Проклятье отреченных

      Северус Снейп остановился как раз у самого переулка и огляделся. Присутствие другого волшебника он уловил моментально, для этого не стоило использовать опознавательные чары. Аура хорошо знакомая и узнаваемая, запах альфы терпкий, с цветочными нотками, эдельвейс, насколько мог помнить Северус.       Мужчина кивнул сам себе и обернулся. Он ожидаемо увидел притаившегося чуть в сторонке Люциуса Малфоя. Поняв, что его заметили, альфа вышел из своего укрытия. Он был облачен в темную мантию, вполне удачно скрывавшую все тело. Локоны светлых волос красиво лежали на плечах, на фоне черного они казались едва ли не белоснежными. Люциус всегда был таким — ярким, обманчиво светлым, ухоженным и чистым. Снейп знал его слишком долго, чтобы понимать, что это не столько имидж, сколько часть натуры Малфоя. Он всегда держал осанку ровно, голову чуть задранной, а взгляд выражал напускное высокомерие — словно Люциус старался одним своим видом постоянно заявлять о том, что он чистокровный волшебник из состоятельной семьи. Возможно, в некотором роде так оно и было, но лишь в юности.       Северус знал Малфоя лучше всех последователей Темного лорда, будь то бывших или преданных ему до сих пор. Он давно научился понимать, где заканчивается откровенная фальшь и начинается настоящий Люциус.       Мужчина приподнял ладонь, давая понять, что хочет поговорить, так что Снейп ответил тем же и показал в сторону улицы, что тянулась в сторону окраины города. Там всегда малолюдно. Несмотря на то, что оба волшебника использовали скрывающий их от магглов морок, хотелось избежать любого внимания со стороны. После минувшего нападения на дом Дурслей Северус и вовсе стал с подозрением относиться едва ли не ко всем. Играть в верного шпиона Темного лорда он больше не собирался. Прежде это было нужно для того, чтобы защитить Лили. Теперь Лили, являвшаяся для Северуса смыслом его жизни, находилась в поместье Поттеров со своими родными. Его место — рядом с ней.       Снейп не боялся Темного лорда, и уж тем более не боялся его последователей. Единственным страхом для него была угроза жизни и здоровья Лили. Она уже согласилась выйти за него замуж, и Северус, безусловно, мог бы забрать ее в свой дом, но он понимал, что в защищенном поместье и рядом с сыном ей будет куда безопаснее.       Едва они с Малфоем поравнялись, Северус вновь осмотрелся. Кругом было туманно, однако в свежести после дождя любые запахи улавливались намного лучше. Он был уверен в том, что за ними никто не следит.       — Люциус.       Они шли неспешно, словно просто старые знакомые, решившие выйти на прогулку.       — Северус. Я рад, что успел застать тебя.       Снейп кивнул.       — Что-то случилось?       — Боюсь, что да.       Северус вновь кивнул. Впереди замаячил поворот, за которым, судя по всему, устроился на полуденный сон дворовый пес, чуть дальше был человек, очевидно, средних лет, простой маггл, ничего особенного. Все было спокойно, но мужчина все равно не переставал приглядываться и принюхиваться.       — Насколько это серьезно?       Малфой выдохнул.       — Я решил на время оставить свое поместье и пожить с Нарциссой в другом, куда более защищенном секретном месте. Теперь суди сам, насколько это серьезно.       Снейп невольно покосился на него. Редко кто мог довести Люциуса до такого подавленного состояния. Темный лорд мог ломать его снова и снова, но не смог в итоге сломить окончательно, однако именно благодаря его действиям в Малфое когда-то умерла окончательно вся былая спесь. Все знали о том, что он любит свою жену, но лишь считанные единицы людей знали об одной любопытной тайне, что касалась этой супружеской пары. Северус был в их числе.       Однажды Нарцисса, отчаявшаяся и опасавшаяся за жизнь любимого мужа, пришла именно к Снейпу. Не к своим сестрам, одна из которых была фанатично верна Темному лорду, а вторая жила с мужем-магглом где-то на отшибе страны, и уж тем более не к свой буйной матери, которая к тому моменту впала в маразм и вовсе перестала соображать, что происходит. Именно к Северусу, полукровке, которого мало кто вообще воспринимал всерьез.       Тогда омега доверилась своему чутью и в итоге не прогадала. Северус сохранил ее тайну и действительно смог тогда спасти Люциуса, которого Темный лорд собирался убить. С тех самых пор у Северуса и Люциуса были куда более личные отношения, чем остальные Пожиратели смерти только могли подумать.       — Ты ощутил метку, верно?       Малфой кивнул.       — Темный лорд пока чем-то занят, раз все еще не нагрянул к нам. Он призывал, я в этом уверен. Благодаря стараниям Дамблдора метка не обжигает, но все равно ноет, хотя это ты и сам знаешь. Мы с Нарциссой могли пойти к нему на поклон, но этого не произойдет.       Снейп посмотрел под ноги. Мокрый асфальт был местами покрыт едва заметными трещинками.       — Почему?       Он прекрасно понимал, что у Люциуса очень много поводов ненавидеть Темного лорда, но и ведь и поводов бояться не меньше. Если бы Малфой отозвался на зов метки и поклялся Темному лорду в верности, тот бы, возможно, не стал и помышлять о том, чтобы вредить Малфоям. Так они бы обезопасили свои жизни.       — Потому что мы устали жить во лжи, Северус. С нас хватит. Темный лорд слишком много у нас отнял. Нарцисса больше никогда не подарит мне ребенка, а все лишь из-за того, что Темный лорд сотворил с ней шестнадцать лет назад. Если в этом мире есть кто-то, кто способен убить этого жестокого безумца, я, пожалуй, помогу ему.       — Вот как…       Они минули поворот и продолжили путь. Маленькие домики, что стояли рядком вдоль тротуара, вгоняли в уныние своей похожестью. Серые и однообразные, иначе и не скажешь.       — Я должен поговорить с Лили Поттер, Северус. Я знаю точно, что ты с ней поддерживаешь связь. А еще знаю, что ради нее ты и сам будешь готов убить Темного лорда. Клянусь, единственное, чего я сам желаю сейчас — это уберечь свою семью и помочь избавиться от этого маньяка. Возможно, Лили стоит выслушать меня.       Снейп нахмурился. Он не смотрел на Люциуса, но понимал, что тот вновь и вновь поглядывает на него. Безусловно, Малфой боялся, и его страх Северус прекрасно понимал. Храня в своем сердце любовь к одной-единственной женщине всю сознательную жизнь, он понимал, что ради любимого человека можно сделать что угодно. А в чувствах Люциуса к жене сомневаться не приходилось, ведь они с ней — истинная пара.       — Я верю тебе.       Они дошли до ветвистой ивы, за которой следовал еще один поворот. Снейп остановился, осмотрелся еще раз, а после прямо посмотрел на Малфоя.       — Значит, я смогу с ней поговорить?       Северус коротко кивнул.       — Темный лорд открыл охоту на ее сына, так что сейчас помощь лишней не будет.       Люциус задрал бровь.       — Открыл охоту? К чему настолько очевидная вещь, Северус, и без того понятно, что он желает смерти Ричарду Поттеру.       Но Снейп мотнул головой.       — А я не о Ричарде говорю.       На сей раз Малфой посмотрел на него с недоумением.       — А разве у Лили есть еще один сын?       Это была информация, которую стоило бы скрывать, но Северус на самом деле верил Люциусу и понимал, что тот ничего не разболтает. Лучше ему быть в курсе. Те пожиратели, что отозвались на зов Темного лорда, были в курсе наличия у Поттеров второго сына. Более того, они его искали, явно хотели получить его живым, иначе бы омега по имени Гарри был бы уже мертв.       — Есть. И именно его желает получить Темный лорд, я пока не знаю, зачем, надо это выяснить.       Он собирался сказать что-то еще, но замолк, увидев, как изменилось лицо Люциуса.       — Погоди-ка… У Поттеров была двойня?       Северус кивнул.       — Близнецы, если быть точнее.       — И второй сын… омега?       — Да, — Снейп осознал, что Малфой что-то понял, явно что-то важное. — А что такое?       Люцифер с шумом выдохнул.       — Кажется, я знаю, зачем ему понадобился этот мальчик. Я определенно должен поговорить с Лили.       У мужчины даже руки начали дрожать. Северус лишь кивнул. Все серьезно, и раз Малфой стал бледнее обычного, значит, понял он что-то крайне нехорошее.       — Ладно, идем. К слову, где Драко?       Малфой машинально коснулся рукой застежки на своей мантии. Он явно пытался унять дрожь в теле.       — Я отправил его в Хогвартс. Это самое безопасное место сейчас.       — Разумно, — кивнул Северус. — Там он будет в порядке. Он ведь уже знает правду, да?       Мужчина кивнул.       — Конечно. Он должен быть в курсе, чтобы знать, чего ему опасаться.       И с этим Снейп так же был согласен. За сохранность Драко можно не переживать, как минимум в ближайшее время так точно. Стоит поспешить в поместье Поттеров, а еще связаться с Дамблдором, чтобы тот был в курсе событий. Не зря директор как раз на днях говорил о том, что у него дурное предчувствие.

