Темное наследие

      Седрия, лечебница Святой Бригитты; 19 алгаура (IX), утро       …Сознание возвращалось медленно и очень тяжело, словно тянулось как старая резина. Нейтара не могла сразу понять, где она. У нее сильно болела голова, и жгло окаменевшие мышцы, будто она всю ночь проспала в самой неудобной позе. Через мгновение девушка поняла, что так оно и было. Она попыталась расслабить мышцы шеи, и стало чуть легче. Постепенно возвращалось ощущение тела, и девушка застонала от болезненных ощущений в плечах, спине и ногах.       Нейтара медленно поднялась на койке, растирая ладонями шею. Убрав с глаз непослушные волосы, она оглядела комнату. В тусклом свете парочки кристаллов-ламп она разглядела… Вернее, не разглядела ничего. Комната была абсолютно пуста, если не считать низкой койки, на которой девушка провела эту ночь. Белые стены отливали желтизной, пол и потолок сливались с ними в единый массив, и при попытке спросонья или с похмелья сфокусировать взгляд, это получалось далеко не сразу, так как зацепиться взгляду было попросту не за что.       Нейтара никогда здесь не была здесь. Но она сразу поняла, где находится. И ее охватила паника.       Жуткое это было место. Оно находилось на окраине города, и даже местные старались приближаться как можно реже. Никто досконально не знал, что творится здесь, за высоким каменным забором, в стенах этого дома отталкивающего цвета пожухлой травы, но слухи о нем распространялись самые зловещие. В народе его называли Шейлбридж, по месту расположения. По слухам, когда здесь была деревушка с таким названием, теперь так звался район столицы, самый отдаленный от центра. И там находилось это заведение… Один поэт в своей поэме дал ему красивое, но жуткое прозвище «Колыбель предсмертия». А официальное название — госпиталь Святой Бригитты. Здесь занимались не только теми, кто перебарщивал в употреблении некоторых веществ, но и всеми скорбными разумом, попавшими под слишком сильные черномагические заклинания, неизлечимо больными, от которых отказались прочие доктора...       Одним из давних страхов Нейтары было оказаться в таком месте. Друзья нередко пугали ее, шутя о пристрастии девушки к бокре, что прожжет, мол, дурью последние мозги, закроют в Шейлбридже до конца дней… Или дня. И вот этот день наступил.       Она прижала кулачки к губам, в широко распахнутых глазах застыл ледяной ужас. Но где-то на границе сознания теплилась разумная мыслишка:       «Собраться… без паники… напрячься и собраться… выход есть… Всегда есть выход…»       — …Если есть дверь, значит, и он там же… А если я как-то сюда попала, значит, и дверь есть… А где дверь, там выход… Найти дверь, и там…       Нейтара и сама не замечала, что уже не думает, а бормочет, а мысли проскакивали в голове самостоятельно. Услышать голос, пусть даже собственный, в этой бесконечно мутно-белой комнате показалось ей своего рода спасением, чтобы сразу не сойти с ума.       Девушка поднялась с койки и оглядела комнату. Обычная больничная камера, без окон, без дополнительной мебели… Почти такая же была в лазарете аппарейской тюрьмы, куда Нейтара попала три года назад, поссорившись с сокамерницами. Внезапно в голове просветлело, и на лице появилась улыбка: так может, это все-таки тюремный лазарет? Ищейка просто отправила ее на нары, но перед этим надо привести подозреваемую в чувство на больничной койке…       Нейтара подошла к двери. Ручки не было. Изнутри открыть дверь было невозможно. Разве что ломать… Но сил на это не было. Вагарка попыталась вспомнить, как выглядела дверь тюремного лазарета, где она провела три недели, но не смогла. Зато вспомнила, насколько мерзкой была общая камера на пятьдесят коек, куда набилось более сотни женщин всех возрастов и мастей и, казалось, миллионы клопов и тараканов, темные и холодные кирпичные стены, единственной светлым пятном на которых оказалась пошлая картинка молодого голого парня с накачанным торсом, нарисованная неведомой художницей из местных. Все остальные пятна были плесенью и влагой. Ту ночь вновь прибывшей Нейтаре пришлось провести возле умывальника, почти рядом с отхожим ведром, а на утро она попыталась отвоевать себе место на койке. За что и загремела в лазарет со множественными побоями, вывихами нескольких суставов и ранением плеча, нанесенной заточкой. И насколько чистой, светлой и радостной показалась ей палата лазарета после жуткой общей свалки в подвале тюрьмы! Настолько, что даже после успешного исцеления через неделю-полторы она использовала все возможные уловки, чтобы остаться здесь подольше, благо санитар, заступавший на службу по нечетным дням, оказался любителем воспользоваться своим служебным положением… Чем в свою очередь воспользовалась Нейтара.       Но теперь аналогичная белая комната навевала страх, тоску и отчаяние. Девушка вернулась к койке и села, размышляя, что делать дальше. Привести в порядок мысли не получалось. Как же не хватает хотя бы одного серого зернышка…       Седрия, дом Виктора; 19 алгаура (IX), утро       Утро девятнадцатого алгаура выдалось холодным и пасмурным. Мелкая изморось сеяла над городом — уже который день, словно метеоцентр махнул на это дело рукой и в полном составе ушел на каникулы. На улицах стояла непривычная тишина: никто не смеялся, не слышно было оживленных разговоров; даже голоса разносчиков газет звучали на редкость уныло:       — Похороны Верховного Мага состоятся сегодня! Ее Величество королева-консорт Беатрис Лавертийская и ее Верховная чародейка Стефания Грона прибыли на рассвете, чтобы лично присутствовать на скорбной церемонии!       Кристиан, ежась от холода, пощелкал пальцами, подзывая мальчишку-разносчика, и бросил ему монетку. Получив газету, он натянул поглубже капюшон и быстро пробежал глазами по передовице, посвященной его почившему Учителю. Но углубляться в чтение не хотелось. Мысли его были далеко. Крис нетерпеливо скомкал газету в плотный комок и сунул в карман. Плащ с высоким воротником, позаимствованный у Виктора, вряд ли спасет его от жандармских детекторов, но хоть любопытных взглядов будет поменьше. Его приятель-художник, кажется, в сотый раз пожимал руку Латисии, бормоча какую-то чушь о музах и поэтах, и Криса это начинало порядком раздражать.       — Я уже говорил тебе, что за этим порогом меня засекут в два счета? Ах да, говорил. Уже раз восемнадцать. Мы можем шевелиться быстрее?       — Да, да, да… — рассеянно отозвалась Тиса, видимо, пропуская мимо ушей большую часть реплики обоих парней. — Я помню, что из-за какой-то то там магии тебя в этом доме засечь не могут. Спасибо, Виктор… приятно было познакомиться…пока…       Отцепившись, наконец, от служителя музы, девушка захлопнула дверь и побрела к дороге.       — Нужно взять экипаж… И не смотри так на меня! — шикнула девушка, поеживаясь от холода.       — А носик нельзя пудрить по дороге, обязательно делать крюк через весь город?! — взвыл Крис, но Латисия была непреклонна.       — Да будет тебе известно, что я не могу просто так заявиться на похороны. Так что сначала я отправлюсь домой… И вообще я по-прежнему считаю эту затею полнейшим безумием и ещё не решила, помогать тебе или нет…       Маг закатил глаза и сделал глубокий вдох.       «Женщины…»       Он нехотя поплелся за Тисой, ловить экипаж. Сейчас он был не в том положении, чтобы ставить условия — приходилось упрашивать. Он ненавидел упрашивать!       — Ты поможешь мне, — упрямо сказал он. — Ты должна мне помочь! Тебе ведь ничего не стоит с ней поговорить…       Маг поймал машину и забрался на сиденье вслед за Латисией.       — Я еду с тобой. Чтобы перед кладбищем ты не надумала заглянуть еще в ресторан, прачечную и к куаферу…       Не успел маг договорить, как ему был отвешен крепкий подзатыльник.       — Я что, похожа на благородную матрону?! — Тиса фыркнула как рассерженная степная рысь. — Я без плаща, который оставила в «Орлином гнезде» из-за тебя, если у тебя повылазило! И мне холодно! К тому же, там будут одни напыщенные господа, а в этом, — девушка дернула себя за рукава несуразной рубахи, — меня выпрут как бродяжку, невзирая на торжественность церемонии. Дубина…       — Так куда мы едем? — скучающим голосом спросил щофёр, терпеливо дослушав гневный монолог до конца.       — Улица Леймана, 27, — буркнула в ответ Латисия.       Когда машина отъехала от дома Виктора, девушка прошипела:       — И вообще, если хочешь чтобы я, связавшись с официальным подозреваемым по убийству Верховного, мага ещё и подорвала и без того хрупкое доверие ко мне дяденек и тетенек с большими пистолетами и значками, которые едва не загребли меня за электричество — так хоть притворись паинькой! И если твой план не сработает — я тебе паровой котел засуну… ну… понял куда. Усек?       Глаза Кристиана гневно блеснули, но он тут же взял себя в руки. Не сейчас… сейчас он должен вытерпеть все, лишь бы добраться до ищейки. А потом он с радостью займется тем, чего так хотел Ингвар: воспитанием его дочери. Надо будет подробно ей объяснить, чем заканчивается раздача подзатыльников чародеям в очень дурном расположении духа.       — Как скажешь…. — пробурчал он и уткнулся мрачным взглядом в затылок шофера.       Ещё раз фыркнув, Тиса скрестила руки на груди и уставилась в окно. О церемонии похорон она узнала из утренней газеты, позже изъятой Кристианом — но испытывала при этом двойственные чувства. Девушка чувствовала потребность там находиться, но с другой стороны — детские воспоминания о похоронах матери не вызывали ничего хорошего. Отец так и не смог приехать — лишь на следующий день, да и то тайно… Латисия сглотнула и ещё сильнее вжалась в сидение.       «Надо… надо. И ещё этому гаврику помочь… Демон бы его…»       Они добрались до места через полчаса. Сунув шоферу деньги, Тиса выбралась из машины и стремительно направилась к дому, не оглядываясь на мага. Подойдя к порогу, девушка услышала чьи-то невнятные голоса. Однако вместо настороженности сердце наполнилось радостью. Быстро убедившись, что ключа под ковриком нет, Латисия хмыкнула и открыла дверь.       И тут же оказалась в стальной хватке Ирен. Послышались взволнованные возгласы.       — Я же говорил, что с ней все в порядке, — ухмыльнулся долговязый парень с устрашающего вида моноклем, вживленным в глаз. — Это же Рыжая…       — Да хоть малиновая в клеточку! Проклятье, Латисия, где тебя носило? — Миниатюрная Ирен развернула девушку и ощутимо ткнула ей пальцем в грудь. — Что ты вообще себе думаешь?       — Мы уже хотели идти к Ларри за помощью, — усмехнулся Раст, прежде чем Тиса успела что-либо сказать и внезапно виновато потупил взгляд. — То, что ты мне дала… Ну, помнишь… Я упустил его. И мы думали, что тебя…       — И вы не ошиблись, — весело фыркнула Тиса, глядя на вытянувшиеся лица друзей. — Но эта история требует особого рассказа так что…       — Во имя шестеренок! — облегченно выдохнул Раст. — А то я думал, Ирен меня на запчасти разделает, когда я ей сказал…       — Меня остановил только недостаток инструментов!       — …И вообще я демонски рад, — закончил парень и, улыбнувшись Тисе, снова отвел глаза. — Если бы не я…       — Будешь дальше причитать — засуну в котел заместо угля, — хмыкнула девушка. — Не тебе тягаться с… профессионалами.       — Ну… ладно, — кашлянул Эрик — парень с моноклем. — Мы знаем, что у тебя проблемы, Тис. И не пытайся отвертеться — Раст сказал, что возле твоего дома ошивались жандармы. И тебя в нем почти не было вот уже третий день.       Латисия возмущенно посмотрела на Раста, но тот даже не дрогнул под ее взглядом. Ирен требовательно на нее смотрела, уперев руки в бока.       — Ладно, — махнула рукой Тиса. — Вы же знаете, я работала, а Башне Верховного, которого… убили. И некоторое время меня… подозревали. Оттуда и слежка. И следом и вышли на эту электрическую ратту… Так что это не твоя вина, Раст.       Глаза парня расширились.       — Но как… теперь то… все хорошо?       — Иначе меня бы тут не было, — улыбнулась Латисия. — Что касается того прибора — я потом расскажу в мастерской…       — Стоп… а это кто? — Ирен вытянула палец за спину девушки, указывая на Криса, который до сего момента тихо стоял у Тисы за спиной. — Кажется, я его где-то видела…       Девушка подошла к Крису и внимательно уставилась на его лицо через толстые очки.       Кристиан тут же пожалел, что не остался ждать Латисию на улице. Только ее любопытных дружков сейчас не хватало для полного счастья… Хотя, если ребята говорили про слежку, она и сейчас могла там быть!       «Надо отбить у них желание задавать лишние вопросы. И не слишком наводить на лишние мысли».       — Это — ученик мага из Синклита! — Кристиан грозно навис над худенькой девушкой и щелкнул пальцами перед ее носом, высекая из воздуха язычки пламени. — Я пришел за… — «демоны возьми, что же такое придумать…» — за… забрать из ремонта, ээ… вибросканер, — выпалил он первое, что взбрело в голову       «Надеюсь, у нее найдется что-то, похожее на это слово».       Он многозначительно посмотрел на Латисию — мол, что стоишь, помогай!       На Ирен представление не произвело никакого впечатления — она много времени проводила в обществе работающих во всю мощь агрегатов, частенько плюющихся искрами, огнем и даже деталями.       — Эва важный какой. — хмыкнула она и повернулась к Тисе — Где ты его нашла?..       — Да… э. Ребят, слушайте, — выдохнула Тиса. — У меня ещё осталось одно незаконченное дельце. Нужно помочь этому шишке установить…оборудование. Вы идите…       — Ну уж нет, — скрестил руки Раст. — Мы с тобой и точка.       Кристиан подошел к Расту почти вплотную, расправив плечи. Его и без того темные глаза помрачнели еще больше; непонятно откуда взявшийся порыв ветра взметнул волосы людей, смахнул со стола ворох бумаг.       — По-моему, она ясно сказала, что вам пора уходить. Или тебе надо объяснять персонально? Так я могу.       Раст не дрогнув, гневно смотрел на Криса.       — А тебя вообще не спрашивали, — процедил он. — И не думай, что из-за своих фокусов ты станешь значимее. И если ты думаешь, что мы оставим Тис с тобой — то ошибаешься, теперь мы точно никуда не уйдем.       — Так-так, мальчики, — возникла между ними Тиса, примирительно подняв руки. — Вы ещё мордобой тут устройте. Раст… на минутку.       