Темное наследие

      Седрия, Кладбище Святой Луизы; 19 алгаура (IX), день       Дерек послушно забрался в фургон вслед за Крисом и Фьёрт, за ним влез еще один ищейка, запер дверь, и транспорт двинулся с места. Жесткая скамья и холодная стенка фургона помогла внутренне собрался. Чародей подумал, что необходимо быть готовым к любой ситуации — в прошлый раз поездка Второго ученика вместе с ищейками закончилась смертями. Дерек настороженно взглянул на Криса, подсознательно готовясь к возможному нападению. Фьёрт и второй ищейка, до этого охранявший Кабрерру, тоже не расслаблялись. Они держали ладони на рукоятках револьверов и постоянно прислушивались к происходящему снаружи. И молчали. Как и Крис, угрюмо зыркавший на всех присутствующих; лишь задерживаясь на Фьёрт, его взгляд чуть теплел.       О’Двайер не знал, к чему готовиться. Он нервно потер саднившие после похорон ладони. Можно было бы быстро подлечить их магией, но… Почему-то это казалось ему неправильным, и решиться заколдовать раны он не мог. Такая специфическая мелочь казалась Дереку последним уважительным жестом, который он мог сделать для своего покойного учителя.       А вот другие носили в сердце достаточно зла, чтобы осквернить прощальный ритуал новыми смертями. Покушение на короля, значит? Пусть и неудачное. Но если вернуться в мыслях к последним дням, прокрутить в голове разговоры и встречи со странными людьми… Кого-то постоянно убивали, обвиняли, множество людей пострадало, и некоторые даже с его «легкой» руки. Чего уж говорить о чернокнижниках… Мир сорвался с наезженного пути, будто колесо с оси кареты. Куда он примчится теперь?       Зато, кажется, становилась понятна та жесткость, с которой шла по жизни Фьёрт. Прекрасная и воинственная Фьёрт. Потому что иначе с этими нелюдями, кажется, было нельзя… За эти дни он практически прирос к ней душой, и было странно понимать, что Тагн скорее всего не ответит ему тем же никогда. Но уж точно отобьет любые поползновения Кабрерры. Этот гуляка и раздолбай, судя по ее взгляду на Второго ученика, тем более не вызывал у девушки теплых чувств, и Дерек чуть улыбнулся. Крис был упрямой скотиной, жившей по своим уличным правилам. Может он и имел магическую искру, но относился к своему таланту более чем расточительно… И чем закончил? Удумал еще — нападение на ищейку!       Маг снял цилиндр и протер ладонью взмокший лоб, надел его обратно. Фургон чуть качнуло на мостовой, кобура револьвера Карателя в очередной раз стукнулась о его бедро, и Дерек вздрогнул от мысли о том проклятии, которым так щедро одарил его Кай. Зачем? Наверное, надо было пойти за магом, потребовать ответа… И оказаться вплотную к непонятному взрыву, который еще неизвестно кто сдержал. Он бы не смог — это Первый ученик явственно осознавал.       Седрия, Управление Королевского магического сыска; 19 алгаура (IX), день       Фьёрт не сдержала облегченного выдоха, когда поняла, что они вполне успешно и спокойно добрались до Управления, даже чуть быстрее, чем можно было ожидать. После попавшего накануне в грамотную засаду фургона и взрыва на кладбище можно было ожидать чего угодно. А в Управлении было безопасно.       Одна радость — покушение на короля, хоть сто раз магическое, будут расследовать уже не ищейки. Кордон и Алый корпус, максимум, Азаи или еще кого в качестве эксперта привлекут. Но Фьёрт это уже не волновало. Куда важнее было, что такое нападение наверняка будет расценено как самая что ни на есть увесистая плюха по репутации Адальберта Литуса и всего Аппарео. А значит, монарх наверняка не будет нежничать, срывая злость на всех, кто не сумел не пропустить к августейшей особе бомбиста, несмотря на усиленные меры безопасности. И все забегают, как тараканы на свету, исправляя ущерб и устраняя последствия, или просто убираясь с глаз разозленного короля, пока всё не успокоится. А тот факт, что под ударом могла оказаться и Беатрис, наверняка осложнит отношения с Лавертой, только-только начавшие напоминать добрососедские после заключения так называемого Третьего Вечного мира в 1901 году…       Увидев хмурую как туча Тагн, проверку на входе в особняк провели в рекордные сроки, и женщина тут же устремилась к консьержу — пожилому мужчине со стальными глазами.       — На кладбище был магический взрыв. Кажется, покушались на короля. Я бы рекомендовала быть наготове… — негромко выпалила она, наклонившись к нему.       — Не беспокойтесь, мисс Тагн, господин Херренсон уже передал соответствующие распоряжения. Ждите дальнейших указаний, — совершенно не удивившись, ответил консьерж, и тут же добавил: — Ваш задержанный высказал желание поговорить с вами. Именно с вами.       — Де Вилаж? — сощурилась Фьёрт, отложив в сторону удивление о скорости послания Бульдога, ведь их машина наверняка примчалась первой, и мысленно обрадовалась, что утренняя провокация все-таки дала свои плоды. Выколотить сведения из виконта по-старинке, кулаками, вполне можно, но некогда, некогда! Да и о’Двайер постоянно путается под ногами, с каждым днем глядя на нее все с большими подозрениями… Соглядатай демонов!       — Все верно, — кивнул консьерж и поднял трубку внезапно зазвонившего телефона.       Ищейка отошла от стойки и скептически покосилась на учеников Верховного. Один в наручниках и в крови, ведь на кладбище ему оказали только самую первую помощь, второй какой-то взъерошенный, подавленный, явно не привыкший к подобным событиям кабинетный мальчик. Как хорошо, что такие еще остались, и как печально, что в эти самые события о’Двайера макнуло с головой, и остаться прежним он попросту не сможет. И всё еще, кажется, только начинается…       — Проводи мистера Кабрерру в лазарет, пожалуйста, — обратилась она к коллеге. — Пусть его слегка подлатают. Мистер о’Двайер, нас ждут.       Маг взглянул чуть удивленно, но повиновался без лишних слов. Фьёрт спешно зашагала по коридорам Управления, чувствуя, как растекается напряжение, владевшее ею и остальными во время поездки.       — Что вы знаете о смерти Лудо Телареса, мистер о’Двайер? Ваши новые друзья-Охотники об этом не упоминали? — вдруг негромко спросила она.       — Теларес мертв? — удивился Дерек, и тут же помрачнел. Еще одна смерть…       — Понятно… Мне, скорее всего, понадобится ваше свидетельство, что это не я его убила.       — Разумеется. Хотя, учитывая покушение на жизнь ищейки, уверен, что свою участь он заслужил.       — Он мог еще многое рассказать… И отделаться каторгой. В конце концов, талантливые механики нужны повсюду.       — Да, увы. А куда мы идем, мисс Тагн? — решил уточнить молодой маг, явно не слышавший ее разговора с консьержем.       — Де Вилаж решил что-то мне рассказать. Наедине. Так что информация, наверняка важная, может сдвинуть нас с мертвой точки. Поэтому наблюдать вы будете из коридора. Там есть следящие устройства, так что вы будете видеть и слышать всё.       — Очень предусмотрительно, — одобрительно пробормотал маг, внезапно поразившись самому себе. Обычно он был жизнерадостным и общительным, а теперь в основном помалкивал, позволяя Фьёрт таскать себя за собой. Или отпихивать, когда он становился неудобным… А ведь король приказал сопровождать ищейку в этом деле — везде! Нет, больше он не позволит ей рисковать так, как вчера!       Около камеры Де Вилажа стояла стража — ценного пленника явно не собирались оставлять без надзора.       — Когда он попросил позвать меня? — поинтересовалась Тагн, принимая из рук ближайшего ищейки ключ.       — Да часа два назад… — почесав в затылке и сверившись с зацарапанным брегетом, гундосо ответил бритоголовый здоровяк.       Фьёрт довольно кивнула — виконт созрел быстро, и жестом велела охране встать подальше, а сама выдвинула из стены рядом с дверью две трубки.       — Смотреть сюда, слушать сюда, — вполголоса пояснила она магу и принялась отпирать хитроумный замок.       Дверь скрипнула, открывшись и закрывшись, и Дерек, которого из камеры увидеть было невозможно, торопливо приставил трубку, похожую на стетоскопную, к уху, и взглянул в маленькое зеркальце, видимо, последнее в сложной системе световодов, позволявших отчетливо видеть все, что происходило в камере — откуда-то из верхнего угла.       — Приветствую снова, де Вилаж, — кивнула Фьёрт виконту, поправляя шляпку и вставая напротив со скрещенными на груди руками — воплощение закона и неприступности. — Времени у меня мало, а настроение плохое, поэтому давайте без околичностей и виляний…       Виконт поднял на ищейку усталый, измученный взгляд. За неполные сутки темные круги у него под глазами стали еще заметнее, на щеках пробилась щетина, а длинные волосы спадали на лицо спутанными прядями — сейчас он больше походил на бездомного с набережной Таланы, чем на аристократа.       — Мне известно не так много, — ответил он слабым голосом, нехотя принимая сидячее положение на своей койке. — Вы в курсе всех паролей и операций ваших сотрудников? Вот и меня не посвящали во все подробности. Я занимался больше поставками товаров, а поставщиков вы уже и так знаете. Но что бы я вам ни сказал, вам это не поможет. — Он болезненно усмехнулся. — Даже если вы накроете пару группировок — их сотни по всему миру, и прикрывают их сильные мира сего. Бороться с ними бесполезно…       — Это не вам судить, де Вилаж, — спокойно заметила ищейка. — Меня интересует всё. А вы знаете много, ведь в Ордене вы были не один год… И стоит ухватить за жабры тех, кто увяз куда глубже вас, и они позволят размотать клубок. А в противном случае… Хочу напомнить вам о сударыне Келпенгротт, — Себастьян вздрогнул, — если Орден придет к власти, сотни и тысячи таких как она, будут замучены Темными насмерть. Хотели бы вы, чтобы она пыталась выжить в таком мире?       — Арина… Что с ней будет? — болезненно зажмурившись, тихо спросил Себастьян.       — Понятия не имею, — честно отозвалась Фьёрт. — Скорее всего, едва она чуть-чуть освоится, а мы разберемся с Орденом, ее отправят домой. У нее есть свой дом, земля? Или вы сейчас являетесь владельцем и ее манора? Тогда тут возможны сложности — всё ваше имущество могут конфисковать, за помощь врагам Короны, а Арину ожидает работный дом… Думаю, вы знаете, насколько это «милое» местечко… Впрочем, в законодательстве вы должны разбираться куда лучше меня. Для чего-то иного вам наизнанку придется вывернуться, помогая нам. Не знаю. Тут решать не мне… Хотя за чистосердечную помощь я могу попытаться замолвить словечко. Так кто еще из «сильных мира сего» входит в Белый орден? Не болтунов и балаболов, а тех, кто искренне горит этими мерзкими идеями и готов действовать?       Де Вилаж с гримасой боли провел рукой по лицу, и снова бесстрашно воззрился на Фьёрт.       — Крыло Седрии возглавляет канцлер Август фон Меер, — после некоторой паузы сказал он. — Из знати могу точно назвать Брехарта Стойко, Эмиля де Стама, Артемия Дубука, Милорада Кришту, Вивьен Либрок…       Он перечислил около трех десятков имен с абсолютным безразличием в голосе. А потом добавил еще с двадцать, но уже из числа обычного народа.       — А Феликс Брегель? Он ведь ваш ближайший друг. После покойного Гвиделлина, если не ошибаюсь.       — Вот только его сюда не приплетайте! — внезапно гневно вспыхнули глаза аристократа. — Он ни при чем. Действительно ни при чем. Точнее… Да, он оказывал некие услуги членам Ордена в рамках своей лицензии. Это не запрещено. Всяческих клубов в стране тысячи, и ничего странного нет, что кому-то потребовалась помощь неплохого адвоката, ну или порученца. Их ценности он не разделяет, а платили ему щедро.       — Ну разумеется, — кривовато ухмыльнулась ищейка, и уточнила. — А Миллисента Дорма?       Себастьян снова вздрогнул.       — Да, и она тоже…       — И что вы знаете о ее смерти?       — Миллисента… — Де Вилаж буквально выдавливал слова. — Ее давно занимал вопрос поддержания молодости. Это стало ее манией. Настолько серьезной, что она не постеснялась связаться с ярхиссарами для…       — Жидкая вита? — с видом величайшего омерзения уточнила Тагн.       — Она самая, — вздохнул виконт, и его передернуло. — Выкупала лишних младенцев у голытьбы — из тех, кто уже десятый рот рожает. А те и рады избавиться от обузы. Им-то говорили, мол, благотворительность и все такое. У проституток, опять-таки. Кого-то из сестер милосердия в приютах подкупила, чтобы оформляли фиктивные бумаги на усыновление. Иногда… заказывала похищение особо понравившегося младенца. У простонародья, разумеется, люди моего круга за такие выкрутасы подняли бы вой до камикийской границы. Вита шла куда-то в Лаверту, оттуда — уже готовые препараты, вместе с более обычной контрабандой. В итоге Миллисента… заигралась. Почти не скрывалась. И было принято решение ее устранить. Показательно, чтобы все увидели, что бывает с теми, кто решил, будто кодекс Белого Ордена о неприятии магии на ярхиссаров не распространяется.       — И ее казнили.       — Да. По прямому приказу фон Мейера. Подложили взрывное устройство в ее паромобиль.       — И кто это сделал?       — Я… — отозвался после долгой, очень долгой паузы виконт. — Я ее отвлекал. Пока устройство подкидывали… Вроде как ее собственный водитель, но я не уверен. Такой не стал бы убивать самого себя.       — А до этого — вы рассчитывали на помощь баронессы, чтобы удрать из страны? Очень… патриотично. И очень по-дружески. Особенно если учесть, что ее обязанности передали вам.       Себастьян нервно поджал губы.       — Не знаю, откуда вы взяли эту информацию, но… да. Чуял, что готовится что-то страшное и хотел сбежать. О контрабанде черномагической косметики я узнал позже. Долго не мог поверить, но… выполнил приказ. Иначе устранили бы уже меня. А обязанности Миллисенты… Я бы отказался, если мог. Но это было обставлено как награда. Упорствовать в отказе было бы… слишком подозрительно.       — А почему было не сдать Дорма ищейкам? — чуть вскинула брови Тагн. — Чтобы она не разболтала лишнего?       — И это тоже… — потерянно кивнул виконт и уставился в пол.       — Так какова была цель убийства Верховного чародея? — после долгой паузы спросила Фьёрт. — Вам известно, кто сделал это?       Себастьян вдруг рассмеялся, как сумасшедший.       — Убивают самого сильного из магов Нового Мира, который всю жизнь боролся с Орденом, который не давал им вздохнуть, прижимая строжайшими законами, оказывал помощь ищейкам — и вы спрашиваете меня, почему от него хотели избавиться? Если все сотрудники правоохранительных органов отличаются такой же остротой мысли, как вы, Белый орден может спать спокойно…       Фьёрт решительно шагнула вперед и отвесила Себастьяну звонкую оплеуху, туша истерику.       — Как вы сумели втереться в доверие к Верховному? — придавила она аристократа новым вопросом.       — Я не втирался ни к кому в доверие, — устало ответил виконт, потирая щеку. Оплеуха явно подействовала на него самым благотворным образом. — Ингвар был другом моих родителей, и мы с ним… тоже хорошо поладили. Мы не сходились в некоторых политических взглядах, но в остальном ничего не могу сказать дурного об этом человеке. Мне… невероятно жаль, что его жизнь оборвали.       Де Вилаж стиснул зубы и отвернулся.       — А что вы знаете о готовившемся взрыве на кладбище?       — Ничего, — без паузы отозвался Себастьян. — Кто бы это не планировал, я о таком не слышал.       — Что за поручение Верховный дал вам? О чем должны были позаботиться его ученики, а вы — помочь им?       — Похоже, я ошибался… По крайней мере, добывать информацию вы умеете, — слабо улыбнулся Себастьян и снова посмотрел на ищейку. — Ну что же, раз вы так любознательны, расскажу. Гвиделлин как-то поведал мне такую историю. Около двухсот двадцати лет назад Белому ордену крупно повезло: им удалось завлечь на свою сторону талантливого ученого, гения, который работал над созданием страшной машины… Его звали Ральф Хильденброкк. В своей работе он основывался на теории существования особых волн, которые рождаются на границе слоев Силы и могут вызвать серьезные нарушения в ее естественной циркуляции по лей-линиям… Не буду вдаваться в научные подробности, вряд ли вы это поймете, — он хмыкнул, — Некто Менс Мáла, современник Хильденброкка, написал несколько научных работ на эту тему, но их так и не опубликовали. Рукописи остались храниться у Верховного мага Фрадены, каким-то чудом пережили Мрачное время и в конце концов перешли к Ингвару. Коротко говоря, машина Хильденброкка должна была посылать вибрации, которые сделали бы из всех магов в зоне досягаемости послушных кукол, марионеток, не способных пользоваться своей силой, пока им не разрешат. Вряд ли ее действие могло распространиться на весь мир, но я уверен — в их планы входило создание не одной такой штуки. И эти планы увенчались успехом. По крайней мере, одно мощное устройство было создано, и практически готово. Но потом произошла Катастрофа, уничтожившая пол-мира, и все эти разработки предали забвению. А теперь Орден раскопал какие-то свидетельства, упоминания… не знаю точно, что именно, но они полны уверенности, что машину эту в скором времени найдут. Поиски проходят в основном в Пустошах… видимо, туда ведут подсказки. Ингвар знал об этом и давно уже искал способ их остановить. И судя по всему, нашел, но я не знаю, что это. Он говорил, что после его кончины этим займутся его ученики и просил оказывать им содействие… Это все, что я знаю.       Он устало прислонился к каменной стене и прикрыл глаза.       — Какое содействие? Деньги, связи?       — Именно.       — Хорош помощник, замазанный по самые уши в таких мерзостях, да еще и готовившийся удрать! — фыркнула ищейка: — И такая машина вам не понравилась? Такой шанс перетереть в труху ненавистных магов!       — Я не знаю… — тихо проговорил Себастьян, не открывая глаз. — Когда-то я искренне ухватился бы за поиск подобного устройства, но потом… Ингвар меня переубедил. А в последнее время стало совсем тошно. Он не слушал меня, мои уверения, что одиночки не выживают, и что ему нужно либо отступить, либо посвятить уже в проблему своих учеников, найти новых союзников.       Фьёрт скептически покачала головой, а потом, чуть поежившись будто от холода, куда тише произнесла:       — Почему-то мне кажется, что Милисента — не единственная, кто сотрудничал с ярхиссарами. Ведь это так сложно — что-то противопоставить хорошо обученному, способному чародею…       — Я не знаю, — повторил де Вилаж. — Меня не посвящали в эти подробности. Я не имел дела ни с кем из темных…       Фьёрт помолчала, глядя на него.       — Как вас завербовали, виконт? — спросила она наконец более мягко и человечно.       В первый раз за все время, что длился допрос, взгляд Себастьяна ожил, и он очень странно посмотрел на Фьёрт. А потом глубоко вздохнул и покачал головой.       — Я не хочу об этом говорить. Хотя… Чего уж там. Ведь декларировавшиеся изначально цели Ордена были мне очень симпатичны. Да и сейчас в своей сути не вызывают отторжения. Вы сами заметили, как сложно противопоставить что-то сильному магу. Особенно Темному. Даже если это умелый и ловкий ищейка. Ни одна Печать не сравнится с тем, что может творить обычный подмастерье. Даже хорошо развитая. Все это ерунда, мелочь по сравнению с чародеем, которому может вдруг захотеться позабавиться за счет других!       Фьёрт как-то странно, снисходительно улыбнулась, как будто знала что-то, недоступное для виконта. А тот продолжал, почти равнодушно. Было видно, что если Себастьян и верит в свои слова, то уже немало к ним охладел.       — Есть куча вещей, которые могут делать только маги, и практически всем на это плевать. Никто не стремится искать, изобретать альтернативу — зачем, если можно пойти к волшебнику, он что-то побормочет, помашет руками, и — вжух! Все сделано. А если не получилось — пожмет плечами и сошлется на магические законы. Тормозится прогресс. Да что тормозится — практически стоит. Вы помните какой-нибудь действительно значительный прорыв в науке за последние полвека? Их нет. Наше общество деградирует. Да и потом — любой чародей с легкостью проживет две обычные человеческие жизни без всяких там целительных эликсиров, маг сильный без труда осилит и четверть тысячелетия. Почему остальные должны умирать? А может, чародеи попросту тянут жизненные силы из других? Вроде тех же ярхиссаров, только понемногу?       — Да вы из течения уравнителей, — протянула Фьёрт, опасно сверкнув глазами. — И Машина вашим стремлениям не отвечает? Странно только, что ваши мечты о равенстве не касаются обычного социального деления. Когда есть чернь, убивающаяся за медяки на тяжелой и опасной работе, основной пласт населения, есть бюргеры побогаче, и есть аристократы, сидящие наверху и снимающие сливки… Цвет общества. Один из сотни! По мнению многочисленных масс — угнетатели. Плесень. Паразиты. И да, вам доступны хорошая пища и умелые лекари, живете вы куда как дольше простых людей. Как и магам, вам многое доступно от рождения, а остальные должны прозябать. Почему вы не начали с того, чтобы продать свои имения и земли, а деньги не раздали бедным? Уверена, вашего состояния хватило бы на помощь не одной нищей семье, которая счастлива даже свежей ратте вместо надоевших уже до тошноты кормовых слизней!       