На фоне небес.

       Я открыл глаза и мгновенно провалился во тьму. Что происходит? На тумбочке, мирно стоявшей у кровати, часы показывали 03.00 Сейчас ночь?! Я снова лег на подушку, кинув робкий взгляд на Людвига. Спит. Крепко спит. Я лег на бок, подставив под голову руку, и нежным взглядом обдал самого любимого на свете человека. Мой Людвиг~ Так люблю! Я придвинулся ближе, соприкоснувшись с носом любимого. До чего же приятно спать рядом с любимым человеком: ощущать тепло его тела, особенно в суровые зимние дни, чувствовать дыхание и боем бьющееся сердце. Он живой, здоровый, невредимый и…такой родной… – Ты чего не спишь?       Я мгновенно выпал из мира грез: Людвиг сапфировым взглядом смотрел на меня. Эм… И как давно он проснулся?! – Я только глаза открыл, – не соврал я, не отрывая взора от цвета небес глаз.       Людвиг слегка улыбнулся и положил большую теплую ладонь на мою щеку и притянул меня к себе. – Спи, Венециано, – Людвиг оставил на моей макушке поцелуй. – Ты завтра на работу? – Да, – спокойно ответил любимый. – Ты останешься с братом. Телефон будет при мне. Держи ухо востро. – Ты о чем? – Мало ли какие тараканы сидят в белобрысой голове моего странного брата.       Он сильнее прижал меня к себе – я перекинул руку через спину Людвига. Что он имел ввиду? Мне не хотелось закидывать любимого вопросами в такое время. К тому же, ему рано вставать, а я могу спать до обеда. Я поцеловал немца в щечку и уткнулся носом в его грудь. Пусть отдыхает. Завтра у него сложный день.       Солнце… Ммм… Спать мешает… Я, не открывая глаз, попробовал нащупать теплое тело Людвига, но наткнулся лишь на холодную пустоту. Мгновенно глаза открылись, и тут я вспомнил, что любимый ушел на работу. Что ж… Пойду тогда приготовлю завтрак. Быстро собравшись, я спустился вниз, но… – Доброе утро, милый итальянец!       О, Боже… Я совсем забыл, что Гилберт–то остался дома. – Людвиг объяснил мне, как пасту готовить, – он улыбался, но я понять не мог: то ли с радостью, то ли с сарказмом. – Я попробовал это нечто приготовить. Уверен, мой шедевр окажется куда лучше картофельной стряпни моего младшего братца!       Мдам. Нет слов. Я спокойно подошел к столу и скромно сел на стул. Гилберт подал мне тарелку с тем, что он назвал “пастой”. Макароны в томатном соусе… Надеюсь, рак на горе не свиснет, если я это съем? – Приятного завтрака, итальяшка! – с набитым ртом произнес брат любимого. – Ваша макаронина и правда необычная.       Я молча насадил на вилку макорошки и принялся завтракать. Хм… Недурно… Признаю, из прусса не плохой кулинар. Я бросил взгляд на стоявший рядом с его тарелкой стакан, наполненный некой мутной жидкостью желтого оттенка. – Что это? – скептически спросил я, глядя на стакан. – А это? – прусс довольно опустошил это…я не знаю, что это и поставил стакан на стол. – Волшебный картофельный сок! Сейчас тебе налью.        Картофельный сок?.. Это вообще как? – Держи, милашка, – Гилберт довольно поставил еще один наполненный нечто стакан и прямо рядом с моей тарелкой. – Такой вкуснятины ты в жизни не пробовал!       Рискнуть или нет? Меня смущает эта штука… И я не видел, чтобы ее пил Людвиг… – А Людвиг пьет это? – робко спросил я. – Да он это обожает! – довольно махнул рукой платиновый. – Каждое утро пьет!       Я смиренно посмотрел на стакан: похоже, он от меня не отстанет, пока я его не опустошу. Да и отказывать хозяевам – неприлично. Я взял в руки стакан и поднес ко рту. Надеюсь, это похоже на томатный сок. Еще немножко… Я заметил, как пристально в ожидании смотрит на меня Гилберт. Еще чуточку…еще немножечко и… – Нравится? – с восторгом спрашивает прусс, когда мои губы соприкоснулись с нечто. – Это действительно нечто! – у меня был такой голос, словно я только что съел жабу.        