Мой учитель ЗоТИ

Волдеморт уже давно пал. Она могла бы завести себе семью, и как чета Малфоев просто радоваться жизни в семейном кругу. Пожалуй, в тихую она мечтала о любящем муже, может даже о нескольких детях. Но ничто не исчезает без следа, и её глупый героизм лишил её возможности иметь своих собственных детей. Ни одному волшебнику не нужна женщина, которая не сможет родить ему наследника. И Лунни приходилось сидеть в удобном кресле холодными зимними вечерами, с книгой в руках и кружкой горячего шоколада. Не то, чтобы это было так ужасно, но иногда хотелось почувствовать себя кому-то нужной. У неё были верные друзья, поклонники, у неё были ученики и целый аврорат. Но этого всего ей не хватало, хотелось намного больше, чем есть сейчас. Мечтать не вредно. Она старательно напрашивалась на разные задания, в праздничные вечера она была единственной, кто засиживалась за работой, даже если это были скучные бумажки. На работе было гораздо веселее, чем в пустом родовом мэноре. Все смотрели на неё с сочувствием. Ей как-будто нужна была их жалость! Ярость она выпускала на особо опасных преступниках, которых можно было убивать и пытать, при оказании сопротивления задержанию. Из-за этого некоторые её сторонились, считая сумасшедшей Леди Поттер. Она не стала опровергать это, пусть все оставят её в покое! Нервно выдохнув через зубы, она постаралась уложить все мысли в голове. Ей уже не семнадцать лет, чтобы бездумно бегать по лесам, убивая Темных Лордов, сражаясь против Пожирателей Смерти. Сейчас она хорошо поняла, что будь она чуточку старше, то приняла бы сторону УПсов. Но она же вся из себя такая храбрая Гриффиндорка, должна отомстить за родителей, которых никогда не знала, и не узнает. «Ветер нещадно хлестал её по лицу, каменная крошка больно била по свободным участкам кожи, вызывая глухое раздражение. Хуже всего было то, что пыль попадала в открытые ранения, а рядом никого не было. Как ей удалось сбежать от самого Темного Лорда, оставалось для всех загадкой. Но сознание отказывалось что-либо понимать, была лишь боль. Девочка упала, уже не разбирая происходящее. Было больно. Очень-очень больно. Кровь пропитала одежду, теперь мерзко прилипая к телу. Это неважно. У них Гермиона. У них Рон. И Волдеморт прекрасно понимал, что она вернётся за своими друзьями. И это будет ловушка. Даже её скудных мозгов хватило на осознание того, что живой из Малфой-мэнора она не уйдет. На периферии сознания можно было услышать тихое завывание успокаивающейся стихии. Но это всё неважно…» Нервно подпрыгнув на кровати, Поттер тяжело дышала. Каждую ночь ей снились ужасы той войны, от которой хотелось прыгнуть с ближайшей скалы. Обычно она пила зелье сна без сновидений, но постоянно пить это зелье было нельзя. Оно вызывает привыкание и ухудшает нервную систему принимающего, превращая магов в настоящих наркоманов. Тяжело вздохнув, она снова откинулась на подушки. С её появлением Поттер-мэнор будто ожил, домовые эльфы были счастливы видеть хозяйку, но она ненавидела этот дом всеми фибрами души. Тут она переживала своё одиночество, свои кошмары и страхи. А хотелось просто обо всём забыть. На подкорку сознания пробирался липкий ужас прошлого, осознание своих ошибок, и ощущение чужой силы. Сколько Лунни себя помнила, она всегда боялась Темного Лорда, но ненависть к нему была намного сильнее страха. Сейчас от былой ненависти не осталось и следа, оставался страх. Она идиотка. Нарисованный дед опять проворчал, но отчитывать нерадивую внучку не стал. Она была морально раздавлена собственной памятью, своим же выбором. Она решила, что пора делать ноги с Туманного Альбиона, где жизнь принесла ей столько страданий и боли. Так или иначе, любой кого она когда-либо любила, отдавал за неё жизнь. И кроме страха она ощущала свою вину за это, она обязана была бежать, а не подставлять тогда жизнь крестного. Пропустив воздух через плотно сжатые губы, она с ненавистью посмотрела на ни в чем не повинный серебряный канделябр. А после взглянула на умиротворяющий танец языков пламени в камине. Действовать нужно было на трезвую голову, а не в порыве чувств. Когда же это пройдет? Впрочем ответа она не дожидалась. Домовики послушно собрали её вещи, со слезами на глазах бросаясь ей под ноги, умоляя остаться с ними. Она