Себастьян возмущенно уставился на ищейку, глубоко вздохнул и куда спокойнее, почти равнодушно заговорил опять:       — Вот только богатство можно заработать или заслужить. Не этим ли вы занимаетесь, мисс, так яростно ища убийцу? — он бесцветно усмехнулся, и продолжил: — Однако… однажды Арина заболела. Очень серьезно. Я перепробовал всех лекарей и травников, но ничего не помогало. Чародеев звать к ней я опасался, но… Ингвар прознал об Арине. Он с моими родителями дружил, не оставил и мою сестренку. Тогда он заявился в наш дом и достаточно легко доказал, что причина болезни — это последствия черной магии. И, разумеется, вылечил Аришу. Он открыл мне глаза, что не все маги — напыщенные самовлюбленные идиоты. И если рождаются люди с даром к рисованию, музыке, или к механике, то почему бы не быть магам, особенно если они трудятся на благо общества? Это было удивительно, но за один вечер он полностью перевернул мои незрелые представления об этом. И уговорил бороться с Белым Орденом. Ингвару нужен был соглядатай, осведомитель, для войны с этими… террористами. Вскоре я разыграл небольшой спектакль — высказал свои прежние рассуждения о магии, наподобие как вам только что, но гораздо экспрессивнее, на одной студенческой сходке. Винил чародеев в том, что произошло Аришей, а ее спасение приписал милости самой Дримеры. И через пару дней ко мне подошел старшекурсник, баронет Антуан де Кихермо. Через него я и попал в Белый Орден. Сам он через полгода умер — перебрал радужного песка… А я… врос в их структуру. Стал добывать сведения. Очень аккуратно. Стал своим.       — Зачем вы приходили к Верховному вечером шестнадцатого? — прежним спокойным тоном спросила Фьёрт.       — Мы же были друзьями… Иногда просто сидели за чашечкой кеко и играли в чартранг, обсуждали какой-нибудь философский вопрос. Тогда я занес ему книгу «Причины и последствия Вьетангской войны», за авторством Линнета Кобула.       — Лично. Не отправили курьера?       — Лично. Хотел поговорить, поделиться мнением, но Ингвар сказал, что у него будут еще посетители, которые будут отвлекать. Был спокоен. Он явно не ждал убийц. И рассказал, что, по его наблюдениям, в Седрию стягиваются ярхиссары, научившиеся скрывать свою сущность. Что-то готовят. Возможно — заклятье по поиску машины Хильденброкка. В контрабанде, с которой меня накрыли, были поисковые кристаллы… Возможно, для этой самой цели. Не знаю. Спросите фон Мейера.       — Верховный когда-нибудь упоминал про вагаров? — подумав, решила узнать женщина.       — Как-то было, — даже почти не удивился де Вилаж. — Не так чтобы давно. Он вдруг сказал, что они как ратты, вездесущи и многочисленны, их принято не замечать… если в этот момент они не грабят чью-то лавку. Из них могли бы получиться великолепные разведчики — если бы они не ставили интересы клана превыше любых других. Почти дословно. Потом разговор перешел на какую-то ерунду.       — Скажите еще… В Ордене были не против вашей… дружбы с Верховным, — больше утвердительно произнесла женщина.       — Нет. Они считали, что я смогу выведать у Ингвара что-то полезное. Пару раз, с его же подачи, я приносил в Орден «секретную информацию». Получались любопытные результаты…       — А кто-нибудь мог узнать о вашей двойной роли? Узнать, и решить подставить с этой перчаткой?       Себастьян помолчал, а потом глубоко вздохнул.       — Не знаю. Может, и могли…       — Зачем вы отправили Арину шпионить во Дворец? — подумав, совсем тихо спросила ищейка.       — Фон Мейер… — еле выдавил Себастьян, закрыв лицо ладонями и начав мелко дрожать. — Я надеялся… что в его бумагах… удастся найти что-то важное. Что-то, что позволит Ингвару… раскрыть что-то настолько важное, что можно будет обратиться прямо к королю, а тому — казнить его, обезглавить всю эту загнившую организацию и развалить ее ко всем демонам… От Арины я ничего не скрывал. Она сама предложила прокрасться к нему в кабинет вместе с прислугой, попытаться выяснить что-то важное. Еще две недели назад состоялось аккуратное внедрение. А потом… Потом его убили.       — Обезглавленная змея тоже может укусить, — спокойно ответила ищейка, и повернулась к двери. — На этом пока всё…       Когда Фьёрт быстро вышла из камеры, с лязгом захлопнув ее за собой, Дерек еле успел отпрянуть от следящих устройств. Женщина прислонилась спиной к стене, с отсутствующим видом глядя на противоположную стену и покусывая поврежденный мизинец, а маг, убрав приборы обратно, встал рядом, не зная, что сказать.       — Это… чудовищно, — нарушил тишину Дерек. — Он шпионил сам, в обе стороны, и подставлял свою подругу?       — Так себе из него шпион, — вдруг фыркнула Тагн. — Сам не знает, за что борется. Идемте отсюда.       Она отлепилась от стены, поправила шляпку и направилась к выходу, по пути кивнув страже, чтобы те встали на место.       — Скажите, а вам доводилось слышать о машине Хильденброкка? — вдруг спросила она.       — Учитель упоминал о трудах Менса Малы, — кивнул чародей, на ступеньках снова подавая руку своей спутнице. — Довольно опасная теория. Учитель говорил, что вмешиваться в естественные магические потоки невероятно опасно, особенно после Катастрофы. Со слов его учителя, Альбины Миннентиро, до этого лей-линии шли совсем иначе, а теперь их взаимодействие изменилось, да еще и было приправлено массой единовременных смертей… Да и сама суть такого прибора мне, откровенно говоря, противна. Надеюсь, что слухи о том, что подобный прибор уцелел, останутся лишь слухами… И ни про какую миссию о противодействии Ордену я не в курсе.       — Могу я попросить вас о невероятном одолжении, — тихо проговорила Фьёрт, остановившись и посмотрев в глаза Дереку.       — Разумеется, мисс Тагн, все что в моих силах, — тут же подобрался тот. Они уже вышли в пустынный холл особняка.       — Не докладывайте королю о том, что услышали от де Вилажа. Пока. Эта тайна нам не по рангу, тут задействован канцлер… Слишком опасно. Я передам содержание допроса Херренсону, дальше этим вопросом займется он. А сейчас, после взрыва на кладбище у короля и так хлопот хватает. А мы пока осторожно выясним подробности. Например, снова посетив Башню. Возможно, Верховный завещает вам месть…       — Как будто мне уже мало завещали, — вздохнул Дерек, поправив кобуру с револьвером Карателя, и решительно кивнул: — Я согласен. Вы правы, выдавать королю непроверенные слухи слишком рано…       Женщина благодарно улыбнулась и подошла к консьержу.       — Бульдог приехал?       — Пока нет. И вас только что спрашивали из лазарета. Просили поскорее забрать вашего бандита.       «Что опять?..» — нахмурилась Фьёрт и устремилась по знакомому маршруту. Дерек едва успевал за ней.       — Наконец-то, — всплеснула руками слабо знакомая медичка, повстречавшись у самого входа. — Я уже хотела сама бежать искать вас.       — Что случилось? — процедила ищейка, почти вбегая в приемную палату, где еще вчера ей самой штопали ногу. Там она увидела любопытное зрелище — Кристиан стоял, вытянувшись чуть ли не на носочках, с по-прежнему скованными руками, держался за горло. А перед ним, прищурившись, стоял молодой и худой целитель, сжав пальцы левой в руки в щепоть, и пристально рассматривал парня.       — Руку я ему подлатал, мисс Тагн, — спокойно, даже приветливо ответил целитель. — Ничего страшного. Однако на животе у пациента отчетливо ощущается серьезный ожог, и — он отказался, чтобы я взглянул поближе и обеспечил исцеление. В очень грубой форме. Так что пришлось…       — Отпустите его, мэтр Агнихотри. Прошу, — так же спокойно ответила Фьёрт.       — Ну знаете ли, — чуть улыбнулся мужчина, отпуская руку и этим освобождая Кабрерру. Тот еле устоял на ногах, болезненно закашлявшись. — Тогда займитесь этим сами. Вот мазь.       Ищейка благодарно кивнула и, устало вздохнув, смерила снисходительным взглядом Второго ученика, пока тот массировал шею, а целитель вместе со взволнованной медичкой покидали комнату.       — Очень глупо считать, что целители могут быть беззащитны, — хмуро заметила Фьёрт, когда те ушли, и не стала развивать тему. Вместо этого она скользнула к кипевшему от злости чародею и, бесцеремонно взявшись за его запястья, быстро сняла наручники. Кристиан удивился настолько, что словно онемел. Зато вскипел Дерек.       — Зачем?! Он же напал на вас!..       — Это был не он, — отрезала женщина, цепляя наручники к поясу. — Идемте.       — Но я же видел…       — Все видели. Идемте. Оба.       Чародеи обменялись колючими взглядами, но повиновались беспрекословно.       Седрия, Управление Королевского магического сыска; 19 алгаура (IX), день       Через несколько минут они вошли в уже знакомый Кристиану кабинет, и тот даже пожалел, что путь оказался таким коротким. Было невероятно волнующе наблюдать за соблазнительными ножками ищейки, и парень даже забыл, что хотел высказать ей свое возмущение.       Фьёрт устроилась за столом, положив шляпку рядом, прикрыв глаза и положив подбородок на переплетенные пальцы. Ее лицо сохраняло выражение абсолютного спокойствия, но Крис понимал, что это лишь маска. Женщина была напряжена и задумчива, заставляя размышлять о том, что еще могло произойти за тот неполный час, пока магу зашивали плечо. Кристиан прошел в комнату и опустился на место для посетителей.       «Или преступника на допросе? — подумал Крис. — Смотря по ситуации…»       А ситуация была неоднозначной. Он по-прежнему не понимал свой статус и ощущал себя где-то между свидетелем и арестантом. Антимагический браслет как и прежде обхватывал его запястье, заставляя сильно нервничать, но охранник-ищейка ушел, едва Крисом занялись целители. Но тем он, как оказалось, был и не нужен.       Дерек о’Двайер устроился в темном углу позади стола, и Крис мысленно оскалился. Не нравилось ему, когда кто-то сверлил его затылок столь недружелюбным взглядом… Особенно Дерек. Но голос Фьёрт отвлек его.       — Во избежание дальнейших недоразумений, — сухо произнесла женщина, когда все расселись, — поясняю. Мистер Кабрерра находится под действием заклятья, которое заставляет его защищать Латисию Рэдхейл, во что бы то ни стало. Почему? Думаю, при чтении завещания вы бы все равно узнали…       Кристиан возмущенно вскинулся, вонзив в ищейку свирепый взгляд. Напыщенному болвану из угла такие детали знать точно уж ни к чему. Но Фьёрт властно подняла ладонь, и Крис не смог противиться ее молчаливому запрету.       — Она дочь вашего учителя, и он решил так… Так ее обезопасить. Тренировался на собаке, причем с самим Кабреррой в качестве объекта.       Дерек изумленно воззрился на Кристиана.       — Дочь? Дочь… И Крис… Защитник? — потрясенно произнес он, не понимая, что удивляет его сильнее. — А Латисия дочь… Это же похоже на…       — Да, очень похоже, — оборвала его ищейка. — Увы. Но это мы обсудим потом. И, разумеется, вы понимаете, что о личности мисс Рэдхейл распространяться не надо. В общем, нападение спровоцировала я…       — А еще ты обещала меня пристрелить! — выпалил Крис, перебивая.       — Мистер Кабрерра, — невозмутимо отозвалась Фьёрт. — Вы, маг, пришли просить меня, ищейку, о помощи. У вас были… некоторые утверждения о вашей невиновности. В любом случае, до тех пор, пока не прояснились все обстоятельства дела, и имеется угроза в отношении вас, я должна отвечать за вашу безопасность. А до тех пор, пока не доказана ваша невиновность — за полный надзор и контроль за вами. Так что в обоих случаях ваша очередная истерика более чем некстати.       — Да какая ис…! — начал было Крис, но Фьёрт снова одним жестом заставила его замолчать.       — Взрыв на защищенной территории, — спокойным ровным тоном продолжала ищейка. — Как оказалось, покушение на короля. Погибшие. Паника. Кто все это устроил? Какая следующая цель? В данный момент нам неизвестно ничего, кроме ваших грехов. Ваш буйный характер может настроить против вас тех, чья задача — помочь. Не забывайте, что накануне вас отбили ярхиссары, и при этом погиб ищейка. И не он один.       Ищейка, не моргая, смотрела на Криса, гипнотизируя его взглядом своих зеленых глазах и ровным низким голосом. А Дерек внезапно почувствовал странное волнение, услышав речь Фьёрт. Ему вдруг совершенно отчетливо послышалось, что ищейка беспокоится о судьбе Криса, ее беспокоит его положение, и это открытие неприятно кольнуло внутри. Он не мог ответить себе, была ли это забота о соблюдении закона и желание спасти невиновного, или эта дивная кудрявая фурия в самом деле… Дерек тряхнул головой, отогнав нелепую мысль, заставляющую чувствовать едкие уколы ревности.       — …И если для того, чтобы избежать паники или реальной угрозы, мне действительно придется пустить в ход оружие, будьте уверены, я это сделаю, — жестко произнесла Фьёрт.       Крис помолчал, глядя в похолодевшие глаза ищейки, осознав, что стрелять на самом деле она не хотела. Если бы на его руке не висел этот мерзкий браслет, он попытался бы взглянуть на внутреннее состояние Фьёрт иным взглядом. Но и без магии он понимал, что ищейка в ярости. А выражение холодного спокойствия — лишь маска.       — Значит, ты и не собиралась стрелять…       — Нет. Только отрезвить, — вздохнув, пояснила Фьёрт. — Если бы вы продолжали буянить, то максимум оглушила бы. А потом пошла бы разбираться, что там стряслось с мисс Рэдхейл.       — А твой главный маг…?!       — Мой главный маг, мистер Кабрерра, удержал моих коллег от искушения пострелять по такой удобной мишени — взбесившемуся чародею. Удержал вашего непосредственного стража от жестких методов. Позволил оглушить. Остановил масгури. Выявил и проверил наличие контролирующего заклинания, подтвердив ваши слова.       — Не сразу и почувствовал, — парировал Крис с куда меньшей уверенностью, но хорохорился уже больше по привычке. Эх, не было бы здесь о’Двайера…       — Потому что есть «спящие» заклинания, которые чувствуются лишь после того, как их «разбудят». Как в вашем случае, например. Его выявление обычными методами — это долгие, нудные и сложные ритуалы. Почему я должна объяснять такие вещи ученику Верховного чародея? — вздернула бровь женщина.       — Потому что он раздолбай, предпочитающий учебе бары и дома терпимости, — вставил из своего угла Дерек.       Кристиан смог только обернуться и метнуть в его сторону уничижающий взгляд.       — Мистер о’Двайер, я уже в курсе — изучила его досье, — сухо сказала Фьёрт.       Дерек насупился и замолчал. А Крис глубоко вздохнул и опустил взгляд. Он и сам понимал, что в самом деле безответственно относился к магическому образованию. И то, что схватывал все на лету, не извиняет его поведения.       Наверное, именно из-за его способностей к учебе старик позволял ему так часто развлекаться. И еще без зазрения совести навесил «поводок»! А ведь вывело его из этого состояния «бежать и защищать» не только понимание, что Тиса избежала ненаправленной опасности. Его вывел голос. Нежный, ласковый голос… и лишь потом горстью снега за шиворот — контраст слова. «Пристрелю!»       Она снова его обманула…       Фьёрт прервала затянувшуюся паузу.       — Я так и не получила ответа на свой вопрос двухдневной давности, — негромко проговорила она. — Точнее, он оказался ложью… Где вы были в момент убийства Верховного чародея?       Кристиан набрал в легкие побольше воздуха. От лжи его уже мутило. Он все ей расскажет, а там… как карта ляжет. Она же поверила в его «поводок», пусть и после безжалостной проверки…       — Я общался кое с кем… Ингвар был против этой встречи. И приставил ко мне шпиона. — Кристиан улыбнулся своим воспоминаниям. — Я это, конечно, сразу просек… Охранники Башни в слежке не понимают ничего, но связываться с ним я не стал. Потому я и потряс старика Бена, чтоб он меня не выдал этому хмырю. Я провел всю ночь в кабаке… Это была версия для Ингвара. А когда я узнал, что его убили, то… Не стал посвящать тебя в подробности и повторил ту же легенду. Зря, конечно, но… Кого в первую очередь станут подозревать в убийстве? Конечно же, нехорошего второго ученика, бывшего вора, который пьет, шляется по девкам и наверняка за бутылку продаст и учителя, и душу Ярхиссу, кто бы сомневался, да?       В последнюю фразу Крис влил как можно больше желчи, не оборачиваясь к Дереку, но обращаясь явно к нему. Ответа не последовало. Дерек лишь сверкнул глазами из угла и шумно выдохнул.       Кабрерра насмешливо фыркнул и скрестил руки на груди. При этом его взгляд скользил по фигуре ищейки, красиво подчеркнутой корсетом. Сейчас в разрезе легкой блузы видно было, как ее грудь вздымается и опускается в такт дыханию. Пара темных локонов скользнули по изгибу шеи, когда она повернула голову, явно к Первому позади него, и Кристиан сдавленно сглотнул. Он знал, что она заметит его взгляд и это может порядком усложнить разговор, но ничего не мог с собой поделать…       — Меня абсолютно не волнуют подробности вашего времяпрепровождения, — сухо проговорила Фьёрт. — Если в это время вы ублажали дочку мэра города, то я проверю эту версию и в случае ее истинности просто потеряю к этой теме интерес, а в противном — вернусь к предыдущему вопросу. Итак, как зовут этого «кое-кого»? И шпиона, конечно…       — А как зовут тебя? — вскинулся Кристиан, сверкнув глазами. — Может, скажешь, наконец? Хотя, я понимаю: моя ложь — это умышленный обман следствия, а твоя входит в служебные обязанности.       — Это не относится к делу.       — Относится! Я хочу знать, с кем говорю, и если не узнаю, то никаких ответов не будет! Чем бы это кому ни грозило!       Его собеседница закатила глаза и тяжело вздохнула. Непонятливость и враждебность собеседников была неотъемлемой частью ее работы, но в данном случае перед ней был не ренегат и уж точно не ярхиссар. Фьёрт искренне надеялась, что ученики Верховного, избранные им самим, будут более разумными собеседниками. Но одному лучше бы возиться с магико-механическими игрушками, а второму… С ним лучше бы вообще не знакомиться.       — Кто ты такой, чтобы требовать у ищейки каких бы то ни было ответов? — мрачно поинтересовался Дерек.       — Да ты-то захлопнись! — рявкнул Крис, а потом вдруг опустил плечи и неожиданно мягко, с искренностью, заглянул в глаза девушки.       — Я просто… я… хотел бы узнать твое настоящее имя, — пробормотал он уже без агрессии. — Ф…Фёрт Тагн? Или Наталия Роусон? Или еще как-то?       Некоторое время ищейка молчала. Крис почти видел, как она размышляет, уже думал было сдаться и продолжить отвечать на вопросы, но тут услышал ее мягкий тихий голос:       — Меня зовут Фьёрт Тагн, — сказала она.       Глаза Дерека сузились, он стрелял взглядом то на ищейку, то на Криса, пытаясь угадать эмоции между ненавистным соучеником и девушкой, которая — Дерек уже перестал скрывать это от себя — нравилась ему до умопомрачения.       А Крис, глядя в слегка потеплевшие зеленые глаза Фьёрт, почувствовал себя самым счастливым человеком во всем мире.       Фьёрт Тагн. Фьёрт. Мягко, нежно, почти певуче — и в то же время коротко и сурово… Жестко. Почти как шорох вынимаемого из ножен клинка. Ей удивительно подходит.       — Тогда почему Ондеманарис сказал «Наталия Роусон»? — недоуменно пробормотал парень, катая чужеземное имя на языке, будто бусину.       — Я думаю, вы понимаете, что отчитываться перед вами никто не обязан? — усмехнулась девушка.       Крис нахмурился. В ее голосе вновь проявилась жесткость, однако агрессии и суровости он в голосе Фьёрт не почувствовал. Да он и сам понимал, что в секретные подробности службы никто его посвящать не будет.       — Азаи проверил вас на счет убийства, но решил не рисковать, — сжалилась Фьёрт. — Если бы вы принялись искать меня по данному имени, я бы осталась в тени. В конце концов, вы солгали мне, моему начальству, а потом приходите сюда и обвиняете во лжи меня? Я уже молчу об обстоятельствах вашего исчезновения после ареста…       — Ну да, я и забыл: ты — супер-тайный агент, который классно стреляет, спасает мир от нехороших преступников и вообще все делает правильно. А я — всего лишь подозреваемый в пособничестве Темным. Действительно, какое я имею право спрашивать…       Он сказал это без злости, даже с улыбкой. Что-то в голосе Фьёрт изменилось, будто робкий лучик тепла скользнул сквозь ледяную стену безразличия, и он это почувствовал. А может, просто показалось? Да, хватит лгать. Он стал рассказывать правду — и ее отношение к нему потеплело…       — Я ищейка. Убиваю Темных магов, защищаю светлых, и обычных людей. Методы — на мое усмотрение. Вы узнали, что хотели? — спросила Фьёрт, вновь набросив маску жесткого безэмоционального профессионализма. — Тогда продолжим. О нападении Темных.       — Да, — Крис заметно помрачнел. Нет, врядли обычным ищейкам разрешено творить все что они пожелают. Но Фьёрт — королевский эмиссар. Ее, кажется, уже практически ничего не сдерживает. — Об обстоятельствах моего исчезновения я как раз собирался рассказать…       Чародей помолчал, собираясь с мыслями, а Фьёрт ждала, не сводя с него пристального взгляда.       — Человек, с которым я встречался в ночь убийства… его называют Стервятник. Редкостный урод во всех смыслах этого слова. Ренегат, но не обычный. Насколько я слышал, он добровольно подверг себя чудовищным опытам в лабораториях Ордена, чтобы получить определенные… способности, но в результате остался калекой. Но вы даже не распознаете, в чем эта калечность, потому что внешне это… Это не видно. Лицо постоянно под маской, но тут и так ясно: все темные становятся как прокаженные, красавчиков там нет, — усмехнулся Крис. — Но Стервятник… Он постоянно испытывает боль. В смысле, обычную, физическую. Уж не знаю, что там конкретно, кости ломит или изжога, но… Боль постоянна. И поэтому он отыгрывается на других, чтобы они тоже испытали его ощущения, это ему как микстура.       Крис вновь помолчал и твердо добавил:       — Сейчас он практически возглавляет преступный мир Седрии. Все эти Баронства, это так, игрушки. Ну, в смысле… Они подчинены ему, все Бароны платят ему долю.       — И никто не попытался перехватить власть? Свергнуть и занять его место?       — Так это его люди. Стервятника. Он не приходил на готовенькое и не объявлял, мол, я тут теперь главный, а вы мне должны если жить хотите. Он эту преступную сеть создавал долгие годы, везде ставил своих приверженцев. Ренегаты становились его гвардией, а бандосы без навыков стали этой уличной армией. Надо ведь не только магические стороны контролировать, но и все незаконные дела, там это… Бордели, дурман, вымогательства, все прочее… Вот этим бандиты и занялись. Стервятник все это взял под контроль с помощью тех, кто встал на его сторону.       — Зачем вы с ним встречались?       — По какой-то причине, понятной только его больным мозгам, он хочет, чтобы я работал на них. Нашел мне учителя из ярхиссаров… Я не знаю его, только прозвище. Его называют Мейстером, но я его даже не видел никогда. Сразу отказался и не стал дальше его слушать. В общем, поэтому мне и устроили засаду, когда меня схватили ваши ребята… Я не просил этого. Их инициатива.       Во взгляде Криса скользнула тревога.       — Он собирается тебя убить. И, поверь, слов на ветер не бросает. Тебе… надо быть осторожной.       — Опиши его, — бесстрастно проговорила девушка, и Крис нервно сжал кулак.       — Среднего роста, носит дорогую одежду, с претензией на изысканность, я бы сказал. Вот почти как господин Первый чурбан, — Крис мотнул головой в сторону угла, где сидел Дерек. — Руки всегда в перчатках, голова прикрыта капюшоном, а лицо — кожаной черной маской без рта…       Дерек издал хрипящий звук, полный негодования и отвращения.       — Да, мистер о’Двайер, похоже, это тот самый тип, с которым мы столкнулись за «Золотым рассветом», — откликнулась Фьёрт.       При этих словах Крис распрямился, а его лицо вытянулось. Значит, пока он бодался с соучеником, Фьёрт в это время… пытались убить… Осознание этого пронзило, как острый стилет. Но она жива, значит, отбилась. Впрочем, Стервятник тоже уцелел, иначе бы ищейка сразу сказала обратное. Фьёрт явно удачлива, но это не может длиться вечно.       — Будь осторожна, прошу… — почти прошептал он. — Он имеет огромную власть над людьми… Все-таки его опыты закончились не полным провалом. Он умеет повергать в пучину отчаяния одним только взглядом, и ты уже ничего не можешь сделать, только скулишь, как жалкий щенок…       Его взгляд вдруг стал стеклянным, словно он смотрел не на ищейку, а куда-то вглубь себя, в собственные воспоминания. Крис мотнул головой, сбрасывая с себя оцепенение. Он придвинулся поближе и, облокотившись о стол, тихо спросил:       — Скажи… те люди в машине, которая меня везла… они погибли? Если это так, мне очень жаль. Правда жаль…       Фьёрт глубоко вздохнула и прямо взглянула ему в глаза:       — Не все. Большинство удалось спасти. Но одному по-дурацки распороло горло штырем от выломанной двери, когда он пытался удержать одну тушку от планирования на мостовую. У него осталась молодая беременная жена. А из людей, живших рядом с местом засады, украли все жизненные силы, что и позволило без особого труда превозмочь нашего боевого чародея. Кое-кто из них, увы, тоже не выкарабкался.       Ищейка прикрыла глаза, а Крис уронил голову на грудь, осознав, что, по сути, на его совесть легло несколько напрасных смертей.       — Значит, вы утверждаете, что это нападение — вовсе не попытка вытащить подручного Стервятника?       Крис молча мотнул головой.       — Тогда как вы смогли удрать из его логова?       — Да они меня и не держали. Объяснили реалии и выкинули на улицу. Считают, что я и так у них на коротком поводке.       — Почему?       — Из-за обвинений, и из-за… этой… — Крис тронул пальцами висок. — У них есть методы давления. Я уже знаю… Он может наслать такую невыносимую боль, что присягнешь чему угодно…       Чародей помолчал, будто переживая нечто из прошлого, но потом вздохнул и безразлично пожал плечами.       — Но я не верю, что это правда. Ничего не происходит уже вторые сутки, а значит, эта скотина просто набрехала, чтобы меня запугать, вот и все. Может, он выдумает еще что-нибудь… Но мне все равно. У него ничего не выйдет, я скорее пойду мыть полы в кабачке у Бена, чем стану его прихвостнем.       — Для тебя безопаснее было бы остаться в камере, — сурово произнесла Фьёрт.       Что-то приятно согрело душу Кристиана, будто глоток глинтвейна в ненастную погоду. Он сообразил далеко не сразу, что это… Ах да. Она обратилась на «ты»… Крис вдруг понял, что его ладонь лежит совсем близко от ее, и с трудом подавил в себе желание коснуться ее руки, провести по ней пальцами, ощутить ее тепло… Это было каким-то безумием: чем ближе он находился к ней, тем труднее было думать о чем-то другом. Если бы этот стол между ними растворился в воздухе… Вместе с о’Двайером, чтоб тот в Бездне утоп!       Кристиан с ненавистью посмотрел на свой блокатор. Но даже вся магия на свете ничего не изменит… Он останется для нее очередной назойливой проблемой. Не то, что Дерек. Кристиан вспомнил, что он, похоже, таскается за ней уже который день, и внутри будто прокатился кусок льда.       — Его давно пора убрать, — жестко произнес Крис. — Это и в ваших интересах, и моих. Он ведь наверняка оказывает Темным и Ордену внушительную поддержку, предводитель подпольного мира не может не оказывать… Потому что это уже в его интересах. Если его погасить, то там начнется грызня за власть, и какое-то время поголовье преступников будет планомерно уменьшаться естественным путем…       — Он так хорошо умеет планировать тайные операции, что его давно пора принять в ряды ищеек, — насмешливо сказал Дерек. — Верного сына закона.       Крис досадливо дернулся, не сколько от издевки, сколько от снисходительной улыбки Фьёрт. В самом деле, учить специалиста ее делу было не лучшей затеей. Но Крис ведь лишь высказал мысль, которая в подобной ситуации появилась бы у любого здравомыслящего человека… Как ему казалось.       — Где искать этого Стервятника?       — Не знаю. Он носится по городу, как летучая мышь какая, и появляется внезапно там, где ему самому надо.       — А то место, где вас держали?       — Это не его берлога, — махнул рукой Крис. — Может, ты там найдешь лишь нескольких ярхиссаров, но это так, временное убежище. Могу показать, конечно, но думаю, там уже давно никого нет.       Фьёрт досадливо скривила губы.       — Но, — тут же добавил Крис. — Есть один парень… Мужик, то есть, он уже в годах. И я точно знаю, что он связан непосредственно со Стервятником. Я видел его… там… в доме, где меня держали.       Фьёрт внимательно смотрела на Криса.       — Настоящего имени не знаю, но мне он известен под прозвищем Отмычка. Искусный домушник, не чуравшийся и мокрых дел. У него есть примета — разорванное левое ухо…       — Юрай Гамбит? — спросила Фьёрт.       — А, так вы его знаете?       — По долгу службы, — усмехнулась ищейка. — Нам приходиться знать всех подобных дельцов. Но что он якшается с Темными, этого не знали.       Крис потер висок и огляделся. Что он, собственно, делает? Закладывает легавым таких ребят, которые ему за это, не задумываясь, воткнут нож в горло. При первом же удобном случае. Не его это вообще дело… А почему его понесло, как говорливую девку на ярмарке? Да все потому же: эта хитрая лиса пару раз хлопнула длинными ресницами, и все, он уже готов распинаться перед ней и танцевать под ее дудочку.       «Очнись! Она же тебя просто использует…»       Похоже, внутренний голос был прав. В кои-то веки. Ему вдруг стало душно в этих стенах. Сейчас бы завалиться куда-нибудь, где пошумнее, повеселее, много выпивки и никаких агентов, мать их, с их темными тайнами и вечной подозрительностью… Но тут он вспомнил о завещании. О нет…       — А знаешь что, Фьёрт… — Кристиан еще раз обвел ищейку недвусмысленным взглядом, но на этот раз постарался держать себя в руках. — У меня, кажется, дежавю: мы точно так с тобой сидели пару дней назад, и ты точно так же терзала меня вопросами, вопросами, и снова вопросами… Знаешь, я так устал от этих проклятий, тайн, придурков в масках с их крутыми подручными… Вот честное слово, надоело. Да, я обещал Латисии найти убийцу, и я с радостью помогу, чем смогу. Но знаешь, чего мне больше всего хочется прямо сейчас: напиться и забыть обо всем этом дерьме. Я вам сдал информацию, и теперь вы сами чудесно справитесь с о’Двайером и с этим, как его… Кавитски… ну, не важно. А у меня кое-какие планы на вечер. Так я могу идти?       Он поднял на Фьёрт простодушно-щенячий взгляд, в котором, однако, плясали демоны.       — Ну ты и хамло подворотное, — процедил сзади Дерек. — Со своими темными дружками побежишь лизаться?       — Нет, — невозмутимо ответила ищейка.       Крис нахмурился, не понимая, кому был адресован ответ. А Фьёрт, заметив его взгляд, чуть улыбнулась.       — Если воля покойного учителя для вас хоть что-то значит, вы никуда не пойдете. Кроме того, мне очень не нравится мысль, что вы не придете на чтение завещания… Кто знает, может, Ингвар оставил вам с мистером о’Двайером в наследство нечто важное. Например, указание на убийцу, подробные описания этого связывающего заклинания, или артефакт, который сможет уничтожить машину Хильденброкка. Слышали о такой?       — Ни разу, — мотнул головой Кристиан. — Если дело идет о механизме, пусть с ним о’Двайер и возится. И еще лучше мамзель Рэдхейл призовите. Из нее механик куда лучше, чем из этого…       — Неужели вы доверите им такую важную задачу? — чуть насмешливо изогнула бровь девушка.       — Я. Доверяю. Тебе. — отчеканил парень. — Полностью.       Крис только было решил, что смог взять свои эмоции под контроль, как девушка глубоко и сокрушенно вздохнула, намертво приковав взгляд парня к своей груди.       — И Стервятник вместе с этим «Мейстером» вас ни чуточки не пугает? — чуть иронично поинтересовалась она.       — Я же не дурак. Пугает. Самую чуточку… Однако я сумею спрятаться так, что не найдут… — ответил чародей.       Но в его словах уже не было былой уверенности. Он медленно растягивал слова, так же медленно обводя взглядом контуры тела и лица ищейки. Больше всего ему сейчас хотелось заломить ей руки да животом на этот стол… Она уж точно не смогла бы сопротивляться, и тогда… Вскоре и не захочет.       — Так, как удалось спрятаться от ищеек? — услышал он ироничный вопрос.       Крис тряхнул головой, отгоняя наваждение. Не особенно задумываясь о последствиях, он вдруг сильно наклонился вперед, упершись одной рукой в стол рядом с ее руками, а другой осторожно проведя по свисающему локону девушки — он едва касался его кончиками пальцев. И не мог насмотреться на это лицо, обезображенное жутким шрамом, который он уже почти не замечал, и за которым, как за маской, ему чудилась просто девушка, которой нужно быть сильной, чтобы выжить… Нет, не просто девушка. Совершенно особенная, неповторимая…!       — Почти… И все-таки я настаиваю… что мы к Башне не поедем… — с придыханием проговорил он, потянувшись к самым ее губам, жадно вдыхая этот безумный аромат горьких цветов и сладкого меда, который еще при первой их встрече свел его с ума. Он ласкал ее одним взглядом и не мог насмотреться, впитывая в себя каждый сантиметр ее кожи, каждую самую мелкую черточку лица, каждую линию. Это было ни с чем не сравнимое ощущение — просто смотреть на нее, не касаясь, чувствовать ее так близко, растворяться в ней… Ни с одной прекрасной «феей» из самых изысканных заведений, в которых он побывал — а список оказался бы длинным — он не чувствовал ничего подобного. А ведь он даже еще не поцеловал ее. Но это было поправимо: всего на полтора десятка сантиметров ближе, и…       — Ты просто мерзавец, — раздался сзади полный негодования голос Дерека. Кажется, он был готов чем-нибудь запустить в своего старого недруга, и Крис не нашел ничего лучше, чем окончательно встав, злобно прошипеть в его сторону:       — А ты только что и умеешь, что портить все вокруг, о’Двайер… Всё, ты доигрался!       Он шагнул было в сторону ненавистного мага, как поперек его торса уперлась небольшая, но удивительно сильная рука — почти так же, как трость в Дерека на кладбище, и Крис вздрогнул от нешуточной боли, пронзившей его, казалось, насквозь. Разумеется, Фьёрт его не ударила, лишь удержала от попытки набить-таки этому напыщенному болвану морду, невесть как успев обогнуть свой стол… Но чары, прикрывавшие болезненное место на его животе, успели иссякнуть.       — Это ожог…? — после короткой паузы спросила девушка, почти отдернув руку, и пытливо взглянула в глаза мага. — Покажи.       — Нет!..       «Она не должна это увидеть… не должна!» — только сейчас подумал Крис. В ее зеленых глазах он видел, будто там всплывали и тонули множества чувств — недоумение, сомнение, предчувствие чего-то неприятного, опасение, сочувствие, сострадание…       — Покажи…       Он обмер, не смог противиться этому взгляду, этому голосу… Будто под гипнозом, Крис расстегнул пуговицы рубашки, мечтая только, чтобы это были ее руки, чтобы чувствовать ее уверенные прикосновения, будто электрические разряды — желанное, но запретное удовольствие… По коже плеснуло свежим воздухом, и ищейка увидела то, чего он так боялся: на мускулистом торсе, чуть выше пупка, багровел рельефный рубец — клеймо размером с пол-ладони, оставленное Стервятником «на долгую память». У Тагн расширились глаза. Ожог был почти свежим, багрово-алым, с обуглившимися краями, как будто его сделали только что; в уродливом рисунке угадывался силуэт дерева и, кажется, какого-то животного. Для мага такое «украшение» казалось нелепым — ведь он мог залечить его за считанные минуты…       Будто очнувшись, Крис отступил назад, мотнув головой в немом оцепенении. Вид у него был такой, будто он только что, на ее глазах, совершил как минимум убийство — подавленность, стыд, сожаление…       — Это не моя работа, клянусь! Фьёрт, я… Д-демон! — Он потер лоб, пытаясь подобрать нужные слова. — Я знаю, что ты сейчас подумала, но я не имею никакого отношения к этой бредовой секте, или что у них там… Они сделали это против моей воли. И я не могу, ничем не могу его вывести!       Он в сердцах пнул табурет, на котором только что сидел, отправив его в полет к стенке, а сам осел на пол, прислонившись к ножке стола и с тоской глядя на Фьёрт. В дальнем углу клятый Первый ученик вскочил, готовый защищать честь дамы, но едва он тоже увидел ожог, как в растерянности опустил руки. Что он знал о настоящей жизни за пределами уютной Башни? Да ничего… Кристиану совершенно не хотелось показывать свои проблемы перед ним, но из-за Фьёрт этот болван уже узнал о его слабостях, кажется, абсолютно все. Убивающий приборчик в голове, заклятье-поводок, враги, которых никому не пожелаешь… Дерек, наверное, сдох бы на месте от любой из этих напастей.       — Я знаю, — отсутствующим тоном ответила ищейка, невидяще смотря перед собой. — Члены Ордена носят не клейма, а татуировки, и не на груди, а на правом плече… Да, про жестокость Стервятника я наслышана сполна.       Фьёрт будто в забытьи провела кончиками пальцев по своей изуродованной щеке и ее губы искривились, словно шрам все еще причинял ей боль спустя много лет. Хотя, возможно, так оно и было — откуда Крису было знать?       Девушка встряхнулась, и, перегнувшись через стол, начала копаться в верхнем ящике. Кристиан (да и, похоже, Дерек тоже) молча наблюдал за этим, молясь, чтобы то, что она ищет, оказалось на самой дальней полке: уж слишком привлекательный открывался вид.       Спустя несколько секунд ищейка уже присела рядом с Кристианом и начала распаковывать небольшую медицинскую сумку, доставая из нее бинты.       — Это лучшее противоожоговое средство, что я вообще когда-либо видела, — проговорила она, скручивая тампон и накладывая на него немного пахучей мази из горшочка, выданного в лазарете. Потом она бережно приложила импровизированную повязку к ожогу, накрыв ее ладонью самого Кабрерры, и взглянула ему в глаза.       — Я ведь все равно узнала бы, — с укором произнесла она, отстраняясь и поднимая отброшенный парнем табурет. — А Агнихотри мог ускорить заживление. Хотя боюсь, что такую отметку вам придется носить долго, как бы не всегда.       Кристиан с едва заметной улыбкой посмотрел на Фьёрт и неожиданно подумал — у нее ведь тоже есть отметина, которую, видимо, не удалось залечить. Что же это — отравленный черной магией клинок, встреча с крайнами, наговор на могильном прахе? У темных есть много способов оставить о себе напоминание на всю жизнь, даже если после встречи с ними или их творениями посчастливится ее сохранить. Не многим это удавалось. А ей удалось. В его глазах отчетливо промелькнуло восхищение. И еще больше захотелось протянуть руку и ощутить ее — что она действительно здесь, подле него, а не чудится ему в бреду лихорадки. Касание, когда она врачевала его ожог, оказалось таким мимолетным…       — Ладно, я понял, что ему по жизни досталось, но от последнего вопроса его это точно не избавит. Он умудрялся скрываться целые сутки? Но на такое его навыков точно не хватит, подобное заклинание я освоил только через шесть лет после начала учебы, — хмуро произнес о’Двайер.       Фьёрт, покосившись на Первого ученика, благодарно кивнула, и снова обратила свой чудный взгляд на Кристиана.       — Итак…? — наводяще протянула она.       «Она когда-нибудь перестанет задавать вопросы?!»       Маг колебался с минуту, но все же ответил:       — Я не так давно наткнулся на одного парня, который столкнулся с уличной шпаной, помог ему отбиться, потом слово за слово… В общем, у него крайне редкая Печать, практически уникальная. Не думал, что такие вообще существуют. Она позволяет укрываться от магического поиска на расстоянии. И я сумел распространить ее действие на весь дом. С подсказками старика, конечно же, самому мне на создание нового заклинания еще долго знаний не хватит. Но пройди ищущий меня чародей в полусотне метров от этого дома, и он бы меня почуял…       — Интересное объяснение. А демон?       — Какой демон? — несколько натужно удивился Крис, едва не вздрогнув.       — Он был убит в вашей квартире, мистер Кабрерра. Мелкий демон-соглядатай.       Кристиан в замешательстве посмотрел в глаза ищейки, и ему показалось, что он падает в них, словно в два леденящих омута. Снова соврать? Страшно запутаться во лжи, страшно, если Она почувствует ее, страшно, что Она снова отгородится этой ледяной стеной презрения… Но еще страшнее — рассказать. Он сумел оправдаться по поводу нападения Темных, доказать, что тут он ни при чем, но призыв демона… Непростительно! Он уже никогда не отмоется от клейма ренегата, а старик… старик будет опозорен навеки… И никто не поверит, что у Криса вообще должен был получиться максимум клуб вони, потому что он перепутал всё на свете, порядок символов, вектор приложения силы — всё! Но в это Она уже не поверит…       Парень уже почти слышал, как Фьёрт разочарованно рассказывает про нарушение магического законодательства, напоминает про подвиг пророка Ливия, почти две тысячи лет назад запечатавшего все ходы из Темного измерения в этот мир, а потом, разумеется, без раздумий отправит его на каторгу, где он будет до скончания своей жизни — которая изрядно сократится — вкалывать на постройке железных дорог или в каменоломне…       Все это почти мгновенно пронеслось в голове Кристиана, оставляя ощущение, что его медленно и заживо закапывают в холодной земле, а потом парень криво усмехнулся.       — А, ну да. Как я мог забыть… Просто деньки выдались… После того как Ондеманарис меня отпустил, я отправился домой, и там меня ждала эта… тварь. Не сразу и заметил, и справился не с первого раза — повезло, что эта пакость, кажется, не собиралась меня убивать. А может, и не могла. Соглядатай, да… Сама понимаешь, бежать обратно сюда и докладывать как-то совершенно не хотелось. Мне вот сейчас подумалось, что это мог быть подарочек от Стервятника. На всякий случай…       Крис старался очень тщательно подбирать слова и не делать слишком длинных пауз. Говорили, что ищейки способны чуять ложь, поэтому парень очень старался не врать и говорить убедительно. А что? Каждое слово — правда. Но не вся правда. И ох как хорошо, что все следы ритуала давным-давно рассеялись…       — Подмастерье, сумевший изгнать демона? — со скепсисом заметила Фьёрт, скользнув изучающим взглядом по связке амулетов на груди Кабрерры. — Неплохо. А еще умеете и способны пользоваться Тонкими путями, и вас еще не порвало на мелкие клочки…       — Я быстро учусь, — слегка пожал плечами Кабрерра, — хотя если бы не это заклятье, наверное, я бы еще несколько лет не рискнул открывать Тонкие пути. Вот только такое чувство, что это на самом деле моя специализация. А что касается демона — старик постарался вбить в меня основы экзорцизма.       Девушка медленно кивнула, мельком взглянула на часы на полке, и Крис исподлобья проследил ее взгляд. Уже четверть пятого… Наверное, она-то вместе с Дереком однозначно поедет в Башню.       — Наверное, учитывая обстоятельства, я склонна пока оставить вас под присмотром, — задумчиво проговорила Фьёрт, вернувшись за свой стол и что-то мысленно прикидывая. — Разумеется, до первого же проступка, после которого вы ответите по всей строгости. Это — понятно?       — Более чем, — ответил Кристиан, еле удерживаясь, чтобы не расплыться в довольной улыбке. — Я готов помогать следствию всеми силами. Это должно помочь мне избавиться от «поводка»…       — Это может быть опасно, мисс Тагн, — снова влез Дерек, и Крис на мгновение пожалел, что на его зов явился только никчемный Бринн, а не могучий демон-убийца. Хотя, тогда его первой жертвой наверняка стал бы он сам, потому что врядли сумел бы привести тварь к покорности — продолжение ритуала осталось на другой странице!       — Разумеется, мистер о’Двайер. Но рецидив — в первую очередь для него самого. Его, кхм, приятели-темные уже дали понять, что ни перед чем не остановятся, чтобы заполучить вашего соученика. Даже не постеснялись заклеймить его, как свою собственность, — на этих словах девушку едва заметно передернуло. Дальше она обратилась уже к Крису: — Вполне возможно, что демона вам они и подсадили, соглашусь. Любопытно, кстати, чем вы их так интересуете?       Крис только покачал головой. Знал бы он…       — В общем, если вы не желаете ехать к Башне, то я не настаиваю, — проговорила Фьёрт, остановившись у небольшого зеркала, и начав прихорашиваться. — Но в этом случае вам придется остаться здесь. В уже знакомой вам камере — для вашей же безопасности!       — Я поеду, — твердо произнес Крис, любуясь девушкой, и почти ненавидя себя за эту слабость — но так он мог побыть еще какое-то время с ней, а не в каменном мешке. Тем более что ее лед все-таки треснул… И да, она была права — старик мог оставить ему разъяснения, почему он назначил нянькой Латисии его, а не куда лучше подготовленного о’Двайера, который явно ходил в любимчиках. Хм… Может, именно поэтому? — Я… передумал. Подбросишь? Или все-таки снова отправишь отдыхать на нары?       «И если в этот момент Тисе снова будет грозить опасность, я убьюсь об стену камеры, ведь этой магии ищейковские блокаторы, кажется, не помеха!» — обреченно подумал молодой чародей. Увидев щетку в руках ищейки, он задумчиво оглядел собственный замурзанный наряд и пробормотал:       — Мистер Как-его-там с толстым портфелем будет в восторге…       Фьёрт очень долго молчала, глядя на Второго ученика в отражении зеркала.       — И разумеется, у меня нет никаких гарантий, что вы говорите мне исключительно правду… — словно озвучивая мысли, проговорила она. — Можете не оправдываться — я все равно сделаю вид, что поверила…       — Так значит, обвинения в убийстве с меня сняты? — едва сдерживая радость, спросил Крис.       — Я уже давно считаю, что тут вы не замешаны, однако вокруг вас столько странностей… В общем, официальную бумагу, которая вычеркнет вас из гончьих листов, я пока давать не собираюсь, так что бежать будет… чревато.       Она вздохнула и надела галантно поданное ей Дереком пальто, который немедленно получил от приводившего себя в порядок Криса, оценивавшего завуалированную угрозу, возмущенно-ревнивый взгляд, и, жестом выгнав обоих соучеников из кабинетика, заперла его и устремилась по коридору.       Через десять минут они вышли из здания Управления. Перед этим Фьёрт пришлось что-то некоторое время вполголоса втолковывать дежурному на выходе, желчно глядевшему на Кабрерру. До него донесся едва слышный разговор трех ищеек неподалеку.       — Слабенько…       — Что?       — Взрыв какой-то слабый.       — Не такой уж и слабый… Погибли люди!       — Ага, учитывая, что там была половина верхушки Синклита.       — Из которых девяти десятым позволяют занимать свои места исключительно из уважения к их более чем почтенному возрасту, а сами чародеи крайне близки к тому, чтобы впасть в маразм! Сумасшедший маг — это же кошмар!       Окончание парень уже не услышал — пообщавшись с консьержем, Фьёрт кивком головы велела магам следовать за собой. На этот раз ищейка воспользовалась служебной машиной, вроде той, какой пользовалась при их первом знакомстве. Дерек успел первым галантно распахнуть перед Фьёрт водительскую дверь, а Крис, замешкавшись, нагло шмыгнул на переднее сидение, оставив возмущенно вспыхнувшему Дереку лезть на заднее. Фьёрт на эти маневры не обратила никакого внимания, но в салоне с отсутствующим видом взяла мага за руку и сняла с его запястья блокирующий браслет, а потом вручила обалдевшему парню бумажный пакет с конфискованными вчера амулетами и инструментами.       — Будем считать, что я вам поверила, — повторила ищейка и молча завела паромобиль.       Седрия, промышленные районы; 19 алгаура (IX), ранний вечер       …В реальность Тиса вернулась лишь тогда, когда огромные часы над мастерскими столами пробили половину пятого. Подняв голову, девушка передвину на лоб устрашающего вида очки со множеством линз и, протерев глаза, уставилась на циферблат.       «Ах да…завещание».       Было огромное искушение не пойти — ее уход вызовет у друзей новые вопросы и домыслы, к тому же уж очень хотелось этот прибор закончить… Но внезапно проснулось любопытство: что же именно отец посчитал нужным для нее оставить? Да и… все-таки это его последняя воля… На чашу весов легли два мира, и в конце концов второй перевесил. И теперь Латисия безбожно опаздывала.       Стащив с себя очки, а манипуляторы с пальцев, Тиса встала и с хрустом потянулась. А затем пружинистым шагом направилась в комнатушку.       — Ты куда? — окликнул ее Раст.       — Я отлучусь ненадолго, ребят. Вы занимайтесь тут…       Тиса старательно отвернулась, не глядя на нахмуренное лицо Раста. Но парень, поджав губы, молчал…       Рэдхейл постеснялась просить деньги на извозчика у друзей, вдобавок, в этом районе ждать его можно было часами, а рейсовый пароконный экипаж привезет работяг на ночную смену и будет собирать их с вечерней только ближе к полуночи. Те, кто обычно ездил сюда, мог доплатить шоферу за ожидание. Так что оставались лишь верные бегалки.       Очень скоро девушка обратила внимание, как много на улицах жандармских патрулей. Они то и дело тормозили ее, спрашивали документы, и Латисия успела возблагодарить богиню, что захватила с собой не только идентификационный лист, но и договор найма на работу в Башне. Без него ее, наверное, просто не пустили бы в центральные кварталы. Чтобы добраться до них, Латисия потратила почти двадцать минут, а до королевского дворца оставалось еще прилично, как бы она ни работала ногами.       «Наверное, все дело в том взрыве», — сообразила девушка, подъехав к площадке, на которую выходили ворота, окружавшие дворец. Тут охраны было еще больше… Кто-то просто глазел, кто-то терпеливо ожидал своей очереди… Тиса мельком поймала свое отражение в какой-то витрине. На ней была все та же одежда, что и на похоронах. Впечатление портил лишь запачканный маслом кончик носа. Тиса поспешно вытерла его рукавом, и заискивающе улыбнулась жандарму.       «Да. Так лучше. Демон, я уже не помню, что бы так волновалась…хотя с чего бы?»       Пара практически ничего не значащих вопросов — и девушку все-таки пропустили в сад. Еще несколько минут активной работы ногами, и Тиса увидела свою конечную цель.       У Башни уже стоял ищейковский автомобиль, сама шрамированная змеища молча рассматривала изящное строение, а оба ученика Ингвара смотрели куда угодно, но только не на друг друга. А еще Крис выглядел чем-то до смерти довольным. Ах да, на его руках нет наручников, и антимагического браслета как-то не видать. Поодаль топтался нотариус и стража, и Тисе вдруг показалось, что от башни веет каким-то печальным теплом. Ее тут же захлестнули эмоции, которые ненадолго удалось отогнать благодаря возне в мастерской.       — Это вы? — удивился Кавитски, когда запыхавшаяся Тиса приблизилась.       — Простите… я… опоздала… Латисия Рэдхейл — это я. Вот мой идентификационный лист…       — Я подтверждаю личности всех упомянутых наследников, — сухо заметила Тагн. Ищейка коротко взглянула на Тису, и в пронзительном взгляде спокойных зеленых глаз Рэдхейл почудилось одобрение.       — Это, конечно, хорошо, но порядок есть порядок, — забормотал нотариус, изучая бумаги учеников и Тисы.       — Рад, что вы прибыли, мисс, — заискивающе улыбнулся Уолтер Кавитски, возвращая листы, и радостно добавил, обращаясь к Тагн: — Ну, раз все в сборе, вы можете открыть башню.       — Ну, пойдемте, — ухмыльнулась та, сделав приглашающий жест рукой. До входа в Башню оставалось метров пятнадцать, но маги спокойно двинулись вперед, а вот ни Тиса, ни адвокат не смогли и шага сделать на тропинку.       — Меня не пускает, — удивленно произнесла девушка и пощупала воздух перед собой. — Словно уперлась в невидимую стену.       — Меня тоже... Но... господин Гвиделлин говорил, что амулет... — пролепетал Кавитски.       — То есть, как? — опешил Кристиан.       — Башня защищает себя даже после смерти Учителя, — с ноткой и грусти, и превосходства пояснил Дерек. — Просто так не войти. А попытка пройти Тонким путем попросту убьет.       — Мисс Рэдхейл, вот ваш ключ. Позже попрошу вернуть, разумеется. А вы, господин адвокат, доставайте ваш амулет, — скомандовала Фьёрт. — Это вряд ли "колокольчик", ведь разрешение давать некому. Думаю, там нужен собственный механизм.       Дерек согласно кивнул. Получив назад и крепко сжав ключ на цепочке в кулаке, Латисия смогла беспрепятственно миновать невидимую границу. И выходило, что ее безумный поход с де Вилажем был изначально обречен на неудачу. Она не сумела бы даже подойти к стенам Башни. А виконт? Был ли у него подобный ключ?       Пока маги возились с пропуском адвоката, Латисия рассматривала запечатанную дверь. Оттиск рядом с замком на двери выглядел совершенно обычным — если не считать рельефного герба. Насколько Латисия знала — тем, кто без Королевского перстня попытался бы открыть эту дверь, позавидовать было нельзя — не спасли бы ни техника, ни магия, ни хитрость и ловкость…       — Насколько я понял, нужна капелька вашей крови, немного моей магии воды и чуточку магии ветра Кабрерры. Тогда вы сможете на короткое время, пока не высохнет кровь, находиться в Башне, — резюмировал Дерек, пару минут поизучав покрытую витиеватой гравировкой пластинку.       — Хитро, — качнул головой Кристиан. — И полагаю, что проверять реакцию защитных контуров, когда это произойдет, вам не захочется.       — Ну, разумеется, — возмутился адвокат. — Я вообще бы предпочел огласить завещание в своем офисе, но покойный был весьма конкретен в своих пожеланиях. Ладно... У меня был перочинный ножик...       Через пару минут он тоже сумел миновать барьеры Башни и торжествующе воззрился на ищейку. Бросив на него один-единственный кислый взгляд, Фьёрт подошла к двери и приложила к печати ладонь. Тисе не было видно, что она там делает, и тогда она повернулась к стоявшему рядом Кабрерре. И впрямь, никакого антимагического браслета.       — Я рада, что твой план сработал, — улыбнулась парню Тиса.       — А уж как я рад, — усмехнулся Кристиан.       Тем временем ищейка отступила от двери и оглянулась Первого ученика.       — Башня распечатана. Ключи, кажется, были у вас… Я буду на первом этаже.       