Чокнутая

      — Мэгги погибла, — сказал Фор.       Подбородок Скай задрожал, она кивнула:       — Я знаю.       Фор подошёл к ней и взял её ладони в свои.       — Парни говорят, что ты пробралась на базу и принесла схему расположения часовых. Ты очень храбрая, Скай, — сказал он.       Она всхлипнула и уткнулась носом ему в грудь.       — Но ты знаешь, что даже самым храбрым людям иногда нужна помощь, — продолжал Фор, обняв её за подрагивающие плечи и успокаивающе гладя по голове. — Если тебе нужна компания, если хочешь поговорить, то можешь рассчитывать на меня. Хочешь, пойдём на крышу, и ты задашь мне трёпку? А хочешь, я тебе устрою взбучку, но тогда тебе придётся мне немного поддаться.       Скай снова хлюпнула носом, но он почувствовал, что она улыбается.       — Если не хочешь драться, мы можем пойти в кафе и раскатать пару партий в бильярд… или напьёмся, будем ходить по фракции и петь песни.       — У меня слуха нет, — пробубнила Скай.       — Невелика беда, у меня тоже, — с готовностью отозвался Фор. — Так что в любом случае придётся идти на крышу… Будем петь там, распугивая тех несчастных, кому взбредёт в голову полюбоваться на звёзды.       Она отстранилась и с благодарностью посмотрела на своего инструктора.       — Я давно тебе хотела сказать, Фор, — прогнусавила она, вытирая слёзы ладонью. — Ты не виноват в том, что случилось на игре. Я знаю, что ты винишь себя. Прости, что не сказала раньше. Ты не виноват.       Фор прикрыл глаза, пытаясь справиться с волнением. И теперь уже он с признательностью смотрел на неё.       — Спасибо, — кивнул он. — Мне было важно это знать, но ты единственная, кто сказал. А теперь хватит разводить сырость. Иди умойся и приходи в столовую. Я постараюсь захватить для тебя самую большую кружку крепкого горячего кофе, какую смогу найти.       Ещё ночью покалеченных подростков доставили в медицинский корпус Эрудиции. Тела погибших весь следующий день перевозили из лагеря похитителей в морг на опознание. В открытой общей могиле оказались не только трупы пропавших неофитов-Бесстрашных, но и тела взрослых и детей афракционеров. Все тела были изуродованы пытками и находились в разной стадии разложения, по чему криминалисты сделали вывод, что тот страшный ров начал заполняться не менее полугода назад. В общей сложности насчитали более семидесяти трупов.       Из тридцати шести спасателей были ранены восемнадцать бойцов, в том числе двое тяжело — у Шейда ампутировали раздробленные ступни, доктор Питер получил пулю в голову и находился в коме.       Изувеченных неофитов оставили в реанимации Эрудитов, после стабилизации состояния им всем требовались множественные сложные операции. Получившие ранения спасатели заняли все больничные палаты в Бесстрашии, и Уолли, оставшийся без помощи коллеги, сбился с ног, накладывая швы и скобы, извлекая пули, раздавая отрывистые команды медсёстрам — кому из раненых поставить капельницу, кому сменить повязку. Макс отказался впускать на территорию фракции Отречённых, которые предлагали свои услуги сиделок, уверив, что Бесстрашные справятся сами. Наверное поэтому Уолли очень обрадовался, когда Скай после завтрака пришла к нему в кабинет и предложила посильную помощь. Весь день она выносила тазы и вёдра с грязной водой, бегала с мелкими поручениями и кормила бойцов, которые не могли сами двигаться.       Вечером уставшая Скай приняла предложение Фора и впервые в жизни попробовала яблочную водку. Старший инструктор почти не пил, внимательно следя, чтобы Скай не попала в беду — не свалилась с лестницы и не подралась с кем-нибудь. Он терпеливо выслушивал её самоуничижительные признания и вытирал ей слёзы, сочувственно кивал, когда она, рыдая, жаловалась, что некрасивая, и парни не обращают на неё внимания. А когда попытался разубедить, она, пьяно икнув, обиженно заметила, что и сам Фор никогда не делал попыток за ней поухаживать, значит, тоже считает её непривлекательной. Пока изумлённый инструктор чесал в затылке, раздумывая, как бы утешить зарёванную девушку, чтобы не вызвать ещё большего негодования, Скай стошнило ему на ботинки, и он отнёс её в общежитие и уложил спать.       