Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там не говорите. Шапки, цилиндры и котелки Красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждёт Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Пуффендуй ваша судьба. Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпения с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Когтевран. Быть может, что в Слизерине вам суждено Найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надёжные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.
Как только песня закончилась, весь зал зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырём столам. Рот исчез, она замолчала и замерла. — Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь её примерить? — прошептала Присцилла. — Я так и знал, что они заливают. Я убью этих врунов, — сказал Рон. — Успокойся. Мы потом им отомстим, — пообещал Гарри другу с заговорщицкой улыбкой. Пока они беседовали, профессор МакГонагалл шагнула вперёд, в руках она держала длинный свиток пергамента. Стоило ей заговорить, как все умолкли. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Аббот, Ханна! Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже её глаза. А через мгновение… — ПУФФЕНДУЙ! — громко крикнула Шляпа. Те, кто сидели за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Ханна встала, пошла к этому столу и уселась на свободное место. Гарри заметил, что крутившийся у стола Толстый Монах приветливо помахал ей рукой. — Боунс, Сьюзен! — ПУФФЕНДУЙ! — снова закричала Шляпа, и Сьюзен поспешно засеменила к своему столу, сев рядом с Ханной. — Браун, Лаванда! — ГРИФФИНДОР! Крайний слева стол взорвался приветственными криками, среди кричавших были Фред и Джордж. — Броклхерст, Мэнди! — КОГТЕВРАН! Теперь зааплодировали за вторым столом слева. — Булстроуд, Миллисента! — СЛИЗЕРИН! — прокричала Шляпа, и второй стол справа разразился аплодисментами. — Бут, Терри! — КОГТЕВРАН! Стол Когтеврана снова зааплодировали, несколько старшекурсников встали со своих мест, чтобы пожать руку присоединившемуся к ним Терри. — Гойл, Грегори! — из шеренги вышел один из громил, который вместе со Селвином заходил в купе. — СЛИЗЕРИН! — Голдстейн, Энтони! — КОГТЕВРАН! — Грай, Гален! Он вышел вперёд и, сев на стул, надел на себе на голову Шляпу. Она заговорила с ним сразу же, как оказалась у него на голове. — Давненько я не видела такого склада мыслей. В тебе очень много смелости. Настолько много, что даже все остальные качества затмеваются, хотя и они у тебя неплохо выражены. И ещё, в тебе есть что-то ещё, что-то давно знакомое мне. «Что именно?» — подумал Гален. — Не могу точно сказать. Но я точно знаю, где твоё место. ГРИФФИНДОР! Он встал и, положив Шляпу на стул, побежал к столу своего факультета. — Грейнджер, Гермиона! Гермиона, которая с нетерпением ждала своей очереди, вышла из шеренги и, надев Шляпу себе на голову, стала ждать её решения. — Хм. Непростой выбор, — сказала Шляпа ей в ухо. — Ум очень высок, и смелости не мало, а вот с хитрости и трудолюбия не так и много. Когтевран или Гриффиндор, куда же определить тебя. Сама как думаешь? — спросила у неё Шляпа. «Не знаю, вы мне скажите», — подумала Гермиона. — Может, в Когтевран? Там ты бы полностью раскрыла свой потенциал. «Было бы интересно», — подумала она. — Отлично. Выбор сделан. КОГТЕВРАН! — прокричала Шляпа. Гермиона сняла Шляпу, положила на стул и прошла к своему столу, у которого ей так же, как и Терри, пожали руку несколько старшекурсников. — Гринграсс, Дафна! — девочка, ехавшая в лодке вместе с Галеном, Кэтрин, Стивеном и Присциллой со всем изяществом подошла к Распределяющей шляпе и так же изящно надела её. — СЛИЗЕРИН! — прокричала шляпа через минуту раздумья. — Данбар, Фэй! — ГРИФФИНДОР! — Джексон, Рид! Из шеренги уверенной походкой вышел мальчик с тёмного цвета волосами. Сев на стул, он надел Шляпу, которая, как и всем остальным, закрыла ему глаза. Шляпа несколько минут думала, после чего громко проговорила. — ГРИФФИНДОР! Стол гриффиндорцев снова разразился криками и аплодисментами. — Джексон, Рик! Из шеренги вышел близнец предыдущего студента и, присев на стул, надел Шляпу и стал ждать, пока она огласит свой вердикт. — ГРИФФИНДОР! Он, сняв Шляпу, положил её на стул и побежал в ту сторону, куда недавно побежал его брат. — Джонс, Меган! — ПУФФЕНДУЙ! — Долгопупс, Невилл! Невилл, нервничая, прошёл к табурету, надел на себя Шляпу и погрузился в темноту. Около минуты было полное молчание, а потом прямо ему в ухо заговорили. — Интересно, очень интересно. Вижу в тебе много ума, и трудолюбия немало. С хитростью недобор. А вот смелости больше, чем всего остального. Может быть, Гриффиндор? «Да. Давайте на Гриффиндор», — подумал Невилл. — А, может, всё-таки в Когтевран? Ума в тебе почти столько же, сколько и смелости. «Давайте на Гриффиндор. Я уверен, что все мои друзья попадут туда. Я хочу быть вместе с ними», — снова подумал Невилл. — Ну что ж, раз такое дело, то пусть будет ГРИФФИНДОР! Невилл радостно снял Шляпу, положил на стул и побежал к аплодирующим ему гриффиндорцам, где занял место рядом с Галеном. — Дэвис, Трейси! — СЛИЗЕРИН! — Забини, Блейз! — СЛИЗЕРИН! — воскликнула Шляпа через минуту. — Келевра, Кэтрин! Она