На фоне небес.

      Перед моими глазами, словно великан, возвышалось длинное здание, сотканное из оттенков охры, с красивым стеклянным куполом, наверняка из которого открывается захватывающий вид на Берлин. Рядом со зданием красовались небольшие зеленые лужайки, украшали которые яркие разных цветов садовые цветы. Именно такие цветочки я выращиваю на окне у себя дома. Так приятно увидеть что–то знакомое! На вершине здания играли с ветром небольшие немецкие флаги. Парочку точно таких же, но только высоких, я заметил недалеко от лестницы, ведущей в недра сооружения XIX века. Больше всего меня заинтересовал вход в здание: перед лестницей, как и в Риме, стояли колонны–великаны, державшие крышеподобное сооружение. – Какая красотища! – в восторге вскликнул я. – Как раз думал нарисовать что–нибудь из архитектуры Германии. А что это за здание? – Рейхстаг, – ответил Людвиг, продолжая перебирать какие–то странные бумаги. – Мне нужно отнести эти документы в парламент. Я быстро. Подожди меня здесь. – А разве мне нельзя с тобой? – удивился я.       Выражение лица Людвига было такое, будто я дал ему пощечину. – Понимаешь, – начал мой возлюбленный. – Туда заходят лишь в официальной одежде…а ты…       Я посмотрел на свой костюм художника: простенькие бурого цвета штаны и коричневая рубашка. Мда…на официальный костюм это совсем не похоже. Я понурил голову. – Не волнуйся, – я ощутил заключенным себя в объятиях Людвига. – Я куплю тебе что–нибудь. Подожди меня тут минут десять. Можешь погулять, только далеко не уходи. Если что – я на связи.       С этими словами он направился в сторону державших архитерий капителей колонн. Я вздохнул. И что же мне теперь делать? Я оглянулся и решил устроиться на располагавшейся у зеленого газона лавочке. Я сел, оперев голову на ладони и осматривая местность вокруг. С радостью б сейчас съел мороженное… Впереди что–то показалось. Я присмотрелся. На другой стороне от Рейхстага стоял небольшой ларек, очень похожий на тот, который торгует мороженкой в Италии. Я в мгновение оживился, решая направиться в сторону заветного ларька. И правда, это был ларек с мороженным да и выбор здесь был хороший! – Здравствуйте, – начал я. – Можно фруктовый лед? – Was? – произнес продавец, скептически глядя на меня. – Мороженное, пожалуйста, можно? – повторил я. – Ich verstehe euch nicht, – пожал плечами продавец.       И тут я в ужасе понял: я не знаю немецкий язык, у меня нет немецких денег и я совсем не похож на немца. Караул! И что мне теперь делать? Выход был один: ждать Людвига. Я вздохнул и направился в сторону одного из высоко поставленных флагов Германии. Мне нравились эти флаги: сочетание трех сильных цветов, волнистость, появляющаяся при игре с ветром, словно рябь на воде. Глядя на них, я ощущал легкость и свободу, хотелось лететь, словно птица и бежать, как свободный мустанг. Я люблю это ощущение – оно прекрасно и ни с чем не сравнимо.       Добравшись до флага, я приземлился прямо под ним, прикрыв лицо своей светлой шляпой. Хоть погода в Германии и хорошая, но что–то солнце совсем припекает, когда на нем долго находишься – совсем как в Италии. Хотя… В Венеции всегда царит отличная погода, стоит только опасаться дождей и подъема уровня морской воды. Вскоре шляпа начала мешать – не хватало воздуха, и я положил ее у ног, а сам вновь оперся о железяку, державшую флаг. Да…на вечно занятых лавочках так не отдохнешь. Только я начал засыпать, как раздался странный звон. Я открыл глаза и заметил убегающую от меня маленькую девочку, весело размахивающую руками и радостно бежавшую к маме. Чего это она? Я решил надеть шляпу и направиться к лестнице Рейхстага, но наткнулся на пару монеток, лежавших в моей шляпе. Секундочку…они приняли меня за бомжа?! Ве! Но я ведь не нищий! – Венециано!        