Темное наследие

      Окрестности Седрии, маяк на Двуглавой скале; 22 алгаура (IX), вечер       Уже почти наступила ночь, когда Брианна с Нейтарой добрались наконец до маяка. Им было бы очень сложно, практически невозможно добраться по отвесному узкому каменному языку, если бы на площадку, на которой древние строители поставили здание, не вела тропа с соседней вершины, куда в свою очередь можно было подняться по горному серпантину.       Нейтара с некоторым колебанием тронула ручку двери. Старая дверь не была заперта, и это не удивило девушку: маяк был давно заброшен. Но все же не настолько давно, чтобы успело обрушиться покрытие стен. Полированные плиты все еще держались, хотя видно было, что недолго им осталось без ремонта, если только эти стены не поддерживаются при помощи магии. Впрочем, при виде изощренной сети трещин вряд ли у кого-то возникла бы мысль о том, что кому-то требуется тратить свою волшбу на то, чтобы поддерживать стены старого заброшенного маяка.       — Уфф… погоди…       Нейтара обернулась. Брианна еле стояла, уперев руки в колени. Подъем сильно утомил ее, девушка не могла отдышаться. Сама вагарка чувствовала себя чуть лучше, но сильное утомление настигло и ее. Она села на порог.       — Иди сюда, — сказала она, вытаскивая из котомки оставшуюся снедь.       Брианна села рядом и шумно выдохнула. Взяв кусок хлеба с вяленым мясом, она ткнула Нейтару кулачком в плечо.       — Ты прешь, как паровик… Я чуть не сдохла тут за тобой…       Нейтара рассмеялась. Девушки сидели на пороге маяка, жевали свой ужин, постепенно восстанавливая дыхание. Вагарка смотрела на соседнюю скалу, откуда они ушли, и пыталась представить, каким был тот старинный особняк, о котором рассказывал Бахт. В Седрии и других городах она видала немало богатых домов, но странно, ни один из них она отчего-то не могла представить себе на этом месте.       — Так что, — произнесла Брианна. — Выходит, твоя сказка про старый дом на скале — это не та легенда, которая нужна мне?       — Может быть, — Нейтара двинула бровями. — Моя сказка там, твоя легенда здесь… А вот на той скале, наверное, еще чья-нибудь спряталась. Парк сказок такой…       — Да уж… — вздохнула Бри. — Вроде, король когда-то хотел сделать в Седрии такой парк для развлечения. Там маги должны были создавать иллюзии по мотивам детских сказок и разных легенд.       — Адальберт? Он же маленький еще…       — Не, кто-то из его предков.       — Когда были его предки, в Седрии хватало более серьезных проблем, чем парки развлечений строить, — проворчала вагарка.       — Поэтому, наверное, и не построили. Мне про это… Сестра как-то рассказывала.       — Расскажи про нее, — сказала Нейтара. — Какой она была?       — Хорошей… — Брианна помолчала немного. — Она картины рисовала, я ей краски приносила все время. А она даже, дурища, не могла толком запомнить, где этот магазин находится! У нас там в районе портовом ведь нет лавок, которые художников снабжают, приходилось в центр бегать, в салон этот художественный при театре… Его мадам Дорма держала. Я им там полы помою, они мне красок… Мирна вся была в своих картинах. Она вообще не могла в нормальную жизнь вписаться, не умела ничего… Даже готовить. Однажды домой прихожу, а она на кухне сидит и воду пьет. Голодная, плачет, — Брианна хихикнула. — А в духовке кастрюля с супом стоит. Всего-то открой, возьми да подогрей! А она говорит «не нашла». Сухарь какой-то грызла весь день…       Нейтара задумчиво улыбнулась. Она вспоминала Андреса. Он не был похож на эту дуреху из рассказа Брианны, но почему-то именно его лицо сейчас стояло перед глазами. Они плохо расстались, и у Нейтары был повод злиться на него… Но сейчас воспоминания о друге детства согрели душу. Девушка подумала, что все эти годы Андрес был единственным, которого она могла бы назвать самым близким человеком.       — А что с ней случилось? — спросила вагарка.       Брианна вздохнула.       — Не знаю… Лекарь говорил, что сердце… Но у нее с детства сердце слабое было. Даже утром размяться для нее было сложно. Поприседает, руки поразводит, и все, устала. Одышка, сердечко тра-та-та… Вот и случилось в конце концов, что вдруг упала и чуть не задохнулась. Я в больницу ее… А вчера… Ярхисс черный, неужели всего лишь вчера?       — Ты меня вчера днем из больницы вытащила.       — А Мирна умерла ночью… Ранним утром. Я не знаю, что случилось. И лекарь тоже не знал. Сам в непонятках был… Говорит, внезапно поплохело…       Нейтара задумчиво покивала головой, потирая внезапно замерзшие руки.       — У тебя сестра, у меня друзья… Интересно, есть ли в этом городе кто-нибудь, у кого никто не умирал…       — Нет, наверное, — сказала Брианна. И после недолгой паузы спросила: — А кто умер у тебя?       Нейтара поджала губы, и во взгляде сверкнула злость.       — Они не умерли. Их убили.       — Кто?       Вагарка не ответила сразу. Перед ее мысленным взором пролетели образы пятерых, кого она не сумела спасти. Зарри, Джуно, Гай, Петер, Овейн…       — Все, — наконец произнесла Нейтара. — Каждый виноват в их смерти… И никто.       Она вздохнула и посмотрела на Брианну. Та, нахмурившись, пыталась понять скрытый смысл слов своей спутницы. Вагарка улыбнулась.       — Не бери в голову. Я не виню никого конкретно, — во взгляде Нейтары вновь проявилась жесткость. — И ищеек. И этого мага Верховного… Они обещали мне, что освободят их… А ведь мы хотели сделать все, что они требовали.       Брианна положила ладошку на руку Нейтары. Та улыбнулась и сжала руку подруги.       — Мои друзья попали в тюрьму, — пояснила она. — Их обещали освободить в обмен на услугу. Мы согласились сделать, что требовалось. А они даже не дождались результата… И повесили. Как будто заранее решили, и это задание было так, посмеяться. Совсем недавно… — Нейтара наморщила лоб, пытаясь вспомнить, в какой день состоялась казнь, но не смогла. Она вдруг поняла, что не знает, какой же день сегодня.       — А за что их посадили?       — Да ерунда какая-то. Кражи… драка… пытались ворованное толкнуть… Ну да, согласна, это незаконно! А кто-то честно живет? По закону выжить невозможно. По крайней мере, если ты вагар. А тем более вешать… Они же в камере тихо сидели, режим не нарушали. Нет, их убили напоказ, как будто вагарам указали на место… Я просто не понимаю причины, ведь мы же взялись за поиск этого… Ну, что там магу надо было… За что обещали их отпустить…       Брианна промолчала. Она сама никогда не нарушала ни одной статьи королевского уголовного устава, но тоже считала, что аппарейцам было не в пример легче справиться с жизненными неурядицами, нежели кочевым бродягам с горячим нравом, смуглой кожей и странными традициями и понятиями, которые далеко не всегда сходились с представлениями о жизни обычного жителя столицы. Вагар не любили, сторонились и старались по возможности дел не иметь. Во многом такое отношение было заслуженно, во многом нет, однако всех кочевников, даже тех, которые не промышляли темными делишками, судили по действиям их собратьев, не брезгующих различными преступлениями. Брианна подумала, что той же участи не избежали обитатели бедных кварталов, которых презирают жильцы престижных районов. Да и ей самой, чьи родители были выходцами из далекой Урсунайи, маленькой камикийской провинции, в свои 19 лет приходилось не раз сталкиваться с подобным отношением со стороны коренных аппарейцев. К счастью, по-настоящему в серьезные проблемы это не перерастало.       — Да, твой народ постоянно ущемляют… — тихо сказала она. — Жизнь вагара не имеет значения…       — Жизнь вагара имеет значение, — жестко отозвалась Нейтара. — А крикни об этом на центральной площади… Первый попавшийся жандарм просто задавит сапогом, а все вокруг ему только похлопают.       Нейтара склонила голову, скрыв лицо на копной густых волос. Ей вдруг стало невыносимо больно и обидно. Она не могла вспомнить ни одного человека в Седрии, который не проявлял бы подозрительность и враждебность по отношению к вагарке. Почти ни одного. Память тут же подсунула вагарке образ того мрачного пустынника, чье имя она запомнила — Калеб. Даже мучаясь от похмелья, он не сосредоточился лишь на себе, а сделал ей кеко. И ночью накануне, когда завершилось время любви, не отвернулся к стенке, а обнял и даже что-то сказал… Обхватил грубо, как мешок муки, и в его объятиях не было мягкости и душевности, но Нейтаре вдруг стало так тепло и уютно, как редко бывало в мужских объятиях. Примерно то же спокойствие и ощущение защиты у вагарки появлялось, когда ее пытался обнять Андрес. Но то был лишь легкий намек, почти незаметный, поскольку она никогда не позволяла его объятиям продлиться дольше, чем это ощущение успело бы укрепиться в сознании. А сейчас Нейтара подумала, что, вполне вероятно, упустила что-то, к чему всегда подспудно стремилась и чего ей так не хватало… Но оно всегда было где-то рядом.       Из раздумий Нейтару вывел звук дверного скрипа. Девушки обернулись. Дверь маяка приоткрылась будто сама собой. Однако ни дуновения ветерка не ощущалось в каменистой осенней пустыне, что создавало ощущение духоты от долгого перехода и высасывало силы гораздо больше, чем длительный подъем на скалы. Нейта и Бри встали и отступили на пару шагов.       — Что это? — шепотом спросила Брианна.       Нейтара осторожно подошла к порогу и глянула на дверные петли.       — Рассохлась, наверное. Не держит, — ответила она, однако нотка сомнения мелькнула в ее голосе. — Так, ну ладно. Нам все равно туда, так что давай, дожевывай.       Брианна нахмурилась. Ей вдруг стало страшно. Солнце почти зашло, и в последних лучах гладкие стены отсвечивали тусклой краснотой, но если издали этот оттенок казался ярким и насыщенным, то теперь, вблизи, в сумерках, казался потемневшим и совершенно неживым. Девушка скользнула взглядом по стенам, и причудливая сеть трещин вдруг показалась ей странными уродливыми узорами, грубо нанесенными неумелой рукой. И было что-то в этих узорах… Что-то жуткое, отталкивающее, чему не должно быть места в сущем. «Не подходи», — будто бы шипели эти трещины, складывающиеся в образы кошмарной ухмыляющейся твари…       Брианна тряхнула головой. Наваждение пропало, и трещины в давно не ремонтрировавшихся стенах вновь были просто трещинами.       