подошла к стулу и, присев на него, надела Шляпу на голову. — Любопытно, — сказала Шляпа ей в ухо. «Что именно любопытно?» — подумала Кэтрин. — Любопытно то, что в тебе настолько сильно развит ум, что остальные качества я даже разглядеть не могу. «Это плохо?» — подумала Кэтрин. — Нет. Просто это немного странно. Ощущение, будто что-то в тебе для меня знакомо. «Что это?» — подумала Кэтрин. — Пока не знаю, но знаю, где твоё место. КОГТЕВРАН! — прокричала Шляпа. Кэтрин встала, положила Шляпу на стул, прошла к аплодирующим ей когтевранцам и села рядом с Гермионой. — Корнер, Майкл! — КОГТЕВРАН! — Крэбб, Винсент! — из шеренги вышел второй громила, заходивший в купе со Селвином. — СЛИЗЕРИН! — Ли, Сью! — КОГТЕВРАН! — МакДугал, Мораг! — КОГТЕВРАН! — Макмиллан, Эрни! — ПУФФЕДУЙ! — Малон, Роджер! — вызвала МакГонагалл. Из шеренги вышел мальчик, чьи длинные белые волосы закрывали лицо. Это заставляло всех задаваться вопросом, он за ними хоть что-то видит? — КОГТЕВРАН! — выкрикнула шляпа не задержавшись на его голове и на пять секунд. — Малфой, Драко! Он вышел из шеренги и, подойдя к стулу, сел на него и надел шляпу. — Так, интересные у тебя мысли в голове. Лет двадцать назад я уже видела что-то подобное. Тоже не хочешь на Слизерин? — спросила она у него. «Да. Но против этого факультета я ничего не имею», — возразил Драко. — А почему бы тебе не пойти туда? «Я хочу попасть на Гриффиндор, там мои друзья», — подумал он. — Хорошо. Раз так, то отправляйся в ГРИФФИНДОР! Весь зал от шока не издавал ни звука. Первым нарушил тишину аплодисментами Невилл. Следом к нему присоединился Гален. Дальше все Уизли, сидевшие за столом. После — весь стол Гриффиндора, а потом и все остальные столы, кроме слизеринцев, хотя и там были аплодировавшие — некоторые из новичков и старшекурсников. Драко радостно снял шляпу, положил на стул, прошёл к столу Гриффиндора и сел напротив Невилла. — Мун, Лили! — СЛИЗЕРИН! — Нотт, Теодор! — СЛИЗЕРИН! — О'Нил, Риона! — ГРИФФИНДОР! — Пайс, Присцилла! Она подошла к стулу и, сев на него, надела Шляпу, погрузившись во тьму. — Интересно. Талант настолько большой, что остальные качества трудно разглядеть, но ими ты тоже не обделена. «А почему вам это кажется интересным?» — подумала Присцилла. — У меня складывается ощущение, что в тебе для меня есть что-то знакомое. «Что?» — подумала Присцилла. — Пока трудно сказать. Но знаю, куда тебя отправить. ПУФФЕНДУЙ! — прокричала Шляпа. Присцилла сняла шляпу, положила на стул и села за стол своего факультета под аплодисменты сокурсников. — Пакл, Изабель! Из шеренги вышла девочка, которая вела себя очень надменно. Глядя на неё некоторые сразу же подумали: «Однозначно, Слизерин!». Она вальяжно, словно весь замок принадлежал ей, прошла к шляпе и стала ждать вердикта. Он прозвучал довольно быстро и очень громко. Даже пары минут не прошло. И решение удивило всех. — ПУФФЕНДУЙ! Девочка под аплодисменты своего стола прошла и заняла свободное место. Хотя, по её лицу показалось, что она была крайне недовольна этим. — Паркинсон, Панси! — СЛИЗЕРИН! — Патил, Падма! — КОГТЕВРАН! — Патил, Парвати! — ГРИФФИНДОР! — Перкс, Салли-Энн! — ПУФФЕНДУЙ! — Поттер, Гарри! Гарри сделал шаг вперёд, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождавшиеся громким шёпотом. — Она сказала Поттер? — Тот самый Гарри Поттер? Последнее, что увидел Гарри, прежде чем Шляпа упала ему на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперёд, чтобы получше разглядеть его. А затем перед глазами встала чёрная стена. — Гм-м-м, — задумчиво произнёс прямо ему в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить? «Гриффиндор», — подумал Гарри. — А почему именно туда? Может, в Слизерин? — спросила его Шляпа. «Гриффиндор, там мои друзья. И там учились мои родители и крёстный», — подумал Гарри. — Хорошо. Отправляйся в ГРИФФИНДОР! — прокричала Шляпа. Гарри снял Шляпу под громкие аплодисменты и крики близнецов Уизли «С нами Поттер! С нами Поттер!». Подойдя к столу, Гарри стал пожимать руки всем желающим. Закончив с рукопожатиями, он занял место рядом с Невиллом, оказавшись как раз напротив призрака в трико, которого он видел перед началом церемонии. — Пафф, Эрнест, — вперёд шагнул очень худой, из-за этого он выглядел несколько младше своих лет, мальчик. Он уверенно прошёл к табурету и усевшись, как и все до него, позволил погрузить свою голову под шляпу. На его голове шляпа провела уже добрых четыре с половиной минуты. Ещё чуть-чуть и побьёт рекорд, установленный Гермионой, а ещё минута, то и МакГонагалл сместит с её почётного первого места. Все уже начали волноваться, как тут она выкрикнула: — СЛИЗЕРИН! — Риверс, Оливер! — мальчик с волосами соломенного цвета, до этого нетерпеливо пружинивший на месте, чуть ли не скачками побежал к табурету со шляпой. МакГонагалл даже не смогла сама ему шляпу на голову надеть, ведь стоило ему дотянуться до неё, как он сам водрузил её на свою голову. — ПУФФЕНДУЙ! — выкрикнула шляпа пробыв у него на голове чуть больше минуты. — Роупер, Софи! — из шеренги никто не вышел. — Софи Роупер! — во второй раз позвала МакГонагалл, чуть повысив голос. Из шеренги, ужасно нервничая вышла девочка, которая очень сильно