Я обратил свое внимание к лестнице: с волнением на лице с нее спускался мой Людвиг. – Что это ты делаешь? – спросил мой любимый, подбегая ко мне. – Отдыхаю, – похлопал глазами я. – Смотри! Меня приняли за бомжа!       Людвиг положил ладонь на лицо. Похоже отдыхать под флагом Рейхстага оказалось не очень хорошей идеей… – Я хотел купить мороженое.., – опустил глаза я. – Но денег Германии у меня нет, да и немецкий язык я не знаю…похоже, меня приняли за нищего…       Людвиг с пониманием посмотрел на меня. В его глазах читалось столько любви и столько заботы – ранее о таком я мог лишь мечтать. Он погладил меня по голове и оставил на макушке поцелуй – от этого стало намного легче на душе. Я был ему до глубин души благодарен за все, что он для меня сделал в такой короткий срок нашего знакомства, и благодарен Богу за саму встречу с ним. – Венециано.       Я поднял на него свои глаза. – Я куплю тебе мороженое.       Он нежно провел тыльной стороной ладони по моему лицу – я ощутил мгновенно приливший к моему лицу жар. Это прекрасно… Что может быть настолько прекрасным, как прикосновения любимого человека? Мы оба были все еще в начальной стадии, но наши чувства развивались, переходили на новый уровень, и я был рад, что подобные события проходят так быстро.       Мы подошли к мороженому ларьку, и Людвиг рассчитался с продавцом за мою самую любимую сладость, ну, не считая конфет. – Нравится? – поинтересовался мой любимый. – Конечно, нравится! – радостно откликнулся я.       Немецкое мороженое ничем не отличалось от итальянского – такая же точно вкуснятина, и я этой вкуснятиной с радостью наслаждаюсь. – Danke schön!       Мы мгновенно обернулись: к Людвигу подбежала какая–то девушка в длинной юбке и с роскошными шатеновыми волосами до пояса. Она заговорила с Людвигом, размахивая руками. Похоже, она что–то спрашивала. Я взглянул на любимого. От чего–то в груди стало тесно и темно, будто я снова остался один. Что это такое? Мне хотелось взять Людвига за руку и увести подальше от этой леди. Минутку… Я что…ревную? Я никогда раньше не испытывал подобного чувства. Неужели…я ревную Людвига к этой незнакомой даме? Тем временем, леди восторженно что–то сказала моему возлюбленному и поторопилась удалиться, а я, не отрывая взгляда от любимого, продолжал с тревогой в лице на него смотреть. – Ну, все, – выдохнул Людвиг. – Теперь можем ехать домой. Прямо по прямой наше такси. Венециано?       Мой взгляд продолжил таить в себе беспокойство. Я с сожалением смотрел вслед исчезнувшей в стенках Рейхстага даме. – Кто это? – убито спросил я. – Не знаю, – пожал плечами Людвиг. – Ей нужно было узнать, где подписывать документы. – И ты направил ее в Рейхстаг? – Да. Те бумаги, что у нее, подписываются только там. А почему вдруг это тебя заинтересовало? – Не знаю, – я потер руками предплечья, словно согреваясь от холода. – Мне показалось, ты ее знаешь.        Мой взгляд был устремлен в землю. Похоже, Людвиг заподозрил в чем на самом деле здесь проблема. – Глупый, – ласково произнес он, потрепав меня по волосам. – Тебе незачем ревновать. Я же сказал, что люблю только тебя.       Я в ужасе округлил глаза: значит, он все–таки догадался. Мне стало непривычно стыдно за свой детский поступок. Но мне больно было даже допустить мысль о том, что рядом с моим Людвигом мило беседует женщина. Я хотел, чтобы он был только моим…и еще я очень боюсь его потерять…так сильно, как его, я еще никогда и никого не любил. – Нам пора. Идем.       Он взял меня за руку, и мы направились в сторону такси. От Рейхстага до дома Людвига мы добрались быстро. Оказывается, он живет в частном большом двухэтажном доме. Такой большой…он живет не один? Мы вошли внутрь, но Людвиг резко остановился, в итоге мой нос неудачно встретился с его спиной. – Где ты так долго лазал, Запад?!       Я с опаской выглянул из–за крепкой спины Людвига. Прямо перед ним в гневе стоял какой–то человек.