Вальс Мефистофеля

      Поезд снова содрогнулся, оповещая об ещё одной остановке. Веки Соры дрогнули, и она приоткрыла один глаз, привыкая к дневному свету. — Ай! — простонала Хошино, все конечности затекли. Растирая онемевшую руку, Сора начала оценивать обстановку: перед ней сидела пожилая дама.       Странный, яркий бабулькин макияж мог говорить только о старческом маразме, так как назвать это макияжем было предельно сложно. Старинные белые бусины подвески и синее простое платье неплохо дополняли образ старушки. Рядом с дамой сидел вполне себе крупногабаритный мальчик. Юноша, сосредоточившись, упорно тыкал пальцами по кнопкам приставки, которая при этом неприятно даже раздражающе щелкала. Через два места впереди сидел мужчина. Ну это уже вообще… Мужик был в таких себе военных русских штанах и водолазке. Он без стыда и совести небрежно выкуривал сигарету прямо в поезде.       Сора поморщилась, вонючий запах дешевого табака больно щипал нос и засорял дымом лёгкие, мешая спокойно дышать. Сзади сидела целая орда, по-другому не скажешь, таких себе женщин из разряда уличного сброда. Двое из них были с какими-то мелкими собачками, по типу чихуахуа. На бёдрах были преимущественно мини-юбки. Открытые декольте и сверкающие то тут, то там золотые серьги, стальные, разноцветные браслеты и кольца выдавали вороньи взгляды обладательниц.       Дверь тяжело отворилась. В шестой вагон вошёл человек. Это был высокий мужчина среднего возраста. Одежда явно была формой, уж слишком важной, выдающей она была. Немного растрёпанные русые волосы с вкраплением ранней седины. Но больше всего обращала на себя внимание повязка на одном глазу с каким-то ведомым только владельцу гербом. Взгляд одного зелёного глаза был спокойным, даже непричастным. А шаг его был размеренным и чётким, как часы. Мужчина мельком глянул на билет, а после, посмотрев на пьяного, курящего мужлана, предпочёл не ссориться. Сора, быстро сообразив что к чему, немного приподнялась и сказала: — If you want, you can sit down with me[1], — почему-то на такую реплику обернулся не только мужчина, но и весь вагон, даже бабуля, сидящая напротив, искоса поглядев на Хошино, снова уткнулась в старинный журнал по готовке. — Thank you[2], — только и сказал мужчина и, закинув на верх небольшой чемоданчик, сел возле Соры. До Хошино только что дошло, что она фразу сказала то на английском, а вот въехали они в Японию. Бедные японцы, сидящие в поезде, совершенно не знали английского и потому с таким любопытством глядели на сложившуюся картину. Ну правда через пару секунд всем занятие поднадоело, и они вернулись к изначальному галдёжу. — А ну. вы знаете английский? — тем временем спросила Сора, постепенно вспоминая родную речь. — Ну разве что чуть-чуть. Я Игорь Нейгауз, а ты? — Сора с удивлением посмотрела на Игоря. Он был определённо не японцем, но его произношение было просто идеальным! — Я Сора Хошино. А вы…не японец? — всё же спросила Сора. Она с интересом рассматривала яркую острую брошь, что была прицеплена на левой стороне груди чёрной формы. — Нет, я поляк. Но обстоятельства сложились так, что мне пришлось переехать, — тем временем говорил Нейгауз. Тут Соре на ум пришла гениальная мысль. — Вы экзорцист… — чуть ли не шепотом проговорила она. Лицо Нейгауза в миг вытянулось, а Сора уверенно продолжила: — Вы ведь знаете Академию Истинного Креста? Мне нужно попасть туда, — карие глаза блеснули янтарём, и с уверенностью и надеждой Хошино прожигала мужчину взглядом. — Как ты узнала, что я экзорцист? — проигнорировав предыдущую реплику, с подозрением спросил Игорь. — Вы не ответили, — настояла на своём Сора. Тот обречённо вздохнул, Господи, эта девчонка совсем не знает, что старшим нужно отвечать. Ей будет сложно в Академии… Нейгауз для подтверждения ещё раз глянул в странные, горящие глаза. Да уж… — Я преподаю в этой Академии. Чтобы попасть туда, тебе нужно сдать экзамен, а после… — Я это уже знаю! — перебила его девушка. — Я хочу знать, что конкретно будет на тесте? Какие предметы? — Нейгауз снова вздохнул. Если она будет разговаривать так с ректором, то вылетит из Академии быстрее, чем успеет произнести стих для изгнания демона. Ей нужно научиться хорошим манерам, а то не видать ей места в Ватикане. — Во-первых: не перебивай, во