Девушка увлекла его в сторонку, и поманила пальцам остальных. Друзья сгрудились в кружок, и Латисия принялась что-то им горячо доказывать.       — Ты уверена? — донесся до мага голос Эрика — Этот типус не внушает доверия.       — Вот именно! А если с тобой опять что-то случится? — встрял Раст, нехорошо зыркнув на Кристиана.       — У меня есть обязательства, ясно? И... — вздохнула Латисия. — Я не могу рассказать вам всего. Если что…       По мере разговора лица молодых людей мрачнели, однако в конце концов все кивнули, словно признавая правоту Тисы. Крис заметил, как Раст быстро сунул что-то в руку девушки, а Ирен снова крепко сжала ее в объятиях.       — Вертись как шестеренка, Рыжая, — хлопнул Латисию по плечу Эрик и вышел, сделав вид, что посчитал молодого мага предметом мебели.       Следом за ним вышла Ирэн, холодно кивнув магу.       Последним от Тисы отошел Раст. Пройдя в миллиметре от Кристиана, он угрожающей произнес:       — Если ты только посмеешь причинить ей вред…       Повернувшись, он улыбнулся и шутливо отсалютовал Латисии и тоже вышел прочь. Тиса и Второй ученик остались вдвоем. Кристиан проводил их холодным взглядом, борясь с желанием спустить этого наглого мальчишку с крыльца. Остановило его только одно: соседи могли услышать шум и вызвать жандармов.       — Фух… — Девушка плюхнулась за свой рабочий стол и опустила голову на стопочку деталей. — Какая же я…       — …неисправимая упрямица? — Кисло закончил он фразу. — А я говорил: не стоило сюда соваться. Если бы ты попросила нормально, я бы наколдовал тебе одежду и… все прочее, без чего ну никак невозможно дойти до кладбища.       Маг презрительно фыркнул, схватил какую-то железку на шарнирах и принялся вертеть ее в руках, чтобы отвлечься от закипавшего в нем раздражения. Он преувеличивал почти по привычке — не было у него нужного навыка на подобное колдовство.       — Какая же я сволочь, что мне пришлось врать друзьям — мрачно поправила его Тиса. — А если бы мы сюда не заявились, то они бы весь город на уши подняли — уж я -то знаю… и тогда твои планы улетели бы в трубу. И как это интересно — нормально попросить? Посвящай меня в следующих раз насчет твоих способностей, а также духовных потребностей. И харе причитать. До церемонии ещё два часа — да и в толпе мне будет затеряться намного проще.       Железка в руках мага внезапно неестественно вывернулась и хлопнула Криса по лбу.       Подняв голову (на лице мага остался след от впечатавшихся деталей), девушка хмыкнула и поплелась во вторую комнату. Последовала продолжительная возня в ходе которой Латисия слонялась по дому, собирая какую-то одежду и детальки. Когда маг уже всерьез раздумывал над тем, чтобы прицепить к девушке преследующий огонек — чтобы двигалась быстрее, Латисия наконец-то появилась в дверях.       Черные штаны и легкие ботиночки (не чета тяжелой кожаной обуви, к которой привыкла Тиса) скрывала длинная темно-синяя туника с разрезами. Поверх нее — рубашка из темной ткани и неизменный корсет с вырезом. Рыжая копна была аккуратно подобрана под плоскую шляпку с кокетливо загнутыми полями — типичная молодая леди из среднего класса.       — Неплохо, — кивнул Крис, еле сдерживая нетерпение. — И кстати, у тебя приличный дом, для механика-то… Пусть даже и на службе у Верховного мага.       — Купила на материно наследство, — буркнула Латисия. — Правда, полагаю, что… отец туда втихаря добавил пару чеков…       Приподняв рукава, Тиса ещё раз деловито перепроверила наручи — теперь она не собиралась выходить из дому хоть сколько-то безоружной. Пристегнув на пояса несколько подсумков, девушка натянула тяжелое пальто и мрачно оглянулась на мага.       — Пошли уже. И уповай на то, что этот маскарад сработает.       Седрия, главный храм Дримеры; 19 алгаура (IX), утро       Траурно одетая и настроенная толпа провожавших Ингвара Гвиделлина в последний путь начала собираться у храма Дримеры задолго до десяти часов. Правда, внутрь пускали только знать, высокопоставленных служащих и самых влиятельных горожан — право на созерцание тела и произнесение речей имели только ближайшие родственники и титулованные особы. А все остальные должны были довольствоваться службой, транслируемой на улицу сложной системой звуковых труб. На лицах многих читалась неподдельная скорбь, однако были и такие, кто со скучающим видом разглядывал толпу — они явно пришли сюда за тем, чтобы соблюсти формальности и поглазеть на такое скопление сильных мира сего. Все-таки не каждый день хоронят Верховных магов. Но им бы все равно не позволили даже войти на территорию Храма и кладбища.       Было холодно, мокро и сыро, и какой-нибудь романтично настроенной особе могло показаться, что сами Небеса оплакивают смерть великого чародея.       Получив новые инструкции, подтверждающие сотрудничество Кордона Безопасности и Управления ищеек, Хордан успел прибыть на место всего за несколько минут до начала официальной церемонии. Улицы в центре столицы усиленно патрулировались жандармами, территория Храма была оцеплена Алым Корпусом, всюду сновали ищейки и простые зеваки, случайные прохожие и специально пришедшие зрители поглазеть на красивых дам и солидных мужчин, представителей знати и высшего света.       Среди гражданских было немало жандармов и специальных агентов в гражданском. Опытным взглядом Хордан сразу же вычислял коллег по специфическим движениям. А кого-то он просто знал. По дороге Кор привычно выследил, где на верхних этажах и крышах окрестных домов могли находиться наблюдатели, отслеживающие обстановку на территории вокруг храма. После покушения на одну важную особу и последовавшей за этим давки и беспорядков в прошлом году король самолично отдал приказ об обеспечении особых мер безопасности на подобных мероприятиях. И сейчас, когда возле храма и кладбища собралась едва ли не вся верхушка Аппарео, не говоря уже о заграничных высоких гостях, по всему периметру были расставлены смотрящие, готовые при малейшей необходимости подать знак бойцам отрядов специального назначения, сформированных для обеспечения порядка сразу после того знакового покушения. Да и среди знати как пить дать было немало охраны.       Внутри пока что было прохладно, и отблески от пламени сотен свечей плясали на стенах, украшенных росписью. На возвышении, молитвенно сложив руки, стояла Верховная жрица Аппарео. Чародеи как правило не признавали религии, у них почти не было обрядов, схожих с церковными: жречество для них было скорее наставниками, чем исполнителями каких-либо таинств. И все же в мире, где маги и люди жили бок о бок, они научились терпеливо относиться к традициям друг друга. По крайней мере, так это выглядело внешне…       С новым особым идентификатором агента не задержали на входе, хотя и посмотрели странно, и он свободно проник внутрь, зайдя на территорию перед алтарем, огороженную для родственников и гостей из высшего общества. Первых, правда, не наблюдалось, зато тут был Фридрих Херренсон. Пристально осмотрев Хордана и коротко кивнув в знак приветствия, шеф ищеек вернулся к тихому разговору со своим спутником. Да, наверняка все высшие чины ищеек будут здесь — дело затевается в самом деле серьезное…       «Лишь бы только оно не помешало моему делу», — подумал Хордан. Фон Мейера надо было перехватить до того, как в него своей мертвой хваткой вцепится Бульдог. Впрочем, тот обещал, что даст время пообщаться, и Кор искренне надеялся, что виконт обещание сдержит.       