Жажда

Кости ломило, как при самом гадком похмелье, а кожу тут и там мучал непреодолимый зуд. Картину дополняла тяжесть в груди и температура. Если что-то она и ненавидела в своей жизни, так это отходняки. Где-то в районе тумбочки зашипела рация. Голос шерифа взывал к ней из маленькой коробочки, прекрасно справляясь с функцией будильника. Прерия вытянула руку и не глядя нащупала пластик. - Прием, - говорить, как оказалось, тоже было трудно. - Я уже час пытаюсь с тобой связаться. Ты в порядке? - голос на том конце был слегка взволнованным. - Да, - соврала она, - поздно вернулась вчера, отсыпаюсь. - Удалось выяснить что-нибудь? - Не особо, - она снова соврала, - завтра еду на крещение. Может, там что-то удастся выяснить. - Понял. Держи в курсе. Конец связи, - шипение прекратилось. Настроение было гадким. Желудок зазывал в какую-нибудь забегаловку, но лукаво умалчивал о том, что собирается извергнуть любую пищу. Раньше она лечила отходосы пивом, но от мысли об алкоголе ее тоже воротило. И чем бы ее вчера не накачали - ей хотелось еще. Тело буквально изнывало, требуя добавки, и собственный мозг предательски искал поводов вернуться к пастве прямо сейчас. Сию секунду. Штаны можно не надевать. Прерия не знала, зачем соврала шерифу. Всего того, что она узнала на текущий момент, хватало с лихвой, чтобы как минимум устроить рейд и перевернуть там все вверх дном. Случись это, копы обязательно что-нибудь, да нашли бы. Потом какой-нибудь озабоченный вспышкой культизма (или даже терроризма, если все верно обставить) прокурор выписал бы ордер задним числом, и дело в шляпе. Но, с одной стороны - слишком много переменных. А с другой… А с другой будет чертовски круто для заурядного помощника разнести к чертям ячейку психопатов-наркоманов. Одна она, конечно, не справится, но если на руках будет что-то весомое - можно обратиться к федералам, минуя Уайтхорса. Вернуть людям их потерянных близких. Портолу поморщилась от отвращения к себе. - Ты хренова эгоистка, Райнер. Хватит вести себя как недолюбленный ребенок. Тебе нужна помощь, - она проговорила это громко и отчетливо, испугавшись собственного же голоса. - Хватит. Звони. Рука нащупала телефон в простынях. Подрагивающие холодные пальцы выудили из контактов желанный номер и нажали на зеленую кнопку. Секунда тишины. Одна. Вторая. И мерзкий голос, разорвавший тишину. “Набранный вами номер не обслуживается” Прерия тупой рыбкой уставилась в экран. Она даже не подумала, что за пару лет у него мог смениться номер. Не просила помощи, откладывая все на случай глобального пиздеца и не думая о том, что его вообще уже давно могли пристрелить за мудозвонство. Внутренний голос подсказывал позвонить Харту на крайний случай, но эти холодные пять слов, произнесенные мертвенным голосом, выбили из нее дух окончательно. Портолу вдруг поняла, что куда более одинока, чем считала. И заплакала. Так откровенно по-детски, со всей мерзкой жалостью к своей персоне. Ее внутренний голос подсказывал, что чувства эти есть результат воздействия наркотиков, что люди иногда меняют номера, но не исчезают насовсем, что лучше бы ей принять душ, поесть и привести себя в порядок. Голос умолял не упускать главную мысль - ей все еще нужна помощь, и без разницы, чья она будет. Но как это бывало во все критические моменты, определяющие ее будущее, Прерия Портолу послала этот внутренний голос нахер.