вторых: повышать голос на старших не является достоинством. Для того, чтобы пройти экзамен, тебе нужно знать историю Ватикана, Библию и людей, которые оставили глубокий след в ходе истории. Тебе нужно в совершенстве знать геометрию, алгебру и, конечно же, сам японский язык, — Хошино слушала внимательно, не отрывая сосредоточенного взгляда. И периодически кивала в знак понимания. — Ты должна знать травологию и анатомию, — Игорь сделал паузу, будто ставя грань между двумя рассказами. — А вот для задачи экзамена на экзорциста тебе понадобится намного больше. Ты должна либо уметь пользоваться святыми писаниями, либо приемлемо владеть огнестрельным оружием, либо быть приличным врачом и ботаником. Это будет практическое занятие и форы не будет ни у кого, — поляк закончил строго и с нажимом, стараясь заметить страх в глазах девочки. Но та лишь ещё раз кивнула и в ответ спросила: — Молния разрешается? — Игорь в который раз за день не переставал удивляться необычности Соры. Её различие с другими подростками. Её странности и откровенности поведения. Такие дети встречались в наше время крайне редко. Опомнившись, экзорцист кивнул, и девочка, кажется, облегчённо выдохнула. — Прости за такой вопрос, но сколько тебе лет? — Сора достала из маленького чёрного рюкзачка конфеты, валявшиеся там уже месяца два. — Шестнадцать. Будете? — с невинной улыбкой выдала Хошино. Нейгауза как громом ударило. Сидящей перед ним девочке, он дал бы четырнадцать, ну… пятнадцать. Но шестнадцать?! Не-е-ет… Это не входило ни в какие рамки! Он скептически глянул на Сору, потом на сладости, но конфеты всё же взял и засунув в дальний карман формы, поставил себе на заметку: «Протестировать в лаборатории».       Последующие три с хвостиком часа пролетели как по маслу. Нейгауз рассказал про академию. Как оказалось, Мефисто Фель являлся её коренным создателем и ректором. Сама Академия занимает четвёртую часть Токио и является самым высоким построением города. Сора же без конца и края тараторила про своё детство. Про её силу в шесть лет. Про дом странных детей. Про то, что в отличие от других, во временной петле её возраст не остановился и про то, что с самого начала она знала, слышала, видела, а самое главное — чувствовала и понимала демонов.       Такая история натолкнула Игоря на сомнения и повод для размышлений. Девочка, которая понимает демонов? Вздор! А если и так, то с какого её любимая мисс Перегрин отправила её убивать собственных «друзей» по её словам… Было две вещи, которые волновали Игоря больше всего: первая — то, что развитие девочки не остановилось даже во временной петле, второе — мисс Перегрин, с каких пор у Мефисто есть друзья среди одарённых? С каких пор этот авантюрист ошивается среди полукровок?       В остальном разговоры прошли спокойно и без новостей. В основном они были, как говорят, о погоде.       Поезд начинал тормозить и прелестные загородные пейзажи заполнялись огромным вокзалом. У его верхов летали белые голуби, громко курлыча и махая крыльями, стараясь выбраться из стеклянной западни. Народу было столько, что казалось, что это — сборище голодных насекомых. Толпы людей толкались до невозможного. Нейгауз забрал свои вещи и как настоящий джентельмен, не оставивший даму в беде, взял и саквояж Соры. — Не отходи от меня, — сказал он и, сойдя со ступенек вагона, нырнул в толпу. Сора, как следствие, отправилась за ним. С двух сторон толпились людишки, да, если б они просто стояли, а они же тёрлись друг о друга, пролезая в разные стороны. Направление у каждого было своё, но самое неприятное было в том, что большая часть народу двигалась в противоположном направлении от Хошино.       В конце концов Сору всё же кто-то сбил. Не так, чтобы упасть, но так, чтобы остановиться.       