Нейтара потянула дверь, и та призывно распахнулась. Но не было внутри зловещей тьмы, которую ожидала встретить Брианна. Девушка заглянула внутрь и увидела пустое помещение, некогда явно жилое, о чем говорил стол и пара стульев, старые ящики и видневшийся в углу комод. Мебель была покрыта толстым слоем пыли. Большие окна, на которые Бри не обращала внимания ранее, позволяли солнцу освещать маяк изнутри, и в дневное время не требовалось дополнительных фонарей, хотя на стенах торчали светильники. И даже испытывая некий страх, Брианна не могла не отметить необычные плафоны, выполненные в виде резных чашечек неведомых цветов. Нынче такие уже не изготавливали, по крайней мере, Брианна никогда не видела подобных в тех немногих домах, куда был открыт доступ небогатой обитательнице дешевых квартир в портовом районе.       — Ну… давай… — тихо произнесла Нейтара. — Заходи.       — А чего я-то…       — А кто? — удивилась вагарка. — Это тебе туда надо, не мне.       Брианна переглянулась с Нейтарой.       — Ну, давай, — кивнула та, и Бри сделала шажок на верхнюю ступеньку крыльца.       Она вошла внутрь, опасливо оглядываясь по сторонам. Но бояться, казалось, было нечего. Брианна прошлась мимо старой побитой временем мебели, тронула кончиками пальцев запыленную столешницу, спинку покосившегося стула со сломанной ножкой, провела взглядом по пустым бочкам и ящикам в углу, по трещинам на стенах. И вновь ей показалось, что рисунок складывается в образ жуткого лица с недобрым взглядом… Брианна тряхнула головой, и наваждение исчезло. Но ощущение чужого взгляда осталось.       — Да, тебе точно сюда… — раздался голос Нейтары.       Брианна обернулась. Вагарка стояла у лестницы, глядя куда-то наверх. Брианна проследила за ее взглядом и охнула. Колени задрожали, и девушка опустилась на пол. На стене над дверью было написано «Мирна». Прижав ладошку к груди, она широко распахнутыми глазами смотрела на надпись, и не понимала, какие чувства испытывает при этом — страх ли это, недоумение от такой изощренной издевки судьбы, или радость от того, что она нашла нужное место, и эта надпись свидетельствует о верности выбранного пути… За нахлынувшими эмоциями Брианна не разглядела то, на что сразу обратила внимание Нейтара. Надпись была частью старого транспаранта, покрытого слоем пыли и грязи и порванного на месте буквы «А», верхушка которой крепилась на ржавом гвозде. Другая часть его свешивалась вдоль дверного косяка. Вагарка пододвинула к двери старый табурет, взяла вторую часть и дотянулась до надписи. Приложив обе части друг к другу, она прочитала:       — «Мир на земле — наше общее дело». Да уж… Удачно порвалось…       — Это знак! — задыхаясь проговорила Брианна.       — Это случайность.       Нейтара прикрепила к гвоздю оторванную часть и слезла с табуретки.       — Странная фраза какая-то, — сказала она, глядя на транспарант. — «Наше общее дело»… Что это значит?       — Ну… Мир на земле… — Брианна все еще не могла справиться с охватившим ее волнением, сбивающим дыхание и заставляющим сердце биться как маленький моторчик. — Это всем надо, наверное, и все поэтому… ну… Должны что-то для этого делать… Наверное, так.       — Мир на земле нужен, конечно, только… Общее дело? Это чтобы все на земле объединились, чтобы установить какой-то мирный режим? Пфф, не смеши меня! Как только объединятся, тут же начнут выяснять, кто будет королем… — Она посмотрела на Брианну, которая, казалось, и не слушала ее, по-прежнему не отрывая взгляда от надписи. — Хм… Да. Ну ладно…       Она огляделась.       — Да и чтобы вагары объединялись с аппарейцами… Щас, ага… — ворчала Нейтара, продолжая осматриваться.       Она подошла к массивной каменной лестнице, спиралью уходящей вверх. Нейта шагнула на ступеньку и изучающе посмотрела на потолок из старых досок, в котором виднелся открытый люк. Вагарка подошла к Брианне и взяла ее под локоть.       — Пойдем-ка поднимемся. Посмотрим, что наверху.       Брианна безропотно последовала за подругой. Девушки поднялись по лестнице на верхние ярусы, взобрались на площадку, где располагался фонарь. Большущий купол-отражатель все еще стоял на месте, его не стали разбирать и уносить. Но глубокое гнездо, где когда-то покоился светильник, теперь было заполнено песком и мелкими камешками.       Брианна посмотрела вдаль. Пейзаж вокруг навевал уныние — сплошные пески да черные скалы, и лишь на темнеющем небе проявлялись звезды. Девушка вздохнула и глянула на свою спутницу.       Нейтара копнула в гнезде фонаря пальцем и в недоумении нахмурилась. Таких она еще не видела: гнездо было выполнено в виде спирали, и в него явно вкручивали то, что служило светильником маяка.       — Смотри-ка, — сказала Нейтара. — Для кристалла явно сделали.       — Что?       — Здесь, похоже, большой кристалл был, — пояснила вагарка. — Какой-нибудь гигантский гир. Я только не пойму, зачем. Во всех маяках чаша с углем да каменным маслом, и огонь такой разгорается, что только держись. Нам Бахт рассказывал… — Нейтара шмыгнула носом.       — На всех угля не напасешься…       — Да ну! — фыркнула вагарка. — Этот уголь вон, в бедных кварталах вообще бесплатно разбрасывают. Его столько, что и запасать не надо. Я была в шахте один раз, видела…       Брианна помолчала. Она нервно огляделась вокруг. Площадка была невелика, и кроме фонаря здесь был один лишь стул да несколько ящиков, теперь уже пустых и побитых временем. Она вздохнула и потянула Нейтару к люку.       — Да, — кивнула вагарка. — Нам явно наоборот надо, вниз спускаться.       Вернувшись на нижний ярус, Бри подошла к крышке люка в подпол.       — А вдруг там просто подвал для припасов… Того же угля? И мы там не найдем ничего…       — Не проверим — не узнаем, — философски заметила Нейтара и впустую дернула тяжелую, словно прикипевшую крышку.       Приложив усилия, девушки вдвоем сумели-таки поднять ее. Нейтара, придержав Брианну, полезла первой по приставной деревянной лестнице и скрылась в кромешной тьме подвала. Недолгое время Брианна ждала, слушая, как шуршит ее подруга внизу, натыкаясь на различные вещи, видимо, разбросанные по полу, потом темноту внезапно разорвал тонкий луч света.       — Фонарик нашла, — раздался голос Нейты. Она поводила светильником по сторонам и разочарованно произнесла: — Да это и правда просто подвал… И очень маленький.       Брианна выдохнула и села на пол. И тут взгляд ее упал на то, что должно было сразу быть замеченным, однако по иронии судьбы девушки не обратили на это никакого внимания. В основании винтовой лестницы, с обратной стороны ступеней, была видна старая деревянная дверь, настолько сливавшаяся со стенами, что неудивительно было не увидеть ее сразу.       — А может, сюда?       — А?       — Вылезай! Давай вон тут дверь попробуем.       В люке показалась голова Нейтары.       — Какую? — Бри кивнула на дверь. — Там проход какой-то, что ли? Вот две дуры, не заметили сразу…       Нейтара, ворча, вылезла из погреба, отряхнулась и вынула из кармана что-то, что Бри поначалу приняла за серый камешек. Вагарка кинула ей находку.       — На-ка, изучи. Я не знаю, что это, но там что-то нацарапано.       Брианна внимательно осмотрела камешек. Это был несомненно магический артефакт: даже не взяв еще в руки, ведьма сразу почувствовала странное покалывание в пальцах. Из камешка исходила энергия. Очень слабая — камень «спал». Но, попав в руки мага, пусть даже совершенно необученного, в то же мгновение ожил, и высеченные на нем узоры будто осветились изнутри. Брианна присмотрелась, нахмурила лоб, пытаясь понять, что за узоры? буквы? украшали камень, но они были ей незнакомы. Вздохнув, Бри положила камень в карман.       — Так, ладно, — услышала она голос Нейтары. — Где там эта дверь?       — Так вот же, — Брианна указала на вход, ведущий под лестницу.       — Где? — Нейтара непонимающе взглянула в угол комнаты, не сумев разглядеть ничего, кроме темной стены, покрытой сетью трещин.       Брианна подошла к двери и дернула за ручку. Сверху посыпалась пыль и крошки штукатурки, и в стене образовалась ровная трещина — дверь, чуть-чуть отойдя от косяка, проявила себя взгляду вагарки.       — Ааа… — удивилась та, увидев наконец вход. — Старая какая, вообще со стеной сливается…       Им снова потребовалось усилие, чтобы открыть эту старую дверь. Она не была заперта, но ей явно не пользовались, и так давно, что она почти вросла в косяк. При каждом рывке сверху срывались облака колючей пыли, заставляя жмуриться и отплевываться, но в конце концов девушки сумели-таки сдвинуть дверь. Их взору предстал уходящий вниз темный коридор, в который вела узкая и весьма крутая лестница.       — Ну, вперед, — шепнула Бри.       …По этой узкой винтовой лестнице девушки прошли, наверное, весь тот каменный столб, на котором стоял маяк. Внутри царила кромешная тьма, лишь маленький огонек, сотворенный Брианной, позволял им не рухнуть на маленьких, с девичью стопу толщиной, ступенях. Нейтара старалась не думать о тех, кому не повезло спуститься здесь самостоятельно, но бурые пятна на ступенях и на стенах, подозрительно напоминавшие старую засохшую кровь, постоянно напоминали, что забываться нельзя. Впрочем, сложно забыть об осторожности на этих узких ступенях со скользкими краями, будто сточенными со временем подошвами множества ботинок. Нейтара попыталась представить себе, сколько по этой лестнице могло спускаться гостей, но длинной очереди посетителей воображение не рисовало.       Она не считала секунд и не знала, сколько времени они спускались вниз. Не могла сказать этого и Брианна. Но это ее и не интересовало. С каждым шагом она все больше ощущала присутствие магического начала, и неведомые ранее ощущения охватывали ее нутро. Уверенность и сила вели ее вперед, и если бы Нейтара могла сейчас заглянуть в ее глаза, она уже не увидела бы нерешительной испуганной девочки, которую встретила сутки назад.       Наконец Брианна остановилась.       — Что там? — спросила Нейтара.       — Лестница кончилась… — ответила Бри. Оглянувшись на подругу, она кивнула на открывающийся перед ними длинный темный коридор. Вдвоем они могли идти рядом, едва не цепляясь за стены плечами.       — Ну, я вижу. Давай, ступай вперед. Я за тобой.       Коридор был довольно грубо прорублен в скале, но пол стесан ровно, не запнешься. Фонарик отбрасывал от многочисленных выступов на стенах и невысоком потолке странные тени — порой девушкам казалось, что стенки коридора шевелятся, словно живые. Нейтара не удержалась, тронула стену пальцем, но камень остался камнем — холодным, твердым, чуть влажным.       