не могла тут остаться, хотя домовых эльфов было по-настоящему жалко. Возможно она когда-нибудь вернётся на Туманный Альбион, когда ужасные воспоминания о страшной магической войне перестанут её преследовать, прячась в самых потаенных уголках её сознания. Направлялась она в Египет. Говорят, что там были самые лучшие целители, хотя в основном Египетские маги специализируются на ментальных науках. Это могло помочь ей справиться с посттравматическим стрессом. К магглам обращаться было нельзя, а в Британии легилименция была запрещена законом. Сама она была неплохим окклюментом, это помогало уложить мечущиеся мысли в голове, внешне проявляя лишь хладнокровное спокойствие. И лишь временно успокоиться, а после её чувства вспыхивали вновь, и она разносила тренировочный зал в Поттер-мэноре. Нужно было подать заявление об увольнении. Всё бы сложилось хорошо, но новое задание не терпело отлагательств, тем более сам Министр сказал ей отправляться на это задание. На этот раз можно было засунуть свою гордость куда подальше, в конце концов это будет её последнее задание. Нужно было накрыть лабораторию с незаконными экспериментами с маховиками времени, при этом ещё поймать нужно было контрабандистов. В памяти были ещё свежи воспоминания третьего курса Хогвартса, одновременно заставляя её радоваться, и ощущать острую боль. Тогда она встретила Сириуса Блэка. Своего единственного живого родственника, но счастье продлилось недолго. Питер Петтигрю сбежал, Сириусу пришлось опять податься в бега, а потом он защитил её в Министерстве. А эта стерва Лестрейндж… Сделав легкое упражнение из книги по описанию окклюменции и легилименции, она постаралась унять свое бешенство. Воспоминания всё ещё больно терзали её израненное сердце, заставляя тихо плакать по ночам в подушку. Ей сложно было спать. А когда спала, её мучили ночные кошмары. Прошло всё как обычно. Они ворвались в помещение, обезвредили всех находящихся внутри. При всём желании, ученые были плохими боевиками, и с аврорами по боевым навыкам сравниться не могли. К тому же Лунни серьезно взялась за обучение молодых мракоборцев. В войне с Пожирателями они показали ужасную халатность, поэтому многие были либо уволены, либо мертвы. Смотря как кому повезло. Повторить историю никому не хотелось. Предчувствуя появление надоедливых журналистов, Леди Поттер поторопила напарников, те понимающе покивали. Журналисты могли раздуть из мухи слона, что для Министерства Магии и аврората было не выгодно. Да и у неё должен был быть скорый отъезд из Британии, потому всякие скандалы и склоки ей сейчас были неинтересны. Это Малфой был любителем сплетен. Задержанных увели, и Лунни совершенно не сомневалась, что их заставят в аврорате говорить. Удивительно, но она была невероятно молодой для главы аврората. Ей было всего двадцать четыре. Хотя если учитывать всю её героическую биографию, то можно было сделать соответственные выводы. Ну, конечно. Она же была победительницей Темного Лорда, девочкой-которая-выжила, победителем турнира трёх волшебников, и многое другое, чего общественность не знает. И правильно, не надо волшебникам знать обо всех её приключениях. По крайней мере общественность точно была бы в шоке, что их любимый герой вовсе не та, кем её привыкли видеть. Несмотря на давно уничтоженный в ней хоркрукс, в ней все равно много чего от Слизерина. И она сомневается, что должна была учиться на Гриффиндоре. Впрочем у каждого свой выбор. Северус Снейп был храбрейшим человеком, которого она только знала. Он любил её мать Лили, ради светлой памяти о ней он готов был отдать свою жизнь, защищая совершенно незнакомого ребенка. И отдал. Вот оно настоящее благородство. А ведь Мастер Зелий учился на факультете подлых и хитрых. Факультет не определяет твой характер. Питер Петтигрю предал своих друзей, а он ведь учился на Гриффиндоре, факультете смелых и благородных! Ему было не место среди ало-золотых львов, чертова крыса! А ведь это именно Хвост виноват во всех бедах Поттеров, в том числе и в бедах Сириуса Блэка. Тяжело вздохнув, она откинула ненужные мысли.       — Живо отойди! — Последняя мысль у Поттер была о просто отвратительной беспечности своих авроров. Оттолкнуть одного из них, и сама опять отправилась в приключения, не сулящие ей ничего хорошего.