Никогда Скай не чувствовала себя так скверно, как на следующее утро. Зайдя в столовую, по пути ловя на себе ироничные взгляды старших, она отыскала за столиком Фора и без приглашения села рядом.       — У меня такое ощущение, будто кто-то нагадил мне в рот, — сказала она ему вместо приветствия. — Это всегда так после спиртного? Голова гудит, словно по ней ударили телескопической дубинкой. О-о-о, и ещё мне стыдно. Я больше никогда не буду пить.       — Добро пожаловать во взрослую жизнь, — улыбнулся Фор. — Это тебе не катаной махать, — поддел он её.       Два следующих дня Скай провела в госпитале, помогая Уолли и медсёстрам, выполняя самую неквалифицированную работу. Она привозила из столовой тележки с едой, помогала бойцам удобнее устроиться на подушках, чтобы они могли пообедать, потом убирала посуду, мыла пол, читала вслух книжки, принесённые из библиотеки. Один боец попросил найти старые комиксы, и Скай с удовольствием рассматривала вместе с ним приключения Супермена и других любимых героев. Вечером в своей комнате она от усталости валилась в кровать без единой мысли в голове, но док был очень доволен своей юной помощницей.       — На втором этапе инициации у молодняка всегда были занятия по оказанию первой помощи, — сказал Уолли в один из дней, когда они в перерыве по-быстрому глотали остывший кофе. — И в первые полгода после Посвящения все бойцы оканчивают медицинские курсы. Сходи к Максу, оформи свои документы, и я зачту тебе эти дни в счёт практики. Ты вообще планируешь дальше учиться? Не хочешь работать в госпитале?       — Шейла советует идти на следователя. Но я бы хотела стать инструктором, — сказала Скай.       — О моём предложении тоже подумай. У тебя хорошо получается. Если хочешь, завтра девчата покажут тебе, как делать перевязки.       Она кивнула.       — Сегодня мы выводим Шейда из регенерационной комы, если есть желание, завтра утром можешь к нему заглянуть, — сказал Уолли.       — Обязательно, — сказала Скай.       Но сначала ей нужно увидеть Эрика.

***

      Скай шагала по коридорам больничного крыла Эрудиции, блестящим и чистым до рези в глазах, и морщилась от бьющих в нос запахов антисептиков. Ослепляющая белизна пола, стен, потолка, сверкающие хромом поручни, светильники, дверные ручки, яркий свет мощных неоновых ламп — всё это после родной, уютной и такой деликатной темноты Бесстрашия действовало на неё удушающе, пробуждало подозрительность, агрессию и желание поскорее покинуть это невыносимое в своей стерильности место. Но она должна найти Эрика. Три дня он не появлялся во фракции. Уолли сказал, что младший Лидер дежурит около неофитов, вернее, около одной определённой неофитки. Секрет Эрика, который он так неуклюже прятал от самого себя, уже не был секретом ни для кого в Бесстрашии.       Найти его оказалось просто — в полном одиночестве он сидел в белом кресле перед белыми дверями с надписью «Реанимация». На столике рядом лежала выключенная рация. Глаза Эрика были закрыты, казалось, что он спит. Этот оазис покоя был словно окружён невидимой стеной — пространство в радиусе нескольких ярдов пустовало — ни свои, ни эрудитский персонал не рисковали пересечь невидимую границу, опасаясь потревожить затихшего на время зверя. Скай остановилась в трёх шагах от кресла и замерла, беззастенчиво разглядывая его, отмечая тени под глазами, отросшую щетину и запавшие щёки. Он, вероятно, почувствовал чужое присутствие, потому что открыл глаза и мрачно посмотрел на неё.       — Чего надо?       — Пришла сказать тебе спасибо. Меня приняли в Бесстрашие. Без прохождения Пейзажа Страха. Я знаю, что это ты…       Скай говорила медленно, осторожно, как с больным. Потухший взгляд Эрика, его глухой, безжизненный голос произвели на неё гнетущее впечатление.       — Фор сказал, что ты замолвил за меня слово на Совете Лидеров, — добавила она.       — Фор слишком много болтает.       — Эрик, я принесла тебе еду. — Скай поставила на пол небольшую спортивную сумку, а на столик бумажный пакет. Спорить она не собиралась.       — А я просил? — уже зло глянул он на незваную помощницу.       — Тебе нужно поесть, — не отступала она.       — Я сам решу, что мне нужно. Пошла отсюда.       — Ты видел себя в зеркале? — Скай насупилась. — Она была у чудовищ. И что она увидит, когда очнётся? Ввалившиеся глаза и грязную щетину. И подумает, что всё ещё находится там, что ничего не изменилось. Что рядом снова какое-то страшилище, которое будет мучить её…       Договорить ей не удалось — Эрик бросился к ней, швырнул, словно кутёнка, в угол коридора, и придавил горло локтем, пригвоздив к стене намертво. Его глаза пылали бешенством, воздух с шумом вырывался сквозь стиснутые зубы, кулак другой руки врезался в стену в дюйме от её головы.       — Заткнись, — прошипел он.       Его корпус был полностью открыт — можно было ударить по рёбрам, в пах, по коленям, по ушам, в кадык, и освободиться из захвата. Но она смотрела в глаза Эрика, где за яростью, злостью и почти безумием таилось страдание и растерянность от собственной беспомощности, и понимала, что не сможет сделать ему больно. Она пришла к нему не для того, чтобы причинять боль, а чтобы помочь. И она поможет.       — У тебя изо рта воняет, — прохрипела придушенно.       Эрик моргнул в замешательстве. Давление локтя ослабло, и она осторожно сняла его руку со своей шеи, борясь с желанием немедленно помассировать передавленное горло.       — А у тебя суицидальные наклонности.       Скай согласно кивнула. Может быть, он и прав.       — Когда ты последний раз принимал душ? — спросила она.       Эрик равнодушно пожал плечами.       — Я принесла тебе чистую одежду. Там смена белья, зубная щётка и бритва. — Скай кивнула на сумку. И заметив, что он снова недовольно нахмурился, поспешно добавила: — Это Тори собирала, я не шарилась в твоей комнате. В бумажном пакете термос с кофе и сандвичи, Джеральд постарался. И ещё сигареты.       Эрик сел обратно в кресло и обхватил руками голову, ероша волосы ладонями.       — Зачем ты это делаешь? — задумчиво спросил он.       — Этажом ниже у Эрудитов есть гостевые комнаты, — продолжала она, не ответив на вопрос. Затем вытащила из кармана электронную карточку и протянула ему: — Я взяла для тебя одну, вот ключ. Там душ и чистые полотенца. И ещё там есть кровать, тебе надо хоть немного поспать.       — Зачем ты делаешь это, Скай? — повторил Эрик, глядя на неё. Он впервые назвал её по имени.       — Возьми меня к себе в команду, Эрик, — сказала она. — Я хочу быть твоим помощником. Лидеры вправе иметь адъютантов, и у всех лидеров Бесстрашия, кроме тебя, они есть.       Присев перед ним на корточки — так, чтобы их лица были на одном уровне, Скай решительно встретила его ироничный взгляд.       — Не смейся надо мной, — вновь насупилась она. — Знаю, у меня нет опыта, но я неглупая, и ничего не боюсь. И ещё я верная, я никогда не предам тебя. Я справлюсь! Я буду хорошим помощником, вот увидишь.       — После того, что ты сделала с Колином, думаю, никому в Бесстрашии не придёт в голову над тобой смеяться, — хмыкнул Эрик. — Ты знаешь, что он оглох на одно ухо? — Она кивнула. — Но видишь ли… дело в том, что мне не нужна помощь, я всегда со всем справляюсь сам, — закончил он.       — Сейчас всё иначе, — упрямо сказала она. — Я говорила со здешними врачами. На днях наших ребят отправят долечиваться домой, и у тебя прибавится забот. — Скай продолжала смотреть ему в глаза, и Эрик понимал, чего она не договаривает. — Нужно мониторить ежедневные отчеты патрулей, готовиться к зиме и, самое главное, продолжить расследование и выяснить, кто стоит за похищением. А ты можешь быть… эээ… немного занят.       — У меня есть Тори, — пожал он плечами. — Если нужно срочно что-то сделать, я прошу её.       — И где сейчас твоя хвалёная Тори? — ревниво спросила Скай. Потом взяла со столика пакет, достала термос и налила в крышку немного кофе. — Все палаты в Бесстрашии заняты. Я предложила Уолли разместить неофитов в нашем общежитии, и он согласился, что это хорошая идея, — продолжила она, протягивая Эрику крышку. — Комната просторная, ребятам там будет удобно. Док заказал у Эрудитов дополнительные медицинские кровати, разделительные ширмы и коляски, завтра к вечеру обещали всё доставить.       — А ты куда? — спросил Эрик, отхлёбывая кофе.       — Я заняла комнату Шейда, он ведь сейчас в госпитале. Макс разрешил.       Эрик долго, пристально, внимательно смотрел на неё, его лицо ничего не выражало.       — Далеко пойдёшь, — наконец сказал он.       — А? — не поняла она.       — Молодец, говорю. Хорошо. Подготовь проект приказа о своём назначении, я завизирую. Потом подпишешь его у Макса. И можешь приступать к своим обязанностям. — В его глазах мелькнула насмешка, когда он продолжил: — Обратись к Тори, она тебя проинструктирует. И вот тебе первое задание… — Эрик впился взглядом в лицо Скай. — Скажи Шейду, что ему пора убираться. Калекам не место в Бесстрашии.       — Слушаюсь, командир, — бесстрастно сказала она, но потом всё же не выдержала и расплылась в улыбке: — Спасибо, Эрик! Ты об этом не пожалеешь…       — Выполняй.       Эрик сидел, пил кофе и смотрел ей вслед. Неофиты всегда были для него как раскрытая книга, он редко ошибался, оценивая новобранцев. Но Скай не переставала его удивлять с того самого первого дня, когда шагнула с крыши. Это была отвага или безумие? Кто ещё из неофитов посмел бы закинуть его на плечи? Его, к которому боялись приблизиться, не то что прикоснуться, перед кем трепетали и кому не смели возражать? Это смелость или отсутствие инстинкта самосохранения? Чем она думала, разукрашивая своё тело глупыми татуировками или изменяя цвет волос на ослепительно-белый там, где главенствовала тьма? Как, будучи девственницей, могла решиться отдаться мужчине, которого накануне при всех унизила? Которому потом спасла жизнь, а сейчас шла прогонять из его собственного дома — без единого вопроса, без возражений, без колебаний. Скай не была влюблена в Шейда. Эрик точно знал, в кого она влюблена, он видел эти взгляды десятки раз от десятков женщин — украдкой, обожающие; в упор, вопрошающие; ревниво-обиженные, ненавидящие, прощающие, и снова восторженные. И всегда откровенно тревожные, когда он был в опасности. При этом Скай встала на защиту Кэт, когда той угрожал Шейд. И в одиночку, рискуя жизнью, отправилась на разведку, когда все они просиживали штаны на совещаниях, обвиняя её в предательстве. И сегодня, зная, что он дежурит у постели другой, она снова помогает ему. Может быть, она и правда сумасшедшая? Или это тонкий расчёт? Не получила ли Скай сейчас то, ради чего так старательно демонстрировала свою симпатию, свою лояльность всему, что он делал, кидаясь на защиту его самого и тех, кто ему дорог, при любом удобном случае?       «Кто ты, Скай? Что ты такое, девочка?»       Торопливо шагая по безупречно чистым коридорам медицинского корпуса Эрудиции, она с трудом удерживалась, чтобы не завопить от радости. Её распирало от гордости и довольства собой, и спешащие по своим делам Эрудиты с удивлением оглядывались на сияющую жуткой чёрно-белой улыбкой юную Бесстрашную, которая почти вприпрыжку неслась из отделения реанимации, где лежали её искалеченные собратья. Но ей было не до их осуждающих взглядов. Она добилась своего!       Пора было приступать ко второму этапу. Но сначала нужно закончить с Шейдом…