***

К вечеру цветастая стена ее номера превратилась в импровизированное поле следствия с фотографиями, датами, “явками и паролями”. Она даже воткнула пару кнопок и натянула меж ними нитки - не то, чтобы ей это было нужно, но всегда хотелось попробовать. Если уж она одна воюет с бандой мракобесов, то делать это будет в своем стиле. Пусть и в очень клишированном. Помирать, так с музыкой. А в том, что до “помирать” может реально дойти, с каждым часом она убеждалась все сильнее. Когда Мэри и Ник сказали, что “Врата” скупают земли, они не упомянули того факта, что выкупаются не только фермы, но и большие частные объекты. Отыскивая в местных газетах и интернете все новости о секте, Райнер закрашивала на карте выкупленные ими земли черным. Карта теперь тоже висела на стене, и областей тьмы на ней было слишком много. По сути, Отец аннексировал почти весь округ. Даже пара баров, мимо которых она как-то проезжала, уже принадлежали ему. Но все еще работали. И это было странным - будь он ярым фанатиком, то давно закрыл бы их к чертовой матери, как рассадники греха. Но их неоновые вывески продолжали заманивать пьянчуг и случайных туристов. Зацепка была неплохая. Через час ее пикап притормозил возле “Забвения” - последнего из купленных Сидами заведений. Возле деревянной хижины стояло несколько автомобилей и байков, но привычного для баров гвалта голосов не было. Плана у помощницы не было. Просто зайти, успокоить пинтой все еще ноющие кости, осмотреться и понять, куда копать. С первыми двумя пунктами проблем не возникло, но на третьем она запнулась. За столиками в дальней части заведения сидело несколько развеселых туристов. В противоположном конце какой-то массивный мужик разговаривал с щуплым пацаном лет шестнадцати - она была почти уверена, что это отец и сын. За стойкой перед ней порхала молоденькая девушка в белом платье. - Здравствуй, - девчонка улыбнулась, - Чего тебе налить? - Темного, - Райнер огляделась. Никто, кажется, не обратил на нее внимания. Хотя и с чего бы - она была в штатском. - Мм...Нет, - девушка покачала головой, - Ты выглядишь уставшей и встревоженной. Сделаю тебе какао. Барменша упорхнула куда-то в кладовку, оставив охуевшую помощницу одну. Если полицейская и хотела найти странности, то она их нашла. Парнишка, сидевший в углу, вышел из бара с каким-то грустным лицом, а его собеседник черной тенью двинулся к полицейской. Она уже знала, кто он, стоило ему приблизиться чуть ближе пары метров. Знала по характерному запаху, который трудно было как-то охарактеризовать. Но именно его она чуяла от Джона и Джозефа. Барменша вернулась как раз в тот момент, когда старший Сид опустился за стойку рядом с ней. Девушка аккуратно поставила чашку со сладким напитком, стараясь не расплескать. - Выпей, станет полегче. Райнер начала догадываться, что в чашке может быть не только какао. Но бой был проигран, как только эта мысль появилась в мозгу. Тот заставил руки жадно схватить чашку и поднести к губам. - Что скажешь, Джейк? - она обратилась к мужчине с такой непринужденной легкостью, словно лишних ушей здесь не было и в помине. - Не годится. Таких забирай себе. А какао - для слюнтяев, Фейт. Прерия едва не подавилась обжигающей жидкостью. - Не всем же вискарь хлестать в одного. Джозеф не одобряет. Джейкоб перегнулся через стойку и выудил полупустую бутылку “Уайтхорса” и стакан, который мгновенно наполнился янтарной жидкостью. Райнер где-то читала, что старший Сид был военным, но его фотография в прессе не мелькала. Будто кто-то старательно вымарывал его лицо со всех газетенок и интернет-страниц. И если бы не запах, она бы в жизни не распознала в нем их брата. У младшего и среднего было что-то нездоровое во взгляде. А этот смотрел сейчас в ее глаза совершенно ...адекватно. Как-то очень по-простому. Портолу стащила один из сушившихся над стойкой стаканов и по-хозяйски налила себе виски, когда барменша вновь ускользнула в кладовку. Он продолжал смотреть ей в глаза. Ни разу не отвернувшись, не выдав ни намека на эмоцию. - Ты ведь не веришь во все это, - она сделала глоток и поморщилась. Ей никогда не удавалось пить виски чистым, сохраняя при этом приличное выражение лица. - Не имеет значения. - Что, ради братьев впрягаешься в любой сюрр? Он молчал, продолжая буравить ее взглядом. А потом как-то злобно ухмыльнулся, обнажив левый клык, и сделал глоток. Она была готова поклясться, что слышала хруст стекла. - Я выживаю. Как и всегда. Тебе ли не знать. Портолу этот выпад не поняла. - У тебя тремор в руке с тех пор, как ты вошла сюда. Кто-то громко хлопнул дверью машины на улице - ты не обратила внимания, но инстинктивно пригнулась. Ты плохо контролируешь свое тело, плохо спишь, избегаешь источник тревоги…- он вгляделся в нее еще пристальнее - нет, ты даже не можешь его определить. Вся твоя жизнь - тоже одно