Хранительница сердца

Stephen Sanchez — Until I Found You

      Атмосфера радости и счастья наполняла аллею из домиков отдыха у берега моря. Веселый шум и гам разносился по улице, эхом отзываясь в ушах неподготовленных к стражницам гостей. Визг самой яркой переходил все разумные пределы, пока подруги еле сдерживались, чтобы не заткнуть девчонку. Терпеть подобные вопли было особенно тяжело после проведенных четырёх часов в дороге.       Теплый бриз развевал цветные, похожие на оперения экзотических птиц, сарафаны и юбки галдящей компании, а свежесть находящейся в непосредственной близости воды придавала законченность самой идее курорта. Счастью чародеек не было предела — целая неделя заслуженного отпуска. Только море, спокойствие и никаких головных болей в виде кучи обязанностей.       — Эй, ну где вы там? — Лэр уже не терпелось поскорее оглядеть их жилище.       — Здесь, — громко уронив сумку с плеча, отозвалась Хай Лин.       Дождавшись, пока оставшиеся три клуши таки приплетутся к временному месту обитания, Ирма дернула за ручку и, восторженно оглядывая апартаменты, вздохнула:       — Ничего… себе! — дыхание участилось, глаза зажглись, а губы шевелились в беззвучных стонах восторга.       Высокие потолки, окна, визуально расширяющие и без того просторную гостиную с кухней и выход на маленький задний дворик, позволяющий сократить путь к морю на добрых две минуты. Не менее роскошные, чем увиденное, пусть и не такие большие спальни располагались на втором этаже. Имея в распоряжении целых четыре комнаты, вопрос о комфортном времяпрепровождении решился сам собой. Самые шикарные условия были у нашей принцессы: огромная двуспальная кровать, софа, и даже свой собственный балкон и великолепный вид на множество растений, что тропинкой вели к морю. По соседству поселились Ирма и Тарани, изъявившие желание ночевать вдвоём в преддверии своего общего праздника. Две же другие стражницы нашли себе уют в комнатах напротив. Разделявший девочек коридор был достаточно широким, чтобы поместились все чемоданы, выстроенные вдоль стен и слишком маленьким, чтобы уместить всех проживающих.       — Корни! — зашипела от боли водная чародейка, проклиная всех и вся, стоило мизинцу на ноге найти колесо от чужого багажа, — Я тебя сейчас убью!       — И даже это не поможет, — выглянувшая из своих апартаментов девушка заметно повеселела, стоило увидеть презабавную рожицу недовольной подруги.       Все же, решая не навлекать на себя гнев повелительницы мощной стихии, Хейл моментально переносит вещи к себе. Телекинез — весьма полезная способность. Особенно в ситуациях, когда надо быстро перемещать что-то тяжелое. Впрочем, и наводить порядок таким способом тоже удобнее.       Полностью потонув в грамотной и аккуратной, чуть ли не по линейке вымерянной раскладке вещей, волшебница и не заметила, как в коридоре послышались голоса, а вскоре в номер постучались.       — Мы идем на пляж, — Тарани появилась рядом, с восхищением отмечая убранство спальни, — ты с нами?       Тут же, словно ответом на вопрос возникли и остальные девчонки в купальниках, без умолку тараторящие наперебой и радостно смеющиеся.       — Эй, пошли купаться, — повисшая на плече своей соседки, Ирма подмигнула любительнице воды только в состоянии льда.       — Идите, я догоню.       Подруги лишь переглянулись и пожали плечами, но тут же поспешно двигаясь навстречу солнцу и песку. Вскоре задняя дверь дома захлопнулась. Резко наступившая тишина оглушала, и в то же время давала возможность сосредоточиться. В мыслях крутились сцены двухдневной давности, возвращение родителей и новая, подоспевшая как раз по расписанию порция упреков. Неизменные причитания матери о неправильности выбранной будущей профессии тяжким бременем ложились на душу. Отец же, хоть и был акулой бизнеса, дома превращался в мягкий коврик, стелящийся под упрямую супругу. Даже будучи солидарным с дочерью, проявить свой характер и защитить ее не мог.       Корнелия тяжело вздохнула, понимая всю абсурдность ее скандалов с родителями. Продолжать и дальше себя терзать не хотелось. В конце концов, отдых должен расслаблять, а не напрягать. Юная леди перевела взгляд на часы, с ужасом осознавая, что разбор вещей затянулся на три часа. Стрелки медленно приближались к половине пятого. Пиковая активность солнца постепенно снижалась, а значит, наконец-то, и она может выползти к воде.       Бледная как у самого настоящего вампира кожа отлично контрастировала с фиолетовым бикини, расшитого золотыми нитями. Пшеничные волосы, искусно заплетенные на затылке в замысловатую косу, отливали золотом в тон вышивки, а тонкие бретели, прикрытые разве что полупрозрачным парео, завязанным на бедрах, подчеркивали изящную фигуру. Выскочив на задний двор и пользуясь базовой логикой, найти подруг труда не составило. Заразительный смех Хай Лин служил отличной заменой мегафону, а потому, завидя место, где сидела вся честная компания, стражница поспешила туда. Слегка влажный песок приятно холодил ступни, ветерок ласкал тело, а рядом шелестело море. Представляя себя моделью на подиуме, девушка расправила плечи и гордо продефилировала к своему жюри, под звук всеобщего хохота и оваций.       — Браво! — громче всех кричала Ирма, едва ли не падая с лежака.       — Браво! — подхватила Кук.       — А Калеб не будет ревновать? — еле сдерживающаяся от смеха предводительница смотрела на подошедшую совершенно невинными глазами.       — В смысле? — не до конца поняв суть вопроса, красавица обернулась в сторону, куда кивала Вандом.       Метрах в тридцати сидела тройка с горящими глазами. Парни подмигнули, стоило им поймать на себе вопросительный взгляд красавицы, призывая обратить на них внимание. В ответ та лишь закатила глаза и состроила уморительную гримасу, всем своим видом показывая незаинтересованность в таких спутниках.       — Ох, смотри аккуратнее, а то будут тут лежать все твои поклонники, — подкол лидера квинтета довел всех до уже второго хохота за последние пару минут.       — Да, — решая не отставать, вмешалась главная юмористка, — причем неизвестно, будут они валяться от твоей красоты или от чувств твоего бойфренда.       Быстро-быстро хлопая ресницами, она тут же за это поплатилась. Уже собираясь облокотиться на соседний шезлонг, шутница промахивается и улетает прямиком в только что возникшую в песке яму.        — Вот видишь, — та, которой подвластна магия земли, расплывается в ухмыляющейся улыбке, — мне хватило и одной орамеры, чтобы уложить тебя.        Зрительницы импровизированного выступления отдают пять блондинке. Вдоволь насмеявшись, она протягивает руку помощи пострадавшей.        — Ладно, на этот раз твоя взяла, — Лэр уже держит чужую ладонь, принимая проигрыш своего положения.        Момент, и резко потянув на себя, обе подруги оказываются по уши в песке. Девчонка заливается новой порцией смеха, в последний момент одерживая реванш.        — Получила удовольствие? — вопрошает та, по чьей вине все это началось.       Девушки, не без помощи Хай Лин и Тарани, выбираются из затруднительного положения и отряхиваются, сверля дырки друг в друге.        Шар воды возникает над головой Хейл и, стоит разжать пальцы, тут же оказывается на ней.       — Вот теперь квиты.        Улыбка Чеширского кота. Врождённая способность пакостить время от времени даже умиляла иногда. Ирма, как ни одна другая, привносила в монотонную и порой скучную жизнь Корнелии радость. Маленький лучик счастья, никогда неунывающий, согревающий даже в самые тяжёлые времена. Пожалуй, именно она стала самой большой поддержкой, когда Калеб принял решение остаться на Меридиане, служа короне. Именно она была готова перегрызть глотку нерадивому повстанцу за свою подругу.       — Айда плавать, — Хай Лин заверещала стоило холодной воде соприкоснуться с тёплой кожей.        Переглянувшись между собой, чародейки гурьбой ринулись к морю. Ласковые волны омывали берег, иногда подбираясь непозволительно близко к стройным, натренированным жестким спортом ногам фигуристки.        Она не купалась. Не любила, да и не умела. Гораздо интереснее было сидеть у кромки воды, изредка ощущая ее нежное прикосновение. Созерцание приятного глазу пейзажа поглотило с головой, заставляя в сотый раз задуматься, насколько красив и необычен этот мир. Шум плесканий, отрывистые, ритмичные крики чаек, едва доносящиеся голоса девчонок. Тонкий, практически неуловимый запах соли в воздухе и шелест пальм. Закрываешь глаза и растворяешься в спокойствии.       Лучи солнца, хоть уже и не так сильно, но все ещё опаляли тела немногочисленных загорающих. Столь чудесная погода располагала к загару. Сидеть же под зонтиком желания не было. Не для того она брала с собой лучшие купальники, чтобы прятаться в тени.        Корнелия потянулась к сумке, отбрасывая ненужное парео подальше и тут же доставая повидавший лучшие пляжи тихоокеанского побережья, солнцезащитный крем.       — Какой интригующий и захватывающий вид, — чей-то мурлыкающий голос раздался из-за спины, — тебе помочь?       Стоило обернуться, как Его Величество стоял собственной персоной, греясь в тёплом свете. Платиновые волосы отливали холодным металлическим блеском, а в огромных глазах играли голубые огоньки, точно указывая на заинтересованность в той, что перед ним.       — Я…, — замерев от неожиданности и вдруг возникшего смущения, хотелось деться куда угодно, лишь бы не встречаться с ним взглядом.       Дар речи, еще минуту назад такой звонкий и уверенный, куда-то исчез. Мысли, словно напуганные птицы, улетели прочь. Хотелось развернуться и побежать, но ноги как будто приросли. Стоять полуголой перед своим злейшим врагом было совсем не в её правилах, но придумать сейчас какую либо альтернативу просто не получалось. В животе моментально появился холодок, требуя, чтобы принц поскорее убрался.        — Да, Корнелия, — пробежавшись глазами по стройной фигуре, продолжил Фобос, забирая из застывших рук тюбик, — давай.       — Иди погуляй!       Нотки стали промелькнули в гораздо более родном и приятном голосе. Подошедший к своей любимой, Калеб по-хозяйски уложил руку на её талию, прижимая ближе к себе, попутно не забыв оставить огненный поцелуй на и без того горящей щеке. Резким движением выдернув крем из лап принца, повстанец принялся крутить его в пальцах, прожигая в стоящем напротив мужчине десятки отверстий.       