***

      Комната пропиталась их запахами. Ричард только и мог, что надеяться на то, что чары не выпустят эти запахи за пределы его спальни. Впрочем, любые более-менее адекватные мысли уже покинули его разум, оставив только природные врожденные инстинкты. Альфа получил то, что хотел всегда, то, чего так отчаянно желало все его существо.       Ричард никогда не был неправильным, вовсе нет. Его не тянуло ни к омегам, ни к бетам, ни даже к альфам именно потому, что у него уже был кто-то, кого он признал своей истинной парой. Даже некоторые волшебники перестали верить в истинные пары, потому как это такое редкое явление — полюбить один раз и навсегда, так, что этому чувству подчиняются как разум, так и инстинкты. Идеальная и чистая любовь, не ведающая фальши. Сильное чувство, которое, по легендам, не сломить даже смерти.       И именно это чувствовал Ричард.       Они остались наедине, его полностью окутал запах Гарри, так что уже просто не было ни сил, ни желания думать о моральной составляющей всей этой ситуации. Он целовал Гарри, трогал его тонкое ладное тело, ощущал тепло его нежной кожи и жар его сбивающегося дыхания, и в который раз понимал, что это оно — то самое бессмертное чувство. На двоих равно эмоции и чувства, двое как единый организм.       Легенды не лгали, никогда.       Ощутив весь этот спектр эмоций, Риччи просто не хотел думать о том, что чувствует все это к собственному брату. Это перестало быть значимым, потому что Гарри — его Гарри, — был с ним, в его объятиях.       Они разорвали поцелуй, когда стало очевидно, что легким катастрофически не хватает кислорода. Омега отчаянно схватился за ворот рубашки брата, словно опасаясь того, что тот может отстраниться, а после уткнулся лбом ему в шею. Гарри был чуть ниже ростом, не сильно, даже в глаза особо не бросалось, но было весьма очевидно, насколько же он тоненький и хрупкий на фоне альфы.       — Риччи…       Срывающийся хриплый голос был прекраснее самой лучшей музыки. Ричард уткнулся в макушку омеги, вдыхая полной грудью аромат волос. Этот запах не просто дурманил, вызывая вполне очевидное желание, он доказывал, что Гарри — его омега. Не могло быть вообще никаких сомнений в этом.       — Гарри…       Альфа обхватил омегу руками, соприкасаясь с его телом еще плотнее, а после решительно подтолкнул к стене. Прижав его спиной к твердой поверхности, Ричард ясно ощутил, как Гарри, то ли нарочно, а то ли просто по инерции, потерся об него. Это заставило вспомнить о собственном возбуждении.       Поняв, что да как, Гарри сперва чуть отстранился от брата. Он бросил взгляд вниз. Весь раскрасневшийся, все еще немного сбитый с толку, смущенный, но более чем спокойный и расслабленный, он уставился на пах Ричарда, а после посмотрел ему в глаза. Омега даже перестал близоруко щуриться без очков.       — Риччи… я…       Альфа сглотнул, честно стараясь взять себя в руки. Надо было успокоиться, определенно, но это было просто невозможно, учитывая ситуацию. Он хотел Гарри, хотел так, как не хотел никогда никого и ничего в своей жизни.       — Что такое, милый?       Называть омегу так было тоже правильно. Любящие люди имеют привычку давать любимым нежные и трогательные прозвища. Гарри вдруг улыбнулся. Ричард не мог этого ожидать. Он искренне полагал, что омега захочет сбежать от него, оказаться подальше от родного брата, которого он только что столь страстно целовал. Ведь это должно было быть правильно. Однако нет, правильным было всегда быть вместе, и это чувствовали они оба, альфа и омега — истинная пара.       — Мне так хорошо с тобой, — признался Гарри. — Так хорошо… Хочется всегда быть здесь, в этой комнате, вместе.       Риччи кивнул.       — Мне тоже.       Он вновь сократил расстояние между их лицами. Они были искренни друг с другом и с самими собой. Позже придется думать о последствиях, но это будет уже потом, а сейчас хотелось просто близости. И они оба были не в силах отказать себе в этом.       Едва их губы вновь слились в поцелуе, альфа скользнул ладонью под чуть мешковатую кофту омеги. У Гарри и правда была нежная кожа. Тонкая точенная талия, обольстительные бедра, немного впалый живот — все в нем было прекрасно и желанно. Риччи засосал нижнюю губу Гарри, а после уверенно скользнул в его рот языком, ощущая ответную реакцию омеги. Тот явно не умел целоваться, но старательно отвечал на все действия альфы, остро реагируя на прикосновения к своему телу.       