***
Холода отступали, но не в отношениях. После того, как Нана провела с Баязидом немало времени, девушка и не заметила, как отдалилась от верного приятеля, с которым всегда проводила достаточно времени. Баязид изредка заходил к своему младшему брату, так как был очень занят подготовкой в санджак. И всё же Анастасия нашла время, дабы зайти и поговорить с Джихангиром, по возможности, и вытащить его на улицу, так как он давненько не покидал свои покои. — Здравствуйте, шехзаде, — девушка поклонилась, как только вошла в покои. Он поднял на неё голову, как вдруг понял, что Ковган его уже раздражает. Парень был зол на неё, даже очень зол. Она предпочла Баязида, с которым была знакома намного меньше, чем с ним, и значит, по логической цепочке Джихангира, Анастасия такая же рабыня, как и все остальные. Им бы только привлекательного шехзаде подавай, благодаря которому можно открыть путь на престол для своих будущих детей с ним. — Если нет ничего важного, уходи. Я никого не хочу сейчас видеть. — Простите, шехзаде, но я волнуюсь за вас, — девушка опустила свой взгляд, — Из-за подготовки в санджак, из-за поручений вашей матери, мне совершенно не хватает времени на вас, — на секунду Нана запнулась, — О, нет, вы не подумайте, я вовсе не жалуюсь! Меня устраивает мое положение, вот только… Я скоро уеду в санджак вместе с Баязидом и… мне будет ужасно не хватать бесед с вами. Я не побоюсь это сказать… вы мой друг, к которому я сильно привязана! На пару секунд в покоях воцарилась тишина. Были лишь слышны шаги, которое постоянно проходили мимо комнаты шехзаде. Джихангир удосужился поднять глаза на Нану, которая, в свою очередь, опустила взгляд вниз, как будто этим показывая, насколько ей стыдно. Шехзаде попытался быстро переосмыслить всё сказанное девушкой. Даже если его чувства не взаимны, он не может оттолкнуть ту, кто считает его другом и принимает таким, каков он есть. Даже с тем, что у него на спине. — Прости за мою грубость, — резко выдал парень, чем удивил служанку, — Я рад за вас с моим братом. Присаживайся, я тебе сейчас расскажу о новой книге, которую я прочитал. — Не удивлюсь, если вы прочтете все книги в этом мире, — Нана улыбнулась самой искренней улыбкой, подбегая к шехзаде и присаживаясь возле него. До самого обеда они провели вместе, разговаривая обо всех книгах сего мира. О философии, которая может ошибаться и о бездумье, которое может толковать истину.***
День, когда Нана вместе с гаремом шехзаде и с самим шехзаде отправлялись в Конью она не забудет. У Ковган создавалось впечатление, будто бы она вновь расстается со своей семьей. Девушка уже привыкла к Хюррем Султан, как к матери, а к Сюмбюль-аге, как к отцу. — Султанша, — произнесла Анастасия, расплываясь в улыбке. Хюррем подошла к своей служанке, искреннее обняв её. — Доброго тебе пути, — она приказала быстро другой служанке кое-что дать ей в руку, — Держи, — это «кое-что» Султанша передала в руки Нане, — Никому не показывай это. Когда ты сумеешь родить ребенка, тогда и сможешь одеть это. — Брошь? Благодарю, Вы осчастливили свою рабыню, Султанша! — Нана поцеловала руку госпожи, — Но, что значит эта брошь? — Нана, я увидела в тебе — меня. Твой путь будет тернистым, но ты должна держаться и быть сильной. Эта брошь — тюльпан, символ правящей династии. Я возлагаю на тебя большие надежды и надеюсь, что ты будешь мне так же верна, как и я при выборе тебя не сомневалась. — И далее не сомневайтесь, я отдам за Вас жизнь. — Очень жаль, что ты не успеешь встретиться с Фахрие-калфой. — Да, мы с ней не так много общались, ведь она уехала 2 месяца назад. — Она была на важной миссии, так что… Кхм-кхм… Она вот-вот должна вернуться. Фахрие тут же приступит к своим обязанностям, а вот в Конье я назначу калфой проверенного человека. Она будет помогать тебе. Ты не будешь больше калфой, ты — главная фаворитка шехзаде. Запомни это.***