Ощущение, будто она оказалась меж двух огней, готовые поглотить все вокруг, не покидало. Жар прошелся по всему телу, обволакивая словно туман. Вдруг чужая холодная ладонь упала на плечо, мгновенно выводя из транса и возвращая к реальности. Тут же рядом с ухом раздалось визжание, а через секунду чье-то мокрое тело прижалось к её спине, хватая и обнимая покрепче.       — Ирма, — то ли непонимающе, то ли возмущенно, выдохнула Хейл, — что ты творишь?       — Остынь, — в своей привычной легкой манере отшутилась та, передавая такую нужную прохладу напарнице по битвам.       Внезапно раздавшийся щелчок привлек внимание девчонок. Только что пыхтевший над крышкой парень наконец-то открыл её, даже несмотря на скепсис князя. Вид у него был весьма гордый, будто только что открылось нечто невероятно важное и прекрасное. Видимо, от переизбытка собственной гордости часть содержимого в момент оказывается на песке, стоит мужской руке сжать тюбик. Наблюдая за этим, лицо хозяйки своеобразного яблока раздора перекосилось в гримасе недовольства.       — Тоже мне, — совершенно не ожидающий ничего другого, Эсканор забирает чужое имущество себе под недобрый взгляд голубых очей.       Еще одна попытка. Казалось бы, простая задача — выдавить немного крема, обернулась провалом, причем самым обидным.       — Да, мальчики, — наконец отлипнувшая от подруги повелительница воды невпечатленно покачивает головой, — дайте сюда SPF, пока от него хоть что-то осталось.       Не спрашивая разрешения и не дожидаясь хоть какой-то минимальной реакции, она делает то, что считает нужным. Параллельно бубня и читая нотации о неаккуратности и расточительности выходцев Меридиана.       — У меня больше опыта, — отвечая на их неозвученный вопрос парирует волшебница, нанося первый слой и сразу втирая его, — а еще способность контролировать себя и свои конечности.       Пока четверка молодых и не очень людей была полностью поглощена спа процедурой, никто и не заметил приближающееся, очень знакомое тело. Где-то неподалеку раздалось одобрительное присвистывание, а затем и дерзкий тон.       — Вот так сцена, — взглядом указывая на блондинку, щебетал Мэтт, — девочки, а можно и мне так?       — Нельзя, — холодно процедила хранительница сердца Кондракара, только что подошедшая к стремительно растущей компании.       Следом за ней подтянулись остальные чародейки. Их веселое плавание прервала занимательная картина и словесная перепалка двух извечных соперников. Юноши выстроились рядом друг с другом, сохраняя дистанцию в пару сантиметров, и все еще оставляя за собой тайну пребывания в Эсперанс.       Напротив них своей обособленной группой стояли стражницы завесы во всей красе, купаясь в лучах солнца. Блики играли на купальниках, обнаженных плечах, руках и ногах, придавая даже на расстоянии красочное очарование их фигурам. Они были прекрасны, словно богини. На щеках каждой расцвел легкий румянец, а глаза сияли предвкушением интересного зрелища и заурядных оправданий. Стряхивая капли воды с тел и волос, девушки в упор смотрели на только что прибывших, что по-видимому ничуть не смущало последних. Зато прекрасно понимая — в этот момент каждое их движение ловят нежданные гости.       — Что вы здесь делаете? — не желая тратить время понапрасну, Вилл сразу начала допрос, отбрасывая мокрую прядь с лица.       — Что? — только и смог пролепетать главный зачинщик незапланированного путешествия, не в состоянии оторвать взор от своей девушки, — Я же не один сейчас испытываю дискомфорт? — чуть тише обратившись к своим спутникам, добавил он.       — Тут подошло бы другое слово, — утвердительно кивая, согласился иномирный друг.       Смущение подростков от вида пяти красавиц было видно невооруженным глазом. Это позабавило Фобоса и одновременно давало преимущество на переговорах. Его было трудно удивить женской красотой, особенно семнадцатилетних девиц, но иногда все же удавалось.       — Пожалуй, слово возьму я, — привлекая внимание к своей персоне и спасая сложившееся положение, изрек колдун, — мы приехали отдыхать.       — Замечательно, — с сарказмом пропела Тарани, — только в любом другом месте, здесь отдыхаем мы!       — Погоди, — выставив перед ней руку и преграждая путь, возразила Вандом, — почему вы здесь?       — Нам стало скучно, — наконец вернув себе возможность говорить, пожимая плечами, ответил Олсен, — а Фобоса одного не оставишь.       — Нет, — возразила Хейл, скрестив руки на груди, — у нас девичник, места нет.       — Я могу быть с тобой, — подошедший к ней Калеб накручивал локоны на палец, расплываясь в многозначительной улыбке.       — Я приехала отдыхать! В том числе и от парней, — не поддаваясь на сладкие речи, парировала девушка.       Неприятное чувство, будто тебя пытаются подкупить, закралось в сознании. Ещё и тогда, когда этих троих здесь никто не ждал. Но как бы там ни было, теперь от них не избавиться. Придётся разбираться с возникнувшими проблемами и их последствиями по мере поступления.        — Вперёд, — тяжело вздохнув от свалившегося как снег на голову возлюбленного со своей свитой, Вилл повела новых постояльцев к коттеджу.        