Обойдя вокруг, агент неприметно пристроился в углу, рядом с витражным окном в нише, и еще раз прокрутил в памяти возможный диалог с графом, который предстоит разыграть. При виде постамента, на котором вскоре окажется гроб с телом Верховного мага, в памяти всплыла та единственная встреча молодого еще Хордана Кора и Ингвара Гвиделлина…       …Зал Башни верховного мага… рослый гвардеец с мечом наперевес… молодой пустынник, захлебываясь от возмущения, гневно выговаривает лично Верховному магу… невозмутимый маг, взирающий на разгневанного парня со спокойствием доброго наставника… тот самый, что будет лежать в гробу в нескольких метрах…       «Да наплевать мне, кто и что у вас тут забыл! Если уж мы заключили договор, то извольте-ка соблюдать условия! Мне было обещано не менее сотни унций золота, так что будьте так добры», — раздувая ноздри, с ядовитым оскалом шипел молодой Хордан.       …Зловещая пауза… не каждый день в главный зал Башни заявляется наглый пустынник и лично у верховного мага требует денег за выполненный заказ, которые ему недодали в бухгалтерии Синклита. Гвардеец из личной охраны мага застыл с мечом в руке, готовый в любой момент пронзить наглеца…       Хордан усмехнулся воспоминанию. Первое ответственное задание… Если бы Ингвар тогда расколол его, плакала бы вся карьера тайного агента. Но Кор не подвел и, разыграв заносчивого дурачка, выяснил все, что было нужно. Впрочем, Хордан не удивился бы тому, что все это было тщательно разыгранным спектаклем, где Гвиделлин был одним из ведущих актеров, режиссером — Мантиода, а молодой новичок просто играл роль по страничке из сценария, которого не знал. Но Хордан угадал все необходимые нюансы и отыграл роль как требовалось.       Хордан тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Он вновь обратил внимание на сидящих и стоящих возле гроба, не забывая зыркать по сторонам. Кучка державных особ, прихлебателей из свит, придворных лизоблюдов, аристократия всей этой высокосветской помойки никогда не производила впечатления на агента. Каждый второй из них был замешан в чем-то противозаконном, каждый третий — в крупных делах, каждый пятый давно уже должен болтаться на виселице. Никакой ненависти, никакого сочувствия, вообще никаких эмоций — Хордан смотрел на них на всех как на объекты, рано или поздно появляющиеся в сфере интересов Кордона. Но вот когда появлялись… Видимо, недаром многие посматривали на агента как минимум с недоумением, а как правило — с неприкрытой опаской. Что-то не так, да…       Странно, что до сих пор не появился граф фон Мейер. Херренсон говорил, что должен быть… Хордан поймал взглядом Бульдога — тот хмурился, также зорко оглядывая окрестности. Ничего, чутье подсказывало агенту, что фон Мейер обязательно появится. А опыт — что граф уже может быть где-то здесь. В конце концов, у него есть причины не появляться пред мрачным ликом представителей органов сыска. Особенно, если все рассказанное Бульдогом правда…       С другой стороны, было бы слишком самонадеянным считать, что приближенный к Короне дворянин, канцлер королевства в самом деле испугался бы сыскарей, у которых на него нет ничего, кроме невнятных слухов. Да и вообще, ему ли, одному из высших чинов государства, с его деньгами и связями, опасаться каких-то обвинений… В свою очередь, вера в свое всемогущество может сыграть против, и Хордан отлично помнил случаи, когда подобное становилось смертельным приговором для зарвавшихся, убежденных в своей неприкосновенности чиновников. Хотя они были птицами совсем не того полета… Канцлер находился на значительно более высокой ступени. Хордану впервые предстояло столкнуться с государственным деятелем такого уровня.       Хордан улыбнулся. Такое дело — и никакого специального инструктажа, никаких специальных указаний… Ценят, значит. Знают, что нет необходимости. Справится.       Хордан всегда ценил принципиальность и безоговорочную верность делу своего босса. Для него не было чинов, а были только виновные и невиновные, опасные и не представляющие опасности. В этом их взгляды с Кором совпадали стопроцентно.       Вроде бы, все складывается удачно. Граф обязательно проявит себя. Ищейки отвлекут на себя первое внимание, создав тем самым условия для беседы с графом. Надо только не пропустить этот момент.       Только что за ощущение непокоя холодит изнутри? Агент Кордона Безопасности, прошедший курс первичной магической защиты и определения магической угрозы, ощущал нервозность и некую суетность, но причин этого объяснить не мог. Да и не пытался — в конце концов, он не волшебник, и умеет лишь определить угрозу, а не классифицировать ее. Если повезет. Определить — и сделать ноги. Если успеет.       Что-то будет… Не зря вокруг храма шныряют Охотники. Агент готов был поклясться, что почти все службы собрались здесь вовсе не ради одного только графа. Глядишь, и городская жандармерия, которая сдерживает толпу с той стороны храмовых ворот, также окажется причастной… Хотя нет, вряд ли — жандармы не прыгают выше мелких карманников, грабителей да бытовых убийств.       Возле входа раздалось какое-то беспокойство, и люди начали оборачиваться. Прибыли Адальберт и Беатриса. Все рангом пониже вставали и кланялись, пока монархи прошли в особый альков, ограниченный от остального помещения святилища ажурной золоченой решеткой, которая при пристальном взгляде едва заметно переливалась радужными бликами. Колокола Храма, построенного по древней традиции вместе с впечатляющей высоты колокольней, ударили трижды, и Первая жрица в длиннополой рясе принялась зачитывать молебны, и ее голосок вскоре подхватил стройный хор. Их печальный напев заполнил весь Храм, и шестеро людей, шагая как заводные болванчики, внесли и поставили на постамент гроб с телом… Агент терпеливо ждал. Не нравились ему официальные церемониалы. Нет бы, как в Братстве — умершего пустынника сжигают и прах развеивают над Пустынными Территориями. Вся церемония на полчаса, пока пылает усиленное каменным маслом пламя…       Однако агент напрягся, когда увидел, что к нему с самым решительным видом направляется генерал Перт. Генерал Алого корпуса, королевской гвардии, самых близких и преданных защитников Адальберта.       — Когда я подписывал вам пропуск на траурные мероприятия, агент, я полагал, что вы будете менее… выделяться из толпы, — сухо заметил генерал, поравнявшись с Кором.       Хордан оглядел себя.       — Именно об этом я и говорю, — шепотом продолжил Перт, стараясь, чтобы его зычный голос звучал как можно тише и не привлекал лишнего внимания к генералу и страннику в костюме пустынника, укрывшимся за колоннами в темном углу храма. — Вы должны понимать, что пустынные бродяги не посещают подобные мероприятия, особенно в присутствии членов королевских семей. Я предлагаю вам немедленно переодеться.       — У меня нет надлежащего костюма для мероприятий подобного толка, — тихо ответил Хордан. — По меньшей мере, не с собой.       — Вы должны были подготовиться, — возмутился генерал.       — У меня не было времени…       — Это однозначно не мои проблемы, агент. Вы не можете находиться здесь в таком виде.       — Мое задание здесь…       — Я извещен о вашем задании, — жестко ответил Перт. — Могу вас заверить, что вашей работе не помешает, если вы будете находиться не среди высоких гостей, а… — генерал задумался на секунду и обвел глазами верхние ярусы храма.       Хордан проследил за взглядом генерала.       — Мне с балкона спускаться не удобно… Да и народу там тоже…       — Нет, не здесь. Там тоже хватает гостей. Мы сейчас работает вместе с Охотниками, этими вольными наемниками, они расположились по периметру вокруг храма и кладбища. Давайте-ка к ним.       — Генерал… — начал было Хордан, но Перт жестко прервал его:       — Будьте добры не пререкаться. Вся эта операция — под моим личным контролем, как и расследование гибели Гвиделлина. И раз уж ваше расследование также пересекается с этим делом, то и подчиняться вы должны мне.       — Я исполняю приказы только своего руководства…       — Не пререкайтесь, агент. Мы сейчас говорим о форме вашего наряда, а не разделе полномочий. Вы не можете оставаться здесь в таком виде, — с нажимом произнес Перт.       Хордан понимал, что генерал прав. Агент, привыкший за время работы в пустошах к кожанной куртке и плотным штанам пустынника, совершенно не обращал на них внимания, и даже не подумал о смене одежды.       — И куда же вы меня направите, генерал?       — На улице Тенистой стоит здание «Северной торговой компании», на его крыше располагается группа Охотников…       — Это же в полукилометре отсюда!       — Тише, агент, не привлекайте внимания…       — Прошу прощения, генерал.       — По этой дороге пойдет процессия на кладбище, и в этой процессии пойдет нужный вам объект. Его положение обязывает находиться в свите Его Величества до самого финала похорон. То, что должно произойти, произойдет однозначно не здесь, вы понимаете? И однозначно не здесь вы сможете подойти и задать свои вопросы. Поверьте, здесь и сейчас вы просто не нужны. Ну, если только у вас нет конкретного приказа наблюдать за чем-либо особенным непосредственно в храме…       — Нет, — ответил Хордан. — Такого приказа нет.       — Поэтому вы здесь только напрасно потратите эти пару часов и будете привлекать лишнее внимание. А на крыше можете оказаться полезным, учитывая вашу спецификацию. Вы же не считаете, что Охотников там расположили зря?       — Полагаю, что нет.       — Вот и хорошо. А теперь покиньте помещение. И не через центральный вход.       Хордан вопросительно вскинул бровь. Генерал кивнул в сторону неприметной двери за хорами и отошел, а Кор направился к указанному выходу. Уже выходя в коридор, агент обернулся и вдруг увидел канцлера, не спеша проходившего вдоль скамеек к своему месту о десницу короля, набросив подобающее для столь печальной церемонии выражение лица. Можно было лишь гадать, почему канцлер, входящий в свиту Адальберта, позволил себе прибыть позже правителя. Возможно, просто задержался у входа для некоего важного разговора… Но думать об этом у Хордана не было ни времени, ни желания.       Седрия, окрестности Храма Дримеры; 19 алгаура (IX), утро       До этой крыши, расположенной в полукилометре от места, где сейчас проходила прощальная служба, торжественные песнопения долетали едва-едва. Десятки человек широким кольцом оцепили Храм. Они не относились к «благонадежным», поэтому, хоть их предводитель и договорился о сотрудничестве с ищейками, их отряды выставили все же подальше от храма.       С оружием наготове Кира и ее товарищи расположились на балконах и в укромных нишах, где был хороший обзор, но сами они оставались скрыты от посторонних глаз, и выслеживали малейший намек на опасность. С помощью бинокуляров они пристально следили за обстановкой, осматривали каждый метр ближайших улиц. Охотников назначили первой линией обороны, и они все были полны решимости вовремя выявить и нейтрализовать любую угрозу. Однако долгое лежание без дела немало выматывало, и бойцы время от времени по одному устраивали аккуратные перебежки до другой засады, чтобы размять ноги.       Вот и сейчас Кира крепче сжала ружье, заметив у соседней крыши подозрительное шевеление. Однако оттуда тут же донесся трехтональный свист, и девушка, расслабив палец на спусковом крючке, позволила себе слегка поерзать и выпрямить затекшие ноги. Три часа в раскоряку, почти без движения, да еще и в середине алгаура — это вам не на курорте валяться. Но охотнице было не привыкать.       — Как дела, Фантом? — поинтересовалась она, когда охотник смазанным силуэтом проскользнул открытое пространство и устроился рядом с ней.       Это был высокий темнокожий молодой мужчина, мрачный, как сто похоронных агентов и одетый в видавший виды кожаный плащ. Лицо он, как и всегда, прятал за треугольной шляпой и повязкой, а оружием ближнего боя ему служил небольшой, но тяжелый устрашающего вида топор.       — Тихо, — чуть пожал он плечами, покосившись вниз, на улицу, где проходили немногочисленные горожане. Остальные либо толпились рядом с Храмом, либо вовсе не высовывали нос из домов.       — Думаешь, Драган прав? — тихо проговорила девушка. — Что черви научились скрывать свое появление?       — Полностью скрыться нельзя, — лаконично отозвался Фантом и резко повернул голову — ему почудился какой-то подозрительный шум. Сзади.       Спустя мгновение он уже выцеливал из своего воздушного ружья ему одному заметную мишень. Кира осталась неподвижной, не оборачиваясь. Вдруг это всего лишь какой-то трюк, направленный на отвлечение внимания? Если что, Фантома прикроет третий из их группы, засевший на крыше соседнего дома, выше парой этажей. Ищейка, прикрепленный к их группе, по имени Алан Девис.       Незнакомец поднимался по пожарной лестнице, стараясь не шуметь, но особенно и не скрываясь. Условного сигнала не последовало, и, едва неизвестный достаточно показался над крышей, ружье Фантома с легким свистом выплюнуло дротик.       Кира и обернулась и успела увидеть, как незнакомец-пустынник, дернувшись в сторону, вскинул руку, отбив дротик ладонью. Девушка нахмурилась. Она не помнила, чтобы кто-либо был способен на такое.       «Легавый… Однозначно, не простой смертный. Ищейка? КБ? На жандарма всяко не похож… Или вовсе наемник?» — промелькнули мысли в ее голове.       — Эй, спокойно, Охотники! Я свой! — успел воскликнуть он, прежде чем Фантом успел перезарядить свое ружье и выстрелить снова.       Кира присмотрелась. Незнакомец был одет как пустынник, но опытная Охотница сразу определила, что это лишь прикрытие. Она опустила ружье, положив ладонь на кобуру.       — Свои все здесь сидят, за порядком смотрят, — отметил Фантом. Механизм в его оружии щелкнул, извещая о готовности к новому выстрелу. — Только чужие шастают.       — Вот именно, — проворчал Хордан. — Поэтому и я тут.       — Кто такой? — неприветливо спросила Кира.       