***
Отказаться от съемной комнаты и попрощаться с соседкой Юджиной, такой же служащей Департамента магического правопорядка, какой была и я ещё накануне, собрать пару чемоданов с одинаковыми строгими платьями и клетчатыми ночнушками, осознать острую нехватку мантий и необходимость в починке шляпы — с этим всем я уложилась в сутки. Вечером 29 августа, когда я, стоя над чемоданом, решала, стоит ли брать с собой в школу старый разборный котел или профессор Слизнорт не откажет мне в котле, буде такой понадобится, я услышала стук в оконное стекло. Большая пёстрая неясыть глухо ухнула, призывая меня поторопиться. «Откуда бы она могла быть, » — размышляла я, отвязывая свернутый конверт. «О, оттиск с гербом Хогвартса! Значит, оттуда. Надеюсь, директор Дамблдор не изменил решения о моём назначении на должность?» — мелькнуло в моей слегка разгоряченной после проводов на работе голове. Но, к счастью для меня, директор не только не передумал, но и прислал мне заверенный его подписью приказ о моём утверждении в должности преподавателя трансфигурации, декана факультета Гриффиндор и… завуча! Последнее было неожиданно. Неужели не нашлось никого с большим опытом, кто мог бы занять это место? Я всерьёз забеспокоилась, что обо мне будут думать новые коллеги. Оставалось надеяться, что я никому не перешла дорогу. Кроме приказа в конверте было письмо.ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА
«ХОГВАРТС»
Директор: Альбус Дамблдор
(Кавалер ордена Мерлина I степени,
Великий волш., Верх. чародей)
Уважаемая профессор МакГонагалл! Мы рады проинформировать Вас, что Вас ожидают в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых предметов. Учебный год начинается 1 сентября. Вы можете воспользоваться составом Хогвартс-экспресс. Ждём Вашу сову не позднее 30 августа.
Искренне Ваш, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор
Отправив ответ со школьной совой, я просмотрела остальные бумаги. Так, необходимо было проверить свою палочку у мистера Олливандера, приобрести недельную смену мантий и шляп, а также, как декан, я должна была купить аксессуары факультетских цветов «для поддержания коллективного духа». Ха, как будто бы я могла избавиться от своих за эти годы! Да! Услышьте наш рёв! К моему приятному удивлению, все расходы оплачивались школой, что было весьма кстати — две коробки сливочного пива и стол с пирогами на мои «проводы» в Департаменте истощили мой кошелёк, а накоплений у меня отродясь не водилось. Просить деньги у отца из его скудного священнического жалования мне после устройства в Министерство не позволяли принципы. Свои же заработки я быстро оставляла у Флориш и Блоттс или в «Обскурус», изредка облизываясь напротив витрины «Всё для квиддича» на новую модификацию Серебряной стрелы. «Может быть, с новой работой это изменится? Интересно, сколько получают преподаватели в Хогвартс? Забавно, у меня и в мыслях не было спросить об этом Дамблдора, » — подумалось мне.***
Визит в Косой переулок прошёл в спешке и досаде. Толпы школьников вокруг заставили меня вспомнить, почему я обычно старалась не ходить туда в конце августа. Мой молодой облик явно не внушал этим детям должного почтения. «О, мой Бог! Предполагается, что я как-то должна им преподавать! А ведь семикурсники всего на четыре года младше меня. Они меня слушаться-то вообще будут?!» — мои размышления прервала очередная попытка пофлиртовать со мной шестнадцати-семнадцатилетнего юного волшебника, вышагивающего со стопкой книг в руках. «Так, «Продвинутый курс трансфигурации», «Расширенный курс зельеварения»… Будущий мой студент пытается пригласить меня в кафе-мороженое? О, мой Бог дай мне сил!» — я нахмурилась и плотно сжала губы. — Боюсь, молодой человек, когда мы встретимся с вами в Хогвартсе, вы можете несколько пожалеть о своём великодушном приглашении. — Ну что вы, мисс! Разве для меня имеет значение, с какого вы факультета! Только… Признаться я вас там ни разу не видел. Какой курс? Неужели первый? Не староваты ли вы слегка для начала обучения? — рыжеволосый мальчишка нахально ухмылялся. «Конечно вы меня не видели, да я, наверное, выпускалась уже, когда вы только на первый курс поступали, » — полыхнуло в моей голове. — Септимус, пойдём! — донеслось из толпы. Как оказалось, это было сигналом к моему избавлению от назойливого внимания. — До встречи в Хогвартсе, дорогуша, — помахал на прощанье рыжеволосый и убежал ко своим друзьям. «Что же за молодёжь такая пошла? Да чтобы я в его годы так вела себя с незнакомцем!» — мои губы непроизвольно сжались ещё сильнее. Я сверилась со списком: мантии и шляпы заказаны у мадам Малкин («Доставка за 5 дней! Всё для вас, моя дорогая!»), там же приобретена пара новых красно-золотых шарфов и летные перчатки тех же цветов (ну не удержалась я). Остался визит к мистеру Олливандеру. В лавке волшебных палочек было тихо и пустынно, как и в прошлый мой визит. Прошло уже десять лет! Так давно, но в то же время так недавно это было. Как сейчас помню все свои чувства — восторг, благоговение и ожидание чуда.***
