***
— Онни, мне нужно как можно скорее суметь коснуться меча, — Ын Так удерживает Ю Ди за руку, едва они переступают порог дома. — Тогда вы с аджосси сможете жить долго и счастливо. Хон начинает понимать, почему никто не сказал Чжи правду: как это сделать, когда девочка глядит на тебя таким светлым, добрым взглядом? Из-за него сразу становится стыдно за мир, за то, что он не может быть тем чудесным местом, где она заслуживает находиться. И почему судьба невесты демона принадлежит именно ей? Кто вообще додумался очернить этого ребёнка призванием обратить кого-то в прах? Ю Ди гладит школьницу по волосам, и та жмурится, довольная и радостная. Хон не хочется рушить её счастье — то, в котором у Ын Так есть старшая сестрёнка и дом, где её любят, ценят и берегут. — Ступай делать домашнее задание, — наказывает Ю Ди школьнице. — Тебе нужно хорошо учиться, чтобы поступить в колледж. — Ты ведь будешь навещать меня в общежитии? — Конечно, — улыбается Ю Ди и не лжёт. Что бы ни случилось дальше, она планирует остаться её старшей сестрой. Ын Так вновь широко улыбается. Глядя на неё, взбегающую на второй этаж, Хон испытывает боль, понимая, как та будет страдать, узнав правду. Такой её и застаёт Ким Шин. Он прислоняется к дверному косяку и наблюдает за лицом, которое и знает, и нет. Эти черты порой сбивают его с толку, но детали остаются неизменны — привычка морщить в задумчивости лоб, сжимать губы, когда что-то идёт не так. — Когда мы ей скажем? — спрашивает Ю Ди, заметив его. Она не в первый раз задаёт этот вопрос, и опять мужчина избегает ответа. — Пойдём пройдёмся. Ким Шин набрасывает на себя верхнюю одежду, пока Ю Ди потуже затягивает свой шарф, — на улице ясно, но ветрено — и они выходят наружу. Девушка не знает, куда идти, просто идёт, а мужчина её не направляет, и вскоре над ними смыкаются кроны деревьев. Ю Ди оглядывается, и это напоминает ей о давнем дне, когда они точно так же шли рядом, и цвела сакура, и цветочный дождь скрывал их следы от всего мира, и остались только они — принцесса и генерал. И пусть сегодня Ким Шин снова подле неё, она знает, что это не одно и то же. Тогда их судьбы были соединены, теперь — шагают врозь, иногда сталкиваясь, но не соприкасаясь. Они больше не принадлежат друг другу. — Вы… — начинает Ю Ди, но замолкает, когда что-то прилипает к её шарфу. Она смахивает это нечто, испугавшись увидеть насекомое, но пурпурный лепесток на ладони её удивляет. — Это что — сакура? Опять? Да откуда, тут же её даже нет? Вы видели, откуда он упал? Ю Ди задирает голову вверх, словно одно из деревьев и впрямь может быть усыпано этими цветами. Но кругом — зелень, зелень, зелень, и вскоре в глазах начинает рябить. Ким Шин удерживает Хон за руку, когда ноги девушки заплетается, и оба смотрят на лепесток, зажатый между её пальцами. Сердце Ю Ди стучит очень громко — так громко, что она удивляется, как это тот не слышит. И спустя девятьсот лет близость этого мужчины волнует, и кровь, застывшая и густая, ускоряет ход, опаляя щёки. Пока они просто рядом, — разговаривают или даже молчат — девушка гонит предательские мысли из головы; она для него — та, кто помнит и может разделить с ним прошлое перед концом, и только. Возлюбленная, предательница, принцесса — ничего этого более нет. Она сама — всего лишь живая память. Но в такой вот момент всё в голове перемешивается. Ю Ди ощущает себя слабой и беззащитной, и кажется — Хи Мён вовсе не мертва, это Ю Ди не существует. И мысли отдаются болью в висках и рвутся на язык, но она никак не может их озвучить: «Кто я для вас? Вы всё ещё… любите меня?». Возможно ли это? Она прежняя, и он для неё — единственный, как и всегда. А Ким Шин жил без неё девятьсот лет, думая, что Хи Мён оставила его. Мог ли он вернуться к тому, что было? Хотя бы на тот короткий срок, что он отвёл себе, мог ли притвориться, что всё меж ними ещё живо? — Да что же это такое? — удивляется Ю Ди, когда очередной лепесток прилипает к щеке мужчины. Свободной рукой она снимает его, легко касаясь кожи, и её прикосновение даже нежнее шёлковой поверхности цветка. В обеих её руках по лепестку, а взгляд любопытный, беспомощный, совсем детский. И этот миг