***
Саурон был раздражен. С того самого момента, как к нему привели отряд орков, пытавшийся пройти без доклада через его владения. Мало того, что это оказались укрытые чарами эльфы и один смертный, так еще и их предводитель оказался сильным чародеем. Майа пришлось приложить немало усилий в песенном поединке с этим нолдо. Победил же отчасти благодаря везению. Хотел лишь дать понять, что догадался, кто скрывается под орочьим обличьем, и напомнил о резне в Альквалондэ. Эльф оказался, на удивление, совестливым и не выдержал такого удара. Ох уж этот эльф… Саурон не понимал этого нолдо, он не был похож на тех, кто ранее попадал к нему в плен. Не умел ненавидеть, не желал проклинать. Майа нужно было узнать, откуда эти эльфы, кто они, куда и зачем шли. Каждый день к нему приводили их предводителя, но он молчал, закрывшись от осанвэ непробиваемым щитом аванир, да и вслух почти не говорил. Песенный поединок дорого обошелся нолдо — сорванное горло отзывалось болью на каждое слово, и он заходился в удушающем кашле. Пришлось снять с него оковы и напоить, чтоб не умер раньше времени. К удивлению Саурона, эльф был отличным слушателем. Майа даже не подозревал, как ему не хватало собеседника… А его пленника, похоже, это веселило. Он даже шутил, что, видимо, сильно его тюремщик скучает здесь, раз такой разговорчивый. Правда, за смех свой он расплачивался новым приступом кашля, но это его не останавливало. Спутники нолдо оказались столь же несговорчивыми. Решив их припугнуть, Гортхаур стал посылать к ним Драуглуина. Появляясь словно из ниоткуда, предводитель волколаков убивал одного из отряда, а других снова приводили на допрос. Чаще всего, конечно, их предводителя. Майа даже привязался к странному нолдо. Вот и сегодня эльфа уже давно заковали и увели, а Саурон все сидел, размышляя, как же ему поступить с ним. Пожалуй, он сохранит ему жизнь, возможно, даже отпустит… Хотя нет, лучше оставит своим пленником. Возможно, даже выделит комнату вместо темницы. Его раздумья прервало появление орка: — Хозяин… Майа даже зарычал — он ненавидел, когда к нему врывались без доклада: — Как ты посмел? — От тона, которым это было сказано, орк задрожал, но все же ответил: — Эльф — предводитель отряда… он, кажется, мертв. — Что?! — В глазах Гортхаура вспыхнул огонь ярости. — Он был нужен мне живым! — Он разорвал оковы и напал на Драуглуина, — оправдываясь, заскулил орк. Так вот оно что. Ему все же это удалось. Сила пленника вызывала невольное восхищение. Саурон криво усмехнулся. Жаль… Он не хотел его смерти. «Что же, нолдо, если ты думал, что твоя смерть что-то изменит для других, ты заблуждался. Теперь они все обречены». На этот раз мысли майа были нарушены появлением волколака. — На мосту какая-то эльфийка, Хозяин. «Эльфийка? Это интересно…» — подумал Саурон и мысленным приказом послал туда волколака, а потом еще и еще. Вернулся лишь один. — Там Хуан, — прохрипел смертельно раненный зверь и сдох. — Куда провалился Драуглуин, неужели эльф смог убить его перед тем, как сгинул сам? — проворчал Гортхаур, и, обернувшись огромным рыжим зверем, сам отправился на встречу с псом Валинора и загадочной эльфийкой.***
Сознание отказывалось принимать произошедшее. Мгновение назад мы были в моей квартире, а сейчас стояли посреди весеннего леса, а мои босые ноги утопали в мягкой молодой траве. Где это мы? — Я знаю это место, — сказал потрясенный не меньше моего Финрод. — Это лес Бретиль, близ границ Дориата. — Бретиль? Дориат? — эхом повторила я, думая, что снова сплю и вижу сон. — Там голоса, мне кажется, я узнаю их! — Он надел рубаху, оказавшуюся, как я и полагала, чересчур свободной — по счастью, она так и осталась в моих руках. Переглянувшись, мы поспешили туда, где Фелагунд услышал голоса. На большой поляне расположился отряд эльфов, я насчитала пятнадцать воинов. Они громко обсуждали что-то, яростно споря. Один из них, сидевший на поваленном стволе лицом к нам, поднял взгляд и воскликнул: — Брат?! Это был Ангрод. Внешне они с Финродом оказались очень похожи. Братья обнялись. — Как такое возможно, Владыка? — спросил