А вот и я!

2 апреля, 7 утра       Решила встать сегодня пораньше — очень много дел, и все важные.       Играла на рояле часа два. Импровизировала, удачные отрывки записала в нотную тетрадь. Сегодня они все печальные. Думаю, для дебютной песни Отори ни один не подойдёт. Но ничего другого в голову не лезет.       В этот день пять лет назад умерла мама. Чем больше времени проходит со дня ее смерти, тем больше мне кажется, что это я виновата. (здесь буквы заметно прыгают и бумага местами прорвана, очевидно, у автора дрожат руки)       На самом деле, умерла она не сегодня, а спустя два месяца в больнице. В сознание она не приходила. Поэтому поминаем ее мы именно сегодня.       У мамы было слабое сердце, но какое мне было до этого дело, в двенадцать лет? Я тогда очень любила идиотские шутки. Сейчас тоже, конечно, люблю, но стараюсь свести негативные последствия к минимуму.       Ну в общем, второго апреля пять лет назад у меня был день рождения. Теперь я об этом стараюсь не вспоминать. Тогда мы вчетвером — всей семьёй — отправились в горы, на горячие источники. Конечно, пошли гулять. Я решила, что всем будет весело и интересно поискать меня, если я вдруг потеряюсь. И потихоньку сбежала. Отошла подальше, спряталась за кустами какими-то — они только зацвели и отлично меня скрывали. И росли рядом с обрывом. Ну вот.       Когда меня хватились, мы как раз шли по узкой горной тропе. Так что мама сразу решила, что я из-за своей непоседливости свалилась. Принялась искать меня — все втроём искали — и не нашли. Тогда мама совсем разволновались. Я этого не видела, но она схватилась за сердце и — брат говорил — так медленно-медленно и молча опустилась на землю.        Падение я увидела. И сразу же выскочила — подумала, пусть ругается, но чтобы с ней все было хорошо. Ничего хорошо уже не было. Бежали мы к ней все сломя голову. Она улыбнулась мне, когда увидела, и сказала:       — Я так рада, что ты в порядке.       А я стояла над ней и ничего не понимала: ни что произошло, ни почему.       Папа, конечно, сразу же вызвал скорую. Он не любит вспоминать этот день, но, как я поняла, у мамы случился инфаркт, и медицинская помощь немного опоздала. С ее сердцем это равнялось смерти. Врачи боролись за нее, сделали несколько операций, но это не помогло. В одну из ночей сердце моей мамы просто перестало биться.       Не знаю, почему брат и отец не ненавидят меня. Но точно знаю, что сама себя никогда не прощу. Пускай весь год я веду себя как дура и пишу невесть что в дневнике, сегодня — каждый год с тех пор — моя душа разлетается осколками.       Сегодня — день, когда мы вспоминаем маму. Сегодня узы нашей семьи крепки как никогда, мы собираемся все вместе, поднимаемся к храму и молимся за то, чтобы при следующем перерождении путь ее был легче.

***

      Ну вот, самое главное я рассказала, даже не плакала почти. Сегодня меня ждёт ещё одно важное дело — встреча с Отори Эйчи. Но это произойдёт только вечером.       И, к сожалению, на моей территории. У себя дома я более уязвима — обо мне многое можно сказать, просто заглянув в мою комнату. Но, наверно, у всех так.       Эйчи я в святая святых, конечно, не допущу — нефиг. Наглый больно. Хотя вообще-то небольшая музыкальная комната (там только рояль и помещается) тоже место почти священное. Мама была очень музыкальным человеком и могла часами здесь находиться. Это как будто был её персональный храм, в котором она поклонялась музыке. Так вышло, что нам с Токией эта любовь передалась.       Папочка, конечно, был не очень доволен, но надеялся, что Токия в конце концов заинтересуется правом. Кажется, он уже отчаялся привить ему интерес к чему-то, помимо музыки. Ха-ха, а забавно выйдет, если папа всё-таки решится жениться во второй раз. Заранее сочувствую той дурочке, которая согласится за него выйти.       Вот, кстати, против суррогатного материнства или ребенка из приюта я ничего не имею. Таких детей с самого начала можно воспитывать в нужном ключе. Надеюсь, папа поторопится с этим. Хотя, если честно... Если совсем-совсем-совсем честно говорить... Я, как и папа, надеюсь, что в Токии проснется интерес к юридической деятельности. Тогда не придется терпеть в доме посторонних, пусть это и будут новая жена отца и их ребенок. Вряд ли я когда-нибудь смогу их принять.       Пойду-ка я всё-таки ещё немного поиграю. Может, удастся придумать что-то более подходящее Эйчи.       Покаа! Хотя нет, я ещё вернусь!