Потерянная в астрале

Вечером того же дня.       Лисанна сидела за рабочим столом и, периодично и протяжно зевая, работала с незаконченным отчётом жениха: просматривала сделанные им заметки и заносила данные в ноутбук, разбирала папки с бумагами. Вся поверхность мебели из белого дуба спряталась под кипой документов, листочками с грязным клейким слоем, ошмётками простого карандаша. Единственным источником света в комнате помимо монитора ноутбука была часто мигавшая настольная лампа. Её хватало, чтобы освещать рабочее место девушки, пока вся остальная комната тонула в кромешной темноте; сфокусировав зрение, можно было разглядеть чёрные с примесью фиолетовых оттенков очертания предметов. Время незаметно перевалило за полночь.       — Вот же ж... — осеклась мечтавшая выругаться девушка, когда лампочка, источавшая бледный желтоватый свет, вновь с характерным треском замигала.       Штраусс не особо торопилась в постель к мирно спящему Нацу, ведь впереди будущих супругов ждали два выходных — отличная возможность и выспаться, как следует, и поработать без лишней суеты. Лисанна, выгнувшись дугой из-за ноющей боли в области спины и плечевых суставов, встала с насиженного места и бесшумно направилась на кухню, где по обычаю лежали хозяйственные мелочи. Дверь в спальню, находившаяся по пути к лестнице, была приоткрыта, и девушка легонько заглянула к Нацу — тот, раздевшись по пояс и зажав в объятиях мягкую подушку, мирно спал, еле слышно посапывая. В глазах Лисанны промелькнула толика тоски.       Девушка неторопливо потягивала молочный коктейль из трубочки, изредка ею помешивая содержимое напитка. Пекарня в разгаре рабочего дня, пускай и пятницы, пустовала. Лисанна сидела у самого окна, нервно ногтями стучала по защитному экрану смартфона и, отодвигая края кремовой занавески, смотрела на оживлённую улицу. На белой резной скатерти рядом с бокалом коктейля валялось несколько крошек от кекса, а рядом пустовало блюдце.       — Прости, что опоздал, — Грей, подобно урагану, задыхаясь от недостатка кислорода, влетел в кафе и бесцеремонно сел на диван напротив невесты Драгнила. Тут же к нему подбежал официант с меню, но через считанные секунды паренёк уже делал американо в баре — Фуллбастер всегда отдавал предпочтение именно этому кофе, годами не меняя вкусы.       — Что произошло? — обеспокоенно залепетала белокурая. — Ты мне так неожиданно позвонил, я еле отпросилась у господина Игнила.       — Я не отпрашивался, и, судя по гневным сообщениям шефа, меня сегодня собираются уволить, — брюнет усмехнулся и ладонью пригладил растрепавшиеся волосы, ещё с утра представлявшие из себя гладко уложенную причёску, — но меня это волнует меньше всего. Мне надо с тобой поговорить... о Нацу. Я был у него полчаса назад.       Лисанна, присев на корточки, искала в коробке всякого хламья лампочку с нужным цоколем. Ни одной. Девушка в голове отметила, что следовало бы пополнить запас лампочек, ведь подолгу они не служили: то перегорали из-за вечных скачков напряжения в доме, то переставали светиться по причине долгого срока работы. А правильно ли размышлять о хозяйственных делах, когда в жизни происходит такой каламбур? Воспоминания о встрече с Фуллбастером с новой силой накатили на Лисанну, и та устало вздохнула. Ей было невдомёк то, что её вечно хмурый и серьёзный Нацу способен таить веру в такие глупости.       — Ты хочешь сказать, что он оправдывает свою вину подобными вещами? — девушка скривилась. — Нацу, конечно, был готов пойти на всё, только бы суматоха с Хартфилией прекратилась, но... — Лисанна отвела взгляд, полный разочарования и грусти, в окно.       Одна машина проезжала за другой, а запыхавшиеся люди, преимущественно взрослые и иногда подростки, как муравьи, серыми и, бывало, цветными пятнами мелькали перед Штраусс. Все куда-то спешили, шли целеустремлённо, но казались обычными куклами без души и разума — для всех характерно строгое выражение лица и будто отрепетированная однообразная походка. Новый вздох невольно вырвался из груди Лисанны.       — Драгнил бы не додумался до подобного, — Грей сделал глоток из чашки крепкого кофе. Жаль, что в пекарне курить нельзя было — парня сводило с ума сочетание горького зернового напитка с терпким привкусом сигарет. — Кана позаботилась насчёт его душевного состояния. Кстати, ты не замечала за ним странности в последнее время?       — Нет, вроде как, — девушка растерянно пожала плечами. — Вечно раздражительный Нацу, к вечеру, как всегда, начинает ластиться, чтобы ночь себе не испортить. Разве что, прекратил мне тот случай с инспекторами припоминать... И не высыпается он.       — Не высыпается благодаря тебе, надеюсь? — брюнет прищурился.       — Если бы, — буркнула Штраусс. — Мы оба уже не в том возрасте, Грей.       Лисанна вернулась в комнату и с некой радостью обнаружила, что рабочий стол теперь слабовато освещал только ноутбук. Девушка запястьями рук потёрла едва опухшие и покрасневшие глаза, которые нещадно болели, жгли. Тягучая усталость завладела всем её телом, потому она была готова упасть намертво хоть на пол; сонливость заставила белокурую без каких-либо промедлений выключить ноутбук и, не разбирая завал на столе (из-за темноты даже возможности-то и не было), с неким удовлетворением отправиться в постель к любимому жениху. Голова Лисанны будто стала свинцовой после тяжёлого трудового дня, но это не помешало ей при новой мысли о Нацу прокрутить в мозгах выдержки из своего с ним недавнего диалога.       — Я хочу, чтобы у нас не было секретов друг от друга, — прошептала девушка в надежде, что её избранник не столь бурно отреагирует на эти слова. На её же счастье, Драгнил даже бровью не повёл. Две таблетки успокоительного сразу после пробуждения ото сна под воздействием препаратов — хороший способ приструнить разбушевавшиеся нервы и усмирить пыл.       — Секретов больше нет, — нудным голосом протянул Нацу, приготовившись клыками впиться в нежное и сочное мясо запечённой курицы. — Не мешай, я жрать хочу!       Белокурая громко цокнула языком, пытаясь вернуть парню былую страсть к этой теме, но ничего не выходило — Драгнил целиком и полностью отдал себя великолепному приёму пищи. Девушка покашляла в кулак.       — Может, всё-таки психолог? — Лисанна заметно сжалась, понимая, что играет с огнём и норовит хорошенько обжечься о горячий фонтан оскорблений и мата со стороны «умиротворённого» жениха.       — Нет! — воскликнул парень, еле-еле не подавившись куском мяса, чего, в принципе, и следовало ожидать. — Вы оба надоели! Я уже сорок раз извинился! Да, я идиот, Альберона меня обманула! Я вёл себя хуже ребёнка! Всё! Закрыли тему! — на одном дыхании выпалил Драгнил.

