместо приветствия фотографируешь людей? Не человек, а фото-производящий робот, — с улыбкой сказал Беллами и глянул в экран камеры. — Отличный кадр. Джон молча протянул руку, чтобы получить камеру обратно. Блейк пожал его руку со словами: — Вот так-то лучше. И тебе привет. — Отдай камеру. — Джон вырвал свою руку. Беллами никаким боком не задевал недружелюбный настрой Джона против него. Он вернул камеру и продолжил: — Я, видимо, недостаточно хорошо извинился. Пошли в бар — я угощаю. Парень засветился уверенной и чертовски обворожительной улыбкой, которой нельзя отказать. И Джон, не задумываясь, ответил: «Пошли», а лишь потом подумал: «Зачем? Зачем я согласился?». Вот как он это делает? — Хочешь прокатиться? Если умеешь, — Беллами встал со скейта и пригласил Джона. — Если это похоже на езду на роликах, то умею. — Похоже. Только камеру лучше всё равно отдай мне. Джон вернул камеру парню в целях её сохранности и встал на доску. Он чуть ли не потерял равновесие, но его руку поймал Беллами и удержал его на плаву. Они вместе двинулись вперёд. Прохожие странно косились на них, ведь они выглядели как сладкая парочка, держащаяся за руки. Но Беллами это явно не смущало. И у самого Джона не возникало желания вырывать свою руку из тёплой руки Блейка, тем более что она помогала ему не упасть. Но дело было не только в этом, ведь он подумал о том, что хорошо бы было, если бар находится подальше и ему не придётся вскорости отпустить её.***
В баре Беллами заказал пиво на двоих, и разговор зашёл сам собой. Беллами был лёгок в общении и как будто бы всегда находился в позитивном настроении. Он один из тех, кто быстро очаровывает и привязывает к себе. Подумав об этом, Джону стало не по себе от этой мысли. Ведь совсем недавно он видеть его не хотел, и мечтал забыть о его существовании, а теперь он пьёт с ним в баре и ведёт дружескую беседу. — Ты чем-нибудь ещё занимаешься, помимо того, что домогаешься до прохожих? — поинтересовался Джон. — Всем, чем только можно и нельзя, — отшутился парень. — Со вторым я и не сомневался. Но можно конкретней? А то у меня просто удивительная фантазия. — Я учусь в Vancouver Film School. Во время каникул преподаю сёрфинг в Австралии, откуда я, собственно, и приехал. В общем, в Ванкувере я только гость. «Блять, » — подумал Джон, осознав, что институт парня находится в 20 минутах ходьбы от дома Мёрфи, а он столько времени изводил себя, не зная где найти этого парня. Он был чертовски близко всё это время. Злая насмешка судьбы. — Ну друзьями, смотрю, быстро обзавёлся, — подметил Джон. — Да, практически, сразу. Можешь судить по себе как. Ты вот уже пьёшь со мной, — Беллами хитро улыбнулся и запил это дело пивом. — Демонстрируешь, какой ты крутой парень? — И целуюсь, наверное, круто, — с улыбкой сказал Беллами. И у Джона появилось желание плеснуть пиво ему в лицо. — И какой самовлюблённый придурок, — продолжил Мёрфи. Блейк рассмеялся, и Джон, глядя на него, не смог удержаться от улыбки. Наверное, это эффект от выпитого пива. — Раз ты ищешь вдохновение — тебе нужно в Австралию, — начал Беллами. — Поверь, там есть, где разгуляться фотографу. Тебе понравится. — Это приглашение к тебе домой? — с наигранным удивлением спросил Джон и приподнял бровь. — Ты это так говоришь, будто это плохо. Но если отбросить то, как мы познакомились, то почему бы и нет? Я рад гостям. Летом будут каникулы, а в Австралии можно круглый год сёрфить. Джон подумал о том, что совсем не против бы был запечатлеть на фото как Беллами покоряет волну на доске. — Ты смотри, я ведь могу и согласиться, — с усмешкой сказал Джон. — Я только за. — Ты знаешь меня несколько минут. — И мы с тобой уже успели поцеловаться, поругаться и напиться, — после этих слов Беллами заказал ещё пива. «Чёрт, а ведь правда. Как он это делает?» — пронеслось в голове Джона. Такого содержательного короткого знакомства у него ещё не было ни с кем. Он должен был пообщаться с человеком несколько лет, чтобы всё это произошло, но этот случай уникальный. Беллами — чёртов ураган. И уже вполне можно было со страхом представить какой хаос он ещё принесёт в жизнь Джона.***