Шаги рождали глухое эхо, тонущее в тенях там, до куда переставал доставать свет фонарика. Только они, и звук собственного дыхания, да шорох одежды — все это вызывало у девушек давящее чувство.       — Тащимся не пойми куда… — в какой-то момент прошептала Нейтара, заставив Брианну вздрогнуть от неожиданности, но вагарка не стала продолжать, и юная ведьма не стала останавливаться.       Они не знали, сколько уже прошли, не знали, сколько еще предстоит прошагать по этому темному узкому коридору, то ли пять минут, то ли пятьдесят, как чахлый свет фонарика выхватил из темноты очередную дверь — выглядевшую уже не настолько старой, как предыдущие.       С замирающим сердцем Брианна толкнула едва слышно скрипнувшую дверь, и взору девушек открылось пространство пещеры. То что это была именно пещера, стало ясно сразу — жалкий свет фонарика сразу утонул в темноте, не в силах нащупать потолок.       — Кто здесь? — раздался мягкий певучий голос, который, казалось, должен бы звучать с театральных подмосток, а не в мрачном подземелье.       Нейтара вскрикнула от неожиданности и спряталась за спину Брианны. Она не видела, кто это произнес, но внезапно девушку охватило чувство животного страха. Брианна же наоборот стояла ровно, глядя прямо перед собой. Она сразу увидела обитательницу этой комнаты, блондинку с яркими голубыми глазами, облаченную в длинные темные одежды. Юная ведьма сразу смогла определить такие детали ее внешности и туалета, хотя во тьме если что и можно было разглядеть, лишь невнятный расплывчатый силуэт. Женщина встала со своего кресла и подплыла к пришедшим, по крайней мере, именно так оно выглядело для Нейтары — надвигающаяся тень, выплывающая из тьмы, но свет свечей все равно не касался ее.       — Бри… Брианн, пойдем отсюда… — прошептала она.       Брианна не ответила. Она глядела прямо в глаза хозяйке подземного жилища, не испытывая никакого страха. Тень подплыла почти вплотную, и только сейчас отблески огней пали на ее лицо, осветив белоснежную кожу и яркие голубые глаза. Нейтаре стало жутко. В то мгновение, пока лицо женщины еще было скрыто во тьме, эти голубые глаза будто сверкнули, создав жуткое впечатление бесформенной тени с белками, пронзенными маленькими точками зрачков. Возможно, так всего лишь пал свет свечей.       — Не надо бояться, — вновь раздался ее певучий голос, и в тот же момент вдруг страх пропал. Нейтара распрямилась, разглядывая хозяйку подземелья.       — Мы пришли сюда, чтобы найти возвращателей из мертвых, — сказала Брианна. — Вы знаете, кто это?       — О, да… — улыбнулась женщина. — Я знаю…       Брианна шагнула навстречу.       — Проведите меня к ним!       — Зачем они тебе?       — Мне… Мне надо кое-что проверить. Я хочу узнать, правда ли то, что про них говорят. Правда ли то, что они делают. Верны ли все те легенды…       Женщина улыбнулась. Она неторопливо подошла к столику, тронув кончиками пальцев фитили свечей, стоявших незаженными, и вспыхнул огонь. Стало значительно светлее.       — Она ведьма… — прошептала Нейтара.       — Конечно! — рассмеялась женщина. — Разве сможет здесь пребывать кто-то другой?       Она подошла к Брианне, заглянув ей в глаза, и девушке показалось, что взгляд голубых глаз пронзил ее душу насквозь.       — Ты ведь чувствуешь, да? Ты ведь тоже маг… И весьма сильный маг.       — Я… Да, я владею волшбой, но… В смысле, родилась колдуньей…       — Ты очень сильная колдунья, девочка моя, — пропела женщина. — Кто был твоим учителем?       — Никто, — ответила Бри. — Я никогда не…       Женщина рассмеялась, и Брианна умолкла, непонимающе глядя на нее.       — Я не верю тебе, — сказала та. — Такие, как ты, не могут жить без присмотра. И колдовать без учителя. Хотя бы поначалу.       — Такие, как я?       — Такие, кто смог пройти сюда. Кто смог подойти к маяку и войти внутрь. Кто смог найти проход. Кто смог пройти по лестнице. И по коридору. И кто смог открыть дверь в эту комнату.       — Так там же все на виду было… Замка на входной двери не было, дверь в подвал, коридор этот… Ну, темный, да… Жутко было, но он же пустой. Прямо сюда провел, других коридоров не было… И бояться нечего…       — Вот об этом я и говорю. Ты смогла пройти и не испытывала страха. Ты увидела двери и смогла их открыть. И в самом маяке ты не повернулась и не сбежала, содрогаясь от непонятного ужаса.       — Так не было ужаса…       — Потому что ты очень сильная ведьма, девочка моя. И защитные заклятия не коснулись тебя. Потому что войти сюда может лишь тот, кто обладает достаточной силой, чтобы противостоять защите. Не каждый маг на это способен. А ты смогла… И ты говоришь, что тебя никто не учил? Я не могу тебе поверить.       Нейтара нервно переступила с ноги на ногу. Да, в какой-то момент она испугалась, но отнестись ко всей этой атмосфере абсолютно спокойно… Ну нет.       — Но это так…       Женщина неторопливо прошлась по комнате, будто в задумчивости глядя на пол перед собой. Нейтара стрельнула глазами на ее руки — в пальцах хозяйка подземелья крутила тусклый кристалл, порой слабо искрящийся легкими зеленоватыми сполохами.       — А я как же? — спросила вагарка. — Я ведь не маг.       — Ты была с ней, — женщина кивнула на Брианну, даже не взглянув на Нейтару. — Она тебя защищает. И в том, что ты пока еще невредима, заслуга твоей подруги.       Девушки переглянулись.       — Невредима? — переспросила Нейтара.       — Здесь может находиться лишь тот, кому предназначено судьбой, — проговорила женщина, подойдя вплотную к вагарке. Нейтара отступила на шаг. Ей стало не по себе от пронзительного взгляда неведомой женщины. — Если ты не маг, то просто не выдержишь. Но если пришла в компании с магом, тебя защитит его сила, — женщина глянула на Бри. — Её… Ее сила. До той поры, пока она сама не снимет эту защиту. Пока не направит свою волю против тебя…       Женщина протянула руку.       — Дай мне его.       — Что? — шепнула Брианна.       — Ключ.       Женщина улыбалась. Она ничего не сказала, не пояснила, что именно хотела от Брианны, но та поняла ее. Опустив руку в карман, она взяла рунический камешек, найденный Нейтарой, и протянула хозяйке подземелья. Та взяла камень, и выбитый на нем узор вдруг ярко вспыхнул, осветив изнутри.       И в этот момент Нейтара почувствовала, как будто невидимая когтистая лапа сдавила ей горло. Она схватилась за шею, пытаясь словить глоток воздуха, но из глотки лишь вырывалось глухое сипение. Девушка, задыхаясь, упала на колени, силы стремительно покидали ее. Брианна в испуге подскочила к ней, крепко обхватив за плечи.       — Нейта! Нейта, что с тобой?!       В глазах вагарки был ужас. Не меньший страх исказил лицо Брианны. Она посмотрела на подземную ведьму, которая взирала на девушек с улыбкой.       — Что с ней?! — кричала Брианна. — Помогите!       Ведьма подошла и молча протянула ей камень. Брианна схватила амулет, и в то же мгновение Нейтара с шумным хрипом втянула в легкие живительный воздух и закашлялась.       — Вот видишь, — произнесла ведьма. — Тебе здесь ничего не угрожает, поскольку он проснулся именно от твоего касания. А твоя подруга может находиться тут, лишь только когда амулет у тебя в руках.       Брианна поднесла камень к глазам.       — Я даже не понимаю, что здесь выбито… — прошептала она.       — Это и не нужно, — ответила женщина. — Пока. Вскоре ты сама начнешь создавать такие ключи для защиты своих территорий. И никто не сможет войти без того, чтобы не утратить килограммов десять своей плоти… Или свой рассудок. Или жизнь.       На несколько мгновений воцарилась тишина. Нейтаре было жутко. Ей было не по себе от мысли, что лишь присутствие Брианны и этот маленький камешек хранит ее от того, чтобы не распылиться на миллионы капелек крови от магического давления, царящего в этом кошмарном месте. Женщина смотрела на нее с легкой улыбкой, будто прочитав ее мысли. Впрочем, нескрываемые эмоции на лице выдавали ее с головой.       — Как звать тебя, девочка? — наконец спросила хозяйка подземелья, переведя взгляд на Бри.       — Брианна.       — Зачем тебе возвращатели, Брианна?       Юная колдунья сделала шаг навстречу.       — Моя сестра умерла. Я хочу ее вернуть.       Женщина усмехнулась.       — Вернуть… Что ты можешь знать о возращателях…       — А что о них знаете вы? — с вызовом ответила Бри.       — О, детка… — рассмеялась женщина. — Я про них знаю все.       — Вы можете провести нас к ним?       — Это ни к чему. В смысле, некуда вести… Ты уже пришла к ним.       Глаза Брианны сверкнули радостью, а на душе впервые за многие дни по-настоящему посветлело.       — Это вы?! Действительно вы? То есть… Это все действительно… В самом деле правда?       — Правда, девочка моя, правда, — засмеялась женщина. — Старые легенды, детские сказки… Все они появились из историй, которые происходили на самом деле.       — И я смогу вернуть сестру? — неверяще спросила юная ведьма, но глаза сияли даже не страстной надеждой. Верой…       — Сможешь, — благосклонно кивнула женщина. — Если захочешь. По-настоящему.       — Я хочу!       — Хорошо. А на что ты ради этого готова? — вкрадчиво спросила незнакомка, и у Нейтары мороз продрал по спине. Непонятная жуть, которой веяло от этой странной женщины, захлестывала ее, но что самое страшное — ее спутница словно не чувствовала этого.       — На всё, — запнувшись лишь на мгновение, твердо ответила Брианна.       Аппарео, железная дорога на Лаверту; 24 алгаура (IX), день       Поезд давно покинул столичный регион, и размеренно покачивался, склоняя пассажиров в сон. Ну, или одного Дерека. Он любил поезда, их ритмичный стук колес и лентой мелькающий пейзаж за окном. Было хорошо, что купе не приходиться делить с этим недоноском Крисом, и он вообще не особо попадался на глаза. Хотелось надеяться, что он вообще умудрится свалиться между вагонами и попасть под колеса. Вот бы оказаться в соседнем купе вместе с Фьёрт, а новоиспеченную дочурку Учителя сбагрить к Крису или агенту-кордонщику. Тогда бы он, наконец, остался с ней наедине, и, может быть, в конце концов рассказал бы ей о своих чувствах…       И тут мысли Дерека будто споткнулись. А что он чувствует? Странную тягу к ней и постоянный страх, что за первым же поворотом ее прирежет кто-нибудь добрый? Маг потер лицо руками. В магии он силен, а в отношениях не очень. Единственное, что он понял, что хочет увидеть ищейку и прямо сейчас. Дерек миновал собственное купе и подошел к нужной двери. Из соседних купе доносились голоса, смех, за некоторыми дверями все еще стояла сонная тишина. После вежливой, но настойчивой просьбы старшего официанта освободить столик, чародей с Хорданом покинули вагон-ресторан. Просыпались и другие пассажиры, и столики заполнялись пассажирами, которые не заказывали завтрак в купе. Так что агент отправился прогуляться по поезду, а Дерек, приметив, что Латисия тоже проснулась и заглянула перекусить, решил навестить Фьёрт. Что-то крылось за ее почти демонстративным пренебрежением совместным завтраком, и это неприятно кололо Дерека.       «Голод ты утолила, конечно, — подумал он. — Но посидеть-то за еще одной чашечкой кеко уж можно».       За окнами мелькали вымокшие от постоянных дождей и туманов равнины, редкие скалы и деревья, давно потерявшие листву, иногда — небольшие чахлые городишки с потрепанными домиками, дымными заводами и фабриками… Унылый осенний пейзаж.       Постучав и получив разрешение войти, Дерек просочился в купе и осторожно присел на койку Тисы. Фьёрт сидела на своем диванчике, до умиления изящно подобрав ноги, и, рассматривая что-то в толстом альбоме с вырезками, который Дерек с удивлением опознал как принадлежавший Ингвару Гвиделлину, делала пометки в блокноте. Увидев вошедшего, ищейка уставилась на него совершенно нечитаемым взглядом.       — Кхм… Мисс Тагн, я забыл сказать, как рад, что ваше самочувствие, очевидно, улучшилось, — собравшись, заговорил Дерек.       — Да, я тоже рада, — прохладно кивнула девушка, и, отстегнув от руки стабилизатор для письма*, отложила свое чтение, сев в более приличествующую молодой леди позу. Дерек немного огорчился, но не подал виду. Фьёрт молчала.       — Все в порядке? — насторожился маг.       — У меня? В полном. А у вас? — вкрадчиво поинтересовалась она, и тут Дерек осознал, что ищейка пребывает в самой настоящей ярости.       — Да вроде все хорошо, — озадаченно и с растерянностью промямлил он.       — Замечательно, — с ядовитой ноткой улыбнулась Фьёрт, и схватила лежавшую на столике газету, почти что ткнув титульной страницей под нос о’Двайеру. — Не соблаговолите объяснить, что это такое?       «22-го алгаура 1908 года от Ливия на внеочередном сейме Синклита Магов Тодор Кай был практически единогласно избран его главой и новым Верховным магом Аппарео!» — гласил заголовок. Ниже был размещен дагерротип — чашеобразный главный зал Синклита, и посередине — в окружении нескольких человек торжествующий Кай и Марианна Лагу с настолько непроницаемым лицом, что сразу становилось ясно, насколько она не ожидала проиграть эти выборы.       — Новости, — растерянно произнес Дерек, и тут же начал понимать, что нашло на ищейку.       — О да. А если четвертый абзац в статье пониже?       Маг вздохнул, забирая у Фьёрт газету и откладывая ее в сторону.       — Да, я принял предложение нового Верховного мага Тодора Кая об ученичестве, — сказал он, стараясь, чтобы интонация не была оправдывающейся.       Фьёрт прикрыла глаза и сделала глубокий вздох, а потом снова посмотрела на Дерека.       — Могу я узнать, зачем? — удивительно спокойно спросила она.       — Он стал новым Верховным чародеем страны, — слабо улыбнулся Дерек, радуясь самому факту разговора с ищейкой. Ему было приятно даже смотреть на нее, а уж слушать голос было вообще форменным удовольствием.       — Вам… так важно быть именно учеником Верховного мага? — с прохладцей уточнила девушка. — Что вы так быстро нашли замену Гвиделлину? Я еще понимаю жизненную необходимость в учителе для Кабрерры…       Дерек почувствовал обиду. Предположить, что он забыл Учителя, едва похоронив его?       — Мне важно, что я могу получить новые знания, которыми Гвиделлин пренебрегал. Он… он считал, что чисто магические приемы куда лучше. И что лучше полагаться исключительно на себя, чем чем на хрупкие и капризные механизмы.       Первый ученик мысленно с унынием вздохнул. Мысли о том, что Синклиту нужно отвернуться от консервативной магии и форсировать прогресс, давно витали среди чародеев. И парню было и радостно и в то же время горько видеть, с каким счетом победил Кай. С одной стороны, это гарантировало единство магов, с другой… демонстрировало, как мало членов Синклита осталось поддерживать идеи его учителя. Будто обесценив его наследие…       — Непривязанные магические плетения по своей сути куда более капризны, ненадежны и нестабильны, чем магомеханика, так как не имеют физической компоненты.       — Да! — обрадованно подхватил Дерек. Было очень приятно, что Фьёрт… придерживается того же мнения.       — …И в то же время лишены ограничений этих компонент. Все зависит исключительно от силы и умений мага.       — Это влияет и на магомеханизмы, — парировал Дерек, и Фьёрт, чуть подумав, согласно наклонила голову. — И в конечном итоге магомеханика мне куда ближе. К тому же, мои творения могут оценить и те, кто не обладает способностями. А Кай… Кай мои убеждения разделяет…       Тут до мага наконец дошло, что именно возмутило ищейку, но он не успел ничего сказать.       — Настолько, что не постеснялся вручить вам потенциально смертельный артефакт, — с ядовитенькой иронией резюмировала Фьёрт.       Дерек вздохнул, вспоминая последнюю встречу с новым Верховным. Она оставила какой-то странный и в целом неприятный осадок. Но он не смог отказать…       — Он… Очень сожалел, что подсунул мне такой подарочек, — медленно проговорил маг, глядя, как ищейка скептически изгибает бровь. — Но знаете, мисс Тагн, я ему как-то не поверил. Уже позже я вспомнил, что когда Кай вручал мне револьвер, он очень старался не коснуться его.       — Чтобы не связать себя этой вашей магической клятвой?       — Именно. А потом сказал, что знал о проклятии, однако попытался его ослабить…       — То есть, поставил эксперимент, а вы с радостью в нем поучаствовали, — презрительно скривила губы Фьёрт, и ладонь мага сама по себе сжалась в кулак от негодования. Настолько далеко он в своих размышлениях не заходил… О’Двайер прекрасно понимал все то, что ищейка может ему сейчас сказать — уже второй высший маг без малейших зазрений совести играет чужими судьбами. Осознавать это было больно и противно, хотя Гвиделлина Дерек и в мыслях не думал обвинять. Его первый Учитель сделал то, что было необходимо для спасения всего мира! А вот Кай…       — Так зачем же было соглашаться на продолжение ученичества? — снова тихо и напористо спросила девушка.       — Он стал новым Верховным, — повторил Дерек, и тут же понял, что Фьёрт его не понимает. — Откажи я, и кто знает, сколько еще напастей он на меня бы спустил.       Его собеседница чуть прикрыла глаза и глубоко вздохнула.       — Да, об этой возможности я не подумала, — тише и куда спокойнее, хотя все еще сердито, произнесла она. — Однако полагаю, что Кай мог и не опускаться до такого. В любом случае у нового Верховного сейчас достаточно забот, чтобы отвлекаться на построение козней одному молодому чародею, который мог решить, наконец, избавиться от статуса ученика.       Дерек пристально посмотрел на девушку, и на ее губах ему на мгновение почудилась улыбка.       — Что вы, я еще не готов. Мне столько нужно узнать…       — А вы точно знаете, что еще навешано на этот «подарок»? Легенда о Карателе подразумевает, что Темных вполне может просто притягивать к владельцу этого револьвера. А учитывая суть нашей миссии…       Маг почувствовал себя неуютно. О таком он тоже не думал. И если Темных тянет к нему, то вся их поездка, все его спутники могут оказаться в смертельной опасности. Правда, о Кристиане в этот момент Дерек вообще не думал.       — Кстати, не тянет отыскать какую-нибудь ярхиссарскую рожу и прострелить его гнилые мозги? — между тем деловито уточнила Фьёрт.       — Я не убийца! — возмутился Дерек, и кровь тут же бросилась ему в лицо. Он убивал… И делал это почти что с радостью.       — Конечно нет, — как-то слишком нейтрально улыбнулась девушка, и все переживания молодого чародея отступили на задний план. Надолго ли? — Убивать, желая защититься, вовсе не то же самое, что убивать, нападая.       Формулировка была так себе, но Дерек понял, что Фьёрт хотела сказать.       — Кстати… В том переулке вы прекрасно держались.       — Мне было кого защищать, — чуть улыбнулся парень, утопая в потеплевшей зелени ее глаз. Рядом с Фьёрт ему было невероятно спокойно. Она однозначно поможет разобраться с любой ярхиссарской угрозой. А он защитит ее.       — А сможете ли вы узнать, как далеко находится владелец этого предмета?       Из-под альбома Фьёрт вытащила бронзовую табличку-поисковик и изящное пенсне, украшенное гравировкой с пчелами. Дерек чуть нахмурился, принимая предметы. Полированная бронза кольнула пальцы магическим зарядом — добротное, плотное плетение профессионального чародея-артефактора. О’Двайер и сам мог создать такую, хотя этой табличкой, похоже, был способен воспользоваться и не-маг, хотя и с меньшей дальностью и точностью, чем чародей.       — От подобного поиска наш связной защищен, мистер Херренсон говорил… — смутился Дерек.       — Защищен, — кивнула Фьёрт. — Его вроде как может отыскать только мисс Рэдхейл.       — А что она говорит?       — Мямлит, что по ее очень смутным ощущениям наш объект где-то далеко впереди. Не понять, это ее «компас» вроде как заработал, или она выдает желаемое за действительное.       — Так кого я ищу?       — Свидетеля убийства вашего учителя, — отозвалась Тагн.       Дерек нахмурился еще больше, принявшись настраиваться на артефакт, и тонкие полоски на его поверхности, складывавшиеся в сложный узор, принялись разворачиваться, превращаясь в карту…       Аппарео, Вересковые холмы; 24 алгаура (IX), вечер       Косые мачты четырех массивных пескоходов возвышались над верхушками предгорных холмов. Паруса свернули, но не опускали — наутро вагарским сухопутным кораблям снова отправляться в путь. Рядом с одним играли дети, а женщины, собравшись в кружок, тихо пели за нехитрым рукоделием. На втором, представляющим собой мобильную автомастерскую, мужчины суетились вокруг массивного кузова автомобиля, в котором взгляд знатока быстро узнал бы дорогостоящий «Селеритас». Машину собирали из всякого хлама и третьесортных запчастей, оставляя внешний облик элитной механической «кареты». Поодаль на земле стояла батарея банок с золотистой краской, незадолго до бунта вынесенных с химического завода за небольшую мзду ночному сторожу, и вскоре эта краска покроет кузов, скрыв видимые признаки подделки. После полировки автомобиль примет облик шикарного автомобиля, который наверняка с приобретут где-нибудь в провинции. Чужим все равно не позволят лезть под капот, а уж сколько «стеклянного блеска» от элитной машины в глазах простого населения. И клан на полгода как минимум забудет о проблемах с деньгами, сможет заменить выработавшиеся машинные узлы, купить хорошие вещи и качественную еду… Далеко не всё вагарам можно добыть или сделать самостоятельно.       