Аметист

— Мистер Брагинский, вы меня слушаете? — Иван поднял взгляд от парты, моргнул пару раз и торопливо кивнул, совершенно не понимая, о чем только что шла речь. Мысли медленно, лениво плавали в голове, будто не родные, и отказывались уступать место преподаваемому материалу. Следующая реплика Макгонагалл была донельзя предсказуема, а потому русский вопросительно глянул на Малфоя, но тот как-то презрительно усмехнулся и помотал головой, мол, справляйся сам. Иван под партой показал ему кулак, но, не уверенный, что Драко оценил жест, пнул его по щиколотке.  — Будьте добры, повторите последнюю фразу, которую я произнесла. — «Очень неожиданно», решил Россия, мысленно улыбаясь, и с готовностью открыл рот.  — Вы сказали «Будьте добры, повторите последнюю фразу, которую я произнесла». — Раздались сдержанные смешки, Малфой едва заметно кивнул Ивану, наверное, в знак одобрения, кто-то с четвертой парты заржал в открытую, русский лишь сдержанно улыбнулся и уставил на преподавателя взгляд немигающих глаз. — Очень остроумно. — Холодно заметила женщина и резким жестом поправила очки. — Надеюсь, вам хватит вашего остроумия, чтобы продемонстрировать нам основы трансфигурации. Будьте добры, превратите эту чашу в крысу. — Она указала изящным жестом руки на стоявшую на краю стола ёмкость. Иван мысленно вопил и рвал на себе волосы, понимая, что только что прошел точку невозврата — сейчас все узнают, что никакой он не маг, и на этом закончится его хогвартская история, но отчаянно напрягал мышцы, пытаясь удержать на лице милую улыбку. — Прошу прощения, профессор, я прилетел совсем недавно, и у меня не было возможности и времени купить палочку. Наша магия действует несколько иначе, она не столь прямая, мне нужно будет освоится, — мягко объяснял Россия, удивляясь, с какой уверенностью в голосе он несет первые пришедшие в голову мысли. Сказалась старая привычка стоять на своем и никогда не отступать, да и многолетний политический и дипломатический опыт дал о себе знать. — Как только я приобрету палочку, я с удовольствием продемонстрирую вам любые чудеса магии, профессор, — закончил он, утвердительно кивая и не отрывая взгляд от ведьмы. Та повторила его жест, медленно кивнула головой, как будто над чем-то раздумывала, а потом отвела взгляд и посмотрела на студентов других парт. — Что ж, посмотрим. Возможно, вы, мисс Грейнджер? — Конечно, профессор! — Услышал Иван задорный девичий голос и снова погрузился в свои мысли, сцепив руки перед собой, как часто это делал на заседаниях, никого не слушая. «Грейнджер, а значит, и Уизли, и Поттер должны быть здесь. Хочу я с ними дружиться или нет?» Решал он, крутя большими пальцами друг вокруг друга. Звонок прозвенел неожиданно, совершенно выбив Ивана из колеи его мыслей. Он вздрогнул от этого пронзительного звука так ощутимо, что получил легкий толчок в бок от Драко. — Ты в порядке? — практически безучастно осведомился блондин. Россия кивнул, прекращая играться пальцами и расцепляя пальцы. — У нас следующим уроком прорицание? — Верно. Потом зельеварение. — Драко как-то удивленно на него посмотрел. — Чего? — Вернул ему взгляд Иван, выглядел он недовольно и устало, хотя только несколько часов назад встал с кровати хорошо выспавшимся, да и поел неплохо. — Ничего. Просто я собирался сказать тебе расписание, но не успел, только и всего. — Пояснил Малфой, недовольно скрещивая руки на груди, пока Макгонагалл что-то говорила о домашнем задании, а ребята тщательно записывали все сказанное на свои пергаменты. «Эх, юные студенческие годы», мечтательно пронеслось в голосе у Ивана. — Я читаю твои мысли, — криво усмехнулся Иван, быстро пытаясь придумать себе отмазку, откуда он вдруг узнал об их расписании, ведь один он не оставался, а спросить было не у кого. Ответ нашелся сам собой. — Директор вчера меня познакомил с расписанием на сегодня. — М-гм, — кивнул Малфой, кажется, ответ его удовлетворил, но Россия так и чувствовал на себе его взгляд, как будто Драко сомневался, могут ли студенты Колдовстворца вот так запросто читать чужие мысли или нет. Драко вдруг спохватился и быстро начеркал на своем пергаменте домашку. — Если будешь спрашивать у меня домашку, будешь должен делать половину. — Отметил он, но по его усмешке Россия понял, что мальчишка это невсерьез. Попробовал бы с ним кто-нибудь всерьез так поговорить. — Заметано, значит, если я спрошу у тебя, что задали, к этому моменту ты уже должен будешь сделать половину, — улыбнулся русский, поднимаясь, чтобы выпустить Драко. — Не жди меня, я найду кабинет