дрожала. Казалось, ещё несколько секунд и она рухнет без сознания. Она очень медленно, словно боясь, что как только шляпа окажется на её голове, она скажет, что произошла ошибка, что ей тут не место и она должна немедленно покинуть стены замка. Но преодолевая себя, она подошла к табурету и весь зал погрузился в напряжённое молчание, ожидая вердикта. — ГРИФФИНДОР! — крикнула шляпа, проведя на голове девочки добрых две минуты, и она, широко улыбнувшись, смело побежала к столу своего факультета под аплодисменты зала. — Селвин, Эрик! — вызвала МакГонагалл. Шляпа только-только коснулась его волос и тут же выкрикнула. — СЛИЗЕРИН! Он встал со стула и отправился к своим друзьям — Крэббу и Гойлу, и выглядел необычайно довольным собой. — Сайдботтом, Кевин! — пока к шляпе направлялся названный мальчик, Гарри, Драко и Невилл с удивлением заметили его удивительное сходство с Уизли, на что и обратили внимание сидевшего рядом Галена. Разве что, волосы были не такого ярко-выраженного рыжего цвета и веснушки едва можно было рассмотреть. — СЛИЗЕРИН! — выкрикнула шляпа не задержавшись на его голове дольше чем на несколько секунд. — Смит, Захария! — ПУФФЕНДУЙ! — Сноу, Стивен! Стивен подошёл к стулу и, сев на него, надел Шляпу. — М-да, забавно, — сказала Шляпа ему в ухо. «Что кажется вам забавным?» — подумал Стивен. — За сегодня ты уже четвёртый, у кого одно из качеств затмевает все остальные. В твоём случае, это хитрость. И опять что-то ещё, что мне кажется давно знакомым. «Что это?» — подумал Стивен. — Пока не могу ответить. Но твой факультет, это СЛИЗЕРИН! — прокричала Шляпа. Стивен, сняв шляпу, положил её на стул и отправился к столу своего факультета. — Спанджен, Катарина! — девочка, с чёрными, как смола, волосами, подняла взгляд от своего блокнота, в который до этого что-то записывала, кивнула МакГонагалл и убрав блокнот в карман мантии, зашагала к табурету со шляпой. — КОГТЕВРАН! — прокричала шляпа толком не коснувшись волос девочки и та, под аплодисменты большого зала пошла к столу своего факультета, на ходу что-то записывая в блокнот. — Спинкс, Натаниэль! — вышедший к табурету и надевший на голову шляпу мальчик сделал это настолько идеально, что складывалось впечатление, что он готовился к этому дню не один месяц, а то и год. Так что, никто не удивился решению шляпы прозвучавшему в следующие секунды. — СЛИЗЕРИН! — Томас, Дин! — ГРИФФИНДОР! — Турпин, Лайза! — КОГТЕВРАН! — Уайт, Келла! — ГРИФФИНДОР! — Уизли, Рональд! Рон подошёл к стулу и, надев шляпу, стал ждать её решения. — Ага. Уизли. Как и всегда, я знаю, что с вами делать, — сказала она ему в ухо. Рон не успел ничего ответить на это, как Шляпа выкрикнула. — ГРИФФИНДОР! Весь стол гриффиндорцев дружно аплодировал до тех пор, пока Рон не сел напротив Гарри. Перси Уизли подошёл к брату и стал пожимать его руку, говоря: — Отлично, Рон, просто превосходно. А тем временем распределение продолжалось. — Финниган, Мелани! — ГРИФФИНДОР! — Финниган, Симус! — ГРИФФИНДОР! — Финч-Флетчли, Джастин! — ПУФФЕНДУЙ! — Хопкинс, Уэйн! — ПУФФЕНДУЙ! В шеренге оставалось всего пятеро: мальчик и девочка, похожие друг на друга, как две капли воды. Один полный темнокожий мальчик. Девочка, которая с интересом осматривала зачарованный потолок, как будто не обращая внимания на всё происходящее. И ещё один мальчик, ведший себя крайне высокомерно. — Чейз, Доминик! — ГРИФФИНДОР! — Чейз, Мия! — ГРИФФИНДОР! — Энтвистль Джорджиана! — МакГонагалл пришлось позвать её трижды, так как она продолжала осматривать всё вокруг, словно пытаясь впитать окружающую атмосферу. Если бы высокомерный мальчик не толкнул её в плечо, то она бы так и не оторвалась от своего занятия. Как чуть ранее все смотрели на уже распределённую пуффендуйку — Пакл — глядя на эту девочку, все сразу же подумали о Когтевране, но сегодняшний день привнёс не мало сюрпризов, так что все с интересом уставились на шляпу, ожидая её вердикта и вот, она произнесла: — СЛИЗЕРИН! В этот момент, многие, в основном, слизеринцы со старших курсов, подумали, что шляпа за столько лет работы уже стала немного сдавать, но в слух этого никто не произнёс. — Юманс, Бем! — ГРИФФИНДОР! — Янг, Пайк! — СЛИЗЕРИН! После того как распределили всех первокурсников, профессор Дамблдор встал и сказал: — В этом году у нас есть пополнение в старших учениках. К нам из Академии магии Шармбатон в связи с переездом из Франции перевелась мисс Флёр Делакур. И сейчас она пройдёт распределение, — Дамблдор сел, а Флёр встала из-за учительского стола и, пройдя к табурету, на котором лежала распределяющая Шляпа, села на него и надела её. Шляпа с минуту думала, после чего громко выкрикнула: — КОГТЕВРАН! Стол Когтеврана опять разразился аплодисментами и стал встречать Флёр в своих рядах, которая, посмотрев на гриффиндорский стол и увидев, что Гарри, Рон, Невилл и Драко показывают ей большие пальцы, улыбнулась. Распределение закончилось. Профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу. Альбус Дамблдор снова поднялся со своего трона и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. — Добро пожаловать! — произнёс он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы представить вам нашего нового