Бахт сидел на большом камне поодаль от стоянки и хмуро глядел на пескоходы. Рано клан ушел от Седрии, очень рано… В провинции свалки гораздо беднее, мастерские хилее, а в лавках старьевщиков найти пригодное найти не в пример сложнее. Клан не был готов к отъезду, но глупость Андреса, организовавшего этот бунт, не оставили выбора.       Бахта не беспокоили. Все уважали желание старейшины побыть одному и подумать. Маленький костерок из тонких веточек почти не давал ни света, ни тепла, однако с ним было уютнее. Рядом стояла почти остывшая кружка с травяным отваром из душистых степных трав, в меру горчащих, в меру пряных. Немного их осталось в запасах, но Бахт уже терпеть не мог настой из непрожаренных желудей или набившего оскомину кипрея.       Старый вагар задумчиво пыхал трубочкой. Столько потерь… Пятерка молодых балбесов, зарвавшаяся Нейтара, жертвы Бунта… И в итоге все Кланы теперь вне закона. Не начали бы охотиться на всех вагар, как на лису-кузнечика… Лучше бы ускориться, чтобы поскорее убраться из страны, но не слишком сильный ветер не давал разогнать пескоходы. Мотоциклов осталось всего два. Нагони Клан карательный отряд жандармов или банда народных мстителей, и придется драться насмерть…       Но не поэтому Бахта терзало беспокойство. Он понимал, что пока Атеран с товарищами не вернутся, связаться с ними нет никакой возможности. Однако… Вагар озабоченно взглянул на девочку лет двенадцати, сосредоточенно запускавшую волчок.       …Нонна сегодня ночью опять билась в кошмарах. То, что у нее есть способности, взрослые уже почти не сомневались. Нонну пора учить, пока дар не начал вырываться из-под контроля, ведь среди вагар так мало магов. А к редкости дара добавлялись еще и специфические особенности: вагарские маги не могли швыряться огнем, зато умели многое другое, на что были не способны маги Аппарео, Лаверты, Камикии и Аме. Наставник из этих стран лишь загубит редкостное умение, а значит, им нужен единственный оставшийся в живых маг-вагар — из клана Чижей.       Девочка умела чуять смерть близких. В первый раз дар проявился несколько лет назад, когда она сама отыскала попавшего в ловчую петлю и задохнувшегося ручного ворона. Первая позвала родителей, когда зимой в соседнем шатре скончалась ее бабка. А в утро, когда казнили Пятерку, вдруг бросила рукоделие, и встав лицом в сторону Седрии, печально сказала «их больше нет». И сегодня снова… Значит, что-то случилось с группой Андреса, а может, и с ним самим…       Бахт бросил в костерок еще несколько сухих палочек и пригубил едва теплый напиток, а потом, вздохнув, выудил из чашки жука, привлеченного запахом отвара, кинул его в сторону и допил отвар.       Старый вагар сидел, обдумывая перспективы, и решая, как лучше защитить клан, что еще можно сделать, чтобы выторговать кочевникам если не прощение, то хотя бы нейтралитет… Внезапно он схватился за грудь и захрипел, чувствуя, как в сердце словно вонзилась игла, не способный ни пошевелиться, ни крикнуть… Бахт еще почувствовал, как вдруг бешено заколотившееся сердце вдруг остановилось, разрывая все тело невыносимой болью, а потом весь мир померк, и старик замер, уронив голову на грудь.       Медленно дотлевала трубка, догорал маленький костерок… Еще мокрый жук, не в силах взлететь, по прямой добрался до багряно рдеющих углей и, не обращая внимания на жар, кинулся в самый их центр, почти мгновенно обратившись пеплом.       Девочка Нонна отбросила с лица косичку и встревоженно оглянулась, а потом встала, повернувшись в сторону одиноко сидевшей неподвижной фигуры.       — Смерть… — удрученно произнесла она. — Там — смерть…

***

      Молодой парень с цепким взглядом щелкнул зажигалкой и прикурил самодельную сигарету. Выпустив долгую струю дыма, он задумчиво посмотрел на возвышающиеся вдали горы, медленно окрашивавшиеся в нежный розовый цвет. В кармане парень привычно перебирал небольшую рукоять, в которой пряталось выкидное лезвие.       — Отпускай! — крикнули ему сзади, и парень сноровисто повернул рычаг, освобождая коленчатые ноги пескохода, а потом потянул за канат, чтобы поднять выцветшее парусное крыло. Мужчины и женщины сзади принялись толкать массивный механизм. Пескоход скрипнул приводными колесами и тронулся с места, а потом зашагал вперед, медленно набирая скорость. Позади оставалась тщательно очищенная площадка с невысоким курганом камней и могилой под нею.       «Что, кончилась твоя удача, Бахт?» — цинично подумал парень, затягиваясь самокруткой, и незаметно провел ладонью под носом. Крови не было. И хорошо.       Амулет, который искусственно форсировал его Печать, вызывал у него сильное повышение давления и носовое кровотечение, но без него парень не смог бы управлять насекомым. А так щедро смазанный нейротоксином жук искупался в питье неугодного Мантиоде старейшины, а после сгорел, уничтожив последние следы неестественной смерти Бахта, и остатки яда не найти даже случайно. Никто из грязных бродяг не догадался, что сердце у старика отказало не само по себе.       Спик, под Седрией передавший агенту Кордона приказ 66, отдельно отметил, что неплохо бы при этом подставить какого-нибудь бродягу-седрийца. Вагары сейчас стали врагами всего города, а благодаря пропаганде — и всего королевства. Поэтому не удивительно, если кто-нибудь из черни захочет отомстить. Хорошая идея, да, но где ж такого бродягу взять посреди Пустошей-то? От самой столицы следовало успеть убраться подальше, и при этом не затягивать, чтобы старик не поделился с другими старейшинами некой жутко секретной и опасной информацией. Парень не был уверен, что Бахт не растрепал свой секрет кому-то еще, но судя по специфическому взгляду Спика, тот не сомневался, что уехавшим по темноте Атерановым подпевалам оный секрет как раз был известен.       Агент вообще не отказался бы перетравить всех вагарских бунтовщиков до единого, закончив наконец тяготившую его миссию, но излишнее усердие начальство не одобрит: зачем-то эти грязные кочевники еще были ему нужны. Зато начальство однозначно одобрит свежую могилку, и в двух десятках шагов на юг от нее — несколько по-особому сложенных камней.       «Приказ выполнен, все в норме», — гласил код.       Аппарео, леса провинции Меблок; 24 алгаура (IX), глубокая ночь       …Палая листва на мокром торфе глушила вкрадчивые шаги. Луна окутывала чахлый лес зеленой пеленой, пронизывая воздух тенями и лучами бледного света. Мускусный запах дразнил ноздри, обещая хорошую охоту.       Добыча. Еда…!       Он щелкнул смертельными челюстями и погнал добычу вперед, сквозь колючую сетку горецвета, сквозь мокрую пелену холодного тумана. Добыча понимала, что ей не уйти: болотная жижа под ногами делала каждый шаг мучительно медленным… Он мерно хватал холодный влажный воздух, обжигая глотку, постепенно сокращая расстояние, что отделяло его от убегающего.       Воздух распорол протяжный вой, полный ликования хищника, настигающего добычу. Последнее, что увидела добыча — слепой диск луны, который безразлично таращился на него из черного провала над головой, а потом он падал лицом в грязь, в пахнущее мхом и кровью жидкое месиво. Это конец… Охотник чувствовал страх, накрывший добычу ледяной волной, когда, наконец, вонзил в нее зубы и в горло хлынуло горячее, и сладко-соленое, а под лапами, умирая, еще трепыхалась добыча…       Удар. Удар. Тишина…       Кристиан проснулся в холодном поту, жадно хватая ртом воздух. Сон был таким пугающе-отчетливым — казалось, он до сих пор ощущает вкус чьей-то крови на губах. И этот мертвенный холод… Он потер ладони, которые действительно заледенели, и попытался вытянуть отекшие ноги. Пустое купе, залитое бледным лунным сиянием, размеренно покачивалось под перестук колес. Крис уснул в крайне неудобной позе, не заметив этого: долго думал, глядя на скучные пейзажи за окном. Выбирался наружу только пару раз, будучи уверен, что о’Двайера не встретит, и то, лишь когда от голода начинало сводить живот. Пару раз забегала Латисия, радующаяся самому факту неожиданного путешествия, но долетавшее по связи эхо эмоций не могли развеять мрачного настроения Кристиана. Он слышал, как о’Двайер заявился в купе к Фьёрт, но при попытке подслушать, что там происходило, потерпел сокрушительное поражение. Кто знает, о чем они там… говорили. Не выдержав, Кристиан отправился в вагоны третьего класса, где быстро нашел себе компанию по карточным играм, и даже умудрился разжиться горстью никелей, прежде чем кондуктор не разогнал шумную компанию.       Крис тряхнул головой, и улегся нормально, пытаясь снова уснуть. Но едва он начал дремать, как снова вернулся в свой кошмар: погоня, убийство, кровожадное пиршество…       Кристиан поднялся, ежась от непонятного холода, и выглянул в лунную ночь за окном. Поезд мчался вдоль ровной лесной полосы. Мчался на удивление резво — Кристиан мог поклясться, что днем они двигались в два раза медленнее. Наверное, он снова начал засыпать, потому что параллельно бегущему составу вдруг замелькали какие-то тени. Теперь он уже не сомневался, что с поездом творится что-то неладное: он все ускорялся, словно пытался обогнать невидимых преследователей. Маг прильнул к стеклу и протер глаза. Мотоциклы… или что-то похожее на целую вереницу мотоциклов двигалось вровень с поездом, причем с выключенными фарами, иногда разрывая комья туманной плесени, налипшей по кустам. Вот один вплотную прижался к крайнему вагону, зацепился на него, и ездок принялся взбираться на приступок. Оставленный мотоцикл сразу же завихлял, и тут же упал, заставив других уворачиваться от внезапного препятствия. В этот момент состав начал заходить в поворот, и теперь Крис мог разглядеть локомотив, бегущий далеко впереди: из его трубы валили клубы… дыма?       «А чтоб меня… Твою мать!»       Других слов в этой ситуации просто не нашлось. Латисия долго и со вкусом рассказывала, что именно эта модель двигателя имела замкнутую систему… И ни в каких, даже в критических, жизненно важных случаях не мог топиться углем!       «Куда вообще смотрит машинист!» — мелькнула ошарашенная мысль, и тут же, словно ответив на нее, из окна будки на тепловозе выпал человек, и парень каким-то чудом различил характерную форму.       Крис резко отпрянул назад, надеясь, что нападающие — кто бы они ни были, не успели его разглядеть, дополз до двери и кубарем вывалился в коридор. Он так замерз, что тело едва слушалось его. Разминая на ходу занемевшие конечности, маг почти повис на поручне, ограждающим окно напротив двери, а потом с грохотом рухнул на пол. Коридор был пустынен. Ну да, глубокая ж ночь…       В соседних купе ожидаемо зашевелились. Кабрерру потихоньку начинало колотить от привычного ощущения опасности — где-то совсем рядом спала Тиса, но с ней пока все было в порядке. А значит, цела и Фьёрт.       «Что же делать? Кто они? Простые бандиты, опять темные, орден, очередная группа поддержки?» — заполошно думал Крис, кое-как поднимаясь, и начиная барабанить в дверь, в которую он так и не рискнул войти раньше.       — Просыпайтесь, демон побери! У меня плохие новости…       За дверью раздался только взвизг отдернутой занавески, звук отпираемого засова, и на пороге возникла Фьёрт.       — Какого Ярхисса? — крайне недружелюбно поинтересовалась она, щурясь от неяркого коридорного света и сжимая в руках револьвер. Ну да, помешанные на драках ищейки всегда в первую очередь хватаются за оружие.       — Мы остались без машиниста, а в вагоны лезут… — Кристиан только сейчас осознал, что действительно вытащил ищейку из постели. — …Какие-то… бандиты…       Ее внешний вид заставил бывалого вроде бы повесу впасть в самый настоящий ступор — слишком разительно сейчас отличался внешний вид Фьёрт от ее обычного облика. Вместо плотного пучка на затылке — свободная коса. Вместо темной куртки или строгого костюма — белоснежная камисоль** из тончайшего полотна с кружевными вставками, едва достигавшая талии и прекрасно обрисовывавшая грудь, оказавшуюся далеко не такой скромной, чем когда она была затянута в корсет. Ночная кофточка, ко всему прочему, открывала целую ладонь смуглой кожи на плоском животике. А ниже — мешковатые, но тоже прекрасно очерчивавшие линию бедра панталончики…       Довершая разгром душевного состояния парня, кокетливая ажурная бретелька сползла с крутого плечика ищейки, заставив парня шокированно замолчать и застыть, глупо пялясь на девушку, чуть ли не улыбнувшись. И плевать, ЧТО послужило поводом разбудить ее посреди ночи.       Фьёрт же, словно сейчас осознав, насколько неподобающе выглядит, резким тычком толкнула Кабрерру обратно в коридор, разбивая ступор, и с отрывистым «Кора разбуди» захлопнула дверь.       Крис еще несколько секунд перебарывал оцепенение, пока не сообразил, что за связкой амулетов на груди девушки по-прежнему багровел страшный ожог…       — Не надо, — почти сразу донесся до него голос из другого купе. Крис машинально повернул голову, и узрел агента, методично застегивавшего штаны. Куртка вообще была распахнута, показывая не прикрытую рубашкой грудь. Видимо, кордонщик напялил ее на голое тело, чтобы время не терять. Его навыкам можно было позавидовать — сколько там времени прошло с того момента, как Крис начал будить Фьёрт? Пять секунд? Десять?       — А теперь подробнее, — скомандовал агент, переходя к куртке. Их прошлая беседа оказалась еще короче: Кор попытался подлезть для «задушевного разговора», но Крис, уже успевший добраться до привычного развлечения среди самых простых пассажиров, отбрил настырного «пастуха» скабрезной шуточкой, и агент понятливо отлип. Впрочем, сейчас магу тоже было не до пустой болтовни.       — Нападение. Мотоциклы. Целая колонна. Не знаю, кто они, не успел разглядеть… Темно. Кто-то уже успел влезть внутрь. — Кабрерра все еще стучал зубами, и слова получались не очень разборчивые. — А теперь САМЫЕ плохие новости: паровоз. Оттуда выкинули человека в форме. И… Он… вроде как горит.       Кор со свистом втянул в себя воздух, и резко потянулся за обувью. В его купе начал шебуршаться о’Двайер. А вот за дверью девушек послышались резкие приказы, отдаваемые Тисе — дескать, дело дрянь, так что соизволь продрать глаза и шевелиться.       — Сколько их? — педантично уточнил агент.       — Не меньше дюжины. Возможно, кто-то уже успел влезть в поезд, или поотстал, или держался с другой стороны вагона…       — Нет, там рельсы, на такой скорости не подъехать — подвеску сорвет, — качнул головой кордонщик, едва глянув в заплесканное темнотой коридорное окно, и деловито навесив кобуру, и трусцой направился сторону купе кондукторов. В руках он держал что-то, на первый взгляд смахивавшее на куб с неровными, складчатыми стенками и ребром сантиметров в тридцать.       Крис растерянно посмотрел ему вслед, не понимая, что делать ему. Получив информацию о нападении, агенты принялись отрабатывать свои алгоритмы, совершенно не принимая в расчет его. Это… злило. И оставить девчонку одну он тоже не мог, подспудно до холодного пота опасаясь, что в какой-то момент его снова понесет, как марионетку, защищать ее… Снова испытывать подобные ощущения Кристиан не хотел ни за какие коврижки, хватало и изнуряющего, свербящего чувства отложенной опасности. Не реальной, а потенциальной, что было еще хуже. Реальную, в данный момент активную угрозу обычно было понятно, как ликвидировать, а такое оттянутое ощущения грядущей беды ныло, будто заноза в мягком месте — не подцепить и не вытянуть…       Звуки, донесшиеся от купе проводников, возвестили, что Кор нашел действенные методы побудки, а следом дверь, перед которой застыл Крис, распахнулась, и Фьёрт выскочила из нее, уже одетая в короткие штанцы и плотный жилет, и на ходу застегивая кобуру.       — Пригляди за Рэдхейл, я посмотрю, что там происходит. И дождись о’Двайера. Пусть он сплетет вам защиту, как сможет, и не отходит от вас ни на шаг. Сделает хоть что-то полезное… Потом выдвигайтесь к паровозу, все-таки в технике она смыслит куда больше всех нас вместе взятых, — скороговоркой приказала девушка.       Кто-то зашевелился даже в других купе, реагируя на шум. Другие пассажиры могли как помочь отбиваться от ночных налетчиков, так и изрядно осложнить ситуацию. Если их возьмут в заложники, это серьезно осложнит силовикам задачу…       Маг заглянул в купе — взлохмаченная Тиса что-то бормотала, выпутываясь из одеяла и едва разлепила глаза, мутным взором уставившись на взволнованного чародея. Видимо, она поняла, что посреди ночи ее бы не стали будить по пустякам…       — Может, тебе тоже стоит подождать, будет безопаснее… — начал было Крис, но его не дослушали.       Ищейка вынеслась из купе и убежала вслед за агентом, умудрившись плавно обогнуть Кристиана — лишь кончик косы мазнул по щеке. С восхищением посмотрев ей вслед — обычно все знакомые девушки Кабрерры тратили на одевание в разы больше времени, маг случайно заметил, что ищейка ускакала совершенно босая, даже без чулок… Завораживающее пренебрежение нормами приличия… и стальное следование принципам в других ситуациях.       — Почему она всегда все делает по-своему?! — взвыл Крис, но вопрос, конечно, был риторический. Фьёрт рвалась в бой и остановить ее можно было, похоже, разве что привязав веревками.       «Неплохая идея, кстати, надо будет обдумать ее на досуге», — с усмешкой подумал парень, и тут же ощутил поток мощной энергии, который протекал где-то совсем рядом, распадаясь на множество тонких нитей, которые потом сплетались в защитную сетку. О’Двайер. Сам сообразил всё-таки. Защита. Ее тип пренебрегавший занятиями Второй ученик опознать не сумел, хотя отметил, что заклятие блондинчик поставил вслепую, не видя «объекта защиты». О таком уровне мастерства Кристиану было пока только мечтать. Расточительно… Хотя и полезно. И даже с ней отпускать Фьёрт парню казалось безумием, когда ее понесло демон знает куда, с револьвером наперевес… И он старательно отгонял от себя мысль, что распыляя подобное заклятие на несколько целей, находящихся на расстоянии, его долго не удержать. Особенно о'Двайеру, который и сам ученик, и специализируется совершенно в другой области.       — Есть информация о грузах? — приостановившись рядом с агентом, спросила Тагн. С такого расстояния звук был приглушен, но Кабрерра расслышал.       — Кроме нас? — с иронией отозвался Кор, разворачивая свой куб, как головоломку, и ищейка, хмыкнув, унеслась дальше. Хлопнула дверь, ведущая в тамбур, и по вагону пронесся сквозняк, подсказавший, что кто-то раскрыл дверь наружу… Через мгновение там же исчез и агент, причем вместо металлического куба в его руках оказалась… винтовка.       Сквозь грохот несущегося на всех парах поезда донеслись глухие звуки выстрелов. Затем снова и снова — кажется, с мотоциклов открыли ответный беспорядочный огонь…       «Она большая девочка и знает, что делает», — сжав зубы, подумал Крис, изнывая перед захлопнувшейся дверью, и все больше чувствуя себя идиотом. В коридор вымелся Первый болван, такой же растрепанный и расхристанный со сна, как и все остальные, едва надевший штаны вместо пижамных кальсон, на сорочку — магическую «разгрузку», и успевший обуться…       — Пошли, — мотнула Тиса головой, тоже выходя из своего купе уже более-менее одетой. — Правда, если там начался пожар, то помогут только огнеборцы, хотя должна быть аварийная система, рассчитанная и на полнейших неучей… И если рванет, то… плохо будет, в общем.       Кабрерра усилием воли заставил себя сдвинуться с места.       — Не отставай! Оружие при тебе? — бросил он Тисе, и в меньшей мере — о’Двайеру. Болван болваном, но соученик действительно сильнее и опытнее, а в такой ситуации… Опасность липкими чернилами разливалась повсюду, куда бы Крис ни посмотрел, но Фьёрт права: оставить девочку он просто не мог, к тому же сам он ни демона не смыслит в паровозах. Может, это и не профиль Рыжей, но она хотя бы винт от заклепки отличит…       Тиса, морщась, показала наруч со стреляющим дротиками устройством. Наметанным взглядом, как настоящий кабачный драчун, Кабрерра мигом высчитал, где девушка припрятала ножи.       — Идем.

