London is new Chicago

      А потом задания, кажется, кончились, и Тони пропал на несколько недель. Ни слуху, ни духу. О том, что это был не сон, напоминала только красавица Цапля, покрывающаяся пылью в кофре под кроватью съемной квартиры, и немаленький счет, открытый на имя Фридриха Ланге.       Фред снова маялся скукой.       Казалось город — огромные древние джунгли не принимают чужака. Одиночка, в Лондоне он стал одним из тысяч неприкаянных. Этаким клошаром, пусть с жильем и некоторым доходом, но заброшенным и ненужным никому. Он напоминал себе заколоченный особняк, дорогой, но пустой и покрывающийся пылью.       Фред задавался вопросом, что делают люди в таких ситуациях, заводят друзей, семью, возобновляют круг общения? Жизнь казалась тусклой настолько, что он даже сходил в ночной клуб, и вылетел оттуда как сорвавшая мюзле пробка. Невыносимо громко и так же бессмысленно.       Наутро он позвонил матери, единственному человеку, казавшемуся ему близким, и понял, улыбаясь, кивая и поддакивая радостно лепечущей трубке, что, как бы он не любил пожилую леди, не осталось тем, на которые им обоим было бы интересно разговаривать. От нечего делать Фред возобновил пробежки и визиты на психологические группы. Он хотел бы найти работу со свободным графиком, но пока ничего дельного на ум ему не шло. Утренний моцион в любую погоду, потом метро от Челси до центра — пятнадцать минут пути, там группа длительностью сорок пять минут, а после — обед в столовой.       И всё.       Очередной мучительно-свободный день. Фред старался проводить их по-разному. Однажды в какой-то особенно дерьмовый момент в армии он составил список, куда включил всё, чем хотел бы заняться дома.       Конечно же, Ланге тут же потерял или даже выбросил ядовито-желтый клетчатый листок, выдранный из блокнота, но запомнил некоторые моменты и сейчас пытался расшевелить себя с их помощью. Кино, музеи, уроки парных танцев, посещение парков и художественных галерей, кафе и рок-концертов.       Из всего перечисленного помогала только музыка и старые фильмы. Фред даже купил себе плеер. Долгие прогулки в сопровождении классических композиций начали приносить удовольствие, а поездки в метро под тяжелый рок стали настоящим спасением от гомона вездесущей толпы.       Когда отставной сержант был готов выйти на улицу и просто разрядить пистолет, целясь в прохожих, он брал плеер и шел бегать. Соседи видели в нем активного ЗОЖника, но мало кто понимал,что творится внутри, да никого это и не интересовало.       Прогуливаясь по Музею Естествознания, Фред задержался в зале палеонтологии, где рассматривал окаменелости, и вдруг завибрировал телефон — пришла смска от Тони с адресом неплохого итальянского ресторанчика, который Фред помнил еще со студенческих лет. Хорошая атмосфера и обслуживание, живая музыка по пятницам и тихие посетители.       Ланге уточнил время, продолжил экскурсию. От музея до выбранного Тони места было всего пятнадцать-двадцать минут быстрым шагом.       Фред улыбался и целым динозаврам, и отдельным пронумерованным косточкам, опускал глаза, пытаясь придать лицу серьезность, встречаясь глазами с другими посетителями и с персоналом. Какая-то девушка даже начала строить ему глазки, но он быстро развернулся и покинул выставку. Подошло время встречи.       Фред сбежал по ступенькам музея и направился к ресторану. Вечер мягко подкрадывался, накрывая улицы той особенной прохладой и сыростью, свойственной городам, расположенным по берегам рек.       Ланге занял столик у окна и взял кофе. Мужчина любил смотреть на людей через стекло, получалось что-то вроде открытого кинотеатра или даже аквариума. Ты видишь всех, а на тебя никто не обращает внимания. Работа снайпера в чистом виде.       Гомон и запахи кафе наполняли его голову, делая ее похожей на бильярдный шар.       Круглый и тяжелый.       Происходящее снаружи успокаивало — спешка человеческого потока, включившаяся иллюминация играла в витринах и покрывала золотистой патиной древние стены лондонских зданий.       Город- наваждение, город-сон. Эта брусчатка, бликующая желтым, должна звучать под копытами коней, ну в крайнем случае, под колесами повозок и старинных кэбов, а по ней ходят, отстукивая каблучками и, уж совсем невозможно, вдавливаясь резиновыми подошвами кроссовок, современные горожане.       От наблюдений его отвлек Тони. Военврач плюхнулся рядом, пригладил волосы, толкнул Фреда плечом, оскалился и повторил фразу из известного сериала:       — Скучал по мне?       — Как же, соскучишься тут.       Фред скривился, будто лизнул ушную серу.       — Поужинать не успел ещё? Тут отличное рагу, — Тони подозвал официантку и, не советуясь с Фредом, сделал заказ. — Два рагу, красное, какое получше, на ваш вкус, и… Пиво, виски?       Фред отрицательно мотнул головой.       — Ну, значит, вино. Пока всё, спасибо.       Девушка записала заказ и удалилась.       — Предпочитаешь вино?       Фред не стал рассказывать об аллергии на пиво и нелюбовь к крепким напиткам, поэтому просто кивнул.       — Здесь мужчинам положено пить скотч и виски, а если ты берешь вино, то они начинают смотреть как на кхм… Ну ты понимаешь.       — Ага.       Стратег достал пачку сигарет, чиркнул зажигалкой, высек искру и затянулся под внимательным взглядом Тони.       — Ты все-таки из этих?       — Просто предпочитаю тонкие. — Фред дернул плечом. — Так зачем звал? Воруем или охраняем?       — Ни то, ни другое.       Принесли вино. Тони жестом попросил девушку удалиться и разлил по бокалам темную ароматную жидкость.       — Босс хочет оказать тебе большую честь.       — Да?       — Ему понадобился телохранитель, не входящий… Ну ладно. Просто телохранитель.       — Не по моей части, — Фред уставился в окно.       — Ты еще не слышал сумму.       И Тони, криво ухмыляясь, назвал цифру. Астрономическую, невероятную, почти невозможную.       Разговор потек быстрее.       Когда рагу принесли, Фред, не привыкший к возлияниям на голодный желудок, был уже в некотором подпитии. Тони попросил принести вторую бутылку.