один из спутников, как я потом узнала, это был Эдрахиль. — Мы думали, вы погибли в схватке с проклятым волколаком! — Это сложно объяснить, скажу лишь, что меня спасла Эруанна. — А кто же эта красавица? — спросил эльф, в котором я узнала Аэгнора, второго брата короля, глядя на меня очень странным взглядом. Он был золотоволосым, как и братья, но его волосы были более жесткими и окружали его голову, напоминая языки пламени. Только тут до меня дошло, что я в своих джинсах и рубашке выгляжу тут, мягко говоря, неуместно. «Как я не догадалась переодеться?» — злилась на саму себя. — «И эти двое тоже хороши, хоть бы намекнули!» — Это та, о ком я рассказывал вам еще в Валиноре, — тихо ответил Фелагунд. «Рассказывал? Обо мне?» Теперь все взгляды были обращены в мою сторону. Понявший причину неловкости, Финрод завернул меня во взятый у кого-то плащ. Внезапно раздалось испуганное лошадиное ржание, все эльфы схватились за оружие, а на поляну шагнул черный волколак. — Не стрелять! — раздался приказ Финрода, узнавшего зверя. Все были удивлены, но подчинились. Волк покосился на эльфов и, подойдя ко мне, улегся рядом. Удивление переросло в шок. — Это же… волколак! Тот самый? — выдавил кто-то из братьев. — Не совсем, — ответил владыка Нарготронда, обводя взглядом отряд. — Он нам не враг. А где же Берен? — Они с принцессой Лютиэн сбежали сразу после того, как она и Хуан освободили всех заключенных Тол-ин-Гаурхота, пока мы хоронили товарищей… и тебя. С ними ушел пес. Мы обыскали все, но не нашли следов. Должно быть, дочь майэ Мелиан укрыла себя и сына Барахира сильными чарами. Мы были в Нарготронде, сообщили о твоей гибели, взяли коней и припасы и пошли назад, на случай, если они вернутся… — Сколько же времени прошло? — удивился Фелагунд. — Больше месяца, Государь, — отозвался Эдрахиль. «Они все же пошли за камнем вдвоем», — подумала я. Прикрыв глаза, я вдруг явственно увидела восседающего на троне Моргота и Лютиэн, поющую в страшном зале, заполненном орудиями смерти и пыток, прячущимися в тенях. Увидела погрузившихся в сон прислужников Мелькора и его самого, сраженного чарами сна. Берен, решивший исполнить более, чем поклялся, и осколок Ангриста, отлетевший и задевший щеку Моргота. Опять Берен, но уже лежащий у Врат с откушенной рукой. Орлы, уносящие влюбленных прочь. Лютиэн, плачущая около неподвижного Берена. — Они совсем рядом. — После видения я чувствовала себя так, будто пробежала марафон, поэтому мой голос был едва слышен. — Берен серьезно ранен. Эльфы удивленно воззрились на меня, а Ангрод спросил: — Ты обладаешь даром предвидения? От необходимости отвечать я была спасена вопросом Аэгнора: — Но как мы найдем их? — Я помню запах человека Берена, думаю, смогу найти, — раздался вдруг хриплый голос. Это медленно, с трудом справляясь с эльфийской речью, заговорил Миримон. Эльфы, кажется, впали в ступор, и я рассмеялась бы, если бы на этот раз сама не была в таком же шоке. — Ты можешь говорить? — ахнула я. — Здесь могу. Только раньше не приходилось по-эльфийски, — пояснил волк и, пригнув голову, стал описывать все расширяющиеся круги. Эльфы отошли куда-то и вернулись, ведя с собой коней. Животные нервничали, всхрапывали и косились на волка, но эльфы быстро успокоили их. Аэгнор уступил своего коня старшему брату, а сам сел позади Ангрода. Не успела я и слова сказать, как оказалась на коне перед Фелагундом. Какое-то время мы следовали за Миримоном. Стоило нам пересечь реку Сирион, разделявшую леса Бретиль и Нелдорет, волк остановился, словно наткнувшись на стену, в то время как эльфы свободно проезжали. Я поняла, что здесь начинается Завеса Мелиан. — Езжайте прямо, они совсем близко, — произнес зверь. Я решила остаться с Миримоном, не хотелось экспериментировать с местной магией… Нехотя Финрод все же согласился оставить меня.***