Конья. Город за всё своё существование известен своей историей, и имеет большую культурную и религиозную ценность. Этот город является центром дервишей. Конья прозвана святым городом, куда сходились многочисленные паломники. Красивые места, вежливые торговцы, из которых большинство честных. Понимающее, а главное — благодарное население. Поначалу Баязид был расстроен из-за того, что отец назначил его санджакбеем Коньи. Так как Сулейман отправил своего шехзаде в город, довольно далекий от столицы, что знатно уменьшало его шансы стать Султаном после смерти отца. Он об этом масштабно не думал, просто переживал за своих детей, которые тут же попадут под удар вместе с ним, когда на престол, к примеру, сядет именно Селим. Рыжеволосый шехзаде без колебаний бы лишил жизни своего брата и племянников Орхана и Османа. И вот, когда шехзаде попал в этот город, он переосмыслил и решил глобально не думать о своих переживаний, поэтому позже парень был не так расстроен, как ранее, да и народ лишь вначале сомневался на его счет, постоянно плетя интриги вокруг Хюррем, сравнивая их, но позже его всё же достаточно тепло приняли, поменяв свое мнение.***
Большие окна, мягкая кровать и книжные полки, забитые доверху книгами — это и были покои Ковган. Нана сидела в своих новых покоях на 2 этаже. Её вместе с некоторыми наложницами пересилили сразу же после прибытия на этаж фавориток, оповестив с правилами, которым они должны придерживаться. Со многими рабынями Ковган даже не разговаривала, предпочитая компанию шехзаде или же простое одиночество. Она видела косые взгляды девиц, особенно и Раны Султан, единственной матерью 2 его шехзаде — Орхана и Османа, в которых сама Нана и души не чаяла. Но, несмотря на то, что подруг у неё особо не было, Нана нашла собеседницу в лице новой калфы, которая, по приказу Хюррем, считала Анастасию протеже госпожи, всячески помогая ей. — Нана-хатун, сегодня ты идешь к шехзаде, — в покои вошла Гизем-калфа, улыбаясь, — Иди в хаммам, приведи себя в порядок. Я пока скажу девушкам подготовить тебе платье. — Хорошо, — в предвкушении запела Ковган, улыбаясь во все 32 зуба. По пути в хаммам девушка вновь встретила по дороге Рану, которая очередной раз смерила её строгим, немного ядовитым взглядом. После прибытия с последнего санджака, Баязид на несколько месяц разделился с любимой Раной. Когда же он вернулся в Стамбул, постепенно его мыслями овладевали другие девушки из гарема, в конце концов, он стал испытывать чувства к служанке своей матери. И вот, момент, который мать Османа и Орхана ждала, — встреча с её возлюбленным шехзаде, — который до сих пор относится к ней с уважением и теплотой. Но есть одно «но», возмужавший Баязид всё реже проводит с ней времени, нежели раньше, и девушка понимает, что мыслями её возлюбленного завладела другая. Когда, в Конье, Рана стала собирать сплетни, выслушивая разных рабынь, девушка поняла, что её новая соперница живет с ней на одном этаже. Спустя пару дней она даже знакомится с «разлучницей» — это бывшая калфа во дворце Стамбула, а так же служанка Хюррем Султан — Ковган Анастасия Гавриловна или же Нана-хатун, имя, что ей дал шехзаде Баязид. Султанша моментами бесхарактерна, поэтому никогда не выйдет против Наны так, как в свое время Хюррем вышла против Махидевран, принцессы Изабеллы, Фирузе и прочих девушек Повелителя, которых великая госпожа разбила в пух и прах, вновь доказав Султану свою любовь и её ревность из-за чувств. — Ох… — Нана сжала зубы, когда ей, после бани, одевали корсет. Гизем