***
Вскоре вся одежда уже была на полу, а Деку прижимал блондина к матрасу, нависая над ним. Его волосы разметались по чёрной подушке, создавая экзотическую картину. Деку лишь усмехнулся и прижался своими губами к его губам, завлекая в такой манящий поцелуй. Так они миловались около 15 минут, а после Деку оторвался от его губ, тяжело дыша. Да и блондин был не лучше. Бакугоу повернул голову, пытаясь охладить горячие щёки. Он все никак не мог решиться. Что же делать? С одной стороны - герои очень испортились. Но это не повод становиться злодеем, которые так много зла причинили. Сколько слез они заставили пролиться. И сейчас, Мидория спокойно помогает им, забыв про все, что они натворили. Как же поступить? Покончить со всем раз и навсегда или остаться вместе с Мидорией на тёмной стороне. Такой же тёмной, как и душа Кацуки. Блондин взмолился, требуя хоть какую-то подсказку у судьбы. Нож. Маленький, неприметный нож. Сердце болезненно сжалось от того, что предстояло сделать. Но другого выбора нет. Пока не появится настоящий герой, все злодеи будут переманивать детей на свою сторону. Одним движением он перевернул Изуку так, что оказался сверху. Крепкие объятия напоследок. Рука коснулась спины блондина. Жест был таким открытым, как-будто Изуку заранее знал, что будет дальше. Поэтому даже не попытался ничего предпринять. Остриё вошло в тело, как по маслу. Послышался сдавленный вздох, а следом выдох облегчения прямо в ухо блондину. «Спасибо». Короткое слово, тело обмякло, а по щекам Бакугоу побежали горькие слезы. Он стучал кулаками, проклинал Деку, говорил о какой-то ненависти, а следом молил о прощении и целовал стремительно остывающие губы. Мидория был мертв.Прошёл год
Бакугоу стоял на кладбище. Да, именно на том кладбище, где был похоронен тот, без кого жизнь стала тоскливой, угрюмой и никому не нужной. Все тело ныло от боли и досады. На протяжении всего этого года Блондин не мог даже подумать о том, что было бы, если бы Мидория был жив. Просто не разрешал себе думать об этом. Ведь от одной мысли об утрате того, кто был целым миром для Бакугоу, он и сам переставал хотеть жить, но у него была мать и девушка, которая раз за разом вытаскивали его из пучины его самых опасных и темных мыслей. Они были единственным поплавком. Блондин присел перед могилой усопшего, зажигая свечку, аромо-масла и ставя цветы в вазочку. Одинокая слеза скатилась по щеке, которую он быстро вытер. Никому не нужна его слабость, да и самому ему. Зачем плакать здесь? Когда он придет домой, откроет бутылку и не сомкнет глаз этой ночью. -Прости меня... Прости. Я бы все отдал, чтобы вернуть все назад. - Склонил голову вперед, светлые волосы последовали ее примеру. Легкое касание и до ужаса знакомый голос. -Прям все? - По телу побежали муражки от страха. Ведь, этого не может быть. Он мертв. Это очередные галюцинации. Бакугоу потряс головой, дабы скинкть навождение. Но оно и само не хотело уходить. Руки прижали Каччана к груди Мидории, а тот в свою очередь коснулся языком мочки уха блондина. От такой легкой ласки Кацуки вздрогнул и медленно повернул голову. На глаза выступили слезы, а голос предательски пропал. Остался только сип. -Т-ты.. Э-это правда ты? - Трясущемися руками блондин дотронулся до щеки брюнета. Теплая. -Пошлиии домооой, дома все объясню. Я безумно соскучился. А то сейчас тебя прям тут завалю - Мидория прижался к блондину еще ближе, давая почувствовать твердость его намерений. -Я бы и рад.. Но встать не могу.. - С грустной улыбкой прошептал Бакугоу и посмотрел на живого Изуку. -Так нет проблем, пошли. - Одним легким движением его подняли вверх, а после предложили опору в виде самого Мидории. -Пошли, нам многое надо обсудить...