прорицаний. — Хорошо. — кивнул Малфой и, легко проскользнув мимо Ивана, «Вот уж точно змея», решил Россия, влился в толпу студентов, которые спешно покидали кабинет. Дождавшись, пока все уйдут, Иван сделал несколько шагов к столу преподавателя, Макгонагалл, которая перебирала какие-то бумаги, сидя в кресле преподавателя, которое несколько походило на трон, подняла на него взгляд, будто только что заметила. — Зачем вы оставили меня, профессор? — Россия напомнил о себе еще и голосом, чтобы точно дать понять, что он здесь. Макгонагалл устало отложила в сторону свои бумаги, сняла очки и положила их на стопку. Выглядела она до безумия устало, но весьма решительно. — Мистер Брагинский, пожалуйста, послушайте меня очень внимательно. Я понимаю, что вы новенький и хотите создать благоприятное впечатление у своих сокурсников, но впредь пытаться сорвать мои уроки вам не стоит. — Иван раскрыл рот, чтобы возразить, но ведьма увидела это и пресекла его попытки властным жестом ладони. — Директор ясно рекомендовал вам не создавать проблем. Я придерживаюсь его точки зрения. Вы являетесь лицом своей родной школы у нас в Хогвартсе, вам не хотелось бы портить её престиж, я уверена. — Ведьма звучала весьма и весьма внушительно, а от почти прямой манипуляции в её предложениях Иван едва не рассмеялся. «Вы… Являетесь лицом у нас… Вы зависимая сторона… Вам не хотелось бы… Я уверена…» Старо как мир и столь же действенно, Иван и сам, случалось, использовал такие якорьки в общении с другими странами, с неискушенными, недалекими, не очень сообразительными странами. Пытаться воздействовать на него столь примитивно… Впрочем, Магконагалл видит перед собой лишь студента, для которого такие незамысловатые манипуляции в новинку. Русский не видел причин, чтобы не подыграть ей. — Безусловно, я сожалею, что опоздал, — Брагиский покаянно развел руками. — А также за те мои слова, которые вы сочли опасными для урока, прошу меня простить, но в нашей школе мы можем свободно выражать свои мысли, даже если они не совпадают с мыслями преподавателя, мне ко многому придется привыкнуть, — Россия говорил медленно и всем своим видом выражал раскаяние, но Макгонагалл была бы совсем недалекой, если бы не расслышала подтекст его слов. — Вам стоит привыкнуть не дерзить преподавателю и не опаздывать на занятия, как мне кажется, — отметила она еще более холодно, чем начала. — Вы имеете полное право снять с меня баллы, если считаете нужным, — ответил Иван, с трудом понимая, что говорит. Он не хотел идти на конфликт с этой выдающейся, судя по всему, ведьмой, но в нем бурлило что-то далекое, давно забытое, то яростно бунтарское, что поднимало в груди протест и коверкало его слова. Гормоны, которые играли в его теле, бросали вызов не только окружающим, но и ему самому, и Россия с ужасом осознал, что может и утратить свою взрослую вдумчивость и зрелость. И внутренне похолодел, отчаянно не желая продолжения того, что с ним происходит. Макгоналалл скептически посмотрела на него и сложила руки на груди, выдохнула медленно, непритворно устало. — Вы без сомнения талантливый юноша, — будучи грамотным преподавателем, она решила зайти с другого конца. — Но вам бы стоило иметь побольше дисциплины. А также необходимых школьных принадлежностей. Я заместитель директора по данным вопросам, а потому сегодня после уроков мы займёмся вашем, с позволения сказать, обмундированием. Иван облегченно выдохнул — вот была истинная причина его задержания. — Благодарю, — кивнул он, искренне поощряя британцев за их оперативность, — это много значит для меня, профессор. Но могу ли я сделать все сам? — К сожалению, нет, — покачала головой Макгонагалл и чуть прикрыла глаза, явно борясь с желанием откинуть затылок на мягкую спинку и немножко вздремнуть. — Это исключено, вы как иностранный студент должны находиться под наблюдением во избежание неприятностей, — «Вот это палево», — мелькнуло у России в голове, но виду он не подал, — «местный магический омон тоже за мной приглядывает»? — Я понимаю. Прошу простить, мне пора бежать на следующее занятие. Всего хорошего, профессор. До встречи. — Всего доброго, мистер Брагинский, до встречи. — Эхом отозвалась Макгонагалл, Иван кивнул ей и быстро покинул кабинет, выдыхая лишь за дверью. «Вот это поворот», — билось в его голове, пока он вылавливал среди толпы студентов двух старшекурсников и спрашивал у них дорогу до нужного кабинета, — «кто же осуществляет это «наблюдение»?» С тяжелыми мыслями он присоединился к стайке когтерванцев, как раз направляющихся на предсказания.