Джон проснулся в чужой просторной светлой квартире на диване полностью одетым. Первым делом, его внимание зацепил невероятно красивый вид из окна на море и пляж. Дом находился на Бич-стрит. Это уже вносило какую-то ясность, потому что Джон не особо помнил, как здесь оказался. Он услышал звук с кухни и направился туда. На кухне было много солнечного света, проникающего из огромных окон, где Беллами, вооружённый лопаткой, ловко справлялся с готовкой омлета у плиты. — Ты и готовить умеешь? Просто идеальный мужчина, — полу-шуткой сказал Джон и плюхнулся на стул. Беллами улыбнулся и выложил еду в тарелку гостя со словами: — Я тебе больше скажу. Это ещё и вкусно. Джон попробовал похваленный завтрак и не пожалел комплименты: — И правда вкусно. Удивительно, что ты всё ещё живёшь один. Вообще Джон просто не мог спросить у него напрямую, есть ли у того кто-нибудь. Поэтому пытался завести разговор так, чтобы Беллами сам сказал об этом. — Хочешь ко мне переехать? — с удивлением спросил Беллами, и Джон хихикнул, отправляя очередную ложку омлета в рот. — А что я вообще у тебя делаю? — вдруг поинтересовался Мёрфи. — Когда мы сели в такси, ты назвал адрес. Ну, а когда мы приехали на Ричардс-стрит, ты уже спал. Какая у тебя квартира я не знал, а разбудить тебя оказалось нереально. У меня, конечно, были мысли оставить тебя спать на асфальте, но я проявил добродушие и благородство. — Как мило с твоей стороны. — Хотя напротив твоего дома есть отличный парк. Можно было оставить тебя там. — Я оценил всю степень твоего добродушия, можешь не продолжать. Мёрфи и сам не мог понять, зачем было так напиваться вчера. Ведь он и не собирался. Беллами словно заколдовал его и лишил здравого рассудка. Его спасало ещё то, что сегодня было воскресенье и ему не нужно было появляться на лекциях. Когда Беллами разлил по кружкам кофе, Джон заметно напрягся и занервничал. — Где камера? — Не знаю, — равнодушно ответил Беллами. — Мы напились вчера и, видимо, ты забыл её в баре. — Чёрт! Я должен вернуться за ней? Там были важные снимки! — Со мной? — спросил парень, хитро улыбаясь. — Да, — не задумываясь, честно ответил Мёрфи. — Ну тогда вот. Держи. Беллами достал камеру, взяв её с тумбы возле кухонного стола, и протянул парню. У Джона резко изменилось лицо на недовольное. — Не смешно. И после этих слов Беллами рассмеялся. Он обворожительно смеялся. Его волосы торчали во все стороны, как будто парень не знал, что такое расчёска или парикмахерская. Дома, на своей кухне он выглядел совсем по-другому. Ему шло быть как свободолюбивым и активным, так и домашним, тёплым и беззаботно улыбающимся. Джон стал фотографировать его, запечатлевая парня таким уютным на снимке. — Ну что ты начинаешь? Нормально же общались, — Беллами подстроил обиженный вид. Джон убрал камеру и просто застыл, смотря на парня, как на приятную, греющую душу картину. — Шучу. Я не против, — ответил на молчание Блейк. Джон продолжал смотреть на него, как заворожённый, и слегка расплылся в мягкой улыбке. — Видно, ты вчера слишком много выпил, — подшутил Беллами, издеваясь над реакциями парня. Джон рассмеялся и стал оправдываться: — Нет, просто-о… Да, скорее, это из-за алкоголя. Хотя Джон понимал, что алкоголь здесь не при чём — всё дело в Беллами. Он завораживал, притягивал внимание, очаровывал. И ему для этого ничего особенно не приходилось делать. Просто мистика! Джон знал его совсем недолго, но тот всегда вызывал у него сильные эмоции. После первой их встречи у Мёрфи зашкаливали странные чувства, и он долго не мог отпустить это. При второй встречи Джона разрывало от ярости. А в этот раз щекочущие чувство очарованности поселилось в нём, как у себя дома. И всё это несмотря на то, что Джон не слишком эмоциональный человек и вызвать в нём сильные эмоции — это тяжёлая задача для каждого. Только не для Беллами Блейка. Ему для этого даже стараться не приходится. Линкольн был прав, назвав его мистером Вдохновение. Он, наверняка, многих вдохновляет. Джон почувствовал ревностные чувства из-за того, что Беллами не может быть только его вдохновителем. И ему стало ужасно жаль, что люди не могут стать чьей-то собственностью. Особенно, такие как он. Джон увидел несколько пропущенных звонков от Эмори и гневное сообщение: «Где тебя, блять, носит?» Но парень не почувствовал вину или сожаление. Беллами блокировал все чувства, перетягивая все эмоции только на себя. Парень, явно, и не подозревает, что является таким мощным магнитом. Он непосредственно смеётся, уверенно и раскованно ведёт себя, оставаясь всегда в приятном для всех настроении. Джон на этой кухне чувствовал себя как в родном доме.