Записки пациента ххххх13

      С ранних лет библиотеки притягивали меня своей таинственной атмосферой. Естественно, когда пришло время выбирать профессию, другие варианты рабочих мест даже не рассматривались. Всё в этих стенах приводило в восторг: почти осязаемая тишина, бесконечный лабиринт книжных рядов, среди которых легко можно спрятаться, старые переплёты, исподтишка наблюдающие с полок, древесно-пыльный, почти удушающий воздух.       Но тело в луже крови посреди библиотеки — это немного чересчур. Тем более, если оно — моё собственное. Вспоминаются фильмы, в которых девушку преследует жуткий маньяк. Шаги за спиной, бегство с вывихом ноги, длинные монологи убийцы, которые позволяют выиграть время для спасения... такая чушь. А начиналось всё вполне обыденно: хмурое пробуждение, щётка мимо пасты, сбежавший кофе на плите и безразмерный свитер с катышками. Гулька на затылке дополняла общую картину беспросветности.       Семь минут пешком, глядя исключительно себе под ноги — и здравствуй, работа. Следующие несколько часов перемежались копошением в бумагах с распределением книг. Читателей, которых в это время были единицы, сегодня не было вовсе. Работники также отсутствовали: у одной разболелся зуб, к другой родственники понаехали, третий в загуле — проза жизни. Директор (в узких кругах — просто главнюк) бесился так, что повыдёргивал бы себе волосы, если б таковые, конечно, имелись.       Меня, наоборот, одиночество успокаивало. С книгами намного комфортнее, чем с людьми. И все же, внутри зарождалось некое тревожное чувство. Оно медленно нарастало, как неотвратимо приближающийся поезд —всё ближе, громче, опаснее...       На пороге возник силуэт, и мне пришлось оторваться от сортировки книг. При отсутствии любопытства где-то на генном уровне, этого человека я оглядела необычайно скрупулезно: высокий темноволосый мужчина средних лет, худощавый, в правой руке —небольшой кейс. Обыкновенный посетитель, но кто бы знал, что ореховые глаза могут быть такими холодными?       — Добрый день, — он подошёл к моему столу с приятной улыбкой. — Я бы хотел воспользоваться услугами вашей библиотеки.       Двадцатью минутами позже Виктор (так его звали) получил читательский билет. Я проводила его в соседнюю аудиторию и вернулась к делам. Мне было совершено непонятно, откуда взялась тревога при появлении незнакомца и куда она делась, стоило ему заговорить. Такой вежливый, обходительный — ну что за подозрения на пустом месте?       Из раздумий меня вывел истерично звонивший телефон. Равнодушный голос оператора уведомил об отключении связи за неуплату. Не успела я дописать последние слова, как услышала хорошо знакомый голос:       — Как ни зайду — никого. Вы опять всех распугали кислым видом? Конфеты есть не пробовали? Хотя о чем я, в этом дурдоме только жирной библиотекарши не хватало. Что у вас там? Какого чёрта! Почему не оплатили счёт?! Мне что, самому за вас работать? Детский сад, ни на минуту оставить нельзя!       Обычно спокойная, я вдруг как с цепи сорвалась. Долго копившееся возмущение вырвалось, словно цунами, и обрушилось прямиком на ничего не подозревающего руководителя. Шквал эмоций не затихал, пока последние капли едких слов не стекли на блестящую голову.       Тишина звенела недолго.       — Все сказала? А теперь собирай манатки. Чтоб духу твоего не было до конца дня.       У двери в свой кабинет он повернул голову и бросил через плечо финальный плевок: — Тупая курица.       Я стояла, глядя в пол, и пыталась сдержать слёзы. Что я наделала? Где мне искать работу? Представляю, какие рекомендации накатает этот урод. Прибавить ко всему мой внешний вид — и можно идти топиться.       Трясущиеся пальцы заталкивали вещи в пакет. Вещи упирались. Чтоб окончательно не скатиться в истерику, я закрыла глаза и начала считать до десяти. Ну вот, уже лучше.       Только сейчас до моего слуха донеслись обрывки из допотопного радио на полу. Гвоздик из стены валялся рядом: видимо, главнюк слишком сильно хлопнул дверью. Местная станция еще работает. Удивительно...       — ...совершено семь аналогичных убийств, во всех случаях жертвами стали одинокие женщины в возрасте от тридцати пяти до пятидесяти лет. Преступник чрезвычайно осторожен и не оставляет улик. Предполагаемые приметы: 35-45 лет, рост 170-175 см, худощавый, взгляд отстранённый...       Ледяная волна ужаса прокатилась по спине. Резко обернувшись, я забыла, что хотела сделать.       Отстраненные — нет, мертвые глаза. В следующий момент мой рот был зажат ладонью. Едва уловимое движение в воздухе — и дышать стало больно. Веки отяжелели...       Я вскочила, опрокинув стул и судорожно ощупала горло. Крови не было. Заснуть средь бела дня... Ну ещё бы, кофе-то сбежал. Всё, прекращаю нарушать режим, так можно и не проснуться однажды...       Телефон спросонья раздражал вдвойне. Я ответила на звонок: оператор связи. Пальцы кое-как вывели знакомое предупреждение.       Сидя с пикающей возле уха трубкой, я пыталась понять, что происходит: наблюдала, как входит, сверкая лысиной, начальник; вот и фирменное хамство, сейчас спросит про записку. Стоп, если главнюк уже здесь…       Мой взгляд прошёл мимо подпрыгивающего от злости руководителя через открытую дверь читального зала и упёрся прямо в безжизненные дыры неуместно-тёплого цвета. Дыры таращились в ответ, но страха почему-то не было. Никогда прежде я не ощущала такой уверенности. Не в этот раз. Теперь я знаю, что делать.       Только одно не давало покоя: жуткая улыбка напротив становилась шире и шире, рождая мысль, от которой волосы на голове зашевелились.       Что, если он тоже знает?