преподавателя истории магии, а также нового декана факультета Гриффиндор. Прошу поприветствовать профессора Сириуса Блэка. С секунду была звенящая тишина. Первыми зааплодировали все Уизли, Поттер, Малфой и Долгопупс, следом подключился весь гриффиндорский стол, затем пуффендуйский и когтевранский, последними стали хлопать слизеринцы, и то не все. Пока все аплодировали, новоиспечённый профессор встал и сделал несколько полупоклонов. — Хорошо. Теперь, когда мы познакомились с нашим новым профессором, то перед началом пира я бы хотел сказать вам несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо! Дамблдор сел на своё место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Все принялись за еду и стали обсуждать всевозможные темы. Гарри ненадолго оторвался от еды, посмотрел на стол преподавателей и увидел, как профессор Снейп общался с кем-то. — Перси, а с кем говорит профессор Снейп? — спросил Гарри. — Это профессор Квиррелл, преподаватель Защиты от Тёмных Искусств, — ответил ему Перси. Гарри внимательно рассматривал Квиррелла, и когда тот на него взглянул, то у Гарри заболел шрам. От этого он хлопнул себя ладонью по лбу. — Гарри, всё в порядке? — спросил его Гален. — Да, всё хорошо, — соврал Гарри. Пир продолжался, и место основных блюд заняли десерты. Но через некоторое время и они исчезли, оставив абсолютно чистые тарелки. После этого Дамблдор встал и заговорил. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом, — сказав это, Дамблдор на мгновение остановил взгляд на близнецах Уизли. — По просьбам мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчёт тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споём школьный гимн! — прокричал Дамблдор и встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на её конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова. — Каждый поёт на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали! И весь зал заголосил:Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, Возраст ведь не важен, а важна лишь суть. В наших головах сейчас гуляет ветер, В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух, Но для знаний место в них всегда найдётся, Так что научи нас хоть чему-нибудь. Если что забудем, ты уж нам напомни, А если не знаем, ты нам объясни. Сделай всё, что сможешь, наш любимый Хогвартс, А мы уж постараемся тебя не подвести.
Каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И, естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли всё ещё продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех. — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Её волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!***
Первокурсники Гриффиндора, возглавляемые Перси, прошли мимо ещё болтающих за своими столами старшекурсников и вышли из Большого зала. Перси снова повёл первокурсников вверх по мраморной лестнице. Они проходили по коридорам мимо развешенных на стенах картин, которые переговаривались между собой. Перси дважды провёл их сквозь потайные двери — одна пряталась за раздвижными панелями, а вторая скрывалась за свисающим с потолка длинным гобеленом. Зевая и с трудом передвигая ноги, они поднимались то по одной лестнице, то по другой. И вдруг Перси остановился, и дети вместе с ним. Перед ними в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперёд, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких дюймах¹, как бы говоря, что он должен уйти. — Это Пивз, наш полтергейст, — шепнул Перси, обернувшись к первокурсникам. А потом повысил голос: — Пивз, покажись! Ответом ему послужил протяжный и довольно неприличный звук — в лучшем случае похожий на звук воздуха, выходящего из воздушного шара. — Ты хочешь, чтобы я пошёл к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит? Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными чёрными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком, и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны. — О-о-о! — протянул он, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся. Висевший в воздухе человечек вдруг спикировал на них, и все дружно пригнули головы. — Иди отсюда, Пивз, иначе Барон об этом узнает, я не шучу! — резким тоном произнёс Перси. Пивз высунул язык и исчез, уронив свои костыли на то место, где секунду назад стоял Невилл, но Гален и Рон успели оттащить его в сторону. Они слышали, как полтергейст удаляется от них, из вредности стуча чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам. — Вам следует его остерегаться, — предупредил Перси, когда они двинулись дальше. — Единственный, кто может контролировать его, — это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли. Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шёлка. Встав к портрету спиной он посмотрел на первокурсников, прокашлялся или сделал вид, что прокашлялся, и торжественным тоном заговорил: — Поздравляем! Я староста, Перси Уизли, и я рад приветствовать вас на факультете Гриффиндор. Наш герб — лев, храбрейший из всех живых существ. Цвета нашего факультета — алый и золотой, а наша общая комната находится в гриффиндорской башне. Этот факультет, просто-напросто, лучший в Хогвартсе. Здесь учились самые храбрые и смелые волшебники, к примеру — Альбус Дамблдор! Да, сам Дамблдор, величайший мастер нашего времени, был гриффиндорцем! Если этого вам недостаточно, я не знаю, что сказать. Я не буду вас задерживать. Наслаждайтесь своим временем в Хогвартсе — но как же может быть иначе? Вы стали частью лучшего факультета в школе. Закончив свою речь, он повернулся к портрету толстой женщины. — Пароль? — строго спросила женщина. — Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Все пробрались сквозь неё самостоятельно. Круглая уютная общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами. Перси показал девочкам дверь в их спальню, а мальчиков он задержал, чтобы что-то им сказать. — В этом году вас больше, чем обычно, поэтому у вас две спальни, и вы по ним разделены следующим образом: Первая спальная — Дин Томас, Симус Финниган, Доминик Чейз, Бем Юманс и Рик и Рид Джексоны; Вторая спальная — Гарри Поттер, Рон Уизли, Драко Малфой, Невилл Долгопупс и Гален Грай. Всё понятно? — спросил он у них. Они кивнули в ответ и стали подниматься по винтовой лестнице в свои спальни — очевидно, комнаты находились в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальнях. В спальне стояли пять больших кроватей, закрытых тёмно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы ещё о чём-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати. — Классно поели, правда? — спросил Рон у всех сразу, когда уже был скрыт ото всех тяжелыми шторами. Гарри хотел спросить Рона, что из сладкого ему больше всего понравилось, но не успел — он заснул, едва голова коснулась подушки. Наверное, странный сон, приснившийся Гарри, объяснялся тем, что он слишком много съел. Во сне он расхаживал в тюрбане профессора Квиррелла, а тюрбан беседовал с ним, убеждая его, что он должен перейти на факультет Слизерин, поскольку так ему предначертано судьбой. Гарри категорично заявил тюрбану, что он ни за что не перейдет в Слизерин. Тюрбан становился все тяжелее и тяжелее, и Гарри пытался его снять, а тот сжимался, больно сдавливая голову. Рядом стоял Селвин и смеялся над тщетностью предпринимаемых Гарри попыток. А затем Селвин превратился в человека, закутанного в чёрные одежды, скрывавшие его лицо, который хохотал громким леденящим смехом. Потом ярко вспыхнул зеленый свет, и Гарри проснулся, обливаясь потом и содрогаясь. Гарри перевернулся на другой бок и снова заснул. — Гарри, всё в порядке? — спросил друга проснувшийся от боли в руке Гален и услышавший, что Гарри тоже не спит. Когда друг не ответил, он перевёл своё внимание на свою правую руку, на которой появилось что-то наподобие татуировки, изображавшей льва, и подписанную под ним фразу, скорее всего на латыни — «Fortes Fortuna Adiuvat»¹. Решив завтра спросить об этом у ребят, он повернулся на бок и заснул.***
— Первокурсники, следуйте за мной, — сказала староста Слизерина, которую звали Джемма Фарли. Вышли из Большого зала в вестибюль и направились в подземелье. Пройдя какое-то время по холодным коридорам, они остановились у голой стены, что привело новичков в недоумение. Староста развернулась лицом к первокурсникам и заговорила: — Поздравляем! Я староста, Джемма Фарли, и я рада приветствовать вас на факультете Слизерина. Наш герб — змея, мудрейшая из существ. Наши цвета — изумрудно-зеленый и серебряный. Вход в нашу гостиную спрятан в подземельях Хогвартса. Как вы увидите, её окна выходят на подземные озера замка. Мы часто видим, как мимо нас со свистом проносится гигантский кальмар, а иногда и более интересные существа. Нам нравится думать, что наше пристанище окутано атмосферой таинственности и подводных кораблекрушений. Вот некоторые вещи, которые вам следует знать о Слизерине, и ещё некоторые — забыть. Во-первых, давайте развеем некоторые мифы. Возможно, до вас доходили слухи о факультете Слизерина, будто все мы тёмные маги и будем общаться с вами, если ваш прадед был великим волшебником, и всё в таком духе. Хорошо, вы ведь не хотите верить всему, что слышите от соперничающих с нами факультетов. Я не отрицаю, что мы выпустили свою долю Тёмных магов, но их также выпускали и остальные три факультета — они просто не хотят в этом признаваться. И да, у нас традиция принимать студентов, вышедших из многочисленных поколений волшебников и волшебниц, но в настоящее время на Слизерине можно найти большое количество учеников, у кого хотя бы один из родителей магл. Вот малоизвестный факт, который другие три факультета не очень и учитывают: Мерлин учился на Слизерине. Да, сам Мерлин, самый известный в мире волшебник! Он научился всему, что знал, на нашем факультете! Вы хотите следовать по стопам Мерлина? Или вы лучше будете сидеть за старым столом прославленной выпускницы Пуффендуя, Эглантайн Паффетт, изобретательницы самонамыливающейся тряпки для мытья посуды? Я так не думаю. Но довольно о том, что не имеет к нам отношения. Давайте поговорим о том, кем мы являемся. Наш факультет самый классный и дерзкий в школе. Мы играем на победу, потому что мы заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы также пользуемся уважением нашего брата-студента. Да, это уважение может иметь некоторый оттенок страха из-за нашей Тёмной репутации, но знаете что? Это может быть