Глава шестая.
13 сентября 2018 г. в 21:27
Безликие рожи миротворцев. Сколько вас нужно, чтобы стеречь одну-единственную хрупкую женщину? Еще меньше профи, чем Китнисс.
- Мама…
Такой несмелой Китнисс не была уже давно. Даже в детстве.
Нет, была. Когда искала, кому продать старую одежду. Когда в поисках съестного рылась в мусоре. Когда после смерти папы поднималась на сцену за его медалью. Или… когда ее просили вместо папы спеть. Очень настойчиво просили.
А то еще и станцевать. Очевидно, примерно те же танцы, что и для Сноу.
Комната – меньше, чем камера Прим, но больше гостиной в родном доме. Роскошная кровать, синий бархат покрывала. Бледное, безжизненное лицо.
Мама обещала держаться, если погибнет Китнисс. Но речь тогда не шла о Прим.
- Мамочка…
В комнате Прим тоже нет решеток. Зачем – если есть миротворцы. А то еще и силовое поле.
Будь жив папа – всё сложилось бы иначе.
Да. Иначе. Прим всё равно вытянула бы жребий. Кистнисс ушла бы на Игры любимой папиной дочерью – и проиграла диким зверям профи.
Наверное, так было бы лучше.
- Я ее не спасла… - совсем тихо проронила мать. – Я должна была. Но не смогла.
Что она почувствовала, когда миротворцы ворвались в дом?
- Мама! – Китнисс рухнула на колени перед кроватью. – Не вини себя. Ты…
- А я виню не только себя… - Бескровные обветренные губы, потухший взгляд. – Еще и тебя. Почему, Китнисс? Мы обе должны были позаботиться о Прим. Так почему ты ничего не сделала? Из всех Дистриктов дети уезжают на Игры, но их родные живы. Что ты сделала не так, Китнисс?
Не умерла.
И не стала шлюхой. И даже заявила, что не станет.
Впрочем, убить Прим Сноу собирался еще до ее заявления.
- Я вытащу Прим. Обещаю.
Мать лихорадочно подняла взгляд на старшую дочь. Старшую и нелюбимую. Ту, что до сих пор справлялась, но вдруг всех подвела. Вернулась из могилы.
Подвела. Впервые – со дня смерти папы.
И кажется, что слышишь собственный голос. Перед Ареной:
- Так позаботься о том, чтобы сдержать обещание.