Девочка посмотрела на, как она думала, человека, но сзади неё стояло нечто чёрное, полупрозрачное. У существа были длинные чуть ли не до пола тонюсенькие лапки, два белых глаза, не имеющих ни зрачка, ни радужки, они смотрели с интересом на Сору. Существо не имело ни ног, ни головы, такая себе сарделька с лапками. — Кру-у-у, кру-у-у… — издало нечто и, наклонив голову набок, стало ждать ответной реакции. Сора, чёрт знает зачем, тоже наклонила голову набок. Нечто встрепенулось и, буквально подплыв к Хошино, стало вглядываться в глаза. Карие глаза блеснули янтарём, и девочка, не мигая, смотрела на существо, протянув к нему руку, аккуратно, невесомо и так легко коснулась существа. Прикрывая глаза и издавая какой-то неясный, мурлыкающий звук, существо прижалось к маленькой ладони девочки. Тут Сору резко потянуло назад, существо с перепугу вскрикнуло и исчезло в волнах толпы. — Ты что творишь?! — позади стоял злой, как тысяча чертей, Нейгауз. — Простите, я просто… Я читала о таких! — вдруг взвинтилась Сора. — Мне просто хотелось узнать, что это за существа! — шатен отпустил руку девочки и, уже успокоившись, строго спросил: — Раз ты читала, то скажи мне, как они называются? — Сора, слегка помедлив, ответила: — Это заблудшие души, они являются реинкарнациями душ умерших. Они ходят среди людей, стараясь почувствовать себя живыми и вспомнить свою прошлую жизнь. Они не являются опасными для человека и имеют ранг С среди экзорцистов, — будто пересказывая учебник, отвечала Сора. Она стояла по струнке смирно, как если бы её спросили на уроке. — Молодец, — сухо похвалил её мужчина. — А знаешь, почему их нельзя трогать видящим⁴? — экзорцист поднял руку Хошино и поставил ей факт перед глазами. Рука Соры была полупрозрачной, — вот почему, — добавил он. — Как?! Что это? Это можно убрать? — запаниковала девочка, оттирая свою руку и стараясь стереть невидимую грязь. — Успокойся, — строго сказал экзорцист, — при себе у меня аптечки нет. Когда ты попадёшь в Академию, тебе помогут, а до того времени не волнуйся. Обычные люди не смогут увидеть метку. А вот от экзорцистов держись подальше. Прикасаться к демонам является преступлением. Некоторым и одного касания хватает, чтобы уподобиться им, — объяснил Нейгауз. Сора немного успокоилась, глянув на руку, задала вопрос: — А если я не поступлю? — Сора с детским наивным волнением в глазах посмотрела на Игоря. — Не переживай, я уверен, ты поступишь, — мужчина был совершенно не уверен в правдивости собственных слов, да что там, он откровенно лгал. Нейгауз никогда не видел девочку в деле, так что сказать что-то конкретное было нельзя. Её чрезмерное любопытство и бесстрашие могут привести к её гибели на поле боя.       Нейгауз взял Сору за руку, и они вместе вышли на улицу. — Вау… — не смогла сдержать восторженного вздоха Хошино.       Это был огромный перекрёсток, машины сигналили друг другу и поблескивали фарами. Высоченные, громадные, стеклянные здания, присущие японской архитектуре, и огромные экраны с рекламой и новостями. Внизу в ряд стояли бутики, ювелирки, люди спешили кто куда. Кто-то возмущённо болтал по телефону, какая-то женщина ссорилась со своими детьми. Мужчина, стухший от местной жары и палящего солнца, худо-бедно спешил на работу. Метрополитен был забит в люльку. Можно увидеть, как люди с криками и руганью пытаются войти в злополучные двери, буквально трещащие от посещаемости.       Сора огляделась. Помимо людей, здесь была и другая живность. Угольная смола летала меж пешеходами, заблудших душ было столько, что ими можно было заполнить пол Академии Истинного Креста, а летающих то тут, то там корвусов можно было сравнить с чёрными птеродактилями, настолько они были огромны. Сора обернулась на гигантов, стоящих посреди переплетённых дорог. Таких небоскрёбов в её городке и подавно не было.       Казалось бы, на одной земле живём, а образ жизни настолько отличается. — Эх, похоже, я опаздываю… Слушай, Хошино, у тебя есть здесь знакомые? Могут ли они забрать тебя? — Нейгауз с напряжением смотрел на тикающие часы. Мужчина явно торопился, но бросить будущую ученицу, а также ребёнка, он не имел права. Игорь был порядочным экзорцистом и тем более учителем, у него не было привычки бросать маленьких девочек одних в большом городе.       