Вещей у них оказалось немного, что несказанно радовало. Значит, и места для лишнего барахла не понадобится. Вопрос расположения даже не стоял, ведь за неимением свободных спален вариант был только один.        — Вы будете здесь, — открыв дверь в ещё час назад свои апартаменты, проводила экскурсию лидер квинтета, — я перееду к Хай Лин. Ты ведь не против?        — Брось, недельный девичник, — радостно захлопала в ладоши та.         Предпочитая не толпиться в и без того тесном пространстве, повстанец прошагал в своё пристанище на время незапланированного отпуска, устало плюхаясь на диван. Что-то здесь напоминало о родном доме на Меридиане.        — Тебе не кажется, что мы здесь не поместимся? — вопросил Мэтт, смотря на свою подругу, — Оставайся со мной, а остальные сами пристрояться, — слишком соблазнительно прошептал парень.       — Да? А Фобоса мы куда денем?       — Я уже нашёл себе место, — открывая дверь напротив заметил темный князь.        — Ээ нет, дорогой, — становясь в проходе, воскликнула обладательница самых шикарных условий, — эта комната моя!        — Найдёшь себе другую, — мастерски держа себя в руках, отчеканил нарушитесь.        — Нет!       — Если так хочешь, оставайся, — решив поиграть в любимую игру, начал опальный принц, — кровать большая, я не кусаюсь. Только если сама не попросишь.        Удар под дых. А на лице напротив рисуется такое выражение, что хочется заехать чем нибудь тяжелым. Не желая отказывать себе в таком удовольствии, Корнелия захлопывает дверь, наслаждаясь чертыханием в коридоре проигравшего в этом раунде мага.        — Так все, перестань, — Вандом, посмеиваясь толкает парня, только что шептавшего ей на ухо интересные предложения, — вы втроём отлично поместитесь.       Угрюмый и со слегка подмоченным реноме Эсканор молча проследовал в выделенную спальню. К такому жизнь его не готовила. Маленькое замкнутое пространство с вешалкой вместо шкафа, двуспальной кроватью и небольшим диванчиком, державшимся на одном лишь добром слове.       — И куда я только ввязался, — буркнул недовольный положением своих дел мужчина, усаживаясь на постель.       — Расслабься, Фобос, мы все в равных условиях, — прикрывая глаза и сжимая забытого лягушонка в руках, подытожил мятежник.       Наконец и Мэтт, оторвавшись от обмена любезностями с предводительницей стражниц, занял своё место в кругу собратьев. Казалось, что судьба сыграла с ними злую шутку, сведя этих троих вместе, непременно толкая к приятельству и сближению. Но единственное, что их действительно сближало, так это вынужденное деление площади проживания.       Стоило быстро справиться с распаковкой вещей, как остро встал вопрос о дальнейших действиях. Учитывая, что девочки вернулись на пляж и подстраивать свои планы под новых сожителей не собирались, единственным разумным выходом было развлекать себя самостоятельно.       Не тратя много времени на размышления, Олсен решил присоединиться и тоже отправиться к берегу моря вслед за подругами.       — Вы как хотите, а я купаться, — переодеваясь, поспешил проинформировать своих товарищей он.       Любимые кеды, с которыми были пройдены огонь, вода, медные трубы и все закоулки Земли и Меридиана полетели в самый дальний угол, сменяясь шлепками с жабками. Дорога до курорта заняла больше четырех часов, поэтому не удивительно, что новые ароматы тут же наполнили комнату.       — Запах похлеще Бланка, — не долго думая, сравнил двух своих друзей Калеб.       — Да, — первый, и скорее всего последний раз в истории человечества, когда колдун согласился с кем-то, — мы из средневекового Меридиана и то чаще моемся, — указывая на себя и лидера восстания, прибавил он.       Школьник лишь закатил глаза, стараясь пропустить мимо ушей выпад, хотя и сам был готов вот-вот задохнуться.       — Брось, все не так уж плохо, — отмахнулся тот.       Градус и без того высокой температуры в комнате стремительно повышался, и дальнейшее обсуждение этого вопроса стало совершенно бессмысленным. Прожигая взглядом самоуверенного мальчишку, аристократ не собирался мириться с легкомысленным подходом одного юнца к собственной гигиене и наплевательским отношением к комфорту других.       — Вечером я преподам вам урок, — слова узурпатора прозвучали весьма угрожающее, хотя ничего такого сказано не было.       — Это без меня, у меня планы, — выскакивая из комнаты, открещивался от дурацкой затеи виновник, как от самой смертельной опасности в своей жизни.       — Не смей уходить, когда с тобой говорит князь!       — Ага, — не обращая внимания на угрозы, Шегон сбежал вниз по лестнице, а затем и прочь из дома.       — И как это понимать? — риторический вопрос, обращенный к единственному оставшемуся соседу, получил ответ лишь в разведении того руками.       Вскоре компания мужчин разбрелась, каждый по своим делам. Все равно тратить время на препирательства никто не хотел.       День, наполненный весьма неожиданными событиями, близился к концу. В жарком влажном воздухе постепенно стихал шум прибоя, а небо окрасилось в лиловый цвет, предвкушая скорый закат. Он смутно напоминал о чем-то давнем и далеком, как и все мысли о жизни в последние месяцы. Счастье осталось где-то далеко, в прошлом. Там, где нет нависшей угрозы и неясного будущего. Где каждый мечтал о сокровенном. Сейчас же хотелось тишины, спокойной и умиротворенной.       