***

      Фьёрт выскочила на площадку в конце вагона и, завернувшись в Тень, по заботливо приготовленным для железнодорожников скобам вскарабкалась на крышу и присела. Встречный ветер рвал волосы, оглаживал тело холодными касаниями, выбивал слезу из глаз, босые ступни леденил металл крыши, но это только бодрило. Обвуваться она не стала совершенно осознанно — на это бы требовалось потратить драгоценные и совсем не лишние минуты. Бойцы Магического сыска вообще предпочитали упаковываться серьезно и вдумчиво, зато потом были способны с комфортом работать едва ли не целыми сутками. А то и по трое…       Отсюда были прекрасно видны все вагоны, подозрительно дымящий паровоз (это же химический двигатель замкнутого цикла, он не должен дымить!), и несколько тарахтящих теней ближе к хвосту.       «В разбой играем? Идиоты… Состав сопровождает целый отряд — специально на этот случай! Сейчас их поднимут, и вам придется туго».       — Пятеро, слева, — негромко скомандовала ищейка притаившемуся внизу Кору. — Сейчас удобно повернем.       Тот не снизошел до ответа, успев удобно устроиться за углом вагона и дослать в складную винтовку патрон. Поезд слегка потряхивало, но все-таки агент выцелил один из мотоциклов, и через долю мгновения грянул выстрел. Мотоциклист тут же молча повалился на землю вместе со своим транспортом, а Кор уже прицелился повторно…       Фьёрт молчала, прильнув к крыше и сжимая в руках один из амулетов. Печать с каждым мгновением становилась сильнее, обостряя зрение и позволяя различать мельчайшие детали даже на большом расстоянии. Мотоциклы. Осталось четыре. Не одинаковые. Не типовые. Собранные будто из разных частей. Вагарские?!       «Как они мне надоели…»       Грянул второй выстрел, потом третий, и еще два мотоцикла вместе с гонщиками с лязгом закувыркались по насыпи, сбив четвертого. Последний тут же завилял и отстал. Тут и поезд выровнялся, скрывая его, и агент отлип от трясской стенки вагона.       — Поезд придется чистить, — крикнул он, не видя ищейку снизу, и та, спохватившись, скользнула вниз. Кор вздрогнул от неожиданности, но тут же сделал вид, что причиной был очередной встряск поезда.       — А поездная охрана?       — Три олуха.       Хордану явно было, что добавить, но он не стал распространяться. Ищейка чуть хмыкнула и посторонилась, когда из вагона на свежий ночной воздух выбрались маги и Латисия.       — Тогда идите к паровозу, и будьте начеку. Возможно, кто-то успел забраться раньше… Я зачищу хвост. Магов с ними вроде нет…       Из коридора вдруг послышался звон бьющегося стекла и дверь с противоположной стороны с грохотом вывернуло из креплений и отшвырнуло к середине вагона, и тут же узкое пространство коридора начало наполняться зеленоватым удушливым газом, совершенно загробно выглядящим в едва подсвеченной луной и ночными фонариками темноте. Из опустевшего проема выскочили люди — широкоплечие громилы в защитных масках, у каждого в руке было оружие.       — Всем оставаться на своих местах! — прорычал грубый голос. — Это ограбление! Всем на пол, руки за голову, не шевелиться!       Слова тут же подкрепили выстрелами, вызвавшим кучу испуганных криков.       — А ну пошли, — зашипела ищейка, снова ныряя в покинутый было ею вагон, который все столь продуманно оставили.       — Ярхисс! — коротко ругнулся агент и, подтолкнув Латисию к площадке следующего вагона, ввинтился первым. Крис и Дерек покосились в сторону унесшейся воевать ищейки, а потом обменялись недружелюбными взглядами, и… потащились замыкать. Вслед им доносился все нарастающий хаос…

***

      …Кор отрабатывал схему, как положено. Выцелить пустующий коридор. Потайным тумблером на светильниках, про который агент вычитал в книжке, о которой рассказывал Фьёрт, отпереть все купе, и начать по одному проверять на наличие неучтенных пассажиров. Пассажиры легальные реагировали ожидаемо. Кто-то ругался, кто-то визжал, чаще вообще люди не успевали проснуться и понять, что в их купе кто-то ломится. Но и без этого шума они создавали преизрядно, чтобы все нежелательные пассажиры уже знали, что их идут выкидывать из поезда. Не кинули бы новую газовую гранату… Отчаянно не хватало напарника, который бы его прикрывал. Тагн вполне бы подошла, но ей наверняка досталось самое «вкусное» — пролезшие в их поезд грабители, а на бестолково теснящихся за спиной магов и механика надежды никакой — оценка ищейки была весьма точной. Если впереди кто-то все-таки встретится, у них вряд ли хватит рефлексов вовремя упасть на пол и не нарваться на пулю. Однако агент не заблуждался — диверсанту-рукопашнику в стесненном пространстве разбираться с «грабителями» куда удобнее и привычнее, чем ему, да и осталось к хвосту поезда всего три вагона. Раскладную винтовку, позаимствованную в арсенале ищеек, пришлось повесить на плечо — метровый ствол в вагоне был совершенно неудобен, пришлось взяться за табельный «Стенкич».       Краем глаза агент оценил состояние остальных его подопечных. Тиса выглядела решительной и азартной, теряя остатки сонливости на каждом шагу. Кабрерра ощутимо нервничал, и, похоже, не за свою шкуру. О’Двайер сосредоточенно смотрел под ноги, словно опасаясь грядущего насилия.       Проверив один вагон и перекинувшись безмолвным взглядом с уже поднятым по внутренней связи кондуктором, они перешли в следующий. Вагон-ресторан пуст. В кухонном нашлась только встревоженная ночная смена - пара поваров и официант. Следующий вагон тоже показался чистым, но уже заглядывая в очередное купе, на границе зрения Кор успел заметить угол приклада, который метил ему в висок; рефлекс сработал моментально: пригнуться, выбить оружие, подсечка… И вот уже бандит валяется на полу и дуло его собственной пушки смотрит ему в затылок. Хордан не колебался ни секунды прежде, чем нажать на курок. Паковать «клиента» было некогда, жалость стоила бы жизни, его или тех, кого Кор сейчас защищал, да и не испытывал он ее к этой мрази ни на грамм. Если терять время на каждую сволочь, до паровоза они могут просто не добежать… На лавке кто-то лежал, но на выстрел не отреагировал, видимо, отправленный в глубокое забытье. Тиса позади попыталась было вскрикнуть, но Кабрерра крепко прижал ее к себе, гася звук. Зато о’Двайер вдруг вздрогнул и с тревогой посмотрел назад, бледнея с каждым мгновением.       Рассусоливать было некогда, и агент устремился дальше, не глядя на магов и девушку. Судя по звукам, Кабрерра подтолкнул бывшего соученика, чтобы тот не стоял столбом.

***

      Фьёрт метнулась к своему купе тенью, воспользовавшись не до конца задвинутой дверью, и вытащила с постели трость и шляпу, упавшую с крючка. Оружия в ее вещах вполне хватало, чтобы со всей фантазией превратить «грабителей» в нарезку. Пользоваться пулевым движением не следовало, а арбалет, на которые, кажется, у ищейки уже образовалась аллергия, в путешествие она не взяла.       На нападающих были гогглы, но, видимо, с самыми обыкновенными линзами — прижавшуюся к самому полу женщину они не замечали. Дым быстро начал есть глаза, и Фьёрт торопливо нацепила собственные очки, а шляпу кинула обратно. И бросилась в бой.       Первого она срезала почти сразу же, и мягко уложила на ковровую дорожку, содрав с него маску и мгновенно натянув на себя. Воздух проходил через нее с некоторым трудом, но дым отсекался надежно. Пассажиры, которые такой приспособы были лишены, медленно затихали. Сквозь гогглы была прекрасно заметна магическая компонента этого тумана, и ищейка криво ухмыльнулась сама себе. Значит, нападающие, несмотря на большие пушки, не стремились убивать всех подряд, стараясь ограничиться временной парализацией. Впрочем, на машиниста данная директива явно не распространилась…       Второй бандит что-то заметил, вскидывая оружие, но Тагн перекувырнулась, поднырнув под ствол, и искупала клинок и в его крови, отстраненно отметив, что на вагар оба «безбилетника» были как раз не похожи — типичные «друзья улиц». Что показалось ищейке странным — последний крупный город, столицу провинции Меблок с одноименным названием, они проехали еще засветло, и гнаться за поездом в такую даль было нерационально, только трата дорогого топлива, или еще более дорогих заменителей. А в более мелком городке набрать такое количество мотоциклов казалось Тагн нереальным.       Воспользовавшись тем, что в вагоне больше никого агрессивного не осталось, Фьёрт деловито открыла окно, запуская в натопленный вагон потоки свежего, леденящего воздуха. Постепенно они выдуют эту заразу прочь, а там уже можно будет разбираться с последствиями.       Почти не задумываясь, ищейка проверяла территорию по той же схеме, что и агент Кордона, но сейчас пребывала в более выигрышной позиции. Прячась в тенях, и не имея балласта в виде трех гражданских, она двигалась куда быстрее, чем Кор и остальные.       «Наверное, даже к лучшему, что пассажиры уснули, — подумала Фьёрт, пощечинами стремительно приводя в чувство «своего» кондуктора. — Узрев такое, слабонервные дамочки устроили бы истерику…»       В следующем вагоне было спокойно, за вычетом взволнованного старшего вагоновожатого, молча проводившего ищейку взглядом. Это наводило на определенные мысли. Нападавшие специально взялись именно за вагон, где ехали агенты, пропустив предыдущие, или сразу забрались именно сюда?       Очередной вагон был почтовым, предпоследним в составе. Полупустым, хотя и изрядно загроможденным всевозможными ящиками и мешками с почтой. Беглый взгляд Фьёрт не выявил особо выделявшихся грузов, собственной охраны тут не было. И все-таки бандиты прошли здесь — замки в обеих дверях оказались выжжены кислотой и мерзко воняли.       Заслышав тяжелые шаги, ищейка метнулась в сторону и спряталась за каким-то ящиком, чтобы не маячить на фоне прохода. Шли трое, не скрываясь и злобно ворча.       Женщина дождалась, пока они прошли, пристроилась за последним бандитом, и почти с наслаждением перерезала ему горло, придержав труп, чтобы шум от падения не привлек внимания. Не помогло — следующий что-то расслышал за шумом колес, и Фьёрт молнией кинулась на пару дуболомов. Началась рукопашная — а скорее резня, потому что нападавшие и заметить ищейку не успевали… Через полминуты в напоминание о ней остались только два трупа, стремительные росчерки капель крови на стенах, да кровавые следы босых ног на полу…       Из дальнего угла раздалось сдавленное рычание, и ищейка резко обернулась, готовая отразить новую угрозу. Пёсики Херренсона считались не меньшей, а порой и большей опасностью, чем рядовой ищейка — молниеносные сгустки мышц и зубов. Если и тут…       Однако рычание раздавалось из большого деревянного ящика метра два в длину, с заботливо проверченными дырками для дыхания. С торца доски вообще были сделаны в виде дверец, видимо, чтобы кормить и поить невидимого зверя. Раздался удар, и Фьёрт с интересом склонила голову к плечу. Животное ударилось явно не о доски, а о крепкие металлические прутья за ними. Правила безопасности неведомый хозяин соблюл, а остальное ищейку не касалось. Ее ждал последний вагон — первого класса. И оказавшись на площадке, женщина поморщилась. Последний вагон был залит светом.       А потом грянул выстрел, впечатавший ищейку спиной в захлопнутую было за собой дверь. Она только глянула в сторону, откуда прилетела пуля, и как куль с тряпьем перевалилась через ограждающие вагонную площадку перильца.

