***
Мистер Мад приходил к своему мужу в психбольницу вот уже в течение трех лет. На самом деле его омега был полностью здоров, но мистера Мада это нисколечко не волновало. Развод с этим омегой плохо скажется на его репутации, но избавиться от противного Винсента нужно было. Поэтому мистер Мад упек благоверного в эту психбольницу, иногда навещая, чтобы поддерживать репутацию хорошего мужа. Однако как только он зашел в больницу его ноздри защекотал приятный запах вишни. Член налился кровью и затвердел. Омег, пахнущих так приятно и соблазнительно, он давно не встречал. Поскольку весь персонал его знал он без труда прошел в больничные коридоры, только в совершенно противоположную сторону от палаты мужа. Мистер Мад двигался по притягательному запаху, из-за которого на его штанах был заметный бугор и даже небольшое пятно в области паха. Он быстро наткнулся на палату номер 132. Там явно расположился этот течный омежка. Мистер Мад облизнулся, он поможет бедняжке перетерпеть эту течку. Этот омега даже отблагодарит его потом за их чудесный секс. Потому что трах с обладателем такого аромата не может разочаровать. В голове у альфы появился план. Он просто должен выкрасть ключи и дело с концом. Сейчас в психушке ужин и медбрат на регистратуре, скорее всего, ушел следить в столовой. Так оно и было. В маленькой каморке, запирающейся на ключ, лежащий на столе, на стенде висели абсолютно все ключи от палат. Мистер Мад усмехнулся. Слишком просто. Он аккуратно снял ключ и пошел к заветной палате. Аккуратно открыл дверь, а после запер ее за собой. Альфа хищно облизнулся. Омежка сидел в углу комнаты и дрожал. — Ну что, шлюшка, пришел твой спаситель. Твоя дырка истекает такой чудесно пахнущей смазкой, что я унюхал тебя еще у входа в больницу. Я чуть себе все штаны не обкончал. А ты ничего, хотя не дотягиваешь до своего запаха, но это не так уж и важно, трахать я тебя буду все равно сзади, — альфа потянулся своими отвратительными ладонями к Пэину. — Я тебе, блядь, член обрежу, посмеешь меня тронуть, — но что может сделать омега в два раза меньше альфы, к тому же нормально не евший неделю? — О, я вытрахаю тебя так, что ты откусишь свой блядский язычок. Шлюхи не имеют право говорить! — последнее предложение мистер Мад выкрикнул и с размаху ударил омегу по щеке. Пэин пытался сопротивляться, дрался, однако все больше погружался в пучину отчаяния. Альфа вывернул ему руку, она неприятно хрустнула и отдалась противной болью. Из глаз омеги брызнули слезы. — Ну, что, дырка, я хотел по-хорошему, но раз ты не хочешь, — мистер Мад схватил омегу за подбородок и поднял заплаканное лицо юноши ближе к своей морде. А потом опять дал сильную пощечину. Настолько сильную, что Пэин осел на пол. — Ну, как, блядь, спеси-то поубавилось, да? Пэин понял, что умрет здесь. Запертый с обезумевшим альфой в одной комнате. Оттараханный и все еще истекающий смазкой. Он противен сам себе. Отвратителен.***
У Тендера было неприятное предчувствие. И вроде все было хорошо, но что-то скреблось на задворках сознания. Пэину плохо. Именно это понял альфа, когда ощутил непонятную волну грусти и самобичевания. Он, не задумываясь, поехал в клинику. Как только Тендер оказался там, в нос ударил запах истинного. Альфе пришлось закрыть нос рукой, чтобы животные инстинкты полностью не поглотили. На встречу ему бежал испуганный Милли. — Мистер Тач, у нас произошла катастрофа и если вы не поможете, то это может очень плохо кончиться для Пэина, — они понеслись к палате под номером 132. — Что случилось? — сейчас альфе было действительно страшно. — Кто-то проник в палату Пэина и заперся изнутри, — сказал медбрат чуть не плача. — Черт, — прорычал Тендер. Омега итак боялся альф, а теперь, когда какой-то озабоченный ублюдок может его изнасиловать и подавно. Решение в голове выстроилось мгновенно. Нет времени вскрывать замок. Нужно выломать дверь. Альфа с силой ударил ногой чуть ниже дверной ручки. Дверь была хлипкая, поэтому поддалась с первого удара. Картина, которая предстала перед ним, заставила альфу громко зарычать. На полу сидел омега, поджав ноги к груди, а над ним возвышался грузный сорокалетний мистер Мад, расстегивающий ремень своих брюк. — Я убью тебя, чертов ублюдок, нет, ты у меня просто всю жизнь в состоянии овоща проведешь, — Тендер набросился на альфу яростно избивая его. Он бил его по лицу, ударял ногами, пока мистер Мад не отключился. У Тендера был разбит нос и почти в кровь сбиты