Проведя рукой по спине Гарри, Ричард на миг отстранился от его губ, чтобы еще раз посмотреть в глаза брату. Он знал точно, что ему хватило бы сил остановиться сейчас, если бы омега хоть одним жестом показал, что хочет все прекратить. Однако Гарри задышал приоткрытым ртом, все так же цепляясь за его рубашку.       — Пожалуйста, Риччи…       Невольно рыкнув, альфа схватился за края кофты и потянул ее вверх. Гарри тут же поднял руки, помогая снять с себя элемент гардероба, а после потянулся руками к пуговицам чужой рубашки. Ричард ясно понимал, что хочет ощутить, какого это — соприкасаться с Гарри обнаженными телами. Его брат явно хотел того же.       Они снова слились в поцелуе. Руки омеги подрагивали, пальцы путались, так что пуговицы дались с трудом, но в итоге он избавил альфу от рубашки, и они смогли прижаться друг к другу. И это оказалось невыносимо приятно. Ричард задвигался, на сей раз потеревшись пахом о пах Гарри.       — Я так хочу тебя…       Не стоило озвучивать настолько очевидную вещь, но слова сами сорвались с губ. В какой-то момент альфа осознал, что у него от переизбытка чувств просто голова начала идти кругом. Не имея ни малейшего желания повалиться на пол, он решительно отстранился на Гарри, но лишь за тем, чтобы взять его на руки. Омега удивился, но ненадолго. Добравшись до кровати в два больших и быстрых шага, Ричард положил брата на мягкое покрывало. Тот решительно обхватил его шею, заставив опрокинуться на себя.       Кофта и рубашка в итоге остались лежать где-то на полу, о них альфа и омега быстро позабыли. Риччи не сразу смог улечься так, чтобы перекинуть свой вес на локти, дабы не придавить Гарри. Ведомый инстинктами, омега обхватил стройными ногами его талию и прижал его пахом к своей промежности.       — Риччи…       Это не было похоже на страсть в пылу течки или гона. Они в самом деле просто сходили с ума, но при этом оба все прекрасно соображали и понимали.       — Сейчас, погоди…       Альфа быстро решил, что именно он хочет сделать. Не без труда передвинувшись пониже, он обхватил пах омеги и нащупал возбужденный член. Гарри простонал и настолько сексуально прикусил нижнюю губу, что Ричард сам едва не кончил в тот же миг. Он приподнялся и тут же расстегнул штаны омеги, чтобы как можно быстрее избавить его от них. Как только Гарри остался перед ним совершенно нагим, Ричард замер, смотря на его тело, изучая взглядом, впитывая каждую деталь. Родимые пятна, острые коленки, немного выпирающие косточки таза, идеальная кожа, едва заметные волоски на ногах, средних размеров аккуратный член с темноватой головкой — омега был просто прекрасен в своей естественности, самый красивый и самый желанный.       Альфа невольно вспомнил их первую встречу. Тогда он тоже видел Гарри обнаженным, но все было иначе, совершенно другая ситуация. У омеги была течка, а сам Риччи едва не потерял всякую связь с реальностью, уловив его запах. Он до сих пор плохо понимал, как вообще смог сдержаться в тот раз, как смог не накинуться на Гарри и не овладеть им в тот же миг. Наверное, именно так и работает связь истинных — для любого альфы куда важнее благополучие его пары, даже если гормоны сводят с ума, запахи дурманят разум, а плоть требует удовлетворения.       — Ты такой красивый, — с искренним восторгом сказал Ричард. — Мне никогда и никто раньше не нравился, я словно понимал, что уже есть кто-то, кого я буду любить всю свою жизнь.       После этих слов Гарри моментально покраснел. Это выглядело до того трогательно и мило, что альфа не удержался от нежной улыбки.       — Я… тоже…       Это действительно была связь истинных. Почему же столь священная магия связала такими узами родных братьев? Неужели подобное вообще возможно? Но ведь связь есть. А если она есть, то все правильно. По крайней мере, Ричард искренне хотел в это верить.       Интересно, как им это вообще объяснять маме? Ведь однажды Лили все поймет, а лгать ей в лицо Риччи определенно не хотелось. Как должна будет реагировать мать на подобное? Поймет ли она, что связь истинной пары куда важнее, нежели кровные узы? Или же Ричард сам ошибается и совершает нечто ужасное?       