Вместо ответа Хордан показал пустую руку, пробормотав несколько невнятных слов и дунув на ладонь. Посреди ладони проявился светящийся символ — эмблема Кордона Безопасности с личным номером. Кира вздохнула с облегчением. Она знала, что подделать персональные идентификаторы спецслужб невозможно, а увидеть их можно лишь по воле носителя.       — Хордан Кор, КаБэ, — представился агент.       — Без «бэ», — насмешливо ответил Фантом. — Какими судьбами тут?       — Сослали, — ухмыльнулся агент. — Чтобы не нервировал знатных хлыщей своим неприятным внешним видом. На усиление.       — Понятно. Я Тормен Тосс, больше известный как Фантом.       — Кира Матеас, Чеглок, — отозвалась девушка, снова переводя пристальный взгляд на улицу. Магии в агенте было не больше обычного — пара-тройка амулетов, какие-то боевые артефакты, вот и все колдовство. Хотя было что-то еще… Этот внезапно появившийся агент скрывал в себе нечто, что Кира сразу определить не смогла.       — А Драган Матеас вам часом не родственник? — поинтересовался Кор, сбив ее с мысли.       — Работает моим папенькой, — с усмешкой просветила его девушка.       — Кира и Хордан сидели на крыше. После двух выстрелов стало потише… — самым лирическим тоном прервал их разговор Тосс.       Охотница сдавленно хрюкнула и замерла. Их приветственная возня и в самом деле вполне могла привлечь ненужное внимание, вон и на соседнем посту охотников на ее группу встревоженно косились. И время снова потянулось патокой. И чем больше ускользало минут, тем больше хмурилась девушка. Что-то должно было случиться…       — Включай «холодок», — тихо скомандовала она, снова поерзав, и Тормен молча выудил из сложенных тут же у стенки горкой вещей деревянный короб с ремнем, позволяющим носить его через плечо. Запустив руку под крышку, Фантом что-то повернул внутри, и снова замер.       Кира поправила свои красные очки, чтобы не сползали на нос, и с усиленным вниманием принялась рассматривать горожан внизу. От работающего вблизи прибора было мимолетное ощущение, будто замерзали глаза, но это неудобство вполне можно было перетерпеть.       Это было ее последнее изобретение. И что с того, что пришлось опять нарушить дурацкий Статут об электричестве? Все дело было в новой теории, что темная магия оставляет своеобразные трещины в эфире. На самом деле никто еще не доказал существование таких трещин, это было скорее любопытным мифом, чем доказанным реальным фактом. Но Кира была уверена, что ее новый прибор, завихряющий природный магический фон, поспособствует их обнаружению, ибо чем демон не шутит.       Охотница проводила взглядом взмывший над крышей дома на соседней улице воздушный велосипед*, отмечая его архаичность и в то же время отличное состояние и качественные полетные амулеты. Какой-то любитель старины отправился на моцион. Девушка предпочла бы запрет на полеты на этот день, но у королю Адальберту, видимо, казалось, что бояться нечего, и он ограничился отдельными стационарными наблюдательными аэростатами.       Тихо, тихо, тихо… Только пение доносится из Храма.       Время капало на напряженные нервы, и, скосив глаза на часы, вмонтированные в наруч, девушка увидела, что прошел еще целый час. Еще минут тридцать, и знать разъедется из Храма, а тело Верховного повезут на кладбище, и их дозор будет окончен. И, наверное, можно будет вволю порасспрашивать этого Хордана, терпеливо сидевшего в засаде рядом, как это агенту Кордона взбрело в голову маскироваться под пустынника? А пока, наверное, стоит тоже устроить себе пробежку, чтобы совсем не отсыреть в этой мороси…       Однако едва девушка приподнялась со своей кошмы, как ее внимание привлекла немолодая и не шибко богато для этого района одетая женщина, шедшая по улице. Ее лицо скрывала широкополая шляпа, украшенная безвкусным букетом цветов из лент, а вот через очки Кира видела, как красноватый туман, стелившийся по мостовой, разбавляют грязно-белые хлысты. Непонятное заклятье лениво, но цепко обвивало ноги прохожих, и в то же время их лица мрачнели. Женщина проходила мимо, и «хлысты» будто нехотя освобождали людей. Жандармы, топтавшиеся на перекрестке, ее проигнорировали, занятые ленивой беседой. Бестолочи, годные только гонять мальчишек от рыночных прилавков!       Кира коротко втянула в себя воздух. Маг, помогавший в настройке «холодка» говорил, что даже самые невинные чары под действием этого прибора могут выглядеть странно и непривычно, но то что сейчас видела девушка, точно не было чем-то невинным или полезным. «Хлысты» не касались женщины, они вообще тянулись на отдалении от нее, но то что они были связаны, Кира была уверена. И начала поднимать свой револьвер, чтобы устранить угрозу немедленно.       — Не здесь же! — зашипел на нее молчаливый до сего момента Кор, каким-то образом угадав источник угрозы и толкнув охотницу под локоть.       — Ты что, хочешь, чтобы эта тварь ушла, или кого-нибудь успела убить? — рассерженной кошкой зашипела на него в ответ Матеас. Один шанс, один выстрел… На то, чтобы прицелиться, ушла секунда. Но вторую смазал этот чокнутый пустынник.       — Ты нас демаскируешь, а на улице начнется паника! — бесстрастно ответил агент и приподнялся. — Я ее сейчас сам возьму… А вы обеспечьте прикрытие.       Женщина как раз завернула за угол дома, где была устроена засада, по узкой улочке направляясь к Храму, и агент осторожно, чтобы не поскользнуться на мокрой кровельной жести, или тем более не загрохотать по ней тяжелыми сапогами, перебрался через конек крыши.       Кира скрипнула зубами. Но Хордан был прав — женщина могла быть не одна. Более того, ее подельники, будь они в самом деле рядом, вполне могли проскользнуть где-нибудь в другом месте, где не было ее чудо-прибора.       Хордан не выпускал из поля зрения подозрительную женщину, осторожно ступая за ней по внешнему карнизу крыши. Он держался рукой за хлипкую оградку и раздумывал, как лучше обезвредить объект. На улице хватало народа, но, к счастью, женщина направлялась к дальней аллее, плохо освещенному коридору из высоких деревьев, плотная сеть ветвей которых создавала природный купол. А то, что они редко обрастали пышной зеленой кроной, оставаясь почти голыми круглый год, создавало гнетущую атмосферу, и вместо того, чтобы аллея стала приятным местом для прогулок горожан, она превратилась в мрачную достопримечательность, которую старались обходить стороной. Никто не хотел брать на себя ответственность озеленить аллею магическим путем, так как это накладывало обязательства по содержанию всей территории, а свои фонды растрачивать на это ни городской департамент, ни местные управляющие компании не желали.       Вряд ли эта странная тетка направлялась именно туда. Однако путь ее явно пролегал мимо аллеи, где народа почти не было. Отметив это, Хордан стремительно перебрался через оградку и осторожно пробежал по крыше до пожарной лестницы. Спустившись до середины, он увидел объект. Переступив с лестницы на близ стоящий забор, агент слился с каменной горгульей, украшавшей каменную тумбу, разделявшую забор на секции.       