Повстанец неспешно прогуливался вдоль береговой линии, пиная редко встречающиеся на пути камушки. То и дело останавливаясь и подолгу вглядываясь в медленно темнеющее небо, он искал ответы на мучающие вопросы. Меридиан погряз в войне, каждый день утопая в кровавых битвах все больше. Олдерн и отец схвачены за мятеж, и где их держат, никому не известно. С зачинщиками всегда обходились хуже, чем с последователями. Стоит вступить на этот путь раз, как обратной дороги не будет. Сердце болью отзывалось в каждом новом вопросе, но голову спасала безмятежность, которая находилась в том самом необъяснимом одиночестве.       Знакомый домик постепенно исчезал из вида. Дорога уводила все дальше, пока местные растения, росшие вдоль пляжа, не слились в сплошной зеленый коридор. Все чаще стали попадаться кустарники голубой бугенвиллии, так напоминающие очи одной девушки. Фокус с семьи сместился на королеву. Ее важность и значимость в жизни Калеба была огромной. Не только как органа власти, но и как друга. Элион обладала могущественной силой, подвластной лишь престолонаследнику, но детская непосредственность, пусть с годами и более редкая, по-прежнему горела в ней ярким огнем. В такие моменты она отчаянно походила на маленькую девочку, на его младшую сестру, если бы таковая была.       Где она, что с ней? Нервное напряжение постепенно становилось невыносимым, заставляя из раза в раз истязать себя въевшимся чувством вины. Пока другие живут спокойной жизнью, он тащит на себе этот тяжкий груз. Не желая испытывать свои способности ориентирования на местности, юноша развернулся в сторону дома. Вмиг затянувшееся ночными тучами небо было спокойным и умиротворенным. Будучи опытным воином, Калеб не позволял себе сентиментальностей в отношении долга, но в глубине души искренне надеялся, что принцесса избежала безжалостного врага.       Сам того не поняв, он выбрел на тропинку, ведущую назад к друзьям. Погруженный в свои мысли, не заметить смену окружающей среды было проще простого. Темнота поглотила все вокруг, а потому искать нечто интересное у себя под ногами больше не представлялось возможным. Вскоре показался коттедж и пальма, что служила своеобразным маяком и ориентиром. Вождь восстания поднял голову, позволяя свету луны упасть на его лицо. Угрызения совести чуть стихли, заглушаемые мимолетной красотой ночи.       Проводив взглядом проплывающую тучу, взору представилось прекрасное зрелище. На балкон, только что пустой и одинокий, вышла Корнелия. Легкие ветерок колыхал пряди, а блеск звезд отражался в ее глазах. Оторваться от нее было невозможно. Каждое движение наполнено легкостью и врожденной грацией, каждый взгляд — торжествующей покорностью судьбе, а душу словно заполняло звучание невидимых струн. Тотчас все думы заполнила она единственная.       Заприметив вблизи куст гибискуса, юноша, недолго думая, устремился к нему — до такой степени хотелось сделать что-то приятное своей возлюбленной. В мгновении ока достав складной нож, что всегда носил с собой, он срезал несколько цветов и, преисполненный чувством, поспешил обратно. Желание стать ее героем превышало все здоровые мысли настолько, что даже пришедшая в голову идея не казалась странной.       Тут же повстанец схватился за выступ в стене, подтягиваясь и цепляясь за другой. Имея огромную практику в лазании по стенам замка на Меридиане, добраться до покоев девушки было не более, чем легкой зарядкой. Быстро и ловко перебирая руками, юноша, наконец, ухватился за каменную балюстраду, и, подтянувшись, перелез через перила.       — Калеб? — приятно удивленные нотки в ее голосе и чуть растянутая улыбка.       — Это тебе, — улыбаясь и в то же время слегка нервничая, сказал он, протягивая ей цветы.       Даже спустя три года он каждый раз затаивал дыхание, глядя на нее. Не веря, что она с ним. Она его девушка, его радость, его мир, его любовь. Ощущая, как все дрожит от переполняющих чувств, парень прикоснулся к ее щеке, наслаждаясь каждой линией красивого лица.       Она же сейчас ощущала себя любимой в детстве принцессой и была счастлива. Вольная трактовка Алладина в исполнении любимого была даже лучше оригинала. Не хватало только летающего ковра для полноты картины, но отсутствие лишнего разумного существа только радовало.       Словно подчиняясь взаимному тяготению, расстояние между ними стало сокращаться. Оказавшись совсем рядом, юноша осторожно коснулся губ девушки, и замер, не позволяя себе большего. Руки переместились на талию, и словно не в силах побороть себя, притянул ее ближе.       Сердце молодой барышни, до этого бившееся так сильно, замерло на миг, а затем забилось с новой силой. В тот момент, когда желание казалось нестерпимым, словно по команде они оба застыли, глядя друг на друга широко распахнутыми глазами. Неизвестно, сколько это продолжалось. Казалось, будто прошли часы.       