Ужас какой! Что это было?! Неужели Людвиг и правда отдает предпочтение этому…этому…адскому напитку?! Боже, мой ротик! Что он только что повидал… – Очень рад, что тебе понравилось! – Гилберт на радостях развел в стороны руки. – Добавочку? – Нет, спасибо… Я напился и наелся… - после такого вообще всякий аппетит ушел на встречу с царством Аида. – Гилберт!       За окном раздался довольно знакомый женский голос. Прусс мгновенно все бросил и выбежал на улицу, попутно бросив мне: – До вечера, итальяшка!       Эм… До вечера… Я решил подойти к окну и посмотреть, куда вновь направился старший брат Людвига. Очевидно… Он взял под руку ту самую девушку, которую мы с Людви видели вчера и направился куда–то в сторону дороги. У них свидание? Гилберт выглядел, как никогда счастливым и, судя по выражению на его лице, старался искренне улыбаться, а типичные джентельменские ухаживания и подаренный букет роз, который я только сейчас заметил, говорили о том, что парень всячески хочет произвести впечатление на даму. Довольные они скрылись за деревьями. Но…что делать мне?       Я вернулся в комнату и упал на кровать. Скучно без любимого… В глаза бросились деньги, оставленные на деревянной тумбочке. Рядом с ними лежала записка. “Доброе утро, Венецино! Я оставлю тебе немного купюр – можешь их тратить на что хочешь. Постараюсь вернуться пораньше. Твой Людвиг.”       Ве! До чего же это мило! Спасибо, Людви! Я поцеловал ценную записку и, взяв деньги, решил сбегать на рядом лежащий рынок. Довольно интересным оказался немецкий рынок, располагавшийся по кругу на площади. В центре стоял большой фонтан со скульптурами львов, из открытой пасти которых тонким прозрачным ручейком падала в фонтановое озеро вода. По кругу располагались прилавки с торговцами: чего тут только не было! И овощи, и разные фрукты, вплоть до папайи и манго (кстати, мои любимые), и одежда, и даже сувениры! Ве! Как же я люблю сувениры! Обязательно нужно взять один такой, прежде, чем я вернусь в Италию. – Добрый день! – улыбнулся я продавщице сувениров. – Можно фигурку дельфинчика, пожалуйста? – Was? – скептически наклонилась ко мне средних лет женщина.       Ах, да… Я же не знаю немецкий. Но все же попробую объяснить ей, чего я хочу. Взяв фигурку в одну руку, а деньги в другую, я пытался объяснить ей, что хочу купить этого дельфина. Странно. Эта женщина округлила в ужасе глаза, когда я взял в руки статуэтку. Она в порядке? Или это я что–то сделал ни так? Вдруг она начала во всю кричать и размахивать руками – это ввело меня в еще большее заблуждение. Что происходит? И тут я заметил, как из–за угла рынка выбежали охранники и направились прямо в мою сторону. Она что, решила, что я хочу украсть дельфина?! Положив фигурку на место, я пулей ринулся в сторону дома Людвига, забегая в углы, делая повороты и скрываясь в толпе, дабы скрыться из вида стражи. Ну, и дела… Они еще бегут за мной, но толпа им мешает. Я увидел дом и решил оббежать круг, дабы перебраться через забор и зайти с сада. Я вновь обернулся: стражи не было видно. Впереди показался забор: я залез на дерево и в попытках спуститься рухнул по ту сторону цветущего сада. Мдам… Ну, и чудаки эти немцы. Я ведь просто хотел купить фигурку! Не везет мне в Берлине… – Ты в порядке?!       Меня кто–то поднял с земли – я приподнял голову и наткнулся на взволнованное донельзя лицо Людвига. Ве! Он вернулся! – Людви, ты дома! – радостно вскрикнул я, прижимаясь к любимому, на что получил теплый ответ в виде объятий. – Как же я рад!