Едва женщина поравнялась с местом укрытия, Хордан, будто тень на крыльях ночи, обрушился на нее сверху. Он не раз проделывал такой трюк, правда, чаще жертва ложилась на землю с лезвием в шее. В данном случае Кор ограничился ударом кулака. Женщина упала на землю, больно ударившись лбом. Ее вопль мгновенно оглушил агента, резкий высокий и очень звонкий голос как игла пронзил слух. И Кор тут же понял, что они не ошиблись.       «Вы задержаны по подозрению…» — должен был начать агент силовой службы, производя арест. Но Хордан внезапно почувствовал, что не может произнести ни слова. И даже вздохнуть, не то что пошевелиться. Горло сдавило ледяной хваткой, и все тело будто бы объяли тягучие щупальца.       — Что творится! Я ни в чем не виновата! Произвол! Жандармы! Нападают среди бела дня! — вопила женщина, слишком быстро оправившись от удара и стараясь высвободиться из крепкого захвата Хордана. Но у пораженного темной магией агента хватало защиты, чтобы не стать жертвой сию же секунду. Однако он чувствовал, что надолго его сопротивления не хватит. Женщина оказалась не мелкой диверсанткой, а опытной чародейкой.       В глазах начало темнеть, и Хордан уже практически не чувствовал рук. Он понимал, что если прямо сейчас не предпринять стремительных мер, через пару минут ведьма убежит, оставив помертвевшее тело агента на улице. Хотя, скорее, мертвое…       Раздался гулкий свист, и взгляд внезапно просветлел. Темная магия отпустила, и агент почувствовал, как обмякло в его руках тело ведьмы. Он скрутил ее руки, и через мгновение перед ним оказался Тосс.       — Ну, что, укротитель женщин, — насмешливо проговорил Охотник. — Усмирил?       Хордан лишь фыркнул в ответ. Он тяжело поднялся, опираясь на колени.       — Вас там что, в вашем Кордоне, не учили разве, как это опасно — нападать на Темных?       — Захлопни спермоприемник, девочка, — огрызнулся Хордан.       Тосс цинично рассмеялся.       — Ладно, шуруй назад, я за этой пригляжу.       Хордан взглянул на ведьму. Она лежала в луже крови, из виска торчал черенок дротика.       — Надо было взять живой… — проворчал Хордан.       — Назад, говорю, в храм, — жестко произнес Фантом. — И срочно. Там же твое начальство? Извести их, что тут произошло. Появление темной чародейки здесь и сейчас — это явно не случайность. Да еще и замаскированной. Я, например, ее не видел, пока Кира не дала отмашку. Сильна, сука.       Хордан глянул на Охотника. Парень был прав. А Кору было нужно привести в порядок мысли и перевести дух. Лучше всего это сделать, пробежавшись по свежему воздуху от аллеи до Храма.       В святилище он проник тем же путем, что и вышел — через коридор и маленькую неприметную дверь. Осторожно ступая за спинами певчих, он старался не привлечь к себе лишнего внимания, но не отрывал взгляда от Херренсона. Опытный сыскарь быстро определил постороннее движение и удивленно вскинул брови, увидев агента КБ. Хордан неприметно показал ему ладонь с загнутыми средним и безымянным пальцами — знак опасности, и кивнул, приглашая к себе. Бульдог поднялся со своего места, в сопровождении верного пса-телохранителя прошел через ряды и ухватил Хордана за локоть, увлекая его за дверцу в коридор.       — Вы с ума сошли, агент Кор? — прошипел он, но тот его прервал:       — Только что была обезврежена темная ведьма.       — Детали? — голос Херренсона тут же выровнялся и принял профессиональный тон.       — Возле той крыши, куда меня сослали, у Кружевной аллеи. Она была одна, но, — Хордан поднял палец. — Ни одного признака ярхиссара. Ни черных вен, ни чернильных глаз, ничего.       — Тогда как определили…       — Она меня чуть не задушила. Типичный метод, ледяной хват. Как там это правильно, когда будто щупальца по всему телу?       — «Объятия тьмы», — напомнил Херренсон.       — Вот оно. Если бы не охотники, то кранты.       — Где она сейчас?       — Там. Ее остался охранять Тосс… Один из охотников.       — Она что-то сказала?       — Нет. Орала, как резанная… Но уже, боюсь, ничего не скажет.       Херренсон подозрительно воззрился на агента. Его пес тоже.       — Тосс ей всадил дротик прямо в башку, кость не выдержала… Ну, тут либо она, либо я, — развел руками Хордан.       Херренсон досадливо вздохнул.       — Если я не ошибаюсь, у вас еще будет сегодня возможность отловить и допросить кого-нибудь из этой темной братии, — сказал Хордан.       — Вы даже не представляете, насколько вы правы, агент… — размеренно произнес Бульдог. — Вы свободны.       И глава Управления направился обратно в святилище. Открыв дверь, он отпрянул от неожиданности — прямо у входа в коридор стоял канцлер фон Мейер собственной персоной.       — Что происходит, виконт? — тихо спросил он.       — Вам не о чем волноваться, Ваше Сиятельство, — взяв себя в руки, ответил Херренсон. — Ситуация полностью под нашим контролем.       — Я видел, как ваш агент предупредил об опасности, — сказал канцлер. — Мне известны ваши знаки, и если нам грозит что-либо, я обязан об этом знать.       Херренсон помолчал. Он не мог проигнорировать вопрос графа, не мог отбрехаться пустой отговоркой. Но и раскрывать все карты явно не спешил.       — Мы обнаружили подозрительную личность неподалеку отсюда, — размеренно произнес он. — Ее уже обезвредили, опасность миновала. Мне доложили о ситуации прямо сейчас, повинуясь моему приказу докладывать обо всем немедленно, учитывая присутствие Его Величества Адальберта и королевы Беатрис.       — Обезвредили… Ее… — задумчиво произнес фон Мейер, не обращаясь к Херренсону. И тут же добавил: — Хорошо, виконт. Если вы считаете, что Их Величествам ничего не угрожает, и я могу успокоить короля…       — Я думаю, Его Величеству вообще незачем знать о мелких и незначительных нюансах службы.       — Вы правы, — кивнул канцлер. — Благодарю за службу.       И фон Мейер отправился обратно в зал. За ним двинулся и Бульдог с едва слышно клацающей по плитке когтями собакой. Злые языки утверждали, что без своих псов Херренсон даже оправиться не ходит, но Кор знал, что эти звери не раз и не два спасали своему хозяину жизнь. А договориться с иерархами Церкви было не так сложно — ведь собаки не раз упоминались в священных текстах.       Хордан наблюдал за этой сценой из темноты коридора. Его так и подмывало выйти и учинить допрос фон Мейеру прямо здесь, но он не мог. Положение в принципе не позволяло ему подобное самоуправство, покуда канцлер не был объявлен вне своего ранга. Агент не знал, есть ли у Херренсона какие-то улики против фон Мейера, но догадывался, что вряд ли глава Управления держался так самоуверенно рядом с третьим лицом королевства, не имея в рукаве крепкого козыря.       Таковым могли быть только прямые доказательства вины. Или поддержка непосредственно короля, но для ее получения опять-таки нужен серьезный повод. Херренсон, как и все руководители силовых структур, были вхожи ко двору и могли попросит у Адальберта срочную аудиенцию вне графика, и если Бульдог собрал все необходимые факты, то уже сейчас мог бы предъявить канцлеру обвинение. Характер разговора накануне церемонии, когда Кора привезли в Управление после операции на вокзале, подсказывал агенту, что козыри у Херренсона есть. Вполне могут быть.       