Печальное попадание

Очнулась Мила от пробившегося сквозь плотные шторы яркого солнечного луча. Девушка сморщилась и тут же охнула от боли, пронзившей все тело. Моментально разболелось сразу все — грудь сдавило, в животе будто ворочался огромный еж, ноги просто отваливались в бедрах. Что с нею было? Попытки встать провалились. Она осознала, что самостоятельно двигаться не может и тихонько заплакала. Память постепенно возвращалась, но от этого стало только хуже. Лучше бы она не помнила этого кошмара! Тяжелое чужое тело, боль в животе, между ног, вывернутые руки, едва не разрывающиеся суставы, широко раздвинутые ноги… И лицо того, черноволосого… Зверское и какое-то брезгливое лицо огненным клеймом отпечаталось в памяти и не собиралось отступать… Мила попыталась стереть слезы, потекшие в уши, но ей не удалось поднять руку. С трудом повернув голову, она увидела, что ее руки и ноги прочно зафиксированы ремнями к кровати, а сама она почти вся в бинтах. Одеяло кто-то отложил на край узкой койки, потому девушка смогла, кое-как приподнявшись, разглядеть собственное тело. И зрелище не радовало совершенно. Она вся до бедер была забинтована, а на животе толстая повязка уже пропитывалась кровью. К кровати подошла знакомая ей демоница, поправила подушку и что-то пропела. — Лежи, лежи, девочка… — нежные руки погладили непослушные короткие каштановые волосы Повелительницы. Она смогла выжить, большего от бедняги пока требовать нельзя. Вошел Зэриан, похмыкал, осмотрел Милу, зачем-то поднял веки, пощупал пульс, велел разбинтовать живот. Мила попыталась подсмотреть, что же там такое болит, но целитель легко и мягко толкнул слабую девушку на подушку, приказав не напрягаться. Приказ в основном касался служанки, поскольку сама девушка языка демонов не поняла бы. — Ну что ж… — протянул демон, едва касаясь пальцами послеоперационного красного шва, сочащегося кровью. — Без магии так и будет медленно заживать. Увы, тут я бессилен, слишком уж слаб человек… Смените повязку. Пока служанка готовила чистые бинты, демон вымыл руки и аккуратно смазал свежий шов новой порцией заживляющей мази. Главное — не занести никакой заразы в тело, а все остальное заживет. Девчонка крепкая, даром что не демон. Другие вон пищали б и дергались из-за каждой царапины, а эта упрямо молчит, только комкает простыню почти прозрачными пальцами. Ничего, сейчас все закончится. Лэртина легко, как пушинку, приподняла тельце Повелительницы и ловко убрала старые бинты, подстелила новые, и, только положив девушку обратно, принялась перевязывать заново раны. — Что со мной будет? — спросила Мила, но ответа получить не смогла. Да и зря все это, какой смысл спрашивать у тех, кто тебя не понимает? Блондинка что-то ласково ворковала, как с маленьким ребенком, лекарь в сторонке гремел склянками. И поговорить не с кем. Злые слезы отчаяния хлынули по щекам, сбегая по старым дорожкам и прочерчивая новые. Что за жизнь? Что за мир такой… Ведь в сказках все было далеко не так… — Давайте быстрее лекарство, ей очень больно, — затарахтела Лэртина, поторапливая целителя. — Сейчас. И коту понятно, что ей больно. Со сломанными ребрами и вырезанными внутренностями, — буркнул Зэриан, но смешивать порошки стал быстрее. — На, пусть пьет маленькими глотками, не заливай сразу все. И есть пока не давай ничего, кроме жидкого. Не стоит нагружать и так раскуроченное брюхо. — Слушаюсь, господин, — склонилась демоница, быстро схватила стакан и поднесла к губам Милы. Желтая мутная взвесь не имела вкуса и была как мел, но Повелительница морщилась и с трудом глотала. — Может еще и горло передавлено? — спросила служанка, видя такую медлительность. — Синяков нет, — отрезал Зэриан и плюхнулся в кресло. — Да и если б он ее душил, мы б тут не корячились… Мила и Лэртина всхлипнули одновременно. — Вот мразь, так мразь, — буркнула демоница и убрала стакан на тумбочку. — Что ж нам так с Повелителями не везет? Зря эта девочка пожертвовала собой, чтобы он