Хранительница сердца

Little Mix — Secret Love Song

      Дни тянулись один за другим, неминуемо приближая конец отпуска Погода в преддверии последнего месяца весны все улучшалась, заставляя с нетерпением ждать долгожданного лета и окончания школы. Легкое дуновение бриза играло с деревьями и подгоняло спешащие разбиться о берег волны. От того казалось, что вместе с ветром на людей спускается спокойствие и умиротворение, которые были так необходимы.       Весеннее небо потихоньку затягивалось синим одеялом, расшитое яркими звездами. Закат, до такой степени прекрасный, что почему-то захотелось стать облаком и летать по нему, так никогда и не нарушив тайны своего рождения, остался позади. Корнелия закрыла глаза и с удовольствием втянула в себя соленый запах моря. Он вдруг показался удивительно родным и знакомым, словно время повернуло вспять. Почти сразу же в памяти всплыли слова бабушки: "Море во время шторма — страшно и опасно. Душа в час гнева и боли не менее безумна. Берегись, ибо море — это ты".       Шум плеска стихал, и на его место приходило ощущение покоя и уюта. Стоило девушке вновь открыть глаза, как было уже совсем темно. Над водой тихо всходила луна. Издалека долетало тихое пение цикад и стрекотание сверчков. Безлюдный пляж, редкие огоньки фонарей и маяк вдалеке производили странное впечатление, словно это была декорация, снятая на темной пленке.       — Можно составить компанию? — внезапно прозвучавший глубокий голос вывел из прострации, в которую успела погрузиться стражница. Она моргнула, и в поле зрения появился черный силуэт. Столкнувшись с ним взглядом, Хейл лишь равнодушно пожала плечами.       — Садись.       Мужчина опустился рядом. Шуршащий песок коснулся его руки. Некоторое время он молчал, вглядываясь в мерцающую гладь. Незнакомец не спешил начинать разговор, как не торопилась и его спутница. И в этой тишине был свой особый комфорт, полная расслабленность, которая не требовала слов. Каждый думал о чем-то своем. Не было места излюбленным нервирующим шуточкам и препираниям, острым и смелым замечаниям — все, что столь привычно для этих двоих.       — Спасибо, — наконец заговорила чародейка.       — За что? — продолжая созерцать луну, отозвался Фобос.       — Я так и не поблагодарила тебя за спасение, — вспоминая свое предобморочное состояние прояснила волшебница, — тогда… я так испугалась, что сейчас умру.       — Не мог же я позволить такую нелепую смерть, еще и не от моей руки, — усмехнулся колдун, — и кроме того, Вилл бы сама меня убила, не спаси я тебя.       Улыбка промелькнула на ее губах, что не осталось незамеченным для собеседника. Тут же и он сам озарился знакомой, слегка дерзкой усмешкой. Вновь повисло молчание. Ночной пляж безмолвствовал, одаривая своим таинственным спокойствием. Опальный принц мысленно блуждал где-то далеко, занимая себя постоянной игрой с песком. Сам не заметив того, слишком увлекшись размышлениями, он взял руку чародейки в свою. Такую теплую и в тоже время сильную. Она тотчас же отняла ее, лишь с секундной задержкой позволив жесту сойти за случайность. Такая мелочь не стоила внимания, а значит и говорить об этом не было смысла.       Из дома, что виднелся стоило обернуться назад, послышались ритмичные и громкие звуки. На первом этаже зажглись притащенные Ирмой гирлянды, залив всю аллею голубоватым сиянием. Судя по всему, девочки решили устроить вечер танцев. Так сказать начали празднование двух дней рождений с ночи. Двое спутников же сидели в безмолвии, отрешенно глядя вдаль. Им было, по сути, все равно, что происходит — в данный момент существовали только неподвижный диск луны и отражение сверкающей вдали воды.       За спиной послышались шаги, скрадываемые шумом вечеринки и шорохом мелкого песка. На этот раз некто решил нарушить царившую идиллию, и даже не пытался скрыть своего присутствия.       — Вот ты где, — вкрадчивый баритон раздался совсем рядом, — А я тебя потерял.       Калеб, освещаемый сиянием месяца, стоял прямо перед юной леди, не обращая внимания на того, кто сидел рядом с ней. Демонстративная отстраненность казалась наигранной, но в то же время совершенно естественной.       — Держи, твой любимый с лимоном, — парень протянул ей чашку с чаем, как и всегда проявляя заботу в мельчайших деталях.       — Спасибо, — с неподдельной благодарностью отозвалась девушка и сделала маленький глоток.       — Извини, тебе не нашлось, — отчеканил по слогам меридианец, прожигая взглядом своего злейшего врага.       Заняв свое место по правую руку от стражницы, он нарочито медленно принялся пить содержимое своей кружки, явно действуя на нервы вымышленному конкуренту. Напряжение в воздухе нарастало, спасала лишь Хейл, оказавшаяся буквально посередине беснующихся мальчишек.       — Я не умалишенный, чтобы пить из твоих рук, — с издевкой парировал князь.       — Я бы не был в этом так уверен, — смакуя и потягивая греющий напиток, холодно произнес повстанец.       — Ты ни в чем не уверен, — так же, словно издеваясь, отозвался Эсканор, — видимо в этом виноват возраст. Ничего, пройдет.       — Охотно верю, о престарелый господин, — насмешливо ответил юноша, чуть наклоняясь в сторону опонента, — Только не забывай, что я сверг тебя, едва мне исполнилось семнадцать.       — Мистер бесстрашный свергатель, вам корона не жмет?       Препирательства, с каждой секундой набирающие обороты, грозились перерасти в глобальную потасовку. Казалось, что еще немного, и все люди, находящиеся в радиусе километра, станут свидетелями столкновения двух инфернальных личностей, не поделивших на этот раз пространство на пляже. Шокированная происходящим, чародейка чуть ли не шипела от злости. Все попытки вразумить и прекратить бушующий словно ураган диспут ни к чему не привели.       — Не провоцируй меня, щенок, — презрительно бросил Его Высочество, косясь на царящий вокруг хаос, — ты слишком много не себя берешь!       — А то что? — запальчиво воскликнул юноша, — Убьешь?       — И глазом не моргну, — заверил его монарх, надменно вскидывая подбородок.       — Только попробуй! — мятежник воинственно вскинул голову, — Я тебя так уложу, что ты сам на небеса отправишься!       — Перестаньте немедленно, — сквозь зубы процедила девушка, — иначе я сама вас поубиваю.       Слова, не возымев никакого действия, снова вызвали приступ разногласий, который с каждой секундой приобретал все более опасный оттенок. Внезапно история приобрела новый виток, стоило речи зайти о белокурой красавице.       — Что ты за ней таскаешься как привязанный? — с яростью зарычал воин, — Как не приду, так вечно ты рядом.       Возмущение вызвало такую реакцию, что на несколько мгновений на пляже установилась полная тишина, нарушаемая лишь плеском волн о берег. Затем узурпатор засмеялся. Его смех прозвучал как гром среди ясного неба. Все замолчали, с недоумением глядя на него.       — Ваши трогательные сцены ревности мне не интересны, — сказал тот, — решай свои проблемы с самооценкой не за мой счет.       — Она моя! — пропустив выпад мимо ушей и сцепив челюсти, грозно прошипел лидер восстания, — Тебе здесь ничего не светит.       — Что-то я не вижу опознавательных украшений, — насмешливо ответил Фобос, беря пальцы спасительницы Меридиана и ища на них кольцо, — Может, ты составишь партию мне? Мне нужна жена, а ты не самый плохой вариант.       Вопрос, адресованный ее светлости, заставил Калеба побледнеть и нервно глотнуть воздух. Эти слова были не прямым намеком, но вполне соответствовали имиджу принца и отлично провоцировали на эмоции, которые явно читались на его лице. Уж больно ему хотелось уделать подростка. Да и мастерством манипуляций колдун владел не плохо, а это всегда действенный способ.       «Что он творит?», — только и успел подумать мальчишка, когда первая же его мысль была грубо оборвана взрывом гнева горячо любимой фигуристки.       — Ты нормальный? — взревела волшебница, резким движением выдергивая свою руку из чужой ладони, — Я просила вас остановиться, а вы устроили какую-то дуэль!       Степень накала страстей приближалась к своему пику. Оставалось лишь гадать, чем закончится этот вечер посиделок у моря, и все ли останутся живы. Простое недовольство мгновенно переросло в настоящую неуправляемую ярость. Корнелия клокотала от бешенства, а огонь в ее глазах разгорался все ярче и ярче. Зрачки будто заволокло пеленой, начисто стирая голубизну радужек и добавляя всевозможных оттенков зеленого. Калеб мог поклясться, что от них исходит не просто магическая энергия, а тьма, затягивающая в себя, словно омут.       