***

      Аргут был зол. Операция с самого начала пошла наперекосяк. Вместе с паровиком ему достался десяток обормотов, вроде как в помощь, а поезд мчался, вопреки сложившейся практике, без задержек. Два дня трясской езды в паровике убийцу измотали, но самое паршивое — перегруженная машина дважды прокалывала шины, отнимая драгоценное время на ремонт, вдобавок из-за долгой непрерывной езды начал барахлить двигатель. В итоге Аргут опоздал перехватить ищейку в удобной точке. Пришлось бросить паровик и догонять поезд, ограбив мотостоянку у местного рабочего бара.       Выполняя спешно скорректированный план, единственный оказавшийся в Меблоке связной абсолютно легально сел на поезд и сумел подпоить наряд железнодорожной жандармерии, так что с их стороны никаких проблем не ожидалось. Зато проблема вылезла из-за самого связного. Он должен был пробраться в паровоз, вырубить машинистов и остановить поезд, чтобы вся бригада подручных влезла разом и ударила единым кулаком. Аргут даже видел хвостовые фонари поезда, однако он вдруг начал набирать скорость, потом поравнявшаяся было с ним мотоколонна чуть не наехала на какое-то тело… В итоге разгоряченные погоней и мыслями о грядущем грабеже подельники забирались в поезд в разных местах. И, судя по загоревшимся окнам, а потом и выстрелам, проредившим ряды оставшихся на мотоциклах, сумели-таки всполошить цели.       Аргуту повезло, он сумел не попасть под пулю и увернуться от рухнувших почти под колеса тел «шестеренок», отстал, и влез в поезд чуть попозже, когда агенты уже начали зачищать вагоны. Ну и пусть. Он немного подождет, в который раз скорректировав план, и снова убедившись, что чем он сложнее, и чем больше в нем исполнителей, особенно всяких недоумков, тем легче запороть всё и вся. Вон, тот же фон Мейер перемудрил что-то в своих схемах, вот и сидит теперь в камере. Хотя, если судить по приказу разобраться с теми, кого Бульдог отправил на этом поезде, у канцлера и тут все схвачено…       В последнем вагоне ехал какой-то богатей. Разбойные ребятки уже успели его скрутить и связать собственным поясом от атласного халата и уложить в уголке, так что убийце ничего не мешало. Он быстро, привычно собрал свою любимую винтовку и занял позицию, которую нельзя было сразу увидеть с площадки. Рано или поздно агенты придут и сюда, стремясь избавить поезд от всех безбилетников и проверяя, не остался ли кто. И тогда он банально вышибет им мозги, одному за другим. А потом прикончит и магов, и рыжую девчонку. Но с особенным удовольствием — шрамированную суку, сумевшую не просто помешать ему с Келпенгротт, но и ранить самого убийцу.       Аргут жаждал мести, и внутренне возликовал, когда увидел, как слабо освещенная дверь почтового вагона на площадку открылась и закрылась, а на площадке остался человекообразный сгусток мрака.       …В Седрии Тень успела заработать себе весьма специфическую репутацию еще до того, как связалась с Бульдогом, обзаведясь не только значком, но и шрамом через всю физиономию. Мелкая бандитская шелупонь шепталась, что она заключила договор с самим Ярхиссом, чтобы черпать силу в темноте, но Аргут, немало заплатив, доподлинно выяснил, что это всего лишь прекрасно развитая Печать, даже чересчур, просто-таки невероятно сильная для относительно молодого возраста наглой бабы. Почему-то Темнота среди Печатей встречалась до обидного редко, а во что-то полезное превращалась еще реже. Сам Аргут тоже не отказался бы от возможностей Тагн.       И сейчас он не сомневался, что зачищать хвост поезда явилась именно ищейка. Трясущийся поезд сбивал прицел, но на таком расстоянии промахнулся бы только слепец.       Девка в последний момент выпрямилась, и пуля, вместо того чтобы разнести ей башку, впилась прямо в живот, заставив скрючиться. Окружавший ее фигуру мрак моментально слизался ветром, и отточенным движением перезаряжавший винтовку убийца видел, как шрамированная сука посмотрела в его сторону, тщетно пытаясь отыскать стрелка, а потом ухнула в разделяющую вагоны щель, прямо под колеса поезда.       Аргут коротко втянул в себя воздух, не торопясь отодвигать прицел, и прислушался, но кроме обычного стука колес да свиста ветра ничего не разобрал. Один спец с пеной у рта утверждал, что одной обычной пулей ищейку не убить, даже двумя — первый летящий с убийственной скоростью кусочек заостренного металла примет на себя какой-нибудь амулет, второй — плотная сетка заклинаний, наложенная на одежду ищейки, третий — броня, замкнутая на самого пса Херренсона, и лишь четвертый, в лучшем случае, способен настичь цель, и то если предыдущие три слоя защиты создавал слабый маг, и они успели истощиться. Правда, ищейка этого ждать, понятное дело, не будет, мгновенно атакует в ответ. Поэтому Аргут давно обзавелся совершенно особенными снарядами, из артума, специально созданными, чтобы расправляться с магами, прорывая их слои защиты, и ищейкам, этими самыми магами прикрываемым, тоже придется несладко. Таким же, похоже, был убит и Гвиделлин. Хватило и Тагн. Видимо, внезапная ночная побудка сыграла-таки убийце на руку, и кудрявая стерва просто не успела заковаться в свой магический панцирь. Да он ее бы и не спас. Оружие ищеек сыграло против одной из них.       Убийца еще подумал, что не мешало бы убедиться, что Тень таки сдохла, пустив в ее пустую башку еще пару пуль, и увидеть, что кровь у нее все-таки красная, однако решил, что нарезка колесами тоже подойдет. Тяжелый вагон даже не дрогнул, перемалывая тело. Аргут довольно ухмыльнулся, и снова прицелился, ожидая свою следующую жертву.       Всполошил его не новый сквозняк, и даже не подзатихшее мычание богатенького пассажира, а едва уловимое напряжение воздуха, и, уже оборачиваясь, Аргут понял, что никакой стук колес, никакой свист ветра не заглушил бы звука дробящихся костей и перемалывающейся в фарш плоти. Он едва увернулся, когда через приоткрытое окно влетела атакующей совой взбешенная ищейка. Никаких следов огнестрельной раны на ней не было, и Аргуту еще подумалось, что ищейки горазды хранить свои секреты, раз одну из них не взяла артумная пуля.       «Идиот. Уверенным, что «клиент» мертв, можно быть, только вволю попинав его труп», — едва успел подумать убийца, и злобно зашипел:       — Как ты мне надоела!       Больше он ничего сказать не успел — шрамированная стерва обрушила на него бешеный град ударов. Хорошо хоть не клинком — трость она выронила, перед тем как «упасть» под колеса, но в этот момент Аргут внезапно сильно пожалел, что тут не осталось трех-четырех бандитов, тоже знающих толк в драке. В ярко освещенном вагоне Тагн не выдержала бы такого боя, будь она хоть сто раз Тень.       Одному Аргуту хватало с лихвой. Он едва успевал блокировать атаки Тагн винтовкой, пару раз сам чувствительно ткнул ищейку, однозначно наставив ей синяков, но девка все равно его теснила. Сама она даже не пыталась использовать револьвер, видимо, опасаясь случайно задеть пассажира, напряженно наблюдавшего за схваткой с пола, а разорвать дистанцию значило снова оказаться на прицеле.       Однако всего через какую-то минуту Аргут понял, что и в этой драке ему не победить. Да, он сможет помять Тень, измотать ее, но рано или поздно она все-таки сумеет скрутить убийцу, особенно, если помощь подоспеет к ней, и тогда проблемы у него только начнутся… Не давая ему и мгновения передышки, ищейка постепенно выдавила мужчину на заднюю площадку. Отчаянным рывком оттолкнув женщину, Аргут прыгнул назад, в темноту, и кубарем покатился по насыпи, считая спиной камешки.       Воздух распороли выстрелы, и Аргут закрутился быстрее, стремясь уйти с траектории стрельбы, спрятаться, и почти физически чувствуя, как истощается защитный амулет — лучший из тех, что можно было купить за деньги в столичных магазинах. Некоторые выстрелы взрывали грунт почти у самого лица убийцы, но потом Тень опустошила револьвер и выстрелы стихли. Мужчина рискнул поднять голову и оглядеться. Женщина стояла на площадке и смотрела назад с такой злобной физиономией, что было решительно непонятно, что эта демоница вообще делает среди ищеек и прочих защитных организаций страны. А потом она нырнула в вагон.       Аргут с трудом встал и выпрямился, прочувствованно матерясь и ощущая, что практически превратился в отбивную. Подобрав винтовку, он уныло подумал, что если Король Бездны прямо сейчас предложит ему подписать вассальный договор, отдав в уплату возможность крепко пожать демоновой бабе шею, он сделает это немедленно и с огромным удовольствием.       Убийца коротко сплюнул вслед уносившемуся поезду, развернулся и медленно, хромая, пошел назад, искать брошенный мотоцикл, благо их там валялся целый десяток, и размышляя, сколько еще проедет горящий паровоз, прежде чем рванет? Шрамированная стерва обставила его уже второй раз. В третий раз он не облажается.