сказала, что в последнем случае, когда Баязид, вовремя первого санджака, познакомился с одной принцессой, то позже приказал наложнице, которая должна была идти к нему, чтобы та пришла именно в корсете, который подчеркивал достоинства девушки. Ковган немного удивилась, так как это совершенно не было похожим на шехзаде. Просто он такими глупостями не занимается, вот девушка и удивилась, но всё же продолжала терпеть, как ей затягивали корсет. Особой нежностью и красотой всегда отличались платья с длинной в пол. Именно подобный наряд присутствовал на Нане, когда она шла к шехзаде. И без корсета здесь не обошлись. В случае девушки он только добавил тонкости в область талии. При виде такой леди кажется, что она с рождения была истинной госпожой. Это было что-то в стиле принцесс, но всё же Анастасия добавила свою изюминку, тем самым выражая свою индивидуальность. Платье особенно подчеркивало стройность девушки и грудь 3 размера, так как платьице было с высоким вырезом, обнажающим одно бедро и прочие моменты, которая воплотила сама Нана, вспоминая уроки шитья. — Волнуюсь всегда, когда иду к шехзаде. Ощущение, будто бы первый раз… — Ковган залилась краской, на что Гизем просто улыбнулась. — Успокойся, Нана, просто улыбайся. — Куда уже шире, — девушка рассмеялась. Калфа не успела постучать в комнату Баязида, дабы предупредить его о том, что его наложница пришла, как Нана сама открыла дверь, забегая в покои. На это шехзаде лишь рассмеялся, но увидев в каком наряде была Нана, обомлел. Анастасия же не растерялась, как и написано в правилах: подошла к нему, опустившись и поцеловав подол его одежды, после чего дождалась, когда он поднимает её за подбородок. В общем-то, Баязид не особо придерживался таким «формальностям», и это Нана прекрасно знала, просто решила его таким образом подразнить. — Ты всегда прекрасна, но сегодня особенно. — Баязид, ты даже не представляешь, как я измучилась, надевая корсет. — Зачем его было надевать? — шехзаде улыбнулся, давая понять, что в этом нет надобности. — Как-то ты засмотрелся на польскую принцессу и попросил, чтобы твоя наложница пришла к тебе в корсете. Вот я и отмучилась, чтобы тебя порадовать, — Нана надула щечки, показывая, как она обижена. — Ха-ха-ха, — на её слова Баязид лишь рассмеялся. Шехзаде рассказал, что сделал это шутки ради, так как по гарему тогда прошлись слухи, что между ним и принцессой что-то есть. Когда польская девушка уехала, он попросил наложницу прийти в корсете, чтобы «хотя бы что-то напоминало о ней». После этого Баязид наблюдал волну слухов, которые распространялись со скоростью света. Услышав эту историю, девушка рассмеялась. После этого, хитро улыбнувшись, Нана обвела руками шею шехзаде. — Я ведь не зря это на себя одела? Вам позволено это с меня сорвать. — «Вам позволено»? — Баязид хитро улыбнувшись, поднял на руки хатун, опустив её после на кровать, — Ты мне приказы отдаешь? — он поцеловал девушку, забавляясь. — А можно? — Нана ответила на его поцелуй, так же улыбаясь, — Тогда вновь поцелуй меня! — Баязид послушно выполнил приказ любимой, поцеловав её. Потом ещё раз, и ещё. Пока Нана и шехзаде придавались утехам, Рана Султан места себе не находила, постоянно ходя туда-сюда. Она думала, что никогда не повторит чью-то судьбу, но теперь Султанша понимает, что её ждёт судьба Махидевран, матери первого шехзаде Повелителя. Рана родила ему 2 шехзаде, но это никак не прибавит любви к ней, только уважение и теплоту в отношениях. Она это понимает, но не хочет верить. И проходя мимо покоев Баязида, Рана слышит смех, доносящийся из комнаты. Это смех шехзаде и его новой любви. Это смех, который её убивает так же, как когда-то убивал Махидевран.