Стирая грань

      Как такое возможно: бедный и богатый в одной ванне? Тэтэ не мог себе такого позволить. Первым делом, он оскорбит честь господина, опустив его на свой уровень. Эта мысль не давала ему покоя, поэтому Тэтэ просто стоял и удивленно смотрел на вполне серьезного Чона. Минутное смятение, и юношу тянут на себя, завлекая в горячую воду. Тот с брызгами плюхается на бедра господина и оказывается по пояс в воде, сидя к Чону спиной. - Ай! – вскрикивает Тэтэ, начиная дрожать всем телом и прикусывать губу. Он сильно вцепился в края бортиков и уже не мог ничего чувствовать, кроме боли. Этой неимоверной дикой боли по всей спине, которая от каждого прикосновения мокрой рубашки, била парня будто током.       Чон пребывает в шоке: перед ним сидит человек, спина которого кровоточит со всех возможных и невозможных мест. Когда-то белая рубашка стала багровой, и кровавые ручейки стали подкрашивать воду в ванной.       «- Было бы неплохо расплатиться… Жаль, он бедный… Давай розги, 100 ударов, свободен…» - словно эхом раздалось у господина в голове. - Так это был ты… - тут же шепнул он, растерянно осматривая кровавое полотно перед собой. Не имея больше возможности держать себя в узде, Чон протягивает руки под подмышками трясущегося от неприятных ощущений парня, и приобнимает того за талию, стараясь не «прилипать» к спине.       Тэтэ замирает, боясь даже дышать. - Г-господин Чон… Я испачкаю вам воду, позвольте мне встать… - предпринимает хоть какие-то попытки к бегству паренек.       Тот аккуратно ослабляет объятия и вновь опускается спиной на бортик ванны. - Встань, кхм, сними одежду и вновь садись… - проговорил Чон, отметив для себя, что голос немного дрожит.       Отдавшись течению судьбы, юноша уже не видел смысла сопротивляться попыткам господина затащить его голого в ванную, поэтому он встал, все еще находясь спиной к Чону, и стал медленно, дрожащими от прохлады руками, расстегивать рубашку на мокром теле. Через минуту он её аккуратно с себя снимает.       В это время Чон все еще не переставал смотреть с дико сожалеющим взглядом на растерзанное тело паренька напротив. Его спина со столь прекрасными изгибами и идеальной кожей, боже! Она была вся покрыта ужасными огромными ранами, из которых то и дело лились алые дорожки.       Следом пошла обувь и штаны. Все оказалось на полу. Тэтэ теперь просто стоял, все еще боясь делать что-то без «разрешения». - Ну, чего стоишь, скорее садись, пока вода еще теплая, - быстро проговорил Чон и раздвинул ноги, тем самым создавая больше места в ванне. Тэтэ стал садиться, на что Чон улыбнулся и мягко сказал: - Э, не, садись лицом ко мне, мне неудобно с затылком разговаривать.       Тэтэ немного опешил, покраснел, спрятал причинное место руками и быстро плюхнулся в воду, подгребая колени к груди.       Оба замолкли. Чон не мог отвести взгляда от краснеющего Тэтэ, а тот не мог поверить, что это все происходит с ним. Такой позор. - Тэтэ, если ты не перестанешь меня бояться, то мы не сможем подружиться…       Тут юноша поднимает голову и выдает: - Вам не за чем со мной дружить, я вам очень благодарен, я тут не на долго!       Чон задумался и наигранно обреченно: - Вот так незадача, а я хочу дружить… Ладно, давай потом, уже вода остывает, позволь я тебя потру мочалкой, а потом обработаю раны? Хорошо? Договорились?       Мягкая улыбка и печальные глаза Чона вызвали в душе Тэтэ какую-то ностальгию по дому, по матери, он не знал что ответить, поэтому просто опустил голову, выпрямил колени и позволил прикоснуться к себе.       Мужчина набрал в руку какое-то душистое жидкое мыло, нанес его на мочалку и аккуратно приложил к плечу Тэтэ, держась другой своей рукой за другое. Он старался тереть не сильно, но тщательно, проводил рукой по животу юноши, по груди, по ключицам и шее, а тот покорно двигал ею в нужную сторону. Затем руки Чона опустились на бедра Тэтэ, и тут юноша немного дернулся. - Спасибо, там я сам могу. - Конечно, сам! – утвердительно восклицает господин Чон и слегка смеется собственным мыслям.       После ванны они оба вышли в комнату Чона, где он уже обработал раны Тэтэ и наложил какие-то повязки. - Ну что, вот и все, а ты боялся, людям доверять надо, - гладя Тэтэ по голове, мило проговаривал Чон. – Теперь давай спать?