О’Двайер отпер внушительный висячий замок и толкнул дверь, пропуская ищейку, Латисию и нотариуса внутрь. Кристиана он оставил последним, на что Кабрерра в ответ лишь скорчил пренебрежительную гримасу — эти двое не упускали случая обменяться «любезностями».       Изнутри на них пахнуло застоявшимся духом помещения, которым никто не пользовался вот уже несколько дней. Хотя башню, конечно же, наверняка продезинфицировали, но память о произошедшей здесь трагедии все равно давила невидимым грузом…       Кавитски уверенным шагом прошествовал к лестнице, поманив наследников за собой, и стал подниматься, кряхтя и отдуваясь после каждой пятой ступеньки. Видимо, инструкции в завещании были предельно четкими. А Тагн, как и сказала, осталась внизу, проводив их прищуренным взглядом.       Зайдя в гостиную отца, Тиса огляделась. Здесь ничего не трогали и не переставляли, и создавалось жутковатое впечатление, что маг вот-вот выйдет из соседней комнаты и поприветствует гостей… Вот только соседней комнатой был тот самый кабинет, где произошло убийство, душную тишину не нарушал ни один звук, кроме их собственных шагов. А еще Тиса была ох как благодарна, что дверь в кабинет закрыта.       Нотариус присел за газетный столик, быстро собрав с стопку и сдвинув на угол прессу, предложив остальным сделать то же самое. Затем он привычным движением бодренько расстегнул портфель. И вот на стол перед тремя парами любопытных глаз плюхнулась пухлая папка, из которой на свет божий было извлечено несколько экземпляров завещания — по одному на каждого, и нотариус принялся читать вслух. Сначала потянулись формальности — какие-то общие фразы, перечисление удостоверивших завещание лиц и тому подобная белиберда, к собственно наследству не имеющая никакого отношения. Пока он добрался до сути, Латисию уже начало клонить в сон, Дерек выглядел так, будто в уме пересчитал все трещинки на столешнице и даже вывел для них некую геометрическую закономерность, а Кристиан, кажется, был уже готов сгрести эту «кабинетную ратту» за грудки и хорошенько тряхнуть, чтоб заговорил по-человечески. Тогда, наконец, Уолтер произнес:       — «…Сим завещаю половину моего состояния, на момент составления завещания семьсот тысяч золотых девятьсот шестьдесят два серебряника восемнадцать никелей и ноль пять медяков Латисии Рэдхейл. Вторую же равную половину дарую в равных долях благотворительному фонду «Надежда», а также следующим организациям…       У Тисы отвисла челюсть.       «Семьсот тысяч?! Он что, казну ограбил?»       Она никогда сознательно не просила у отца денег — только если уж сильно припекало. И тем не менее на ее счету всегда имелось некоторое количество весомых… Но Латисия никогда не предполагала о наличии ТАКОЙ суммы…       «Может, он хотел, чтобы я продолжила исследования? Или купила приличный дом? Или… Всё, — одернула себя Тиса. — этого уже никогда не узнать».       Вытянув слегка дрожащую руку, Тиса взяла со стола свой экземпляр завещания и быстро пробежала его глазами, запоминая адрес банка и номер счета.       «Помимо того требуется специальная идентификация…» Хм, что бы это могло значить? Ладно, на месте разберемся…»       Латисия скомкала листок и сунула его во внутренний карман, по-прежнему размышляя об Ингваре Гвиделлине, и о том, чего бы он хотел…или не хотел. О присутствии учеников она почти забыла, но сейчас все-таки коротко взглянула на них. Кристиан выглядел ошеломленным, но одобрительно подмигнул своей подопечной. О’Двайер лишь как-то устало кивнул своим мыслям, продолжая внимать нотариусу.       — «Ученикам моим, Дереку О’Двайеру и Кристиану Кабрерре, я передаю в собственность свиток за моей личной печатью, приложенный к данному завещанию…»       Кавитски выудил из своего портфеля кожаный тубус и положил его на стол. Завязки были скреплены сургучом, на котором Тисе смутно виделся отпечаток личного вензеля ее отца, а вокруг него на коже была выдавлена мудреная вязь, несколько раз обвивавшая тубус. Видимо, еще одно защитное заклятье, не позволяющее чужим глазам увидеть содержимое.       — Такие вот дела, господа, — сдержанно улыбнулся Кавитски, покосившись на кожаный цилиндр. — К сожалению, это все. Никакой иной информацией об этом, эмм… футляре я не располагаю. Также я обязан сообщить, что точный размер прилагающихся наследникам денежных сумм будет оглашен наследникам господина Гвиделлина непосредственно в банке, через три дня начиная с завтрашнего, после досконального подсчета всех его последних доходов, расходов и долгов. Теперь маленькая формальность — распишитесь вот здесь, что завещание вы прочли и готовы вступить в наследство…       Кавитски ловко расстелил на столе пергамент, где уже были начертаны несколько строк канцеляризмов, и откупорил походную чернильницу.       «Ха! Совершенно не готова! Но вступлю обязательно!» — хорохорилась Латисия. Такая сумма никак не хотела укладываться в голове, так что подпись на пергаменте она поставила быстро и нервно. Дерек и Кристиан, мрачно переглянувшись, ломаться тоже не стали.       — А теперь, выполняя последнюю волю покойного, я вынужден вас покинуть, ибо так сказано в завещании. Пойду передам эту бумагу в соответствующие министерства — юстиции и казначейства, для архива. Всех благ вам и до свидания.       «Естественно! Пока кровь не высохла!» — мысленно насмешничала Рэдхейл над трусоватым адвокатом.       Толстяк суетливо собрал свои драгоценные бумаги, оставив ошарашенной троице лишь их экземпляры завещания и таинственный тубус. Дверь за ним с едва различимым скрипом затворилась, и наступила напряженная тишина.       Седрия, Высокая Башня; 19 алгаура (IX), ранний вечер       — И что это такое? — больше риторически поинтересовался Дерек, скрестив руки на груди и рассматривая футляр. Он на самом деле не удивился, что деньги чародея ушли мимо обоих учеников. О’Двайер и так хорошо зарабатывал на своих изобретениях, а Кабрерра мог сдохнуть с голоду, но Дерека это мало волновало.       — Что, умения не хватает понять? — ехидно поинтересовался Крис.       Первый ученик, подумав, простер над тубусом ладонь, а потом чуть улыбнулся.       — Двойное запирающее заклятье с защитой «от чужака», — произнес он больше для себя, чем для соученика, а потом осторожно вылил на футляр немного неоформленной магии. Она несла в себе слепок его личности, и позволяла защитному заклинанию опознать чародея. Крис без отдельных указаний весело фыркнул и повторил жест, а потом без опаски открыл тубус.       На свет появился жесткий лист пергамента, сплошь исписанный цифрами, знаками и формулами. Казалось, он был составлен то ли неким тайным агентом, то ли просто сумасшедшим — понять в нем нельзя было ровным счетом ничего.       — Нет, думаю, ЭТО — отличная шутка, — произнес Крис с новым смешком. Одного взгляда на эту абракадабру ему хватило, чтобы осознать простую вещь — чтобы там ни было изображено, ему не хватит знаний понять. Да и Первый ученик, очевидно, был озадачен этими надписями. Он взял лист и начал всматриваться в мелкие знаки, цифры, руны и магические символы, пытаясь понять, для начала, с какого конца этот манускрипт вообще надо читать. Пергамент был довольно новый, и чернила казались свежими — похоже, Ингвар собственноручно написал это…       «Заклинание», — мысленно улыбнулся Дерек.       На первый взгляд надписи были зашифрованы на нескольких языках, и не все из них вообще были ему знакомы, вдобавок, хитрые магические формулы сплетались так, что только решив их, можно было определить следующую строку. Такое «послание» могло раскрошить мозг кому угодно, но при желании у Дерека уйдет один день на его расшифровку. Он покосился на Криса, догадался ли он, что это за «наследство». Больше всего чародея напрягало, что Кабрерра как-то связан с ним.       Кристиан держался целых три минуты. А потом хлопнул рукой по столу и от души расхохотался. Смотреть на озадаченную физиономию Первого ученика было для него истинным удовольствием.       — Что, придурок, удивлен? Думал, тебе достанется Книга, да еще, наверное, перевязанная красной ленточкой и с запиской «моему любимому и преданному ученику»? Обломайся. Я и не знал, что у старика было такое отличное чувство юмора.       Он поднялся и шутливо пожал руку Латисии. Даже изобразил галантный поклон. Его это все определенно забавляло.       — Мисс Рэдхейл. Примите мои сердечные поздравления, — произнес он и добавил: — Главное, в карты не проиграй.       — До тебя мне далеко, — тихо фыркнула в ответ Тиса. Странно, но по поводу того, что ученикам достался лишь листик пергамента она не испытывала угрызений совести. Ну, разве что чуть-чуть… А еще было интересно, что это такое — и поэтому девушка не спешила уходить. — И даже не хочешь посмотреть, что в этой бумажке? Господин маг-в-цилиндре, судя по выражению мордочки, уже догадался…       Ответом ей была весьма красноречивая спина Кристиана.       — Ну, с вами было весело… — проговорил маг, решительно направляясь к двери и дернул ее на себя. Но она не открылась.       — Какого…       — Что, каши мало ел? — нахмурилась Латисия.       Кристиан дернул еще раз — на этот раз вложив всю свою силу. Никакого результата. Начиная подозревать неладное, он попробовал открыть ее стандартным заклинанием, но даже это не помогло: доски словно окаменели, не поддаваясь ни на миллиметр.       Кабрерра обернулся и со вздохом объявил:       — Кажется, у нас проблемы…       Девушка тоже подошла к двери и что было силы дернула ее. Однако та не сдвинулась, словно приросла к косяку. Дальнейшие манипуляции вроде налегания плечом так же ни к чему не привели.       — Какого… — слово в слово и с той же интонацией повторила Тиса. — Тааак, это уже интересно…       По спине пробежал холодок, но девушка поспешно отогнала его.       — Ключи кого-нибудь есть? Вдруг этот как-его-там закрыл случайно… — поморщился Кристиан.       — Я никогда не видела тут внутри никаких лишних. Да и замочной скважины в этой двери просто нет! — сообщила Тиса, и поежилась от неприятного чувства. Совсем недавно ее уже запирали…       Позади них раздался звук отодвигаемого стула.       — Мы заперты, — поразительно невозмутимо сообщил Дерек очевидное, вставая.       — Мы уже как-то поняли, — зло огрызнулся Крис.       — Не поняли, — качнул светловолосой головой Первый ученик. Он взял в руки тубус, покрутил его в руках и заглянул внутрь, после чего кивнул с таким видом, будто подтвердилась его теория, и положил кожаный цилиндр обратно. — Тут на внутренней стороне еще одно заклинание. Открыв футляр, мы заперли дверь. И даже если немедленно вернуть всё, как было, дверь наружу это не откроет.       — А окна? — растерянно спросила Латисия и перевела взгляд с хмыкнувшего чародея на проем в стене.       Оба окна заливала плотная, непроглядная темнота.