сплошное выживание на грани. Но, в отличие от меня, ты справляешься херово. Какао, возможно, все-таки твой напиток. Он наконец отвел взгляд. Портолу выдохнула. Возражать было бессмысленно - в нем она не ошиблась. А он не ошибся в ней. - Я видел таких. Недолеченные ПТСР, травмы, горы лекарств или наркоты - кого на что хватает. Вы убивали, вас убивали. Ты пришла сюда, думая, что что-то найдешь - почему не взяла оружие? Мы же звери - такими ты нас видишь. Здесь могло быть опасно. - И что? Пристрелили бы помощницу? Как-то слишком опрометчиво даже для вас. Он улыбнулся. Отодвинул край куртки цвета хаки и достал пистолет, сняв с предохранителя. - Вставай. Заорешь - пристрелю прямо здесь. Райнер сначала не поверила и улыбнулась, но по холодному взгляду голубых глаз поняла, что никто здесь шутить и не думал. Тело окатило холодом, ноги слегка онемели. Стараясь сохранить хотя бы каплю достоинства, Райнер медленно сделала последний глоток и поднялась. - На улицу. Она развернулась к нему спиной, ощутив холодный тычок куда-то слева от поясницы. Они вышли на прохладный воздух - ее затрясло сильнее. - В лес. Они пересекли дорогу и углубились в чащу. Шли минут пять - может и десять - пока шум от редких автомобилей вовсе не исчез. Портолу пыталась понять, что он задумал. Какая-то частица разума все же вернулась к ней за время прогулки, и то, что он действительно ее прибьет - казалось маловероятным. В этом не было никакой нужды. С другой стороны - удача редко бывала на ее поле. - Стой. Она остановилась и развернулась к нему с некоторым подобием ухмылки. - Можешь не ломать комедию. Я знаю, как тебе страшно, - он сократил дистанцию, остановясь в полуметре от нее. Она разглядела девятимиллиметровый Зауэр Р350, почти упирающийся в ее живот. - Почему ты не взяла с собой оружие? - Без надобности, - голос предательски задрожал. - Не думаю, - Джейкоб схватил ее правую руку и вложил в нее пистолет, тут же отойдя на пару метров, - Убей или будь убит. У тебя есть шанс выйти из этого леса живой. Либо ты стреляешь, либо я придушу тебя. Портолу едва не блеванула, в последний момент сдержав рвотные массы. Она убила только раз в своей жизни, и этого хватало. Это раскололо ее, уничтожило. Холодный металл в руке отравлял похуже яда. Она подняла руку, пытаясь прицелится. Убей или будь убит. Хуже всего то, что она понимала - он прав. И дело не в этой показательной порке, а в целом. Неважно, во что ты веришь, главное - выжить. Все твое существо так или иначе будет стремиться к этому, даже если жить особо и не хочется. Прерия не заметила, как по щеке покатилась слеза. Второй раз за день - дурной знак. - Ты боишься оружия, хотя оно - всего лишь инструмент. Джозеф ни пяди тебе не отдаст без боя, собери ты хотя тысячу бумажек. Как ты остановишь кого-то, кто считает себя Пророком, если даже на курок нажать не в ... Гром. Стая птиц вырвалась на волю из ветвистых крон. На его лице на секунду отразилось смятение. Левое предплечье заливала кровь. Райнер опустила пушку, смотря, как пошатнулось тело. И направилось к ней. Полицейская попятилась, стараясь на навернуться о какую-нибудь корягу, но смысла уже не было - он догнал ее в пару шагов, и горячая, грубая рука сжала ее шею. Портолу попыталась направить ствол на него, но затея была бесполезной - он забрал его так же легко, как и вложил в руки. - Промазала, - он сжал шею сильнее, она не могла сделать вдох, - и уже была бы мертва. Можешь и дальше играть в любопытствующую прихожанку и трепаться с братом. Но когда придет время - я пристрелю тебя как поганую псину. Портолу попыталась разжать его руки, но он лишь еще сильнее сжал пальцы. - В следующий ...раз...не промахнусь, - в глазах начинало темнеть. Джейкоб наклонился к ее уху, обдав волной горячего дыхания и вызвав волну мурашек, что не осталось незамеченным. Она слышала, как он усмехнулся. - Ты будешь промахиваться. Снова и снова. Потому что тебе плевать на людей. Плевать на нас. В глубине души единственное, чего ты хочешь - чтобы кому-нибудь было не плевать на тебя. Ты будешь промахиваться, пока Джозеф будет ублажать твое эго своим вниманием. Будешь промахиваться, потому что рано или поздно Джону захочется поразвлечься. - Херня… - Нет. Ты знаешь, что я прав, - он больно сжал ее талию и притянул к себе без малейшего сопротивления, - Потому что даже сейчас, на грани смерти, задыхаясь, ты течешь как сучка. Хочешь меня. Твое тело тебя выдает. Он разжал руки. Она упала на землю к его ногам и все, чего ей хотелось - чтобы ее пнули напоследок. Потому что Сид был прав абсолютно во всем. - Игры кончились. В глазах мелькали то черные, то белые пятна. Горло невыносимо саднило. Прерия слышала, как он ушел, но так и не смогла подняться, оставшись лежать на сырой земле. В лиственных кронах мелькали звезды. Сид был прав во всем. И особенно - в последнем.