Попытки возразить или оправдаться с обеих сторон оказались пустой тратой времени. Ничто не могло остановить девушку в гневе, ставшую свидетельницей скандала, где она была фигурирующим лицом. Ее никто не хотел слушать. Что же, теперь ее услышат и те, кто на это не способен.       — Корнелия, — вот уже в который раз молвил мятежник, чувствуя, что балансирует на краю пропасти женского кипения, — послушай...       — Хватит! — перебила его Хейл, гневно сверкнув и смерив взглядом молчавшего остряка, — Ты... вы оба уже достаточно сказали!       — Пожалуйста, выслушай, — попробовав схватить за руку свою возлюбленную, он быстро понял, что лучше было этого не делать.       В ту же секунду чья-то сила отшвырнула его в сторону. Пляж по команде своей хозяйки стал на ее защиту. Увеличив расстояние между собой и наглецом, что хотел остановить блондинку, та лишь вытянула руку вперед, обрушивая волну песка на двух мужчин. В ее глазах появился холодный, льдисто-синий блеск, словно из пустыни пришла зима, замораживая все на своем пути. Смотреть на самоутверждающихся безумцев было противно. Быстрым шагом барышня направилась к домику, оставляя желающий продолжать разборки один на один.       Вмиг добравшись и хлопнув дверью, чародейка поспешно поднялась к себе. Сама того не поняв, стала объектом всеобщего интереса. Мысли хаотично носились в голове. «Тоже мне, зла не хватает...» — подумала она, без сил рухнув на кровать и закрыв глаза. Сердце неприятно защемило, пришлось проделать великие усилие, чтобы взять себя в руки и не расплакаться. «Весьма кстати», — мелькнула в голове мысль, когда раздался стук.       — Корни? — протянула каштановая голова с непослушными кудряшками, просунувшаяся в щель между дверью и косяком.       — Что с тобой? — осмелев и ввалившись в чужую комнату всей гурьбой, переживающе произнесла Тарани.       Девочки такие девочки. Усмехнувшись самой себе, виновница всеобщей тревоги жестом подозвала подруг.       Те, не мешкая и не терроризируя лишними расспросами, устроились рядом на кровати, укрывая частичку команды в подбадривающих объятиях. Они не давили, ничего не говорили, позволяли взять столько времени, сколько нужно, перед тем, как услышат историю. А даже если и нет, то это никак не помешает поддержать и утешить. Что бы там ни произошло, они всегда были рядом друг с другом. В полном единстве и гармонии, как любил говорить один старейшина.       Лунный свет падал в окно спальни, поблёскивая на хвостиках Хай Лин. Напротив неподвижно и молчаливо сидела предводительница стражниц, перебирая белокурые пряди в успокаивающем жесте. Наконец бессвязный поток мыслей закончился. Получаса тишины хватило, чтобы фея земли решилась заговорить. Несколько раз глубоко вдохнув, она постаралась придать своему голосу бывалое спокойствие и полную искренность.       — Я поссорилась с Калебом, — начала она и, взяв небольшую паузу, добавила, — и с Фобосом.       Подруги удивленно переглянулись, не веря своим ушам. О нелегком характере капризной персоны было известно не понаслышке, но чтобы она ссорилась с двумя упомянутыми сразу — это было, пожалуй, из разряда фантастики.       — Поначалу все было очень не плохо, — продолжила пересказ недавних событий ведьма, — пока на пляж не притащился садовод-энтузиаст, а минут через тридцать и мой герой-любовник.       Корнелия описывала произошедшее в мельчайших деталях — даже с мимикой, движениями рук и смехом. Слушательницы тихо ахали и качали головами, представляя сумбурную сцену на пляже. Ощущение нереальности происходящего усиливалось тем, что во всей этой обстановке фигурировал поработитель Меридиана.       — И как это у тебя получается, — восклицательно спросила с улыбкой покорительница воды, когда рассказ был окончен, — твой список кавалеров теперь пополнился и князем?       — Ну не ехидничай, Ирма, — пихнув в бок девчонку, подколола рыжая, — она же не такая.       Улыбка во все белоснежные тридцать два стала еще шире, стоило Вандом подмигнуть. В то же мгновение декоративная подушка полетела в Лэр, вовремя затыкая ее бесконтрольный смех. Остальные, подхватив игривое настроение, принялись хватать валики и мягкие игрушки, размахивая ими как оружием, дурачась и хихикая. Компания с задором и азартом закружила по комнате, то и дело переходя в подушечный бой.       — Ну все, хватит, — подняв руки вверх, сдаваясь, простонала Хейл, когда Тарани, захваченная общим порывом, выскочила на середину комнаты и принялась, приплясывая, завывать любимые песни.       Атмосфера тяжести и меланхолии быстро сменилась на искреннее веселье. Глядя на танцующую невпопад, но с шиком отличницу, остальные поддались ее обаянию и вторя ей, пустились в пляс. Кто-то включил сопровождающую песню, и во все стороны понеслись звуки гитары. Через минуту хоровод уже вился вокруг, не в силах сдерживать свой истерический гогот белокурой волшебницы.       — Ой, я не могу, — сквозь слезы смеха выдавила та, глядя на происходящее.       — Ну что, детка, — проговорила кудряшка, обнимая ее за плечи и притягивая к себе, — твое настроение улучишилось?       Наконец придя в себя и восстановив дыхание, Корни уверенно закивала головой.       — Расслабься, мы отлично отпразднуем наш праздник и без мальчишек, — подмигнув, заверила шутница.       — Да! — вторили ей остальные подруги и поспешили к групповым объятиям.       Время перевалило за полночь, когда комната погрузилась в тишину и спокойствие. Вдоволь набесившись и напрыгавшись, девочки еще какое-то время провели в разговорах, обсуждении своих нарядов и шуточках друг над другом, пока не почувствовали тяжесть век и, сами того не заметив, не заснули. Усталость была столь сильна, а пол и диван столь мягкими и притягательными, что желания двигаться, а тем более уходить в свои спальни не возникало ни у кого.       Утро ознаменовалось возней в коридоре и появлением в поле зрения гирлянд и надписей "С семнадцатым днем рождения", стоило выйти за пределы комнаты. Всюду миниатюрные, заботливо вырезанные Хай Лин языки пламени и капельки. Чтобы идеально соответствовали стихиям. Воздушные шарики, конфетти, великолепные карикатурные портреты именинниц и большой плакат со всеми совместными фотографиями пятерки.       — Вы постарались на славу, пока я спала, — не до конца оправившись от сна и зевнув, протянула соня.       — О, а вот и наша спящая красавица, — выглянув откуда-то из-за угла отозвалась Вилл.       — Еще нужна помощь или я все проспала?       Не успев получить ответ, девушка услышала больно знакомые голоса, доносящиеся с первого этажа. Тут же поспешив вниз, едва не сметая все со своего пути, она вылетела в гостиную, в мгновение ока набрасываясь на подруг с поздравлениями и поцелуями. К счастью, непосредственные виновницы торжества не успели никуда скрыться от такого порыва эмоций, с радостью принимая его.       Дальнейшее времяпрепровождение проходило в бешеной кутерьме и подготовке к вечеринке. Все хлопоты взяли на себя тройка стражниц и их главный помощник в лице Мэтта, полностью освободив звездочек праздника от излишней суеты и погрузив их в приятные заботы по сборам, которыми они так увлеклись. И хоть дом уже и был практически полностью украшен, оставалось еще уйма дел. Еда, упаковка подарков, торт, наряды и непосредственно сам вечер. Все это не оставляло ни минуты свободного времени, вплоть до момента, когда по всему дому был разлит дух воска и лимонного цуката, а на заднем дворе среди пальм зажглись фонари.       — Фух, кажется все, — устало выдохнула Вандом, плюхаясь на диван, — никогда больше не буду убираться.       Рядом с ней без сил упали и напарницы по борьбе с грязью. На их счастье, времени привести себя в порядок было более, чем достаточно. Не желая больше тратить ни минуты на бессмысленное страдание, каждая двинулась в свои покои, уже предвкушая долгожданную встречу с душем, мылом и чистой одеждой. И пока волшебницы предавались пенным процедурам, Олсен уже принялся заниматься грилем и барбекю.       По прошествии полутора часов все потихоньку начали собираться в гостиной в своих лучших образах, как звезды на красной дорожке. Музыка разливалась из колонок, дрожащие язычки пламени весело горели в костре на улице, а в воздухе витал густой запах жареного мяса и специй. Совсем скоро все с нетерпением стали поглядывать на часы и ждать того момента, когда появятся хозяйки мероприятия.       — Как вкусно пахнет, — жалобно простонала Хай Лин, уловив приятный аромат жареной еды, — прямо слюнки текут.       — Сейчас придут Ирма с Тарани, и мы все, наконец-то, поедим, — предвкушая грядущее удовольствие, заявила лидер квинтета, — А кстати, где они?       — Идут, — воскликнул музыкант, вскакивая с места и бросаясь открывать дверь.       На крыльце появились Тарани и Ирма. Лица их были счастливыми и довольными. Держась за руки и улыбаясь как самое яркое солнышко, они вошли в дом. Две противоположности, такие несхожие друг с другом, излучали в этот момент такое счастье, что вполне могли дать фору по этому параметру половине планеты. В руках букеты цветов, соответствующие их стихиям. У одной антуриум, красный как огонь, пожар, что невозможно потушить. Ее внутреннее пламя и страсть, что могли зажечь вселенную. У другой ветви голубого и пурпурного дельфиниума, нежного и мягкого, как вода. Одновременно податливость и упорство сочетались как в растении, так и в той, что несла его.       — Вы — красавицы! — тут же подбежав и расцеловав именинниц, восторженно пропела тройка защитниц измерений.       Празднование набирало обороты, унося всех присутствующих все дальше и дальше от реального мира. Царившие веселье и радость так быстро овладели людьми, что первые два часа дня рождения пролетели незаметно. Великолепная еда в виде закусок и любимого всеми мяса быстро разлетелась, стоило только голодным гостям и виновницам торжества усесться за стол.       Вдоволь наевшись и уже немного засидевшись, орава двинулась на танцпол, дабы немного развеяться. Девочки отплясывали что есть мочи, да так, что уже минут через двадцать тесные туфли на каблуках стерли ноги в кровь. Желание присесть и отдохнуть все усиливалось, но стоило чуткому слуху узнать любимую песню, как тут же вся пятерка оказалась в центре, от души отплясывая и подпевая. И никакая по ощущениям боль не могла сравниться с тем чувством эйфории, близости и беззаботности, которое проникло в сердца. Конец припева как по волшебству совпал с удивительно живописным закатом.       — Солнце садится! — вскрикнула разгаряченная Лэр, на миг переведя взгляд на открытую террасу.         — Побежали, — сходу поймав настроение подруги, подхватила огненная чародейка.       Не теряя ни минуты, девушки стремительно избавились от каблуков, что непременно стали бы препятствием захоти они остаться на пляже, и через пару секунд уже мчались по освещенному оранжевыми лучами песку в направлении моря.       Над пляжем раздалось несколько хлопков в ладоши и энергичная песня стала еще громче. На террасе появился Мэтт с колонкой, явно не желающий отставать от разбушевавшейся компании и их настроя. Красота побережья была ослепительной, розовый с красным цвета смешались, двигаясь будто в танце, и сразу же прячась за горизонтом, уступая место ночному темно-синему с отблесками лиловых звезд небу.       — Корнелия, — весь вечер следивший за ней издалека Калеб появился рядом, — давай поговорим.       Только не сейчас. Время неподходящее. Да и по правде говоря желания вести диалог не было.       Прекрасный день, отличный праздник. Портить настроение серьезными разговорами, вероятно перманентно, не хотелось ни себе, ни кому-то ещё.       — Не сейчас.       Мягкая улыбка, такой тёплый взгляд из под густых ресниц напоминали, за что он в неё влюбился когда-то.       Девушка была всецело поглощена приятным времяпрепровождением с подругами, и отвлекать ее было бы преступно. Он уважал ее желания и потребности, всегда заботясь о комфорте, как физическом, так и моральном. Но неприятное чувство гложило. Юноша продолжал разглядывать ее силуэт в последних лучах солнца, ощущая себя как будто лишним. Не место тоске в столь торжественной атмосфере.       — Пойдём, дружочек, поговорим, — заметив душевное томление своего товарища, Мэтт как порядочный человек посмешил на помощь с приободрениями.       Уведя повстанца в их «берлогу», школьник посчитал нужным немедленно развеять или хотя бы отвлечь внимание от терзаний. Как самая настоящая мамочка компании, он вовремя подставил своё плечо, обещая не судить, лишь выслушать и, если на то будет необходимость, что-нибудь посоветовать.       — Так что у вас стряслось, старина? — хлопнув некогда своего учителя по владению мечом, уточнил Олсен.       — Да я толком и не понял, — разведя руки в стороны, не до конца понимая суть конфликта, честно признался меридианец, — вроде все было хорошо, а потом…       — По шкале от одного до десяти, насколько ты попал? — пихнув друга в бок, постарался подколоть сосед.       — Нет, может я чего-то не понимаю, — продолжал рассуждать лидер восстания, прослушав вопрос в свой адрес, — но почему она постоянно рядом с ним? Вернее он рядом с ней!       — С кем? — успев потерять нить чужого монолога, переспросил Шегон.       — С Фобосом! — зло выдохнув рыкнул мятежник.       От одной мысли, что узурпатор постоянно оказывается в непосредственной близости к волшебнице, бросало в дрожь. Негодование не знало предела. Вспоминать, что совсем недавно эти двое жили вместе, и вовсе не хотелось.       — Только представь, этот… — парень сделал паузу, подбирая самое приличное слово в своём лексиконе, чтобы описать одного наглеца, — крендель предложил Корнелии стать его женой!       — Оо, так ты ревнуешь, — усмехнувшись такому простому объяснению поведения, резюмировал любовный эксперт.       — Что? Нет, — признаться кому-то, а тем более себе, что ревность поглотила с ног до головы, казалось, по меньшей мере, стыдно.       — Нет, конечно нет, — показывая кавычки в воздухе с сарказмом согласился Мэтт.       Калеб чувствовал себя паршиво. За все то время, что они были вместе, Корнелия ни разу не дала повода усомниться в себе или своей верности. Никогда не играла и не давала ложной надежды. Наоборот, с гордостью представляла всем свою половинку.       Тогда почему необоснованное желание доказать всем раз и навсегда, что она будет только с ним, не покидало? Что было такого в Эсканоре, что из раза в раз продолжало цеплять и раздражать?       — Вот что, братец-медвежонок, — прозвище, не сказать что дельное, но не самое ужасное из возможных, — просто расслабься. Твоё поведение не приведёт ни к чему хорошему, только к новой порции агрессии. Ты этого хочешь?       — Нет, — анализируя слова своего товарища, сложившаяся ситуация начала проясняться.       — Именно. А значит, вам всего-то и нужно, что поговорить и выслушать друг друга.       Совет был прост и гениален. Общение, двухсторонний диалог был ключом к решению возникшей проблемы. Нарастая и приумножаясь, по началу лёгкое недовольство приобрело слишком большой масштаб и вполне закономерно вылилось в приступ ревности.       Если он не хочет потерять нужную сердцу девочку, то придётся контролировать свои порывы и просто довериться ей. В конце концов, оснований сомневаться в ее верности не было.       — Можно я прибью его? — тяжело выдохнул повстанец, заранее зная ответ на свой риторический вопрос.       — Боюсь, что нет, — похлопав друга по плечу, школьник выглянул в окно, что выходило на пляж, — пойдём, иначе рискуем пропустить все веселье.       К моменту, как двое молодых людей спустились к остальной компании, на столе уже появился торт. Красно-синий, с фирменными для именинниц знаками стихий и щедро посыпанный кондитерским конфетти. Как по заказу, Тарани в секунду запалила фитили, дополняя десерт финальным штрихом.       — С днем рож-де-ния, с днем рож-де-ния! Ну, девчонки, загадывайте желания, — возбужденно скандировали друзья в волнующий момент задувания свечей.       Кто-то радостно хлопал в ладоши, кто-то взволнованно следил, чтобы выпечка не подкачала и угодила всем деликатным вкусам, а Корнелия наслаждалась вечером и жизнью. Такое простое и одновременно дорогое удовольствие быть с родными.       В голове щелкнула мысль, что давненько уже не было так легко. За вечной бегатней меж мирами немудрено забыть как это — наслаждаться обычными вещами. Когда можно расслабиться, а не вглядываться в толпу в поисках очередной опасности и забыть про сумасшедшую старуху с ее воспаленным воображением. Вечеринка оказалась как раз тем самым лучом солнца, что помог избавиться от жуткого нервного перенапряжения, особо заметно проявившегося после ряда поражений на Замбале.       Грандиозный кутеж и шумиха помогли забыть о пережитом. И хотя вспышка бессильной ярости и пляжный инцидент прошлой ночью остались у чародейке в душе, она почти примирилась с мыслью, что уже не может ничего изменить. Такая позиция нравилась Хейл больше всего, пускай и мало-помалу продолжала заставлять испытывать муки совести. В конце концов, ее выходка лишь ответ на вопиющую наглость и эгоистичность двух других участников ссоры.