Хордан выглянул в зал. И удивился. Фридрих Херренсон аккуратно устраивался на своем месте, а канцлер стремительно направлялся к выходу. Он уже почти дошел до дверей, и Хордан тут же нырнул обратно в коридор и промчался к выходу. Обежав храм, он успел увидеть, как фон Мейер подошел к своему «Селеритасу», но приблизиться не сумел. Путь ему преградили бойцы Алого корпуса.       Хордан вызвал индентификатор и продемонстрировал ладонь. Но знак Кордона не произвел никакого впечатления, разве что руки на церемониальном, но вполне боевом оружии чуть расслабились.       — В сторону, гражданин, — глухо произнес рослый парень.       — Мне надо встретиться с канцлером.       — Всем надо, — равнодушно отозвался гвардеец, не скрывая презрения оглядев Кора с ног до головы. — Граф принимает меры безопасности, ваша помощь здесь не требуется. По всем вопросам направляйте запрос в канцелярию и ждите ответа.       Хордан ответил гвардейцу тем же взглядом. Взревел двигатель, и автомобиль канцлера умчал с площади.       «Сука красноперая…», — подумал Хордан. И с досадой вздохнул: все-таки надо было переодеться. По крайней мере, в пристойной одежде почтенного горожанина он не услышал бы от этого выхолощенного гвардейца презрительного ответа.       Седрия, дом Дерека; 19 алгаура (IX), позднее       От настойчивого стука в дверь Дерек подскочил с дивана, и спросонья не сразу понял, что он дома, и будит его не собственноручно собранный музыкальный механизм или экономка, а крепкий ищейка, один из двух, приставленных к нему для защиты…       — Встаю, встаю… — воскликнул он, подавив зевок, и принялся приводить себя в порядок. Часа на то, чтобы выспаться, решительно не хватило. Собирая волосы в тугой хвост и растирая лицо, чтобы избавить его от опечатка диванной подушки, Дерек размышлял о том, что утром сказала ему Фьёрт. Он был настолько уставшим и ошеломленным произошедшими событиями, что даже не отреагировал на новость, что виконт Себастьян де Вилаж признался в убийстве Учителя. А Фьёрт в его вине сомневалась…       Одеваясь, маг начал злиться, чувствуя, что все эти следственные заморочки ему уже надоели. Ему хотелось знать наверняка, что та гнида, что забрала жизнь Учителя, безвестно гниет в земле, а может, и самому пристрелить ее…       О’Двайер бросил сумрачный взгляд на револьвер Карателя. Вчера он отнял жизни. Тех, кто когда-то были такими же магами, как и он сам. Защищая себя и зеленоглазую ищейку. И убив их, ярхиссары вряд ли мучились бы угрызениями совести. Да и Охотники — тоже. И это понимание будто сломало какую-то стену внутри, подарив решимость сродни той, что без особых ухищрений ощущалась от Фьёрт.       — Значит, Кай не зря дал мне эту штуку… — пробормотал Дерек, заканчивая облачаться в свежий темный костюм и пристегивая кобуру к поясу.       — …Ну что, едем? — мрачно поинтересовался ищейка, ожидавший за дверью, и кинул Дереку маленький флакон из прозрачного стекла. — Да, кстати. Это вам от наших медиков… Энергетик, рассчитан на двенадцать часов. Будете чувствовать себя так, будто только что явились из отпуска на побережье Южного моря. Никакой сонливости и вялости, но по прошествии этого времени вас ждет мгновенный здоровый и глубокий сон еще часов на десять…       — Спасибо, — маг, мельком бросив анализирующее заклятье на поиск ядов и прочих вредоносных соединений, махом выпил содержимое пузырька. Приятный холод пробежал по его телу, мысли прояснились, настроение немного улучшилось, и Дерек преувеличенно бодро произнес: — Ну-с, едем.       Но ему совершенно не хотелось появляться на кладбище. Вся эта толпа малознакомых и в целом безразличных ему людей уже заранее удручала и угнетала, снова подтверждая тот факт, что Учитель мертв… И когда ищейковская машина остановилась у ворот на кладбище Святой Луизы, ему на мгновение захотелось исчезнуть, только бы не видеть всех этих лиц и гроб, украшенный колдовскими цветами.       …К своему удивлению, Фьёрт он отыскал довольно быстро, почти у самых ворот, и с удовольствием склонился над поданной ему согласно этикету рукой в тонкой кожаной перчатке.       — Мисс Тагн…       — Мистер о’Двайер, — склонила голову девушка.       Они помолчали, пока Дерек мысленно готовился к тому, чтобы отправиться вглубь кладбища, где потихоньку собиралась толпа.       — Значит, это викон?.. — проронил он, наконец. Пока он спал, Фьёрт вполне могла выяснить что-то еще.       — Это сделал не де Вилаж, — уверенно покачала та головой. — Хоть ему и без убийства светит веревка, это сделал не он. Против него, по факту, есть довольно убедительные косвенные доказательства, но поверьте чутью ищейки…       — Тогда кто? — почти зло бросил маг. Фьёрт вздохнула, и нехотя ответила:       — Остается Дубук. Последний подозреваемый. И я понятия не имею, где он сейчас… Но мы ищем, мистер о’Двайер, поверьте. Он не уйдет.       — И он тоже в этом Белом Ордене, — утверждающе произнес маг, после короткого молчания, размышляя о том, что за три дня, как ему показалось, он неплохо узнал зеленоглазую ищейку. Она искала без устали, рвалась вперед даже раненая… И сейчас спокойно стояла рядом, не зная, куда приложить силы?       — Вы упоминали, что формально. И если запрет магии ему не выгоден, то убийство Верховного — тоже. Если только он не ставил своей целью, разочаровавшись в Ордене, натравить на него власти. Вот только так рисковать при этом… — проронила девушка. Она долго молчала, глядя на него, и потом, наконец, как-то буднично сообщила: — Темные готовятся к какой-то операции. На пару с Орденом это — страшная сила. Не верьте никому из тех, кто носит на плече огнедыха и белое дерево, а мага, предавшегося злу, вы и так распознаете…       — И я уже знаю, как с ними бороться, — вяло улыбнулся Дерек, положив руку на кобуру подаренного револьвера.       Тагн только вздохнула.       — Возможно, Кай тоже как-то с этим связан. Не знаю… Но лучше буду подозревать всех, чем получу удар стилетом от того, кому опрометчиво доверила прикрывать мою спину.       — И что мы будем делать теперь? — помрачнев, кивнул ей маг. Фьёрт подтвердила его сокровенные мысли. Какие цели преследовал Кай, подарив ему такое оружие? И значит, когда-то Фьёрт уже столкнулась со страшным предательством, что теперь так остро воспринимает любые попытки чуть сблизиться?       — Пока мои коллеги ищут Дубука, проверим еще одну зацепку — Феликс Брегель, адвокат. Он является другом де Вилажа, и по меньшей мере в некоторых его делишках был замешан. Пока мы будем на похоронах, его адрес проверят, и поищут в картотеках — может, он уже где-то светился раньше. Потом нанесем ему визит…       Дерек кивнул и обернулся. Кордоны вокруг кладбища он преодолел без проблем, благодаря приставленным к нему ищейкам, которые сейчас присоединились к товарищам.       — Столько охраны… — немного невпопад произнес он.       — В связи с тем, что на похоронах присутсвуют монаршие особы, приняты беспрецедентные меры безопасности… — задумчиво бросила женщина, глядя на приспущенный в знак траура государственный флаг на мачте у ворот. — Уже удалось предотвратить пару… инцидентов. Не буду вас задерживать, мистер о’Двайер, я найду вас после церемонии.