Жизнь с матерью, отказавшейся от своей магии ради мужа-магла, и моим строгим, но любящим отцом наложила свой отпечаток. Отец, который смог всё-таки принять природу моей матери, так и не научился заново доверять ей после того, как она скрывала свой секрет от него на протяжении стольких лет. Они думали, что я была слишком мала и не запомнила той ночи, когда она рассказала ему о том, кем является. — Изабелль, что ты такое говоришь?! Как же так?! — в голосе отца была боль и отчаяние. — Смотри, смотри сам! — она выхватила палочку (как я узнала потом, волшебную) из сжимаемой в руках до того коробки и заставила цветы возникнуть из воздуха, а потом швабру танцевать по комнате и расцветила пурпурным все стены в нашем доме. Я стояла в немом изумлении в дверях родительской комнаты, куда пришла, разбуженная их громкими голосами. А потом я изумилась ещё больше — мой отец, такой большой и сильный, который так легко подкидывал меня до самого потолка, плакал. — Почему, почему же ты молчала, Изабелль?***
Да, когда я была совсем ребёнком, моим родителям стало понятно, что и я обладаю магией, как и мои братья, Роберт и Малькольм. Но я быстро поняла, что отцу вовсе не по нраву, когда я приподнимаюсь над землей, чтобы достать котенка с дерева, или выпускаю бабочек из рукава, играя с соседскими детьми. Поэтому моя жизнь до одиннадцати лет проходила под строгим контролем волшебства и надзоре за младшими братьями. Но когда пришло письмо из Хогвартса, школы, о которой мама рассказывала мне шёпотом, убаюкивая вечерами, когда отец уже уходил в их комнату, я почувствовала, будто где-то внутри сломалась туго заведенная пружина. Всё закончилось! Не считалось! Отменилось! «Я уеду туда, где мне не надо будет всё время следить за тем, как бы никому не выдать себя. И у меня будет волшебная палочка, которую я никогда-никогда не запру в коробке!» — мои фантазии тогда, в одиннадцать лет, были полны чудесных превращений и знаменательных полётов. Конечно, с годами я поняла, насколько важно вести себя сдержанно и в рамках Статута о Секретности. Но некоторые мои убеждения остались такими же, как и в одиннадцать: надо всегда оставаться верным себе и идти своей дорогой, не давая ни страху, ни чужим убеждениям сбить себя с пути. Ни даже любви (прости, Дугал!).***
От моих в целом всё-таки приятных воспоминаний меня отвлекло покашливание. Молодой мистер Олливандер, который десять лет назад ещё ассистировал отцу за прилавком, уже два года как стал единоличным владельцем лавки. — Мисс МакГонагалл. Пихта и сердечная жила дракона, жёсткая, но довольно упругая. Отличная палочка для трансфигурации и заклинаний. Надеюсь, с ней всё в порядке? — тихий вкрадчивый голос мистера Олливандера совсем не соответствовал его тяжёлому испытующему вазгляду. — Великолепная палочка, благодарю вас, сэр, и поныне служит мне. По распоряжению директора Дамблдора она должна пройти ваше освидетельствование. С завтрашнего дня я буду состоять в должности преподавателя трансфигурации в Хогвартсе, — мой сдержанный ответ заставил хозяина вздрогнуть, будто бы от неожиданности. — О, прекрасный выбор нового директора. Что ж, вашу палочку, мадам профессор. После продолжительного осмотра палочки, мистер Олливандер опробовал сотворение не меньше десятка заклинаний с её помощью. «Удивительно, что палочка так слушается его, » — подумала я, провожая взглядом патронуса мистера Олливандера — гибкую ласку, — «Неужели, это тот самый Imprimere Creator*, который как-то упоминал Дамблдор в своей лекции?» — Ваша палочка в превосходном состоянии, профессор МакГонагалл. Надеюсь, вы поразите своих учеников в этом году, — с улыбкой владелец лавки вернул мне мою палочку и, попрощавшись, скрылся в недрах магазина.***
Остатки моих денежных средств позволяли мне зайти к Флориш и Блоттс за недавно изданными «Проблемами трансфигурации XX века» и приступить к чтению в чайной, где хозяйка, зная мои вкусы, сразу же принесла чайничек крепкого чёрного чая и серебряный молочник. «Да, вечером надо будет перепаковать чемоданы и захватить остальные книги: новые мантии доставит мадам Малкин, так что часть одежды можно выложить и попросить Юджину отослать её «Совиными посылками». В этом сладком предвкушении я погрузилась в текст, попивая чай и совсем забыв погрустить о своём одиночестве. * Imprimere Creator (лат.) — «отпечаток создателя», память волшебной палочки о мастере, создавшем её. Не может сравниться с преданностью палочки своему владельцу, но позволяет её создателю совершать магию достаточно высоких ступеней с её помощью.