***

      — Прогресс! — Люси радостно заверещала. — Мы говорим не меньше трёх минут, а ты ещё ни разу не повысил на меня голос! Успех, Нацу.       Драгнил улыбнулся краешками губ и за руку притянул удивлённую блондинку ближе к себе, а в ответ на свои действия получил скептически приподнятую бровь девушки и её широко распахнутые карие глаза. Хартфилия, кое-как сдерживая порывы доброго смеха и сохраняя гордый вид неприступной девицы, вырвалась из хиленькой хватки своего гостя.       — Люси, перестань, — девушка мимолётно вздрогнула, когда из уст Нацу вылетело её имя, в его исполнение нежное и притягательное. — У меня была пара часов, чтобы всё обдумать.       — И к какому выводу ты пришёл? — нарочито медленно и как можно изящнее произнесла Хартфилия, вторя тону парня.       — Если серьёзно, то меня к тебе тянет, к астралу, но...       — Но? — Люси по-детски склонила голову набок, отчего с её плеч золотистым водопадом спали светлые пряди не сильно густых, зато длинных и шелковистых волос.       — Меня это настораживает, вот только, сопротивляться отныне не собираюсь, — Драгнил засунул ладони в широкие карманы штанов. — Нет смысла кого-либо винить, так? — уточнил парень, а оттаявшая от его искренней речи Хартфилия посмела чуть приблизиться к нему, раззадоривая его интерес. — Мы с тобой будем видеться частенько, поэтому начинать общение с плохой ноты не стоит.       — Начинать общение? — непонимающе переспросила Люси.       — Только не говори, что не захочешь увидеться в реальном мире.       Уже хочет! Хартфилия уже грезит днём, когда, очнувшись в приевшейся за проведённое в астрале время палате реанимации, увидит рядом с койкой обворожительного виновника положения, в котором оказалась. А чем ещё круглыми сутками заниматься в настолько скучном месте, кроме как строить планы на дальнейшую жизнь и ждать настоящей встречи с объектом своих внеземных мечтаний? Люси почувствовала, как её щёчки покрылись румянцем при виде накаченного торса своего гостя; не стыдясь своего изучающего взгляда, девушка уделила внимание каждому кубику пресса, каждой мускуле и мышце. Раньше ей удавалось лишь пальцами потрогать сие произведение искусства, сей результат упорных тренировок в спортзале, а тут такой момент предоставился!       — Специально футболку не надел? — блондинка от накатившего смущения отвернулась и, забавно переминаясь с ноги на ногу, принялась в сотый раз рассматривать незатейливый узор на плитке стен.       — Возможно.       Неловкое молчание стало постоянным атрибутом их встреч. Им было, о чём поговорить, что рассказать, но оба неимоверно стеснялись — уж очень отвратительно знали характеры и повадки друг друга. Люси могла игривым поведением привлекать единственного гостя, вынуждая его чаще и чаще приходить, Нацу мог победно ухмыляться, наблюдая за маленькой девчушкой, и шутками астрала назвать это было нельзя, — скорее, обыкновенная, но искусная игра двух актёров. Им панически, до удушья в горле не хватало иных взглядов и слов. Более душевных и чистых.       — Слушай, есть дело, — внезапно начал Драгнил. — Мы не будем трогать больные темы, чувства и переживания, иначе снова я вспылю. Однако, перед тем, как завязать с этой дурью, я хочу знать: что ты делала тем вечером посреди дороги?       Девушка вздрогнула. Нервно прикусив нижнюю губу так, что на ней выступила капелька алой крови, тут же слизанная, Люси, подобно попавшемуся в ловушку мотыльку, заметалась на одном месте и часто, неровно задышала. Хартфилия хотела что-то произнести, но её голос из-за волнения осип.       — Слишком личное? — запереживал парень, уловив мимолётные судороги Люси.       — Жить... желания жить не было, — прохрипела та, после чего, недовольно поморщившись, откашлялась. — Сейчас-то я поняла ценность подаренной нам жизни... По доброй воле не посмею совершить такую ошибку вновь.       — Что тогда произошло? — Нацу ощутил, как даже у него в горле всё адски пересохло, а уверенность будто ветром сдуло. — Если наглею, так и...       — Всё нормально, — отмахнулась Хартфилия. — Я практически отошла от смерти папы. Неподалёку от той улицы, где ты меня сбил, есть маленькое кладбище. Я как раз с него топала, помню, ревела жутко, ничего вокруг не замечала.       — Соболезную, Люси.       Девушке весьма льстило собственное имя из его уст. Огорчение, вернувшееся вместе с мыслью о смерти последнего родного человека, ушло на второй план, когда Драгнил заключил её в тёплые объятия и ладонью провёл по светлой макушке. Она вмиг нарекла его своим защитником и покровителем. Его крепкие руки легли на девичью талию, чему Хартфилия была бесконечно рада, её же пальцы уткнулись в мужскую грудь. Девушка забыла про горе и блаженно закрыла веки, но остатки здравого смысла твердили ей одно — душу Нацу нельзя отрывать от мира людей.