Не имея ни сил, не желания более сдерживать себя, Калеб бережно, словно боясь разрушить волшебство их мгновения, приподнял ее лицо за подбородок и заглянул в глаза. Там плещутся мириады светящихся точек. В синих глубинах, словно отражение звёзд, горела любовь, в этот миг кажущаяся чистой и совершенной, и ничто в целом свете не было дороже ее. Взгляд опустился на губы, каждый раз сводящие его с ума. Они манили, как оазис странствующего путника в пустыне. Будто никогда ранее не знавший счастья, что дарили эти уста. Уже не в состоянии устоять, вдохнув, он вновь припал к ее губам, таким знакомым и нежным, одновременно горьким и сладковатым. Руки красавицы, все ещё сжимающие цветы, обвили мужскую шею. Меридианец же обнял ее так, будто уже никогда больше не сможет отпустить.       Каждая клеточка тела трепетала, из раза в раз наполняясь удовольствием. Лёгкий румянец выступил на щеках, словно это был их первый поцелуй. Как и тогда, ласковый, наполненный столькими эмоциями, что даже не представить, не объяснить. Пальцы стражницы быстро нашли путь к волосам любимого, тут же утопая в них. Она получала какое-то особое, неописуемое наслаждение, играя и перебирая его пряди. В очередной раз оттянув их, хриплый стон донесся до ушей Хейл, заставляя покраснеть ещё сильнее.       Жар, с ног до головы окутавший молодого человека, передался и его спутнице. Крепче прижимая ее к себе, он отдавался все больше, не желая останавливаться. Страсть вытеснила робость, окончательно развязывая руки. Блуждая по знакомым изгибам тела, то и дело всплывали мысли, как она хороша.       Впиваясь друг в друга, теряя голову, они слились в одно целое. Время остановилось. Мышцы тела пели о счастье, и больше не существовало ничего — ни пространства, ни жизни. Поцелуй становился все горячее, глубже, все требовательнее. Язык парня то ли спрашивал, то ли умолял. Дразня и призывая ответить.       — Я люблю тебя, — найдя в себе силы оторваться от желанных губ, с мягкой улыбкой прошептал Калеб, — знаешь об этом?       — Может быть, — хитро сощурив глаза, отозвалась чародейка.       Конечно знала.       — А ты? — заглядывая в бесконечную глубину ее океанов, уточнил воин.       — Что? — сейчас, как никогда, хотелось поиграть своим упрямством на его терпении.       — Любишь?       — Ты мне нравишься.       Еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться от собственной глупости, пришлось поднять глаза на небо.       — Не отводи взгляд, — заметив это, парень аккуратно развернул ее голову за подпорядок так, чтобы смотрела на него.       Он знал, что в таком случае соврать о своих чувствах она не сможет. Это была его маленькая хитрость и победа.       — Да, — зрачки дрожали, а дыхание перехватывало, — я люблю тебя больше, чем ты можешь представить.       Вновь переведя взор, Корнелия только сейчас заметила, насколько прекрасен был гибискус. Нежно желтые лепестки и розовая сердцевина. Легкий, неуловимо прекрасный запах.       — Спасибо, — прикрыв глаза и потягивая носом аромат, произносит хозяйка земли.       Устоять перед ее улыбкой было невозможно. Взяв один цветок и аккуратно вставив его в белокурые волосы возлюбленной, повстанец вкрадчиво ответил:       — Все для тебя.       Заправив за ухо выбившуюся прядь длинных волос, он нежно поглаживал ее щеку, задумчиво заглядывая в глаза.       — Все нормально? — вопрос, заставший его вросплох, прозвучал встревоженно.       — Да.       Коротко и ясно.       За время, что они провели, стоя на балконе, уже знатно похолодало. Заметив это, Калеб поспешил приобнять волшебницу и вернуть ее в тепло. Двери захлопнулись, оставляя позади ночное небо и мимолетные мгновения близости. Расположившись на софе напротив окон, парень с интересом следил, как хозяйка покоев снует из угла в угол, ища лучшее место для цветов. Ее очертания во тьме были особенно завораживающими. Наконец, решив поставить вазу на комоде, она опустилась рядом на диванчике и, устроив голову на коленях "гостя", спросила:       — Хочешь, я угадаю, о чем ты сейчас думаешь?       Молча кивнув, воин откинулся на подушки. Лицо его приобретает загадочное выражение, пока он гипнотизирует люстру на потолке.       — Последние пол года выдались очень тяжелыми для тебя, верно? — теребя стебель, продолжает Хейл, осторожно подводя разговор к нужной теме, — Переживаешь, что после победы над Нериссой, мы будем видиться реже?       Тот качает головой, внимательно глядя теперь уже в угол комнаты. По правде говоря, эти мысли и раньше посещали, но за все это время он так ни разу и не осмелился поднять этот вопрос м заговорить с ней. Ожидание неминуемого тяжестью отзывалось в груди. Она уедет учиться и, возможно, уже никогда не вернется. Говорить же, что в глубине души вовсе не против ее отъезда — было бы лицемерием.       В тишине едва слышно звучат ее слова:       — Ты боишься, что я больше не приеду. Так?       Резко вскинув голову, меридианец смотрит ей прямо в глаза. Да, это правда. Но он надеялся, что об этом никто не узнает. И все же ответ его будет не менее честным:       — Я боюсь потерять тебя.       На одном дыхании произносит эти слова. Сердце бьется все сильнее, словно ему срочно нужен воздух. Нервозность читается в каждом движении, взгляд блуждает по стенам. За все время, что они знают друг друга, он не произнес ни одного лживого слова, врать было не в его правилах.       