забавным, иметь репутацию приверженца тёмной стороны. Оброните несколько намёков на то, что вы имеете доступ к целой библиотеке проклятий, и посмотрите, захочет ли кто-нибудь стащить ваш пенал. Но мы неплохие люди. Мы, как наш герб: гладкие, сильные и зачастую неправильно понимаемые. Например, мы, слизеринцы, приглядываем друг за другом (заботимся друг о друге), чего нельзя сказать о Когтевране. Не говоря уже о том, что когтевранцы являются самым большим стадом зубрил, какое вы когда-либо видели, они идут друг у друга по головам, чтобы получить хорошие оценки, в то время как мы, слизеринцы, братья. Коридоры Хогвартса могут выкидывать сюрпризы для неподготовленных, и вы будете рады, что змейки на вашей стороне, пока вы передвигаетесь по школе. По нашему убеждению, став однажды змейкой, вы становитесь одним из нас — одним из элиты. Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что у вас есть потенциал стать великим в прямом смысле этого слова. Хорошо, вы можете увидеть пару человек, слоняющихся по общей гостиной, о которых вы не могли бы подумать, что им уготовлено нечто особенное. Отлично, держите своё мнение при себе. Если Распределяющая Шляпа направила их сюда, значит, в них есть что-то выдающееся, и не забывайте об этом. И, говоря о людях, которым не предназначено быть великими, я не упомянула гриффиндорцев. Многие вот говорят, что слизеринцы и гриффиндорцы представляют собой две стороны одной медали. Лично я думаю, что гриффиндорцы не более чем подражатели слизеринцев. Заметьте, некоторые люди говорят, что Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор ценили одни и те же качества у студентов, так что, возможно, мы похожи в большей степени, чем нам хотелось бы думать. Но это не означает, что мы дружны с гриффиндорцами. Они любят побеждать нас лишь немногим меньше, чем мы любим побеждать их. Ещё некоторые вещи, которые может быть вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Если вы с ним поладите, он иногда согласится запугивать для вас людей. Только не спрашивайте его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. Я уверена, вам понравятся наши спальни. Мы спим в древних кроватях под балдахином с зелёной шёлковой драпировкой и под покрывалами, вышитыми серебряной нитью. Средневековые гобелены, изображающие приключения известных слизеринцев, покрывают стены, и серебряные светильники свисают с потолка. Вы будете хорошо спать. Плеск воды в озере, доносящийся из окна, успокаивает. Закончив, она перевела дыхание и с улыбкой сказала: — А теперь давайте продолжим путь в нашу гостиную, — при этом не сдвинулась с места. — Ну и где гостиная? — свысока спросил Селвин. — Минуту терпения, — сказала ему Джемма, смерив недружелюбным взглядом. Она повернулась к стене и назвала пароль. — Змеиное шипение — произнесла она, и через секунд стена отъехала в сторону, открыв проход. — Прошу за мной. Они прошли по низкому длинному подземелью со стенами из дикого камня и вышли в общую гостиную. Это было помещение, сделанное из точно-такого же дикого камня, что и коридор, по которому они сюда прошли. По всей комнате стояли кресла и диванчики из чёрной и зелёной кожи, а также стол и несколько деревянных стульев. В центре комнаты находился камин, украшенный искусной резьбой, в котором горел зелёный огонь, а над камином — вырезанная в камне змея, у которой на месте глаз находился изумруд. С потолка на цепях свисали зеленоватые лампы. На стенах были окна, за которыми виднелось озеро и, кажется, проплыла русалка. — Спальни девочек находятся в правом коридоре, — сказала Джемма, пройдя к проходу, который разделялся на два коридора, встала к нему спиной и, показав левой рукой в сторону одного из них, продолжила, — В первой спальне: Дафна Гринграсс, Лили Мун и Джорджиана Энтвистль, во второй: Панси Паркинсон, Миллисента Булстроуд и Трейси Дэвис. Комнаты мальчиков в левом коридоре, — она показала правой рукой в сторону другого коридора. — В первой спальне: Грегори Гойл, Винсент Крэбб и Пайк Янг, во второй: Эрнест Пафф, Кевин Сайдботтом, Эрик Селвин и Натаниэль Спинкси, в третьей: Блейз Забини, Теодор Нотт и Стивен Сноу. Всем всё понятно? — дождавшись кивка, она отправила их спать. Дети разошлись по своим спальням. В спальне стояли три больших деревянных, как и говорила староста, кровати с балдахином с зелёной шёлковой драпировкой на четырёх столбиках. Постели уже были постелены. Мальчишки забрались на кровати и стали общаться. — А ты откуда? — поинтересовался у Стивена Нотт. — Я из Германии, — гордо ответил Стивен. — А вы? — Я итальянец, а он англичанин, — улыбнулся Блейз. — Ты чистокровный? — спросил Нотт, за что получил неодобрительный взгляд Забини. — Нет. Я полукровка. А у тебя с этим проблемы? — с некоторой угрозой отозвался Стивен. — Никаких проблем. Мы вообще насчёт этого не паримся. Будь ты хоть маглорождённым, — поспешно ответил Блейз и многозначительно посмотрел на Нотта как бы говоря: «Отучись уже от этого вопроса». — Точно, — поддержал ответ друга Нотт, при этом посмотрев на него с выражением лица «Это не я. Оно само» и пожав плечами. — Это хорошо, — кивнул Стивен, успокоив свою начавшую подниматься злость. — Я Теодор, можно просто