Кристина Ивина. Перезагрузка.

После продажи квартиры я решила перебраться в Чикаго к отцу. Саша давно уехала, жилья у меня нет, поэтому Чикаго - это лучший вариант. Отец обещал, что устроит меня в клинику патологоанатом, пока я буду доучиваться на хирурга. Квартира у меня там есть уже давно, друзья тоже. Перед посадкой на рейс я решила написать запись в блоге:

«Продала квартиру. Жить негде. Уезжаю в Чикаго, к отцу. Недавно видела Шерлока. Он ни капельки не изменился. Меня не заметил. Невольно вспомнились прежние дни. Бросила курить. Потихоньку забываю русский, а про японский вообще молчу. Скучаю по Дэну. И я все так же не умею делать записи в блоге. Прощай».

Объявили посадку на рейс Лондон-Чикаго и я, засунув ноутбук в сумку, пошла к посадочному мостику. - Мы падаем? - Нет, все в порядке, не волнуйтесь. - Мисс Алекс? Нам нужно, чтобы вы прилетели как можно скорее. Вашу сестру зовут Кристина? - Да, что-то случилось? - Она попала в авиакатастрофу. Вы можете прилететь? - Доктор, как она? - Состояние нестабильное, она потеряла много крови, множественные переломы. Я не хочу, чтобы вы тешили себя надеждами. Готовьтесь к худшему. «Боже, где я? Почему так светло?» Я попыталась открыть глаза, но яркий свет не давал мне это сделать ни на секунду. Попытка пошевелиться отдалась ужасной болью в области позвоночника, и из моего горла вырвался крик, больше похожий на хриплое шипение повесившегося в последние секунды жизни. В горле пересохло, но я не могла глотнуть. Все болело. Такое ощущение, что меня разрубили топором, но я не умерла. Дыхание сковывала какая-то «железяка», торчащая из моей грудной клетки. Мне что, ребра раздвигали?! В комнату зашел какой-то мужчина и начал говорить. Толь сейчас до меня дошло, что я почти ничего не слышу. Прекрасно. Этот мужик не со мной разговаривает? Через несколько минут я сумела распознать еще один голос. Женский. Кажется, я его знаю. Еще раз прохрипев что-то невнятное, я приоткрыла глаза и увидела перед собой две пары глаз. Мужчина начал что-то переключать на пикающем аппарате, а вот девушка… она была необычайно красивая, с глубокими голубыми глазами. Через всю ту боль, что сковала мое тело, я четко видела эти голубые глаза. И она смотрела на меня и плакала. Я не могла оторвать взгляда от этих прекрасных глаз. Мы сидели и смотрели друг другу в глаза, пока я, кажется, не потеряла сознание. Когда я пришла в себя, тело уже не так болело, а из груди не торчала «железяка». Осознание того, что со мной произошло, никак не хотело добираться до моего мозга. Но все же у меня есть один вопрос. Как меня зовут?