У Соры не было в Японии ни друзей, ни родственников, что и так было понятно. Даже мисс Перегрин сразу сказала ей об отсутствии провожатых. Как вообще можно было отправить шестнадцатилетнюю девушку одну в Токио?! Она могла не то, что умереть, но и быть изнасилованной или ещё что-нибудь похуже. Токио был ярким, сказочным городом, но как мы все знаем: без чёрного — белого не будет. Заброшенные кварталы переселенцев, гейш и прочего немыслимого дерьма, хранящегося в этих лабиринтах переулков, перекрёстков и улиц. — Да, конечно, — Сора кисло улыбнулась. С самого детства ей часто говорили: «Не вешай свои проблемы на других, умей решать всё сама», по такому принципу и жила Хошино, стараясь делать всё, что можно без лишней помощи. И хотя дом мисс Перегрин научил её многому: и командной работе, и дружбе, и этикету… Он забыл научить её любви и доверию. Это могло сыграть с ней злую шутку здесь, в мире, где правят взрослые. С одной стороны, она была слишком доверчивая ко взрослым, ошибочно считая, что они всё знают и всё могут, что взрослые не знают жестокости, алчности и тщеславия. С другой же стороны, люди, желающие помочь, никогда не входили в список друзей или знакомых.       Она не доверяла ни людям, ни их желанию помочь. — Тогда я откланяюсь. Меня ждут в Ватикане, — Нейгауз мельком глянул на Сору и, уже уходя, сказал: — Удачи тебе, — Сора смотрела Игорю вслед, тот быстро скрылся меж прохожими.       Хошино осталась одна посреди перекрёстка. — Что ж, не время грустить, — Сора шлёпнула себя по щёчкам и, подняв саквояж с земли, пошла туда, куда глаза глядят.       Токио был и вправду красив: высокие и маленькие здания колоннами стояли по обе стороны улиц, а уж алтари и святилища отличались особой изящностью архитектуры. Каждый квартал был уникален и непохож на остальные. Японцы были приветливы и учтивы, они в излюбленной своей манере улыбались во все тридцать два зуба, говоря сладкие речи. Чаще всего — это были работники магазинов или промоутеры, стоящие на каждом углу. Здесь можно было найти и кафе, и разукрашенные граффити, и аниме-магазины, и невероятного вида рестораны. Без памяти можно было расхваливать здешнюю кухню, такой она была невероятной, даже на вид.       Сора плутала по городу до самого заката. Живот предательски заурчал, утренние конфеты не возымели особого эффекта. Она шла, не зная куда, ноги сами несли в шумящий, пропитанный запахом сигарет и продажных баб квартал. Квартал красных фонарей.       Как только последний луч солнца погас на небосводе, квартал начал заполняться народом.       В дневное время здесь можно было найти лишь безлюдные улочки и закрытые магазины, а вот ночью… Ночью открывались бары, стриптиз клубы, казино и прочее. Сюда собирались как отбросы общества, так и богачи, желающие развлечься этим скучным вечером. — Эй, красавица! Не хочешь прогуляться? — сзади раздался весёлый, звонкий голос. Сора обернулась. Перед ней стояли трое привлекательных парней лет двадцати. На всех троих были фраки разного цвета. На тех, что позади, были белые обновки с белыми галстуками и красными рубашками. А тот, что спереди, был в чёрном фраке с неоновой рубашкой со вздёрнутым воротником, что придавало ему шарма. Ребята были явно выпившие и, возможно, под кайфом. Впрочем, для такого квартала — это была не новость.       Вокруг них огромной тучей копошилась угольная смола. — Это вы мне? — глупенько, смотря на троицу, указала на себя пальцем Хошино. — Ну конечно! А ты видишь здесь ещё одну красавицу? — всё так же весёло ответил молодой человек.       Сора была на голову ниже их всех, на ней были штаны с подтяжками, заправленные в чёрные, военные ботинки и белая рубашка. Чёлка спадала на правую сторону. Она была похожа больше на оборванца из средневековья, чем на девушку. — Так что, прогуляемся? — мужчина приобнял Хошино за талию, но та сразу же ненавязчиво сняла руку и отошла на пару шагов. — Нет, спасибо, — твёрдо ответила Сора. Её вид был настороженным и в тоже время непонимающим. Будто этот человек выбивался из понятия «хорошего взрослого».       Но мужчина был настойчив и, прихватив Сору за талию, покрепче потащил её к ближайшему клубу. Сора не кричала и даже не вырывалась, лишь искала лазейку, чтобы сбежать. Для её возраста это было похвально, обычные девочки начали бы паниковать, кричать и биться в истерике, но Хошино не была обычной. И её отличие было в том, что она прожила свою жизнь в детдоме.       Парень шел к клубу, кажется, он назывался «Sweet Dream».       Сора совсем отчаялась, вокруг были лишь люди и большая часть из них явно поддерживала сторону троицы. Это было видно по их наглым, гадким взглядам, уставившимся на Сору.       