Ну и дела

Яков Платонович осторожно подложил подушку под голову Анны и укрыл ее пледом. На всякий случай, чтобы удержаться от возможного соблазна, сел на кресле напротив. Еще вчера его жизнь была предсказуемой и монотонной, особенно после того, как год назад он расстался с Ниной, а сегодня… Сегодня мир встал с ног на голову. Было бы глупо спорить с очевидным: эта девушка была с ним знакома, и не только с ним, но еще, как минимум с тремя его знакомыми: Ниной, Лизой и Разумовским. Каким-то непостижимым образом она даже знала некоторые его привычки, как выяснилось из разговора по дороге домой. Она не уже не казалась ему сумасшедшей, хотя манера речи и поведение были, мягко говоря, несвойственны современным девушкам ее возраста, который он определил около 20-22 лет. Что-то не сходилось, что-то было не так. И тут его осенило. Ну, конечно же, конечно, это розыгрыш. Вряд ли это мог быть Разумовский или медсестра Лиза. Тогда остается только Нина, точно, иначе почему она вдруг появилась из ниоткуда именно в тот момент и на том месте? И вот откуда Анна знала про его привычки. Штольман сморщил нос, все эти женщины одинаковы, небось и Анна эта просто актриса и отрабатывает свои деньги. Внезапно в нем вскипела злость и он стал трясти Анну за плечо. - Вставайте, вставайте, - громко повторял он. - Спектакль окончен. - Что? Как? Яков Платонович, я, кажется .уснула? – сонная девушка села на диване и растерянно смотрела вокруг. - Вы прекрасно сыграли свою роль, - в его голосе звучал сарказм. – А теперь идите домой, надеюсь, Нина вам хорошо заплатила. - Яков Платонович, что происходит? - Уходите, иначе я вызову полицию. - Так вы же сами полицейский… то есть... - Хватит молоть чушь, - все больше заводился Штольман. - Но вы же сами сказали, что меня привезли без сознания, и что у меня сотрясение мозга. Как я могла вас обмануть? – Анна никак не могла взять в толк, что за муха укусила Якова. - Я соврал вам. Да, вы были без сознания, но, учитывая возможности современной медицины, с этим нет проблем. - Соврали? - Ну да, мне нужно было вас обследовать, чтобы понять, почему вы были без сознания. Но вы мне зубы не заговаривайте, уходите, иначе я вызову полицию. - Яков Платоныч… - глаза Анны были полны слез. – Я от вас не ожидала. - Так, я понял, - Штольман полез в карман за бумажником. – Вот вам чаевые – за отличный розыгрыш, скажете Нине, что я оценил. Такси поймаете на улице. В полной прострации Анна вышла из дома. Эта часть Затонска, впрочем, как и весь город, в 21-ом веке носивший название Рыбинск, был ей совершенно незнаком. Начинал моросить мелкий дождик. Она прошла метров триста по улице вверх и повернула направо. Машины сновали туда-сюда. Прохожие странно на нее оглядывались. Ну, конечно, ведь она по-прежнему была в халате и в тапочках. Она вдруг осознала всю трагичность своего положения. Ей было не к кому пойти, не с кем поговорить, а Яков вообще просто ее убил. Для чего это все, эти страдания, вся эта жизнь, если он ее не любит… Она ступила на дорогу… Резкий визг тормозов заставил ее прийти в себя. - Девушка, вы в порядке? Анна в ступоре смотрела на молодого человека, водителя синей машины, которая чуть ее не сбила. - Девушка, как вы? – повторил он, заглядывая ей в глаза. - Да-да, со мной все хорошо, - ответила Анна, уставившись на парня, которым был – ни много, ни мало – Антон Андреевич Коробейников. Она чуть было не назвала его по имени, но вовремя прикусила язык. В этой реальности она была для него незнакомкой. - Может быть, я отвезу вас в больницу? Здесь недалеко, рядом. - О, нет-нет-нет, спасибо, я действительно в порядке, - Анна нерешительно смотрела на Коробейников.. – Хотя… вас не слишком затруднит отвезти меня в библиотеку? - В библиотеку? – озадачился Антон. – В какую? - А я скажу вам адрес, – Анна разжала ладонь, в которой до сих пор были деньги, которые ей сунул Штольман. – Вы не волнуйтесь, я вам заплачу, только отвезите. Пожалуйста. - Конечно, без проблем, идемте. **** Яков сидел на диване, где еще полчаса назад спала – или притворялась, что спала – Анна. Кстати, это действительно ее имя или вымышленное, мелькнула у него мысль. Минута проходила за минутой, но вместо облегчения он чувствовал на душе тяжесть. Нехорошо он все-таки поступил, ведь, по сути, девушка вовсе ни в чем не виновата. Ход его мыслей прервал звонок в дверь… - Нина, зачем ты пришла? - Ты не пригласишь меня в дом? - А, знаю, ты пришла посмотреть на результаты своих трудов? – пропустил он ее. – Ну и зачем тебе понадобилось устраивать весь этот цирк? - Ты о чем? - Ты прекрасно знаешь, о чем я, - скрестив руки на груди, Штольман внимательно смотрел на бывшую. - Дай-ка угадаю, – Нина подошла к столику, на котором стояли две полные чашки остывшего чая и нетронутые бутерброды. – Твоя визави съехала с темы? - Нина, зачем ты пришла? - Яков, ты стал таким грубым, – пожаловалась Нина, беря с подноса бутерброд, и, безо всякого перехода, добавила. – Ммм, как вкусно. - Кирилл Владимирович держит тебя на голодном пайке? – не сдержался, чтобы не съязвить, Штольман. - Милый, я говорила тебе, это была ошибка. Меня ничего больше не связывает с Разумовским. Нина подошла к Штольману и попыталась обвить руками шею, но он решительно ее отстранил. На столе завибрировал телефон. - Да, да, Антон Андреевич. Нет, не занят. … - Что? … - Как вы сказали? … - Хорошо, отлично, нет, вы все правильно сделали. - Нина, тебе пора. - Что произошло? - Ничего. Мне нужно уйти. - А как же я? - Насколько я помню – и вряд ли ты изменилась - у тебя всегда есть запасной план, - усмехнулся Яков. Милая улыбка Нины больше не могла обмануть Штольмана, он знал, что именно сейчас она в ярости от того, что ее план – что бы она ни замышляла - провалился. ***** Он нашел ее на лавочке возле той самой библиотеки, которая уже вот час как была закрыта, судя по табличке на двери. - Анна Викторовна? - Вы? – девушка демонстративно отвернулась от Якова. - Извините, Анна Викторовна, я… был неправ. В общем, простите меня и давайте поедем отсюда. - Куда? - Ко мне. - Чтобы вы меня потом снова выгнали? - Еще раз прошу меня извинить. Когда-нибудь я вам все объясню. - Вы не могли бы отвезти меня в какую-нибудь гостиницу? - Что ж, понимаю вас, хорошо, - вздохнул Яков. – Но только возьмите мой пиджак, вы, кажется, совсем продрогли. Над городом спускались сумерки...