***

Дорея задумчиво смотрела в окно, где сейчас во всю бушевала погода. Проливной ливень размывал землю, превращая её в мерзкую грязь. Ветер заставлял деревья сильно наклоняться, некоторые не выдерживали, стволы ломались. Небо же было налито свинцовыми тучами, уходить оные явно не собирались. Было в этой яростной картине что-то притягательное, что не позволяло ей отойти от окна. С самого утра было странное предчувствие, что должно произойти что-то очень важное, особенное. А Дорея привыкла всегда доверять своей интуиции. Она её ещё ни разу не подводила.       — Дорея, милая, ты весь день смотришь в окно. — На хрупкой талии появились тёплые руки, прижимая женское тело к крепкому торсу. — Может пора уже отойти, к тому же нужно уже ложится спать. Карлус нежно поцеловал жену в шею, срывая с её губ томный вздох.       — Знаю, Карлус. — Она ни на миг не отрывала взгляда от окна. — Просто такое ощущение, что-то обязательно произойдет. А ты знаешь, что я всегда доверяю своей интуиции. Карлус неодобрительно покачал головой.       — Дорогая, Флимонт уже не ребенок, пора с этим смириться. Я понимаю, что ты за него волнуешься, но мы все через это проходили. После его пятнадцатого дня рождения ты ведешь себя пугающе. — Дорея поджала губы, не смотря на любимого мужа. Она не стала ему отвечать, просто продолжая гипнотизировать своим взглядом улицу. Карлус восхищенно выдохнул. Он влюбился в эту женщину из-за её своевольного, непокорного характера. Эта дьяволица никогда никого не слушает, и это не может не завораживать Карлуса. Его Леди никогда не приклонит перед кем-либо колени, она заставит это сделать других. Среди деревьев промелькнула тень, привлекая внимание Дореи.       — Карлус, там кто-то есть! Лорд Поттер неодобрительно качал головой, его жена притащила в дом какую-то девчонку без сознания. Он вообще был против гостей, тем более незнакомых, но разве мог он отказать своей любимой женщине? Нет, не мог.       — Карлус и Дорея Поттеры? — Когда девчонка проснулась, то смотрела на них, как на восьмое чудо света. Лично Карлус не понимал с чего такая реакция, но совершенно не удивился, что их узнали. Они часто появляются в обществе, так что ничего странного в этом нет. — Подождите, какой сейчас год? Девчонка выжидательно уставилась на них, а она ведь даже не представилась. Карлус неодобрительно поджал губы. У неё совершенно нет манер.       — Тысяча девятьсот сорок четвертый. Эта девчонка начала нести полный бред. Но проверить все же её историю следует, потому что всегда остаётся вероятность правды. И если всё действительно так, как она говорит, то их ждёт незавидное будущее. Магия рода признавала Лунни, как члена рода Поттеров.       — Решать с этим что-то надо срочно. — Карлус оглянул жену с правнучкой мрачным взглядом, понимая, что общественности нельзя представить Лунни, а держать её в четырёх стенах постоянно невозможно. — Мы представим Лунни, как мою сестру, которая недавно вернулась из-за границы. У Карлуса действительно была сестра по имени Лунни, она сбежала со своим любовником в Испанию, но её нашли. И она умерла вместе со своим возлюбленным, и их уютный домик в Испании сгорел дотла. Даже спустя столько лет, действующий сейчас Лорд Поттер искал убийц своей горячо любимой сестры. Однако его правнучка совсем не была похожа на сестру, внешне она была полной копией Дореи Блэк. Единственное их различие было в цвете глаз. У Дореи были красивые, голубые глаза, в которых можно было просто утонуть. А глаза Лунни были ярко-зелеными, словно два изумруда. Для прессы его сестра просто уехала за границу, и осталась там жить, но все Поттеры знали правду. Пока Карлус даже не знал, как сказать обо всём произошедшем сыну, но он был умный мальчик, должен был их понять. Они всегда воспитывали Флимонта так, что он знал, бросать свою кровь в беде нельзя. Это его внучка, так что все должно быть более менее хорошо. На следующий день они представили Лунни своему сыну, который, кажется, был просто в восторге. Она рассказывала ему множество невероятных историй из своей короткой жизни. И Флимонт был очарован своей внучкой. Часто он называл её настоящей Гриффиндоркой. Особенно Флимонту нравилась история про тролля на первом курсе, которого подруга Лунни убила обычной левиосой. Впрочем и история про василиска и дневник Поттеру тоже нравилась. Не один второкурсник не способен вытащить меч Гриффиндора, и убить им царя змей.       — Хочешь быть учителем Защиты от Тёмных Искусств? — Карлус вопросительно поднял брови. — Зачем?       — Мне надоело сидеть без дела. К тому же я была главой аврората… А точнее буду. — Она усмехнулась, смотря на вытягивающееся лицо родственника. Естественно Лунни не всё рассказывала про свою жизнь. — Иногда занималась артефакторикой. Редко. Лорд Поттер хмыкнул.       — Учитель ЗоТИ, так учитель ЗоТИ. Заодно присмотришь за моим сыном. — Карлус осмотрел правнучку. — Хотя нет, скорее всего он присмотрит за тобой. Лунни хохотнула. Дорея всегда хотела девочку, а с появлением в доме правнучки она была в детском восторге. Правда оказалось, что Лунни совсем не знает этикета, а из-за работы в аврорате она не привыкла церемониться и ждать. Теперь приходилось её учить, как вести себя в приличном обществе. Про себя Лунни назвала Дорею монстром. Когда у неё что-то не получалось, то Дорея могла запустить в неё очень неприятным заклятьем. Но она же не просто так стала главой аврората, так что её спасала только быстрая реакция, ну, и опыт сражений. Карлус над ними посмеивался. Особенно над Лунни. С другой стороны Поттер не могла нормально чему-либо учиться, и такая форма обучения была ей более удобна и привычна. Многое из своих знаний она получила из практики. Это противостояние с Волдемортом не давало ей учиться нормально, но она получила бесценный опыт. Карлус откровенно не любил Альбуса Дамблдора, особенно он его невзлюбил, когда узнал о судьбе своей правнучки. Старик отправил девочку к родственникам магглам, которые просто ненавидели магию и волшебников в целом. Спорить с Лунни не стал, хочет быть учителем, пожалуйста. Пока директором в школе был Армандо Диппет, можно было надеяться на относительную безопасность сына и Лунни. Но если судить по её рассказу, то Диппету сидеть в директорском кресле не долго. Хотя у неё было множество приключений, возможно всё обойдется. Карлус поджал губы, поглаживая волосы жены. Всё это ему очень и очень не нравилось. Ещё его пугало моральное состояние правнучки. Она часто просыпалась посреди ночи, как глава рода он просто не мог этого не заметить. Насколько Карлус смог понять, то скорее всего это был посттравматический стресс. Лунни рассказывала про войну немного, лишь урывками что-то упоминала. Он не спрашивал. Если она захочет, то сама расскажет. А ещё больше мучать свою родственницу не было сил. Карлус задумчиво рассматривает картины предков. Их род может прекратить своё существование, ну, раз единственная наследница здесь. Это плохо. Конечно, исчезновение древнего рода не единственная их проблема. Лунни сильно страдает из-за прошлого. Чертов Тёмный Лорд! Этот сволочной волшебник лишил его правнучку детства, и множество раз покушался на её жизнь. Карлус сейчас сам готов порвать урода, который может с такой лёгкостью убить младенца. Повезло ещё, что Лунни стала достойной волшебницей, по крайней мере она не одержимая. Тяжело выдохнув, он пошёл в сад, где сейчас находились Леди. И все же, зачем он стал помогать Лунни? Она его правнучка, а бросать семью в беде он не собирался, к тому же это был его долг. Вот только делал это всё он не из благородства и долга перед родом, в этом было что-то ещё. Что-то, что он испытывал перед Флимонтом и Дореей. Это не давало ему покоя. Впрочем не так уж это и важно было. Лунни его семья, и это ощущение было вполне нормальным. Сдав все нужные экзамены, Лунни приняли на работу в Хогвартс. Лет до пятнадцати она точно ничему не училась, а потом погиб Сириус, и всё как-то само собой завертелось. Потом она пошла в аврорскую школу, а со своей славой быстро поднялась по карьерной лестнице. Но в аврорской школе её действительно хорошо обучили, пинками и подзатыльниками заставляя учить материал. Пришлось ей в срочном порядке подтягивать зельеварение, потому что с этим предметом она никогда не дружила. Дневник принца-полукровки на шестом курсе не считается, тогда она варила зелья по чужим записям. Кто бы знал, что принц-полукровка окажется профессором Снейпом. Чувство вины снова нахлынуло, пришлось настойчиво отгонять неприятные мысли, запирая свои негативные чувства глубоко внутри, не позволяя им выйти наружу. Слава Мерлину, она занималась окклюменцией, а подавление чувств было одним из главных упражнений. С собой нужно было что-то решать, ведь совсем скоро она будет обучать детей. Это работа определенно будет ещё более нервной, чем работа в аврорате. Обучать шумных детей, из которых только небольшая часть действительно хочет чему-то учиться. Прадед понимающе ухмылялся, смотря на душевные метания Лунни. Она сама решила преподавать в Хогвартсе, а отступать от чего-либо Поттер не собирается. За