На фоне небес.

      Я лежал на груди спящего Людвига, с любовью рассматривая любимое лицо и наслаждаясь тем, что могу проводить с ним свое время. Он очень красивый. А еще добрый и заботливый, не смотря на серьезную внешность. Я улыбнулся, не в состоянии отвести глаз от этой спящей мордашки. Мне очень хотелось сделать ему что–то приятное, чем–то порадовать его, да вот только чем и как? И тут в голову ударила интересная идея! У меня дома в кладовой одиноко стоит на полу полгода назад написанная мною картина богини Правосудия. Продать ее так и не удалось, но я могу подарить ее Людвигу. Если его деятельность связана с бизнесом и риском – путь моя картина с изображенной на ней богиней поможет моему любимому творить добро и правосудие.        Я вскочил с кровати и начал одеваться. Рядом с кроватью стояла белая тумбочка, на ней я оставил Людвигу записку “Доброе утро! Мне срочно нужно в дом. Буду ждать тебя у себя дома”. Он знал адрес моего дома, поэтому не было необходимости ему его оставлять. Я еще раз обратил свой взгляд к спящему немцу. Увы, не могу не улыбаться, смотря на любимого человека. Я подошел к кровати и повис над Людвигом, медленно опускаясь к его телу и оставляя легкий утренний поцелуй на его макушке. – Буду ждать тебя, Людвиг, – радостно произнес я, потеревшись носиком о нос немца.       К счастью, отель, в котором я провел с Людвигом всю ночь, находился в паре кварталов от моего дома, поэтому до места я добрался довольно быстро. – О, нет.., – с досадой произнес я.       Порог моего дома был в воде – судя по этому, полы первого этажа наверняка еще оставались затопленными. Выходит, уровень воды пока что еще не спал. “Придется опять черпать воду из дома”, – с тоской подумал я, убито смотря в сторону собственного дома. Теперь стоял вопрос: переплыть речку или найти гондол? Я осмотрелся по сторонам: гондольеров в этой округе не было. Чтобы их найти, нужно вернуться на квартал обратно. Я взглянул на часы: 10.00 Интересно, Людвиг уже проснулся? Мне не терпелось сделать ему приятный сюрприз до того, как он проснется. “Эх, погода пасмурная, придется идти к гондольерам”, – уныло подумал я. Повесив нос, я побрел в сторону соседнего квартала, размышляя о том, сохранилась ли моя картина? Впереди показался желтый гондол, рядом с которым стоял молодой гондольер. – Добрый день! – поздоровался я. – Не могли бы вы отвезти меня вон до того дома? – я указал пальцем на свой дом. – Конечно, Signore! – кивнул парень. – Присаживайтесь.       Я опустился на небольшую лавочку в лодке и направил взор в сторону родного дома. Если на днях снова разыграется шторм или тайфун, то мой дом опять затопит… Романо, конечно же, не останется дома, но куда деваться мне? – Ваш дом, Signore! – сделал поклон гондольер.       Расплатившись за поездку, я поторопился войти в дом. Я был прав: пол весь был в воде, затопившей большую часть моего дома. В ужасе я поторопился к кладовой, где хранился подарок для моего любимого. Интересно, понравится она ему? Подойдя к двери кладовой, я поторопился её открыть. Внутри было темно и сыро – я боялся, что картина могла промокнуть и испортиться. Подбежав к стоящему на полу творению, я обнаружил, что картина цела, и любые возможные повреждения отсутствуют. – Фух, – удовлетворенно выдохнул я. – Слава Богу, ты цела. – Венециано?!       Я вздрогнул от неожиданности. Людвиг? Он здесь?! Боже, я ведь даже не успел упаковать подарок! – Венециано, где ты?       Что ж придется отдать ее ему так… Я вышел из кладовой и направился в сторону входной двери, у арки которой меня ожидал мой Людвиг. – Венециано! Ты в порядке?!       Он подошел ко мне и заключил меня в свои крепкие объятия. Какой же он все–таки теплый… Я попытался обнять его в ответ, но красовавшаяся в руке картина, помешала. – Ч–что это? – удивленно спросил немец, хватая меня за руку, державшую картину. – Это подарок тебе, – я робко улыбнулся, опустив глаза в пол.       