501-й подводный легион

Когда Калдур вошел, инупиатка Эдна сидела за кассовым аппаратом и пересчитывала дневную выручку. — …пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, — закончила она, сунула стопку банкнот обратно в ячейку и, нагнувшись, выудила из-под прилавка бутылку пива. Это было похоже на чтение мыслей. — Спасибо, — пробормотал Калдур. Эдна кивнула и вытащила новую пачку денег. Калдур открыл бутылку и сделал глоток, наблюдая за ее узловатыми пальцами, которые проворно отсчитывали бумажку за бумажкой. — Тридцать три, — подытожила Эдна и добавила, как будто между прочим: — Твой папаша заходил. Калдур подавился пивом. — Что? — просипел он, откашлявшись. Эдна со щелчком закрыла кассу и поправила очки на переносице. Затем она неторопливо поднялась, потянулась, разминая поясницу, и повернулась к кофемашине. — Папаша твой заходил, говорю. — Ага… — Калдур покосился на початую бутылку. Увы, он выпил слишком мало, чтобы надеяться на слуховую галлюцинацию. — И как… Как вы это узнали? — Вообще я за прилавком сидела, — оскорбленно заметила Эдна. — Глазами его увидела, знаешь ли! — Нет. Я имею в виду, как вы узнали, что он мой отец? — По роже, сынок. Большое у вас портретное сходство. А ты что, сам не знал? — Она покачала головой. — Ну и угораздило тебя! Со своими родственниками работать — хуже не придумаешь, уж я-то знаю. Но ты не волнуйся. Я тебя не выдала. Калдур ухватился за прилавок обеими руками, чтобы не упасть. Пиво сделало внезапный кульбит в животе и стремительно рвануло вверх по пищеводу. Здесь был Черная Манта и расспрашивал о нем местных. Что они ему рассказали? Что он узнал? О чем догадался? — В каком смысле — не выдали? — с трудом произнес Калдур. Он идиот. Нептун великий, как он мог так расслабиться? Неужели и правда думал, что сможет каждые два дня бегать в Пойнт-Лей, и никто на базе не заметит? Калдур прислушался к себе и с отчаянием констатировал: точно. Именно так и думал. А еще солдат своих дебилами называл. Эдна с интересом вглядывалась в его физиономию. — В прямом, — ворчливо ответила она. — Не сказала твоему папаше, что сын его — начинающий пивной алкоголик и бухает в телефонной будке! На самом деле он не пил уже больше месяца и сорвался только сегодня: взвод тренировался заходить в подлодку пять часов подряд, а закончилось все кучей малой на трапе. Но это не имело значения. Важно было другое. — А что сказали? Эдна облокотилась о прилавок со своей стороны, вытащила из пальцев Калдура бутылку и отставила в сторону. — Святую правду, — ответила она. — Что ты заходишь ко мне, выпиваешь бутылочку, не больше, а потом идешь в клуб танцевать с девочками. — Ясно, — хрипло откликнулся Калдур, — спасибо. Он отлепился от прилавка и, пошатываясь, направился в клуб — знакомиться с девочками, с которыми он там танцует. А заодно выяснять, что девочки рассказали Черной Манте. Калдур пересек дорогу и ввалился в полутемное помещение. Никаких девочек там не оказалось. Большинство деревянных столов пустовали. В дальнем углу сидела компания инупиатов, пила что-то из низких стаканов и увлеченно резалась в карты. За стойкой скучал прыщавый парень лет двадцати пяти. Музыкальный автомат, по виду — ровесник таксофона — натужно играл какое-то кантри. Калдур налетел на выставленный в проход стул и огляделся, недоумевая, с кем тут можно танцевать. — Эй! — раздался девичий голос. Обернувшись, он увидел своих старых знакомых — влюбленную парочку, которая сегодня почему-то решила обосноваться в помещении. Девушка махала ему рукой. Калдур подошел ближе. — Привет, — весело сказала она. — Тебя тут твой папаша искал на днях. Не волнуйся, мы ему тебя не выдали. — Ага, — поддакнул парень и широко улыбнулся. Стали видны брекеты, и Калдур невольно задумался над тем, куда он ездит в клинику. — Сказали, что ты тут с нами тусишь. Ирена еще пару подружек своих приплела для убедительности. — Я тебя с ними потом познакомлю, — пообещала Ирена, — чтоб ты знал хоть, как они выглядят. А про пиво в телефонной будке не волнуйся, мы умеем держать язык за зубами. — Спасибо, — сказал Калдур. Его трясло от облегчения. — Не за что, мужик, — снова улыбнулся парень. — Мы же понимаем. Если бы мой узнал, что я так пью, убил бы. Калдур посидел с ними немного, слушая их рассказы про Пойнт-Лей. Описал Восточное побережье, на котором они никогда не бывали, и даже вспомнил, как один раз летал в Канаду. Про Курак и Беалию он решил промолчать: его и так слушали с открытым ртом. Простились они уже не шапочными знакомыми, а едва ли не закадычными друзьями. Проходя на обратном пути мимо телефонной будки, Калдур заглянул внутрь и тщательно проверил, нет ли жучков.