Не зная лучшего способа утешить и подбодрить, Корнелия берет его руку в свою. Вождь восстания вздрагивает от неожиданности, но послушно сжимает ее пальцы в ответ. На некоторое время наступает тишина. Ярко светит луна, и тени от предметов становятся четче.       Хочется сказать еще что-нибудь, но резко распахнувшаяся дверь заставляет их обоих вздрогнуть и встать с дивана. На пороге появляется Мэтт, переводя дух.       — Вот ты где, — с улыбкой говорит он, — а я тебя везде ищу.       Боец смотрит на него, и выражение его лица меняется с задумчивого на настороженное.       — Идем, нас уже ждут, — не задерживаясь и не церемонясь, школьник хватает друга за руку и вытаскивает из чужой спальни.       Ничего не понимающая стражница удивленно следит за разворачивающейся картиной и лишь беззвучно раскрывает рот.       — Корнелия, — окликает ее одноклассник, — клянусь вернуть его в целости и сохранности.       Хихикнув и быстро выскочив в коридор, неожиданный дуэт, как и шум от них, исчезает.       Внезапно освободившийся вечер теперь уже не хотелось тратить впустую. Схватив расческу и резиночки, девушка двинулась к комнатам подруг. Ей не хватало их, но исправить это можно было совместным просмотром фильмов.       — Девчонки, — постучав и получив разрешение войти, Хейл находит всю компанию в одном номере, обсуждающую чьего-то нового ухажера, — может, устроим девичник?       Четыре головы тут же поворачиваются к вошедшей и согласно кивают. Собрав все необходимое, они под веселую музыку направляются на первый этаж, дабы насладиться временем вместе. К своему удивлению, проходя мимо комнаты, где расположились мальчики, можно было услышать их голоса и даже смех.       — Они там не поубивают друг друга? — обеспокоенно спрашивает Хай Лин.       — Даже если и так, — весело отзывается Тарани, — нам мороки меньше.       Дружной гурьбой они рассаживаются вдоль телевизора, с упоением занятые причитаниями Ирмы о наболевшем — Мартине.       Дела же в одной из спален наверху приобретают не менее интересный поворот. Стоит приятелям вернуться к себе, как их уже ждет принц с сюрпризом. Из-за спины достает маски для лица и, сунув их в руки озадаченным сожителям, щелкает пальцами. Комната озаряется тусклым, немного зловещим фиолетовым светом, но вскоре становящимся более мягким и таинственным. Рядом с окном, каким-то чудом уместившись, появилась магнитная доска на колесиках, пестрящая табличками, фотографиями и прочими жизнеутверждающими пособиями.       — Это, — потерявшись и не до конца понимая суть происходящего, мятежник задумчиво почесывает затылок, — это что такое?       — Меньше вопросов, сядьте! — раскатисный и властный тон правителя заставлял подчиняться.       Переглянувшись и решив не навлекать на себя беду, мальчики присели. Фобос, нацепив откуда-то взявшиеся очки, принялся расхаживать из стороны в сторону, с упоением вычитывая заранее подготовленную лекцию по уходу за собой. В воздухе то и дело мелькали картинки, демонстрирующие те или иные составляющие мужской красоты. Вначале все это шоу больше походило на бред, но уже через двадцать минут вспыхнул неподдельный интерес, а затем и восторг. Да такой, что по завершении монолога князя, все трое сидели со смешными масочками в виде мордашек диких зверей.       — Прям чувствую, как кожа увлажняется, — делая себе массаж лица, расслаблено выдохнул Олсен, — такая мягкая!       Пособие и руководство, предусмотрительно развешанные на доске, нашли отклик у простых смертных, мало чем связанных с королевским двором. Довольный собой и проделанной работой по воспитанию подрастающего поколения, опальный принц откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, позволяя нанесенным средствам выполнить свои функции.       Воцарившаяся тишина и, что удивительно, легкость казалась более, чем естественной. Несмотря на хрупкое равновесие нынешнего положения, сегодняшний вечер в чисто мужской компании не мог не радовать. Было в этом что-то чертовски комичное и одновременно правильное.       Курс молодого косметолога с практическими занятиями подходил к концу, а удовлетворенные ученики теперь хотели расслабиться в своих разговорах. Устроившись поудобней на кровати, некогда мятежник, а ныне приближенный королевы, с интересом следил за происходящим.       — Не дергайся, — строгим, совершенно непривычным для его голоса тоном велел Мэтт, когда колдун в очередной раз предпринял попытку избежать расчески в чужих руках, — слушай, Рапунцель, я тебе сейчас косы отрежу, если не перестанешь!       Испугавшись за свое драгоценное сокровище, тот не без доли обреченности перестал сопротивляться. Лишиться такого величества в расцвете лет казалось непоправимой бедой, но и доверить процесс наведения порядка на голове постороннему лицу было крайне опрометчиво. Роскошные пепельные пряди струились по подтянутому, в меру мускулистому телу, ниспадая на грудь и спину.       Воспользовавшись предоставленным моментом и каким-никаким оказанным ему доверием, "великий" парикмахер принялся аккуратно укладывать локоны. Он получал какой-то необъяснимый эстетический восторг, видя как формируется прическа, и с какой ловкостью и быстротой он учится это делать.       — И как дела в школе? — повстанец с щимящим чувством в душе вспоминал свои веселые дни в учебном заведении, вдобавок имея возможность проводить уйму времени со своей девочкой.       — Скажем так, ты ничего не упустил, — приятель усмехнулся, распуская неудавшейся ряд, — еще пара месяцев, и все закончится, а там глядишь, серьезно займусь музыкой.       — А Вилл? — поинтересовался мало что понимающий в земных аспектах жизни повстанец.       — А что с ней? — не до конца понимая суть вопроса, Олсен переспросил, переводя взгляд на друга.       — Какие у вас планы? — сформулировав вопрос четче, переспросил лидер востания.       — Не знаю, — после секундной паузы ответил музыкант, — жизнь покажет.       Он дорожил Вилл, любил ее, но говорить о каких-то совместных планах не мог. Не знал, не думал, не рассуждал. Просто жил сегодняшним днем, получая удовольствие и растворяясь в приятных моментах. Для Калеба же такое поведение было странным. Может дело в воспитании, может в мире, в котором он вырос, или моральных принципах, но свое будущее он видел только с одним человеком. Где-бы ни оказался, на какой из планет, и сколько бы времени не понадобилось, только с ней до конца дней. И это казалось ему таким естественным, таким неотвратимым, все равно, что дышать. Он знал, что без нее не будет счастлив.       — В последнее время ее настроение прыгает все больше и чаще, — чувствуя желание поделиться своими опасениями, Мэтт переводит задумчивый и обеспокоенный взгляд на боевого товарища, совершенно не переживая, что князь тьмы присутствует при столь личной и щепитильной теме, — может ей просто нужно отвлечься, подумать о чем-то другом? Вам известно, о чем она думает?       Затягивая резинки на довольно не плохо получившихся косичках Эсканора, юноша тщательно анализировал их с Вандом отношения. Пожалуй, процесс самокопания увлек настолько, что жертва парикмахерских ухищрений почувствовала это, когда передние пряди его великолепных волос попали под горячую руку.       — Послушай, — усилием вырывая свою красоту из мертвой хватки соседа по комнате, мужчина морщится от своих же слов, но тут же собирается с мыслями, — ты просто не знаешь, как надо правильно ухаживать за женщинами.       — Да что ты? — скептичный взгляд изумрудных глаз говорил сам за себя, — ну просвети уж нас тогда, о великий коуч отношений.       — Понятия не имею, что это, — фыркнул суверен, но все же углубился в объяснения: — Твой интерес к женщине должен быть естественным. Цель — не привязать ее окончательно, а сделать счастливой.       Фобос буквально получал наслаждение объясняя прописные, по его мнению, истины новичкам в этой теме. Никому и никогда раньше не взбрело бы в голову спрашивать о подобных вещах узурпатора, но как оказалось, он был хорошо осведомлен. Окутав окружающих своей таинственностью, монарх всегда производил сильный психологический эффект, этот случай не стал исключением.       — Честность — залог длительных отношений, — продолжал самопровозглашенный правитель некогда цветущего Меридиана, — не в том, что тебе приходится закрывать глаза на махинации партнерши и выставлять ее в неприглядном свете, а в том, что ты не утаиваешь от нее правды.       От изумления слушатели пооткрывали рты. Дождаться таких слов от этого человека было крайне неожиданно. Вдвойне удивительней это было для Калеба. Поверить в то, что он и враг имеют одинаковые моральные принципы — слишком подозрительно. Однако тот не собирался заканчивать. Он заложил руки за спину и медленно прошелся вдоль свободного пространства, вновь становясь похожим на учителя.       — Взаимопонимание требует двустороннего доверия, но без честности его не построить. Без доверия даже самые искренние и полные сильных чувств отношения обречены на распад, — сделав паузу длиною в пару минут, Эсканор вновь продолжил, — завоевать его ты сможешь только из раза в раз раскрывая перед женщиной свои тайны и намерения.       Подобное изречение казалась более, чем естественным для монарха. Всем своим многочисленным пассиям он всегда говорил правду, не важно, приятная она была или нет. Четкое разделение иерархии в его с кем-то связи требовало соблюдения различных принципов, и честность была одним из основных. Любовницы знали это и редко претендовали на что-то большее.       — Ну и когда ты последний раз ухаживал за девушкой? — поспешил поинтересоваться Мэтт, как только лекция закончилась.       — Это они ухаживают за мной!       — Погоди, не ты ли только что утверждал обратное, мол, это наша задача? — недоумевая, возмутился школьник.       — Я князь, эти правила ко мне не относятся, — самодовольно ухмыльнувшись и снисходительно смерив своего оппонента взглядом, подитожил Фобос, — в моем положении за женщинами не бегают.       Двойственность слов немного разрушила ту идеальную картину, в которой рисовался лектор. Но в чем-то он был прав. Действительно, без искренности далеко не уедешь, и если даже тёмный владыка это понимает, то чего уж говорить о простых, более обремененных моралью смертных.       Следя за противником со стороны, Калеб сделал вывод, что тот весьма не глуп и не дурен во многих вопросах, в том числе любовных. И пускай бегать за советом он не собирался, но внимательно слушать полезную информацию, которую мог выдать колдун, теперь был не против.