Думать обо всем этом так не хотелось.       Выкинув прочь все эти мысли, альфа устроился поудобнее на кровати, но на сей раз так, чтобы оказаться лицом у паха омеги. Гарри определенно не понимал, что он собирается делать, но в любом случае не был бы против. Когда Риччи обхватил ладонью его член, омега встрепенулся. Его пальцы коснулись вечно лохматых волос на голове брата в тот же миг, когда альфа уверенно провел рукой вверх-вниз, заключив член в кольцо из указательного и большого пальцев.       — А-ах…       Гарри стыдливо прикусил губу, осознав, что все же не смог сдержать в себе трепетный стон. А вот Ричард довольно улыбнулся. Он уставился на головку члена, а потом ниже, на уже влажное отверстие. Возбужденные омеги всегда бывали трогательны и прекрасны, но ни разу прежде Поттер об этом не думал, потому как ему никогда не нравились омеги.       Для него существовал лишь один омега, единственный желанный для него, просто раньше парень этого не понимал.       Он склонил голову и уверенно всосал в рот головку омежьего члена. Гарри продрог всем телом и снова не смог сдержать стон. Он закрыл себе рот второй рукой, полностью сосредоточившись на ощущениях.       Ричард прежде не ласкал омег орально, в принципе не возникало такого желания, но с Гарри словно иначе и быть просто не могло. Он понимал, что его брат девственник, что для него все впервые, и хотел доставить ему удовольствие в полной мере. Ведь омега заслуживал только самого наилучшего.       Риччи уверенно задвигал головой, посасывая член, и добрался пальцами до сморщенной влажной дырочки. Он все еще сомневался в том, что стоит доходить до самого главного, но эти сомнения становились все менее и менее заметными. Ведь для альфы так естественно владеть своим омегой, как то задумала сама природа.       Он неспешно протиснул вперед кончик пальца, и едва тот мягко вошел на одну фалангу, Ричард осознал, насколько же Гарри расслаблен под ним. Это было полное и безграничное доверие, так что Поттер вовсе перестал думать о том, что есть правильно, а что неправильно. Он медленно просунул палец дальше. Мышцы плотно сдавливали его, но все же пропускали вперед, а естественной смазки вполне хватало для того, чтобы палец мог гладко скользить по чувствительной коже.       Как только палец полностью оказался внутри, Ричард осторожно подвигал им и чуть покрутил. Гарри вновь простонал себе в ладошку, но говорить ничего не стал. Приняв это как знак того, что можно продолжать, альфа принялся мягко массировать стенки ануса. Когда омега развел ноги чуть шире, альфа смог добавить второй палец. Действуя настолько осторожно, насколько это только возможно, он вновь принялся посасывать член Гарри, растягивая его и готовя к самому основному.       В голове просто не осталось места здравым рассуждениям, от которых Ричард уже успел просто устать. Он проталкивал пальцы внутрь, ощущая ими горячую тесноту и воображая о том, что сможет совсем скоро войти в это желанное тело несколько иначе, овладеть им в полной мере, и эти мысли сводили с ума.       — Гарри, тебе не больно?       Омега даже не сразу понял, что ему задали вопрос. Он распахнул глаза и убрал от лица руку, так что Риччи смог заметить слюну на его подбородке и выступивший на лбу пот.       — Н-нет, не больно… — выдохнул Гарри. — Просто немного… странно… необычно… и приятно…       Ричард улыбнулся ему, осознавая, что его сердце трепетно щемит от самой искренней любви и всепоглощающего обожания.       — Хорошо.       Медленно вытащив из омеги пальцы, он выждал несколько секунд, приводя в норму дыхание, а после неспешно приподнялся, оказавшись на коленях меж разведенных ног омеги. Гарри все так же смотрел на него. Понимал ли он вообще, что сейчас должно произойти? Должно быть да, вполне. Лили ему уже все разъяснила относительно физиологии, а все остальное он мог осознавать просто инстинктивно.       Придя к такому выводу, Ричард расстегнул свои штаны. Он чуть приспустил их вместе с нижним бельем, так что Гарри тут же увидел его крупный возбужденный член, на головке которого отчетливо проступали капли естественной смазки. Омега смотрел на него с чуть приоткрытым ртом. Он сглотнул и снова прикусил губу, вышло опять весьма возбуждающе, так что Риччи сглотнул.       — Ты боишься?       Он бы не посмел не остановится даже в такой момент. Если Гарри поймет, что не хочет — Риччи ни за что не посмеет давить. Нет, с его Гарри так нельзя поступать, его комфорт важнее всего на свете.       Однако омега вдруг трепетно выгнулся.       — Я… хочу… — выдохнул он. — Риччи, я хочу… тебя… пожалуйста…       От его надрывного тона впору было озвереть и полностью поддаться инстинктам, что требовали взять омегу немедленно, но альфа, опять же, каким-то немыслимым чудом сдержался.       — Хорошо, милый.       Он приблизился к Гарри и осторожно навис над ним, опираясь на локти. Член коснулся низа живота омеги, и это касание отдалось приятной истомой по всему телу.       Первым делом Ричард вновь припал к губам брата, целуя его со всей охватившей его страстностью. Он потерся членом о промежность Гарри, ощущая влагу, а омега под ним выгнулся, стараясь касаться его в ответ. Понимая, что тянуть и дальше уже просто не хватает сил, альфа отпустил вниз одну руку и обхватил свой член у основания.       — Если что, скажи — и я сразу остановлюсь, — пообещал он.       Гарри кивнул, все еще сосредоточенный на мимолетных прикосновениях. Он определенно хотел большего, его тело жаждало того, чтобы им овладели, это те вещи, которые невозможно скрыть. Ричард машинально облизал губы, а после осторожно толкнулся в растянутый вход. Из омеги все так же сочилась естественная смазка. Гарри зажмурился, вцепившись руками в плечи альфы. Ричард старался следить за выражением его лица. Он знал точно — если омеге будет невыносимо больно, все тут же прекратится.       Но Гарри лишь сильнее сжал ногами его талию, позволяя продвинуться глубже. Риччи и сам не понял, как так вышло, что они так скоро соприкоснулись животами, меж которыми был зажат член омеги. Теперь его плотно обхватывали чужие мышцы и это было настолько потрясающе, что тело подрагивало от предвкушения. Хотелось начать двигаться — властно и размашисто, но он вновь сдержал этот порыв и посмотрел в лицо брату.       — Все… нормально?       Услышав вопрос, тот активно закивал.       — Да… все хорошо…       Ричард двинулся чуть назад, а потом снова вперед. Так естественно, так правильно. Все было правильно в тот миг — их близость, единение их тел и душ. Одни эмоции на двоих, оба — как единый организм. Истинная пара, альфа и омега.       Родные братья-близнецы.       Риччи мотнул головой и принялся двигаться. Удовольствие вновь затуманило разум. Когда Гарри под ним принялся чувственно стонать, стало только лучше. Омеге определенно было больно, но и приятно вместе с тем, альфа это почувствовал. Он принялся двигаться быстрее. Они сжали друг друга в объятиях, уже не понимая толком, где начинается один из них и заканчивается другой. Они просто были едины, целиком и полностью, телом и душой.       Перед глазами начало мутнеть. Ричард уже не осторожничал, он двигался резко и властно, а омега реагировал на это стонами и горячим дыханием. В какой-то момент он и вовсе оцарапал Риччи лопатку, но альфа этого толком не почувствовал. Он сжал тело брата особенно сильно, закрыл глаза, находясь в полной мере во власти инстинктов, и с рыком кончил. Думать о том, что кончать в Гарри не стоит, он уже просто не мог. Однако выйти из чужого тела до того, как не набухнет узел, сил все же хватило.       Когда тело окончательно обмякло после оглушительного оргазма, Ричард повалился на спину рядом с омегой. Он дышал громко, закрыв глаза и осознавая в полной мере, что именно произошло. Но не успел он начать себя корить, как Гарри потянулся к нему.       Риччи честно понятия не имел, что сделает его брат в первую очередь после произошедшего, но он совершенно точно не ожидал, что тот обнимет его, положив голову на его плечо. Все такой же сбитый с толку, Ричард приобнял брата, понимая, насколько же правильно ощущать его тепло под боком, его руки на своем теле и его дыхание на коже.       — Ты в порядке?       Гарри кивнул.       — Да.       Ричард вновь уткнулся носом в его темные волосы.       — Хорошо.       Он подумает обо всем потом, позже. Чувство вины его пока еще не настигло, потому как Гарри своими прикосновениями умудрялся прогонять прочь все неприятные мысли. Они ведь и правда были истинными.