напоминает Ким Шину о прошлом — о том, как коралловые лепестки падали, а она стояла среди них, любящая и любимая. Ещё тогда он знал, что навсегда запомнит то мгновение, но не думал, что им удастся его повторить. — Ты помнишь? Расфокусированный взгляд девушки встречается с его взглядом. Ю Ди не отвечает, но Ким Шин понимает, что это глупый вопрос. Она помнит. Действия, чувства, каждый вдох — всё, что тогда было. В её глазах ответы на все его вопросы. Ничего не кончилось для неё, прошлое по-прежнему живо. Как и для него. — Ты тогда сказала, что, если бы могла, попросила бы сакуру цвести всегда, когда я счастлив и доволен. Сначала она не понимает. Смотрит на него, переводит взгляд на лепестки в своих руках, и догадка освещает её лицо: — Это вы? Вы это делаете? Это выражение лица — восхищённое, неуловимо прекрасное в своей простоте — хорошо ему знакомо. И сердце пропускает удар — болезненный из-за застрявшего в нём меча. — Вот почему сакура расцвела так рано! — смеётся Ю Ди, и её редкий для этой жизни смех принадлежит Хи Мён. — Но… вы счастливы? Ему скоро умирать. Он столетиями просил об этом небеса, и, верно, кто-то, наконец, сжалился над ним и ниспослал ему невесту. А ещё — вернулась Хи Мён, вернулась тёплая, как майское солнце, как виноватый ангел, готовый проводить его в последний путь. Он может остаться, отказаться умирать, провести с Ю Ди всю её смертную жизнь и уйти после, если Ын Так будет жива, если окажет ему эту великую услугу. Но эта жизнь для него будет как краткий миг, а для Хи Мён станет продолжением её наказания. Если его освобождение — в покое, может, её — в забвении? Если он уйдёт, и она забудет его, то сможет прожить жизнь иначе, ни о чём не жалея. Ему достаточно и того, что она пришла к нему — сама, по своей воле, что подняла на него взгляд, родной и такой же любящий, что решила остаться. И даже, если вместе им осталось быть недолго, одно мгновение искупало всё. Мгновение, в котором он знал, что она любит его, как и прежде, нет, любит сильнее — без страха, не скрываясь. И Ким Шин тоже её любит — Хи Мён и Ю Ди, её одну, как ни назови. «Я счастлив, — думает мужчина. — Я, правда, счастлив, Хи Мён» Но вместо ответа притягивает её к себе. Глаза Ю Ди, и без того большие, распахиваются ещё больше, когда она чувствует прикосновение губ к своему лбу — долгий, ласковый поцелуй. И как-то сразу исчезают мысли; в руках мужчины спокойно и уютно, и ни о чём не хочется думать. Есть вещи, которые не нуждаются в словах, которые слова только портят, и это одна из них. Ю Ди подсознательно чувствует, что всё, что она искала, сошлось в этом моменте. И что удивительно, она снова слышит Ким Шина и понимает, что прощена, что всё ещё им любима. И его маячащая на горизонте смерть уже не внушает ей мысль о том, что он покинет её. Ким Шин останется навсегда — в её памяти и в её сердце. Ю Ди поднимает голову. Да, слова многое могут испортить, а действия говорят о многом, как и бездействие. И она решает «сказать»: приподнимается на носках и прижимается своими губами к его губам. А лепестки всё продолжают падать. И Пак Чжун Вон ухмыляется.***
Звонок раздаётся ночью. Хон шарит рукой и чуть не роняет телефон на пол, но всё же удерживает его кончиками пальцем и прижимает к уху. — Алло? — Ю Ди, это ты? Сон мигом слетает с девушки. Она жмурится в темноте и спрашивает: — Мэзэко? — Хорошо, что ты ответила, — Ю Ди кажется, что она слышит всхлип, и ей становится не по себе. — Ты… ты ещё в Корее? — Мэз, ты что, плачешь? Что случилось? В ответ — только тяжёлое дыхание и шмыганье носом. Хон усаживается на кровати, свесив ноги, и кожа тут же покрывается мурашками от холода и плохого предчувствия. — Мэз? — То чудовище, что в меня вселилось, — доносится из динамиков спустя несколько минут. — Я слышала, о чём он думает. — Что? Ты о Пак Чжун Воне? — Он соврал тебе. Всё совсем не так, как он сказал. Снова молчание. У Ю Ди начинают дрожать руки, и её пробивает холодный пот. К тому моменту, как Мэзэко находит в себе силы договорить, футболка уже прилипает к спине Хон, как после пробуждения от кошмаров прошлого. — Он не хочет спасать Ким Шина. Он хочет его убить. Ты нужна, чтобы убить его.