Тем временем мужчина зашёл в клуб и крикнул бармену: — Четыре дайкири! И побыстрее! — мужчина пнул Хошино на диванчик. На пуфе было холодно из-за красной кожи, что явно не прогревалась летним воздухом. Бармен же, несмотря на купу посетителей, начал что-то вытворять с жидкостью. Мужчина, сев рядом, погладил Сору по талии, а затем начал дотрагиваться до бёдер. В зале громко играла музыка, слишком громко, аж лёгкие закладывало. Прикосновения были Хошино неприятны, нет, омерзительны. Злость и ненависть, бушующие внутри, нашли выход и в тот же миг Сора со всей силы, на которую была способна, ударила мужика и ринулась к выходу. Как не странно, никто за ней не побежал, видно, удивление было слишком сильным, что оправиться от него не успели.       Сора бежала через весь квартал, расталкивая прохожих. Те оборачивались с недоумением или злобой. Кто-то даже кричал ругательства и оскорбления в её адрес. Но для Хошино то был шум ветра и ничего более. Когда сил уже не осталось, девочка забежала в ближайшую подворотню и без сил плюхнулись на ступеньки. Это была узкая, каменная тропинка, состоящая из широких ступеней, ведущих к горстке высокоэтажек. В домах горел свет, судя по всему — это были жилые кварталы. На балконах по-хозяйски висело постельное бельё, стояли в ряд цветы в дешевых, пластмассовых горшках.       Сора со вздохом опустилась на ступеньки, колтары мягко летали в воздухе, что придавало какое-то непонятное спокойствие. Хошино запрокинула голову, смотря на ночное небо. Ночи в Японии были красивы, это Сора помнила ещё с детства. Звезд было столько, что даже самому заурядному астроному было бы сложно найти хоть одно созвездие из тучи этих недосягаемых светлячков. — Мяу… — послышалось со стороны ног, Хошино от неожиданности вздрогнула, но, глянув на ступени, успокоилась. На бетоне сидели две совершенно одинаковые кошки. Одна, мурлыкая, тёрлась об ногу девушки, а другая, поудобней усевшись, смотрела в карие глаза Соры. — Привет, милашка… — устало произнесла Хошино. Отсутствие еды, сна и килограмм стресса давали о себе знать. Сора устало почесала за ушком у кошки, та ответно прижалась к ладони Хошино. — Ого, круто… — безразлично протянул кто-то позади. Ну всё! Это уже ни в какие ворота! Нельзя же так пугать, и так ужаса хватило по горло!       Сора обернулась, надеясь увидеть наркомана, бомжа или что-то в этом роде. Именно с ними ассоциировался этот голос. Но сзади оказался вовсе не наркоман и даже не бомж.       Позади стояла девушка, это было понятно разве что по груди и женской одежде. Сама «девушка» была больше похожа на лисицу или на волка, единственным отличием было каштановое, идеально ровно подстриженное каре и пожалуй то, что существо стояло на двух ногах. В больших ушах виднелся пирсинг, как и в ноздре чёрненького носика. Под пофигистическими глазами цвета стали залегли синяки, что делало глаза ещё более непричастными к жизни. — А вы что, демон? — нетрудно было догадаться, что существо, стоящее перед Сорой, было либо ошибкой учёных, либо демоном, что звучало более правдоподобно. — Значит, я не ошиблась, ты и вправду сердце Габриэль[3], — констатировала факт незнакомка и продолжила: — Невероятно, что ты можешь их гладить, вот у меня никогда не получается, сколько не старайся, — демон перевела взгляд на двух кошек, сидящих возле Соры. — Наверное, ты хороший человек… — незнакомка ушла в свои мысли, совсем не обращая внимание на Сору, которая уж совсем непонимающим взглядом прожигала девушку. — Э-э-э… А как вас зовут? — наконец поинтересовалась Хошино. Демон сразу же опомнилась и, проведя коготками по мордочке, начала свой рассказ. — Можно на «ты». Валли Кеймер, демон среднего ранга, — Валли блеснула сталью глаз и, выжидая ответа, посмотрела на Сору. — Хошино Сора, ты давно следишь за мной? — Валли улыбнулась. — Какая ты догадливая! С того момента, как ты вышла из поезда с тем мужчиной, он вроде экзорцист? — Сора распахнула от удивления глаза: за ней следили с самого поезда, а она не заметила! Она безнадёжна!       Сора выдохнула, день выдался на редкость отвратительным, если исключать время до прибытия в квартал, конечно же. — Тебе ведь некуда пойти, я могу приютить тебя, пока сама жильё не найдёшь, но у меня будет условие… — Валли ехидно посмотрела на Сору, та заморгала в немом вопросе, чувство, что добром это не кончится, никак не хотело покидать сознание Хошино.