несколько недель до начала учебного года ей провели экскурсию в Хогвартсе, показав те помещение, о существовании каких она даже не догадывалась. Тем не менее она хорошо знала этот замок, пускай в будущем нахождение нескольких классов поменялись. Ориентироваться ей было более чем легко. К Британской школе чародейства и волшебства она относилась с нежностью, будто к своему второму дому. Она любила Поттер-мэнор, но ничто и никогда не сможет заменить ей древний замок. В нём было столько незабываемых приключений, тут были друзья, враги, тут была своя жизнь. Потрясающе! Галатея Вилкост провела для неё лёгкий инструктаж, передала ей программу на этот год, которую Лунни может по желанию изменять. Особенно Галатея волновалась за пятые и седьмые курсы, ведь им сдавать СОВ и ТРИТОНЫ. Поттер заверила женщину, что всё будет хорошо. Лично Лунни никогда не везло со всем этим. К СОВ ей приходилось готовиться самостоятельно, Амбридж их совершенно ничему не собиралась учить. Заставляла только зубрить учебник, а без практики Поттер плохо понимала весь принцип работы. Собственно поэтому она не могла нормально выучить зельеварение. Было странно сидеть в Большом Зале за преподавательским столом, она ведь никогда не думала, что станет учителем. Поттер была резкой и импульсивной, а такая работа требовала терпения и понимания. Нужно работать над собой.       — Место профессора Защиты от Тёмных Искусств, вместо почтенной Галатеи Вилкост займет Лунни Поттер! — Сначала зал был молчалив, а после взорвался аплодисментами. Нового преподавателя явно были рады видеть в школе. Хотя они также встречали многих учителей. После того, как она села на место, стала осматривать своих учеников. Стол Гриффиндора и Хаффлпаффа её вовсе не зацепил, там не было никаких примечательных личностей. Не считая её дедушки. На Райвенкло Лунни заметила девочку с нелепыми очками, узнав в ней Плаксу Миртл из женского туалета на втором этаже. Здесь она была пока что ещё жива, а это значит… Она перевела взгляд на стол Слизерина, сжав зубы так, что казалось будто бы зубы просто раскрошатся в пыль. На неё был направлен заинтересованный взгляд темно-синих глаз. Узнать же обладателя такого тяжелого взгляда не составило труда, от этого стало не легче. Да она же просто конченая идиотка! Седьмой курс самого Тома Реддла! Больших усилий стоило отвести прожигающий взгляд от будущего Лорда Волдеморта. Нужно держать себя в руках, ведь Том Реддл ещё не успел стать чудовищем, сломавшим жизни многим волшебникам. И где-то в глубине Лунни надеялась, что он не успеет натворить каких-либо дел. И будущую её ждёт нормальное детство, с любящими родителями. Но, конечно, это всё были лишь мечты.

***

Том Реддл неотрывно следил за новой учительницей. С новой учительницей он не скоро сможет занять место преподавателя ЗоТИ, хотя невелика беда. Может новая учительница сможет научить его чему-то новому, но он сильно в этом сомневался. Каждый преподаватель старался не нарушать законы, а Министерство запрещает много чего полезного. Поэтому он с Вальпургиевыми Рыцарями занимались самостоятельно, у многих из членов этого клуба были свои большие родовые библиотеки. Всяких грязнокровок он к себе не подпускал, нечего этим бесполезным существам находиться рядом с наследником Слизерина. Как порядочный ученик он сел на первой парте, разложив свои вещи на парте, и стал ждать учителя. Насколько он успел узнать за такое короткое время, Лунни была младшей сестрой Лорда Поттера, и лишь недавно вернулась из Испании в родную Англию. Может быть учительница из такой древней семьи сможет дать ему какие-то дополнительные сведения, а может даже какую-либо рекомендацию в будущем. Стоит поддерживать образ идеального студента. Профессор вошла в кабинет ровно со звонком. Она быстро оглядела класс. Этот взгляд не мог не завораживать Тома. Два-ярких изумруда, словно две авады кедавры, мазнули по нему взглядом, и пошли дальше. В глазах её отражался металл и холод, кажется, что в классе внезапно понизилась температура. С удивлением Том заметил, что задержал дыхание. Она начала проводить перекличку по журналу.       — Том Реддл!       — Я здесь, профессор. С замиранием сердца он встал со своего места, не сводя глаз с Лунни Поттер. Они встретились взглядами. В который раз Том задержал дыхание, с неким восхищением смотря в невероятно зелёные глаза. Между ними, казалось, выстроилась необъяснимая связь, но профессор отвела взгляд.       — Мистер Реддл, назовите, пожалуйста, свойства заклинания Патронуса. — Она выжидательно уставилась на ученика, обдавая его холодным металлом с ног до головы.       — Экспекто Патронум может отгонять дементоров, а телесная форма этого заклинания может передавать сообщения. Патронус может вызвать только сильный волшебник, также заклинание Патронуса вызывается только самым счастливым воспоминанием волшебника. Он посмотрел на профессора.       — Хорошо, мистер Реддл. Кто такие дементоры?       — Никто не знает, профессор. Существует теория, что они пришли к нам из-за грани. Большинство дементоров находится в Азкабане, охраняя особо опасных преступников. Они забирают всю радость, усиливая негативные эмоции одним только своим присутствием. Говорят, что поцелуй дементора забирает душу человека. — Том не сводил взгляда с женщины, и ему начало казаться, что в классе нет никого кроме них.       — Очень хорошо, мистер Реддл. Семь баллов Слизерину за подробные ответы. Садитесь. Только сейчас Том заметил, что всё это время стоял, восхищенно наблюдая за новым профессором Защиты от Тёмных Искусств. Он умело сделал вид, что всё так и должно быть, тихо сев на своё место. Парень не слушал ответы остальных, полностью отдавая свой слух на спокойный голос профессора. В отличии от голоса Вилкост, у Поттер были мягкие нотки, в обманчиво спокойном тоне. От такого голоса всё внутри сжималось в тугую пружину, готовую в любой момент сработать. Такой голос всегда сулил серьезные неприятности. Том по-себе знает. Это заставило ещё более внимательно осматривать Лунни Поттер. У неё на лице было несколько шрамов, которые при первом осмотре были незаметны. А большие, зелёные глаза перетягивали на себя всё внимание, поэтому Том сначала не заметил дефекты кожи. Маленький шрам был у неё на виске, его было довольно сложно заметить за густыми, чёрными локонами. Хотелось потрогать эти волосы, на вид они были шелковистые, мягкие. Второй шрам рассекал один краешек губ, но это было не отвратительно, как многие шрамы у девушек на лице, это было довольно притягательно. Невероятная женщина! Том потряс головой, отгоняя ненужные мысли. На этом уроке она только спрашивала их знания из прошлых курсов. Урок был совмещен с Гриффиндорцами, поэтому большая часть класса не смогла ответить на её вопросы, оказавшиеся очень легким. Хотя почти все Слизеринцы смогли чётко ответить на поставленные вопросы. После опроса профессор сокрушенно вздохнула, бросив тяжелый взгляд на седьмой курс.       — В этом году вам сдавать ТРИТОНЫ, если вы не забыли. Не понимаю, как собирается сдавать этот экзамен Гриффиндор. — Она поджала губы, снова осмотрев класс. — Вам стоит больше времени уделять учебе, если, конечно, не хотите завалить Министерские экзамены. Она взмахнула палочкой, и на доске появился текст: "Т. Р. И. Т. О. Н — Типично Решаемые Изнуряющие Тесты – Оценка Навыков."       — Свободны! А, и ещё… Дуэльный клуб снова открыт, так же как и занятия по самозащите. Подробнее на доске объявлений в ваших гостиных.       — Профессор. — Том сложил свои вещи в сумку, и дождался, когда остальные ученики выйдут из помещения, обращаясь к новому учителю. В классе наступила тишина, и профессор перевела на него взгляд. Обратив на оставшегося ученика внимание.       — Что-то случилось, мистер Реддл? — Она вопросительно приподняла бровь.       — Вы бы не могли позаниматься со мной отдельно? Понимаете, у меня не выходит заклинание Патронуса, мне нужна ваша помощь. — Он посмотрел на неё самым честным взглядом, на который был только способен. Ещё мило улыбнулся. — Пожалуйста, профессор. Кто, если не вы мне поможете? Пару минут она внимательно осматривала префекта Хогвартса.       — Ваши знания по этому заклинаю идеальны, мистер Реддл. Не думаю, что моя помощь может быть полезной…       — Умоляю, профессор! А если на меня нападут дементоры? Я должен уметь от них защищаться! На этих словах женщина вздрогнула, на несколько секунд прикрыв глаза. Видимо, она что-то вспоминала, так как её выражение лица было чуть напряженным. Брови нахмурены, губы сжаты в тонкую полоску, а черты лица натянулись.       — Хорошо, мистер Реддл. Через пару дней я вам сообщу, когда будут проходить наши дополнительные занятие. А теперь уходите, у меня ещё много работы. — Она взглянула на него из подлобья, а потом по-доброму улыбнулась парню.       — Спасибо, профессор! Парень быстро выскочил из кабинета, искренне поблагодарив профессора Поттер за дополнительные занятия. На следующий день почти все седьмые и пятые курсы собрались в дуэльном клубе, где профессор Защиты от Тёмных Искусств должна была наглядно показать, как выглядит битва взрослых волшебников. А для СОВ и ТРИТОНОВ это будут полезные знания. Ассистирует ей профессор чар, мистер Дэшвуд, мастер магических дуэлей. Обменявшись поклонами, они разошлись на приличное расстояние, начав показную дуэль. Движения обоих были быстрыми и плавными, вырывая у учеников восхищенные вздохи. Мисс Поттер по комплекции было гораздо меньше своего оппонента, поэтому уворачиваться от заклинаний ей было легче. Но к удивлению многих, мистер Дэшвуд не отставал от своей коллеги. Заклинания не выходили за пределы школьной программы, однако все они были невербальными. Да и щитами оба почти не пользовались, предпочитая сохранять свои силы. В ход шли даже заклинания первого курса, каждый старался обезвредить противника. Мисс Поттер даже не заметила, когда она втянулась в дуэль, почувствовав азарт и жажду победить. Примерно то же она испытывала перед Волдемортом, с отличием лишь в испытываемых перед Темным Лордом негативных эмоций.       — Таранталлегра! Она отвлекла профессора чар обычным сглазом, заставляющим без остановки плясать. Поттер специально выкрикнула это заклинание, уворачиваясь от летящего в неё невербального проклятия. Пока мистер Дэшвуд разбирался с таранталлегрой, Лунни использовала невербальный экспелиармус, обезоруживая профессора. Эта дуэль далась ей нелегко. Она чувствует, как успела вспотеть, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Если бы не несколько лет обучения в аврорской школе, и обучение у Римуса Люпина, то она бы обязательно проиграла мистеру Дэшвуду. В конце концов Люпин был оборотнем, и его движения были быстрее, чем у любого человека. Дуэльный клуб ещё никогда не был так популярен. Примерно в таком темпе прошёл первый месяц учебного года. По вторникам профессор ЗоТИ занималась с Томом дополнительно, пытаясь помочь ему с заклинанием Патронуса. Она как никто другой понимала, что представляют из себя эти твари. Сама на третьем курсе отгоняла дементоров от себя и Сириуса. Движение палочкой у Тома было выполнено в идеальном исполнении, но заклинание всё равно не получалось. Видимо, потому что у Реддла не было счастливых воспоминаний, которые могли бы помочь ему вызвать Патронус. Она не сомневалась, что Том Реддл был могущественным волшебником, и телесный Патронус дался бы ему намного легче, чем ей. Но пока он должен был найти счастливое воспоминание.       — Профессор. Том обратился к мисс Поттер, немного растерянным взглядом осматривая преподавательницу. Неудачи его сильно раздражали, до потемнения в глазах вызывали гнев. Но он не привык сдаваться, и когда-нибудь точно сможет вызвать этот дракклов Патронус!       — Том, так мы ни к чему не придём. Пожалуйста, сосредоточьтесь. — Она потерла переносицу. — Одно ваше, Том, самое счастливое воспоминание. Оно может быть связано со всем, чем угодно, но должно быть настолько сильное, что сможет помочь тебе призвать заклинание Патронуса.       — Я знаю, профессор. А покажите свой Патронус. Она вздохнула.       — Смотри. Экспекто Патронум! Из изящной палочки появились серебристые нити, которые приобрели форму красивого, величественного оленя, с большими рогами. Олень начал бегать по комнате, создавая некую потустороннюю атмосферу. Том смотрел за этим, широко распахнув глаза. Патронус исчез.       — Это восхитительно! Она улыбнулась.       — Профессор! — Том посмотрел на мисс Поттер. Эта женщина успела перевернуть все его естество, вызывая предательские мурашки по спине от её ледяного взгляда. Но так она смотрит только на своих уроках, на дополнительных она смотрела с интересом, раздражением, может даже с нежностью. Но не было того до ненависти понимающего взгляда, какой был у Дамблдора.       — Что… — Том подхватил профессора за бедра, посадив на ближайший стол. Занимались они в её личных покоях, так что можно было не волноваться, что кто-то их увидит. В личные покои профессора не заходит даже директор. — Том, что ты творишь!? Он быстро приблизился к её лицу, впиваясь в мягкие губы. Том давно желал прикоснуться к маленьким, пухлым губкам профессора, и шрам на краю рта вовсе не портили Лунни. В его понимании это была идеальная женщина, самая лучшая, невероятная, потрясающая! Нежный поцелуй быстро перерос в страстный, вызывая у Лунни табун мурашек по спине. Руками женщина обняла его за шею, запуская руки в его темные волосы. Том целовал умело, вводя её сладкую истому. Всё закончилось так же резко, как и началось.       — Том…       — Замолчи! — Его зрачок сузился. Палочка Лунни лежала совсем рядом с рукой, но она почему-то не спешила остановить парня, и проклясть его для профилактики. Она смотрела в его темно-синие глаза, которые сверкали лихорадочным блеском. В его глазах отражалось пламя свечи, и было в этом нечто завораживающее.       — Ты не представляешь, какие эмоции вызываешь внутри меня! Ты… Ты так восхитительна! — На её памяти это был первый раз, когда Том говорил сбивчиво, не способный нормально сформулировать свои мысли. — Я больше не могу! Почему… Что это за чувство?       — Том, всё хорошо. — Она мягко прикоснулась к его губам, вызывая в нём новую бурю эмоций. Внутри у неё тоже горело пламя. Она ощущала себя чертовой педофилкой из-за этого, но поделать ничего не могла. Этот Том был совершенно другим, не похожим на привычного Темного Лорда, вызывающего у неё дикий страх, ненависть, и странный трепет.       — Профессор, это любовь? — Он вопросительно посмотрел в её глаза, и понял, что окончательно пропал. Он никогда не знал, что такое любовь, и не мог понять свои чувства к профессору ЗоТИ, когда-то на третьем курсе он испытывал симпатию к одной своей однокурснице, но не больше. А потом он узнал, что является наследником Слизерина, и ему было не до любовных дел. А тут появился новый профессор, заставивший его посмотреть на этот мир совершенно по-новому.       — А ты сам, как думаешь? — Она вопросительно посмотрела на своего ученика, пытаясь найти на его лице хотя бы один намек на ложь. Это можно было бы прекратить, хотя на самом деле не было никакого желания прекращать весь этот ужас.       — Думаю, это любовь. — Он прислонился своим лбом к её лбу, робко улыбнувшись. Том очень редко улыбался искренне, но сейчас он действительно улыбался по-настоящему. И эту улыбку он дарит своему профессору Защиты от Тёмных Искусств.       — Значит любовь… — Она вздохнула, виновато смотря на Тома. — Я не знаю, что испытываю по отношению к тебе. Ты вызываешь у меня в груди пожар, но… Я не могу точно сказать, что испытываю. Может это любовь, а если нет? Да и ты не будешь со мной счастлив. Том молчал.       — Том, я лишена возможности рожать детей. Поэтому, даже после твоего выпуска из Хогвартса мы не сможем жить счастливо, не сможем создать семью. Подумай, нужна ли тебе женщина, не способная родить тебе наследника. — Она поджала губы.       — Профессор… Лунни. Я никогда не испытывал такого сильного чувства, думаю, мы сможем что-то придумать насчет этого. Из-за того, что ты не можешь родить ребёнка, я не готов оставить свои чувства. Ты мне нужна. — Это было довольно эгоистично с его стороны, но он сказал правду. Мисс Поттер вздохнула.       — И тебя не волнует, что я старше?       — Нет. Том отстранился от Лунни Поттер, и вздохнул. Он прикрыл глаза, видимо, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Лунни растерянно смотрела на Тома Реддла, не понимая, что он собрался делать. Только через пару минут дошло, когда он поднял палочку.       — Экспекто Патронум. Комнату опять наполнили серебряные нити, сразу обращаясь в большую полупрозрачную змею. За его Патронусом Поттер наблюдала с восхищением и лёгкой завистью. Ей телесный Патронус дался не сразу, а у Тома телесный Патронус получился без каких-либо проблем.       — Знаешь, я тебе завидую.       —Завидуешь?       — Мне телесный Патронус дался не сразу, а вот ты смог его использовать с первого раза. Мне бы такой талант и силу… — Она вздохнула с сожалением посмотрев в стену, а после широко улыбнулась ему. — Ты молодец, Том! Я горжусь тобой! Он горделиво улыбнулся, садясь на диван, стоящий у профессора ЗоТИ в покоях. Похлопав по месту рядом с собой, приглашая Лунни сесть рядом. Та вздохнула, но всё же слезла со стола, забирая с собой палочку, садясь рядом с Реддлом, стараясь не смотреть на него. Тот пару минут смотрел на неё, а после запустил свои ладони в её длинные волосы, мягко поглаживая её по голове. На её вопросительный взгляд, он ответил:       — Давно хотел это сделать. — Вскоре его пальцы запутались в темных локонах, и он трансфигурировал расческу, начиная нежно причесывать Лунни. Неодобрительно хмыкнул. — Тебе стоит больше времени уделять своим волосам.       — Возможно ты прав. Через полчаса оба спохватились.       — Мне нужно на ночное дежурство.— Том тяжело вздохнул, к своим обязанностям префекта Хогвартса он относился с ответственностью. — Профессор, вы же ещё будете принимать меня на дополнительных занятиях? Он хитро улыбнулся, оставляя на её губах невесомый поцелуй, выскакивая из покоев любимой женщины. Уже засыпая в своей кровати, она подумала: "Не так уж всё и плохо."