Тео, — Нотт протянул руку для рукопожатия. — Блейз, — Забини повторил жест друга. — Стивен, — Сноу улыбнулся и с улыбкой пожал им руки. — Ладно, ребята, я буду спать ложиться, — зевнул Стивен и закрыл шторы. — Давай. Мы ещё немного посидим и тоже ляжем, — кивнул ему Нотт, повернувшись к Забини. Стоило Стивену коснуться головой подушки, как он сразу же заснул. Проспал он недолго — через двадцать-тридцать минут он проснулся от боли в правой руке и часто и громко задышал. — Стивен, ты в порядке? — спросил его Блейз сонным голосом. — Да. Всё нормально, — соврал Стивен и уставился на появившийся у него на руке след. Похож он был на татуировку, изображавшую змею и подписанную под ней фразу, вероятно на латыни — «Dolum Non Sit Vitium»². Решив, что завтра спросит об этом у ребят, он повернулся на бок и снова заснул.***
Как только пир закончился, новоиспечённых пуффендуйцев повели в общую гостиную факультета. Вышли из Большого зала в вестибюль и направились в сторону подземелий, но спустились они лишь до самого первого этажа. Прошли в один из коридоров и направились прямо по нему. Подошли к натюрморту с фруктами, повернули направо и, пройдя ещё немного, остановились у кучи больших бочек, встроенных в тёмный камень. Подойдя к ним, староста остановилась, повернулась лицом к первокурсникам и заговорила: — Поздравляем! Я староста, Габриэль Трумэн, и я рада приветствовать вас на факультете Пуффендуй. Наш герб — барсук, животное, которое часто недооценивают, так как он живёт спокойно до тех пор, пока его не трогают. Однако барсук даст отпор животным намного крупнее самого себя. Ученики Пуффендуя надёжные и верные. Мы не болтаем по пустякам, но поддержим вас в трудной ситуации. Поскольку наш герб барсук, мы будем защищать себя, наших друзей и семьи от кого бы то ни было. Нас не пугает никто. Наш факультет выпускает наименьшее количество тёмных волшебников. Ах, да, вход в гостиную Пуффендуя скрывается в куче больших бочек в укромном уголке по правой стороне коридора, ведущего на кухню. Постучите по второй бочке снизу в середине второго ряда в том ритме, который я вам покажу, и крышка распахнётся. Только на нашем факультете имеется средство для предотвращения проникновения в гостиную потенциальных нарушителей. Если постучать по неправильной крышке, или неправильным будет ритм, нарушитель получит приличную порцию уксуса. Как только вы открыли бочку, проползайте внутрь и дальше по проходу позади неё. В итоге вы окажетесь в самой уютной гостиной Хогвартса. Это круглая, простая комната с низким потолком. В ней всегда чувствуется присутствие солнечного света, а из круглых окошек открывается вид на колышущуюся траву и одуванчики. Вы будете спать с комфортом. В наших спальнях мы защищены от бурь и спокойно можем отдохнуть. Мы никогда не нарушаем ночное спокойствие, как иногда делают ученики в некоторых башнях. Закончив с речью, она развернулась и подошла к бочке, про которую говорила в приветственной речи. — Запомните, как нужно постучать, — сказала она и простучала имя «Пенелопа Пуффендуй». Как только она стукнула последний раз, крышка бочки открылась внутрь, явив взору первокурсников пологий земляной проход, который вёл немного вверх до уютной круглой комнаты с низким потолком, напоминавшей нору барсука. Гостиной была комната, декорированная в радостных пчёлоподобных цветах — чёрном и жёлтом, подчеркнутых использованием тщательно отполированного дерева медового цвета для столов и круглых дверей, которые вели к комнатам девочек и мальчиков. В центре находился камин с искусной резьбой, в котором горело жёлтое пламя, над ним висел портрет женщины. — Спальни девочек находятся с правой стороны, — сказала староста, указав рукой на винтовую лестницу. — Спальни мальчиков — с левой стороны, — указала она на другую лестницу. Дети разошлись по комнатам. Присцилла вместе со своими соседками прошла в комнату девочек. Там стояли шесть больших кроватей, закрытых жёлтыми бархатными шторами. Постели уже были постелены. Девочки были очень утомлены, чтобы общаться, поэтому они приняли душ, в спокойной обстановке назвали друг другу свои имена и легли спать. Присцилла проснулась от боли в правой руке. Видимо, она кричала, так как к ней подбежала Ханна. — При, с тобой всё в порядке? — с небольшой паникой спросила Ханна. — Вроде бы да, — отдышавшись, ответила она. — Почему ты кричала? — Я в руке боль почувствовала. — Покажи. Присцилла показала ей обе свои руки. Левая была в порядке, а вот правая их поразила. На ней было изображено что-то вроде татуировки, изображавшей барсука и надпись под ним, возможно, на латыни «Otium Post Negotium»³. — Что это? — удивилась Ханна. — Не знаю, — шокировано ответила Присцилла. — Это похоже на татуировку, — предположила Ханна, почесав затылок. — Да. Скорее всего, — согласилась с её мнением Присцилла, всё ещё рассматривая свою руку. — А что это за надпись? — Похоже на латынь, — нахмурилась Ханна, ещё раз взглянув. — Ты ее знаешь? — Присцилла оторвала взгляд от своей руки и с надеждой посмотрела на Аббот. — Нет, — отрицательно покачала головой Ханна, погрустнев. — Может у тебя есть знакомые, кто ее знает? Присцилла подумала и пришла к выводу, что спросит у ребят об этом завтра. — Я не знаю, знают ли они латынь, — сказала она с сомнением и зевнула. — Давай спросим у них завтра, — с энтузиазмом повторила Ханна её недавние мысли. — Давай. Только никому не рассказывай об этом. Хорошо? — Присцилла посмотрела, и на её лице смешались мольба и страх. — Хорошо, — решительно кивнула Ханна и обняла её. — Давай спать. Завтра рано вставать, — предложила она некоторое время спустя, после чего последовал зевок, который передался и Присцилле. Пайс вместо ответа кивнула, закрыла шторы, повернулась на бок и заснула.***