Спустя некоторое время, Финрод с отрядом достигли небольшой лощины. Там они увидели Лютиэн и Хуана рядом с распростертым телом Берена. Правая рука Барахириона была перемотана куском материи, которую принцесса оторвала от подола своего платья. — Он не двигается, не приходит в сознание, яд Кархарота убивает его, — прошептала Лютиэн, умоляюще глядя на владыку Нарготронда. Сама она потратила слишком много сил, поэтому все ее старания оказывались тщетными. Финрод, размотав повязку, хмуро взглянул на руку. Действительно, дела обстояли очень плохо. Эльф был искусным целителем. Положив руки на грудь человека, он прикрыл глаза, сосредоточившись на исцелении, и очень скоро Берен очнулся. Первым он увидел Фелагунда и даже вздрогнул: — Владыка? — Эльф мягко улыбнулся ему и взглядом указал на сидящую рядом принцессу. Резко сев, Берен обнял возлюбленную и зарылся лицом в ее волосы. — Как это возможно? — прошептал сын Барахира. — Признаться, мне казалось, что я умираю… Но как спаслись вы, мой Государь? Мы ведь видели, как вы, порвав цепи, схватились с волколаком и исчезли с ним во тьме, даже звуков не доносилось более… — Долго объяснять, — снова улыбнулся Финрод. Вместе Берен и Лютиэн коротко рассказали о своем походе. — Что же дальше? Получается, я не сдержал клятвы и лишь напрасно подвергал опасности всех вас? — простонал Берен. — Я клялся, что когда мы встретимся вновь, в моей руке будет Сильмарилл… — А где он теперь? — спросил Фелагунд. — В брюхе Кархарота… — Помедлив, Барахирион криво усмехнулся и добавил: — Хотя… Формально, я сдержал клятву — Сильмарилл в моей руке. Пришлось эльфам потесниться и выделить коня для влюбленных, после чего отряд, сопровождаемый Хуаном, поскакал в Менегрот.***
Мы с Миримоном сидели на поляне, совсем рядом с Завесой Мелиан. Только сейчас до меня окончательно дошло, что я оказалась черт знает где, без возможности связаться с близкими и без гарантии на возвращение. А как же родные? Как же Ксюша? Этого не может быть! Этого просто не может быть! Я даже ущипнула себя, чтобы убедиться, что не сплю, и вскрикнула от боли, а на глаза навернулись слезы. «Все будет хорошо», — волк подтолкнул меня, видимо, выражая сочувствие. — Это ты толкнул меня? — вдруг вспомнила я. «Когда?» — притворно удивился он. — У меня дома, перед тем, как мы оказались здесь! «Ну, разве что случайно задел, проходя мимо», — ответил Миримон с очень уж хитрым выражением на морде. — «А зачем ты отвечаешь вслух?» — Я не умею по другому. Забыл — я человек. «О-о-о, тебя ждет сюрприз!» — В каком смысле? — Вместо ответа я увидела созданный им мыслеобраз черноволосой эльфийки, закутанной в плащ. — Не может быть! Я ощупала свои уши, убедившись в том, что неведомо как стала эльфом, и услышала фырканье волка, видимо, означавшее смех. Так, чем дальше в лес, тем больше дров…***
Тингол и Мелиан только получили вести от Маблунга о Кархароте, прорвавшемся сквозь Завесу, когда им доложили об отряде. — Приветствую вас, родичи, — обратился Тингол к Финроду и его братьям, игнорируя Берена. — До нас дошли слухи о вашей гибели, и я рад, что они оказались ложью. Благодарю, что вернули мою непокорную дочь! — Я вернулся и хочу получить, что было обещано. — Берен выступил вперед и преклонил колени. — А что же твоя клятва? — язвительно спросил король Дориата. Вот незадача, он-то надеялся больше никогда не увидеть этого наглого смертного. — Сильмарилл в моей руке, — ответил Берен. Сперва он протянул вперед левую руку, но она оказалась пуста. Следом он показал изувеченную правую. — Расскажите мне все, — попросил Тингол, кажется, смягчившись. Берен и Лютиэн подошли к подножию его трона и собирались начать рассказ, но тут заговорил Финрод: — Двое наших спутников остались у Завесы. Я прошу тебя пропустить их. — Спутники? Мы не препятствовали проходу никого из твоих подданных, — удивилась Мелиан. — Наши спутники не из Нарготронда… Это эльфийка, которая спасла меня, и с ней… — Фелагунд замешкался, подбирая слова. — С ней волк. — Волк? Не припомню, чтоб тут они водились, разве что твари Саурона, — перебил удивленный Тингол. — Это волколак, но он не несет зла и он друг Эруанны. — Волколак? Друг? А ты уверен, что это не происки Темного? — насторожился Эльвэ. — Уверен, — твердо ответил Артафинде. — Я пошлю отряд встретить их, — нехотя согласился владыка Дориата.