Людвиг осторожно взял картину с изображенной на ней богиней, державшей в руках отлитые из золота весы. – Я подумал, она сможет тебе помочь в твоей работе, – смущенно произнес я. – Это богиня… –…правосудия, – закончил за меня Людвиг, не отрывая шокированного взгляда от написанной маслом картины. – Очень красиво и реалистично…С–спасибо…       Он перевел полный беспокойства и волнения небесный взгляд в мою сторону. Я снова лишь улыбнулся, удовлетворенно прикрывая глаза и продолжая с любовью смотреть на своего любимого. Людвиг сделал шаг вперед – я замер, словно вкопанный. Что происходит? Я не могу ни на шаг сдвинуться… Немец приблизился, положил свободную руку на стену, и я ощутил теплое дыхание на своем лице и приятный вкус теплых губ любимого человека. Он поцеловал меня в верхнюю губу, затем нижнюю, мы повторили поцелуй… Я таял…таял так, как никогда прежде. Я обхватил руками шею любимого и продолжил отвечать на поцелуй, не желая останавливаться, но желая остановить время и продлить поцелуй. Мы целовались минут пять, а затем Людвиг прекратил поцелуй и впился глазами в глаза мои. Я не хотел отрывать от него своего взгляда. Мой Людвиг…как же я тебя люблю… – Внимание!       Мы разом повернулись к внезапно включившемуся телевизору. – Ближайшие три дня в Венеции будут идти дожди! Просим всех жителей на ближайшую неделю покинуть южную часть города!       У меня упало сердце. И куда же мне деваться–то? Оставаться здесь и надеяться, что все обойдется? Но если так, то все равно первый этаж будет затоплен, а мне целую неделю сидеть на втором, как запертая в будке собака? Тоска и боль пронзили сердце. Мне некуда деться и совсем некуда идти… – Венециано? – голос Людвига вывел меня из раздумий. – Тебе здесь оставаться нельзя. Тебе есть куда идти?       Я покачал головой. А куда мне идти? Некуда. Все, что у меня есть – это этот дом. Так же я не имел друзей, а те, с кем общался – их можно было назвать только товарищами. Романо у Антонио, родители в Ирландии… так что выход один: остаться здесь, и будь, что будет.       Я опустил взгляд, на глазах начали наворачиваться слезы. Я проскользил под поднятой рукой Людвига и направился в сторону кухни. И что теперь делать? Я даже за едой спуститься не смогу. Как и не смогу ничего себе приготовить… – Венециано?       Я слегка повернул голову назад, обращая ее к Людвигу. – Завтра я уезжаю. Не желаешь ли ты отправиться со мной в Берлин?        Что?! Берлин?! Людвиг зовет меня с собой в Германию? Я еще раз обернулся к кухне, понимая, что само знакомство с немцем было Божьим даром. Отправиться к нему на Родину сейчас был единственный для меня выход на спасение. Но…у меня совсем нету денег на билеты. Эх…Извини, мой любимый…Но похоже, тебе придется ехать без меня. – Венециано? – взволнованно спросил немец. – Что случилось? – У меня нет денег на билет, – убито ответил я, проводя рукой по предплечью другой руки.       Людвиг положил руку на лицо. Похоже, мой ответ его не удовлетворил… – Я заплачу за билет, – произнес мой любимый. – Собирайся. Завтра в обед вылетаем. – Ты уверен? – взволнованно спросил я. – Но…но даже если я поеду с тобой, где мне ночевать? – У меня дома,– спокойно ответил Людвиг. – Здесь ты в любом случае не останешься. Так что пошли, я помогу тебе собраться. Твоя комната на втором этаже? – Да, – смущенно ответил я.       Поверить не могу… Он вот так забирает меня с собой? И забирает без сожалений… Выходит, он даже не видит во мне обузу, раз так беспокоится? Я улыбнулся, ощущая прилив жара к щекам. И все же какой Людвиг добрый и заботливый. Мог бы закрыть глаза на мою проблему, но он этого не сделал… Мммм…люблю! Что ж, мой любимый, пора собираться в дорогу. Нас ждет Берлин!