Пир закончился, и староста повёл первокурсников Когтеврана из Большого зала. Шли они не очень долго. Через десять минут плутания по замку они подошли к началу ведущей вверх спиральной лестнице. Они стали подниматься по головокружительной спирали. Поднимались они долго, пока наконец не добрались до двери. На ней не было ни ручки, ни замочной скважины: сплошное полотно из старинного дерева и бронзовый молоток в форме орла. Староста остановился и, повернувшись лицом к детям, заговорил: — Поздравляем! Я — староста Роберт Хиллиард, и я рад приветствовать вас на факультете Когтевран. Наш герб — орёл, который парит там, куда другие не могут подняться. Цвета нашего факультета — синий и бронзовый. Наша гостиная располагается на вершине башни Когтеврана за дверью с зачарованным молоточком. Из арочных окон нашей гостиной видны озеро, Запретный лес, поле для квиддича и теплицы. Без всякого хвастовства хочу сказать, что на нашем факультете живут умные волшебники и волшебницы. В отличие от других факультетов, которые имеют скрытые входы в гостиные, нам они не нужны. Другой интересной особенностью Когтеврана является то, что наши ученики — настоящие индивидуальности. Некоторых из них можно даже назвать чудаками. Но зачастую гении не идут в одну ногу с обычными людьми, и в отличие от некоторых других факультетов мы могли бы сказать, что на наш взгляд у вас есть право носить то, что нравится, верить в то, что хотите и говорить то, что чувствуете. Что касается наших отношений с другими факультетами: вы, наверно, слышали о Слизерине. Не все они плохие, но лучше быть начеку, пока вы не узнаете ученика Слизерина достаточно хорошо. Согласно их давним традициям они делают всё возможное, чтобы победить. Поэтому будьте внимательны, особенно на матчах по квиддичу и экзаменах. Ах, да, приведение нашего факультета — Серая Дама. Остальные ученики считают, что она никогда не разговаривает, но она не прочь поговорить с когтевранцами. Её помощь особенно полезна, когда вы что-то потеряли или потерялись сами. Уверен, вы будете хорошо спать. Наши спальни находятся в башенках, отходящих от главной башни. В комнате стоят четыре кровати, накрытые шёлковыми пуховыми одеялами небесно-голубого цвета, а свист ветра в окнах очень расслабляет. Закончив говорить, он развернулся к первокурсникам спиной, протянул руку и один раз стукнул по двери. Клюв орла открылся, но вместо птичьего клёкота оттуда раздался нежный мелодичный голос: — На каком языке говорят молча? — Чтобы попасть в гостиную, необходимо ответить на вопрос. Вопрос каждый раз меняется, — сказал Хиллиард первокурсникам. — На языке жестов, — ответили на вопрос Гермиона и Кэтрин одновременно. — Верный ответ, — сказал голос, и дверь распахнулась. Общая гостиная Когтеврана оказалась большой круглой комнатой, полной воздуха. Стены прорезали изящные арочные окна с шёлковыми занавесями, переливавшимися синевой и бронзой. Куполообразный потолок был расписан звёздами, такими же, как на ультрамариновом полу. Здесь были столы, кресла, книжные шкафы, а в нише напротив входа стояла статуя из белого мрамора. — Спальни мальчиков — вверх по лестнице и направо, там найдёте дверь с табличкой «1 курс», — сказал староста. Мальчики кивнули в знак того, что поняли, и пошли в комнату. — Девочки, с вашими спальнями немного труднее. Так как вас всего восемь, то было решено разделить вас по трём комнатам. В первой: Мэнди Броклхерст, Катарина Спанджен и Падма Патил, во второй Мораг МакДугал, Сью Ли и Лайза Турпин, а в третьей: Гермиона Грейнджер и Кэтрин Келевра. Всё понятно? — спросил он их. Они кивнули. — Хорошо. Тогда поднимайтесь вверх по лестнице и налево. Гермиона и Кэтрин поднялись в свою комнату. Это была довольно большая комната с двумя большими кроватями, закрытые синими бархатными шторами. Возле кроватей стояли два больших шкафа, в которых девочки обнаружили отделение для книг. Они какое-то время беседовали, пока Кэтрин не вскрикнула. — Что с тобой, Кэт? — испуганно спросила Гермиона. — Боль в руке почувствовала, — ответила Кэтрин. — Покажи мне, — успокоившись, сказала Гермиона. Кэтрин показала подруге правую руку, на которой появилось что-то вроде татуировки, изображавшей орла и надпись под ним на латыни «Scientia Est Potentia»⁴. — Откуда это? — удивлённо спросила Гермиона. — Не знаю. — Это похоже на какую-то очень старую магию, — выдвинула теорию Гермиона. — Нужно будет узнать, что это за магия, — сказала Кэтрин. — Что здесь написано? — Не знаю. Я латынь не изучала. — Давай завтра у ребят спросим? — Да. Давай, — согласилась Гермиона. Девочки ещё какое-то время беседовали, после чего легли спать.