жил. — Ну… — многозначительно потянул целитель, потом хлопнул себя по колену и вскочил. — Сейчас кой-чего принесу для поднятия настроения. Он быстро смотался в свою комнату при лазарете, извлек из потайного шкафчика в буфете большую пузатую бутыль с коричневой жидкостью и вернулся. Лэртина украдкой вытирала слезы чистеньким платочком, пациентка благополучно уснула. Вот и ладушки. Демон достал стаканы, осмотрел их на свет и щедро плеснул напитка в оба. — Попробуй, — он кивнул демонице, вручил стакан и плюхнулся обратно в кресло. Спать не хотелось, он успел уже отоспаться сутки после операции, оставив Повелительницу на попечение служанки да парочки пигалиц-помощниц. И не прогадал — человечка не приходила в себя двое суток, он уж подумал, что неправильно рассчитал дозу наркоза или имеющиеся вещества ядовиты для людей, но пронесло. Девушка пришла в себя, теперь ей оставалось только пить лекарства, спать и изредка питаться бульоном. А целителю откровенно хотелось напиться. Нет, нажраться. — Ну как? — он взглянул яркими серебристыми глазами на довольную демоницу. — Превосходно! — отсалютовала простым стеклянным стаканом та. — Тогда пей. Говорить не хотелось. Думать не хотелось, но выключить свои мысли было намного сложнее, чем закрыть рот. Зэриан смаковал коньяк и думал горькие мысли. О том, что он сам никому не нужен, о том, что раса демонов вырождается, как ни крути. Вместо нормальных, хоть и воинственных демонов появляется все больше безнаказанных маньяков и главный среди них — Повелитель… Сереброволосый демон устало склонил голову на грудь. Ему не повезло родиться во время правления отца Аркала, не повезло жить и при самом Аркале, штопор ему в глаз… И этот маньяк не успокаивается. До целителя дошла неприятная весть об оргии, учиненной на следующую ночь после женитьбы. И ладно бы нормальной, так ему привезли двоих демонов не в самом лучшем состоянии после всего того… Отравились каким-то дерьмом. Ничего, практикантки наколотили им такого коктейля, что страдальцы быстро прочистились. Скромненькое желание подать в отставку, купить на отшибе возле глухого леса участочек, построить домик и забить на все демон подавил. Если не он — то кто? Больше никто здесь не будет честно выполнять свою работу и лечить. Именно лечить. Другие целители не брезговали создавать яды, наркотики и прочие гадости, продавая их остальным демонам. И никто другой бы никогда не спас человечку. Померла и померла. Зачем ее спасать? Морали нет. Дружбы нет. Любви нет. Есть только похоть, ненависть, жажда и злоба. А еще мерзость и выгода. Демон поколотил остатки на дне стакана и хмуро стукнул его об тумбу. Из всех тысяч обитателей дворца до иномирной девчонки было дело только спивающемуся целителю да низвергнутой служанке. Всем остальным плевать с высокой колокольни. Глухая тоска грызла душу. Нормальных демонов почти не осталось. Жизнь превращалась в ничтожный фарс, с кровавыми брызгами, пьянкой и пустым сексом. А смысла жизни как не было, так и нет. И не будет никогда. Потому что боги давным-давно отвернулись от этого мира, Повелителю на все плевать, воевать не с кем, и вся агрессия выплескивается внутрь — в самое сердце государства. В столице, во дворце. Мила слегка заворочалась и застонала. Лэртина подхватилась, поправила съехавшую подушку, приложила ладонь ко лбу девушки. — Жара нет, — констатировала она. — Только плохие сны. В подтверждение тому девушка закусила губу и слезы потекли из-под прикрытых глаз. — Я пойду поем, — зачем-то буркнул целитель, устав наблюдать за пациенткой. Хотелось размять ноги и отвлечь зациклившиеся на всякой опасной ерунде мозги. — Тебе принести чего-нибудь? — Пирожных, если не трудно, — стушевавшаяся демоница потеребила подол своей формы и опустила глаза. Сам придворный целитель будет носить ей еду. Неслыханно! Но Зэриан славился своей эксцентричностью и не гнушался сделать что-то хорошее для тех, кто его не бесил. — Отлично. Тогда будь тут, я на всякий случай кликну Майту.