А вот и я!

      Для обсуждения сольной песни Отори Эйчи и Ичиносе Хитоми встретились на нейтральной территории — в городском парке. Благо весенняя погода вполне позволяла. Было ветрено, так что листья деревьев умиротворяюще шелестели где-то высоко в кронах.       Когда Хитоми подошла к кованой парковой калитке, ей позвонил Отори собственной персоной и предупредил, что может задержаться минут на десять. Десять минут вылились в полновесные полчаса, за которые Хитоми успела порядком углубиться в парк и занять скамейку в самом укромном его месте. Учитывая педантичную пунктуальность Эйчи, его опоздание означало, что произошла какая-то пакость. Хитоми, присмотревшись к опозданцу, поняла, что всегда аккуратный узел галстука Эйчи сегодня выглядит так, как будто его пытались развязать неопытные руки. К тому же, шевелюра молодого человека (парнем Хитоми его даже в мыслях назвать не могла) пребывала не в художественном, как обычно, беспорядке, а в самом что ни на есть настоящем; странные лиловые глаза за стеклами очков как-то лихорадочно блестели.        — Привет. Не думал, что ты все же дождешься меня, — поздоровался он. Это, наверно, надо было понимать как извинение за причиненные неудобства.        — Не скажу, что рада тебя видеть, но я провела здесь довольно приятные полчаса, — ответила Хитоми. И замолчала, предоставляя собеседнику самому вести разговор. Может, ему все же придет в голову извиниться?       Не пришло.       — У меня было не слишком много времени, а из-за непредвиденного опоздания, боюсь, придется, сократить нашу встречу.       — Тогда держи, — Хитоми перешла сразу к делу и равнодушно протянула Эйчи папку. — Здесь музыка и текст, ты в любом случае лучше не напишешь.       Говоря эту колкость, Хитоми смотрела себе на колени. Иначе непременно заметила бы, как Эйчи сморщился — как будто его насильно лимоном кормили.       — Песня, которую я никогда не смогу исполнить хорошо, значит? — задумчиво протянул он. Очки недобро блеснули.       — Да. Удачи.       С этими словами Хитоми поднялась со скамейки и, проигнорировав недовольство своего собеседника, ушла.       Прощаться с помощью слова «удачи» девушка привыкла, когда приходилось общаться с малоприятными ей личностями вроде бывших одноклассников. Это короткое слово, будучи произнесенным с верными интонациями, звучало холодно и могло, помимо прочего, означать «Чтоб ты сдох в муках!» Задавать Отори вопросы вроде того, как связаны непредвиденные обстоятельства и беспорядок в его одежде, девушка посчитала ниже своего достоинства.       А песня получилась и вправду забавная, по крайней мере, так казалось самой Хитоми. Потому что диско-мелодия и слова вроде «Ми-ми-ми давай танцевать и зажигать, давай взорвем эту ночь» совершенно не вязались с образом наследника успешной компании, который создал себе Отори. Стоит признать, Хитоми не смогла не заложить в песню стремление Эйчи быть лучшим во всем. Оно всегда слишком бросалось в глаза. Да и в противном случае он спокойно мог отказаться от предложенной песни. И тогда... Охх, и тогда Хитоми пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы удовлетворить весьма высоким требованиям Эйчи. Припев ему, кстати, должен удаться лучше всего.       Было и еще одно несоответствие: комплекция. Песня написана для легкого, тонкого в кости парня, который будет бабочкой порхать по сцене. Эйчи же... Широкоплечий, брутальный и движется как хищник, медведь или тигр, плавно перетекая из одной точки пространства в другую. По-своему красиво и завораживающее, но совсем, совсем не подходит к образу, создаваемому песней.       Хитоми чуть ли не руки потирала в предвкушении: как ее противник?/напарник? будет два этих образа совмещать? Повеса и перфекционист, ха! Найдет ли Эйчи баланс или компромисс? Насколько он способен к перевоплощениям, насколько хороши его актерские навыки?       Все это Хитоми узнает в самое ближайшее время: до дебюта Heavens оставалось недолго.