костяшки. Мистеру Маду досталось гораздо больше. Все его лицо превратилось в кровавое месиво, нога неестественно согнута, а сам он скулил от боли. — Мистер Тач, пожалуйста, прекратите. Вы сейчас нужны Пэину, — Милли пытался образумить альфу, чей разум полностью затопила ярость. Тендер перевел взгляд на Пэина. Омега все также сидел на полу, он до крови сдирал некоторые участки кожи. Потом зажмурил глаза, закрыл уши и закричал: «Нет! Не трогайте меня! Вы грязные, вы жжетесь! Не подходите! НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ!» Он разрыдался. Альфа вытер кровь с лица и осторожно на коленях подполз к истинному, пытаясь не напугать. — Эй, — осторожно позвал он. Пэин посмотрел на него полубезумным взглядом. Он явно был не здесь, а в одном из своих кошмаров. — Я не причиню тебе боли, не бойся, — Тендер осторожно протянул руку к омеге, однако тот всхлипнул и еще больше вжался в стену, уходя от прикосновений. — Все так говорят. А потом ломают меня. Ты тоже лжешь, — на альфу смотрели разноцветные глаза, наполненные слезами. Его сердце сжалось, хотелось скулить от этой боли. Его Пэин не должен так страдать. Тендер сделает все, чтобы истинный больше не плакал. — Я не лгу. Я клянусь, я не сделаю тебе больно. Я просто хочу помочь. Давай, иди ко мне, я защищу тебя, — альфа протянул руку. Пэин насторожено дотронулся до нее. К его удивлению прикосновения не обжигались. Тендер ведь поклялся. Омега бросился на шею альфы. Он обвил его руками и ногами. И разрыдался на плече, горько подвывая. Альфа осторожно поглаживал его по спине, гладил по волосам и шептал: «Все будет хорошо, Пэин. Никто больше не обидит тебя. Я с тобой». Вскоре омега уснул и альфа, идя за Милли, отнес его в другую палату. Пэину перевязали вывихнутую руку и обработали ссадины и синяки на теле и лице. Во сне омега снова свернулся в позу эмбриона, заставив сердце альфы снова сжаться. Однако Тендер уходить не спешил, решил остаться и караулить возле двери, чтобы больше ни одна тварь не смела обидеть его омегу.***
В этот раз Пэин проснулся вовсе не от кошмаров. Над его кроватью стоял Маркус и легонько тормошил за плечо. — Марк, что ты здесь делаешь? — омега плохо соображал после сна. — Тебя спасаю, милый. Только нам нужно быть потише. За дверью стоит твой истинный и караулит, — Маркус помог Пэину подняться и подошел к окну. Друзья дилера осторожно сняли решетку и умудрились даже открыть с помощью инструментов окно. — А как вы на территорию-то пробрались? — спросил омега, ступая первый раз за несколько недель на траву. — Сторожа усыпили. Лучше не спрашивай детали операции, все секретно, зайчик, — игриво подмигнул Маркус и протянул другу подавители. Почувствовав, что таблетки начали действовать, Пэин уселся на заднее сиденье джипа. Кроме него в машине был еще старший брат Маркуса и Вилли. — Операция, видимо, прошла успешно? — усмехнулся Вильям. — Как видишь, — ответил омега. — Слушай, Пэин, ты ведь недавно целый был, а сейчас почему-то у тебя и рука перебинтована и на лице живого места не найти, — обеспокоено спросил водитель. Улыбка сползла с лица омеги мгновенно: — Я не хочу об этом говорить. — Не хочешь, как хочешь, — Марк не настаивал. — Кстати, куда мы едем? — спросил Пэин. — На загородную базу. Поскольку ты почти спалил мою квартиру Терри, то отвезти туда я тебя не могу. А загородом как раз большой дом, где ты можешь жить, сколько душа пожелает. — Или пока окончательно не сойдешь с ума, — засмеялся Вилли. — Не волнуйся, Вильям, ради тебя я не буду съезжать с катушек, — огрызнулся Пэин. — Кстати, в этом доме проживают все мои воспитанники. Но ты их редко будешь видеть, они не часто бывают на основной базе, — остальной час пути они ехали, молча слушая песни по радио.***
Как только Пэин оказался в доме, он сразу направился в душ. Аккуратно разбинтовав руку и сняв остальные бинты и пластыри, залез под горячие струи воды. Правая рука отзывалась легкой болью, когда он ей двигал. Сначала омега аккуратно смыл смазку, а после голову пронзили неприятные воспоминания. Его хотели изнасиловать. Опять. Пэин начал яростно смывать несуществующую грязь. В некоторых местах снова была кровь. Пэин опустился на пол ванной. Снова нестерпимо хотелось умереть. Эти руки были абсолютно везде. «Шлюха» будто вырезали на коже и сердце. Но жить нужно было. Почему? Потому что иначе будет плохо всем. Но почему он должен думать о ком-то кроме себя? Почему, например, ни Дерек, ни этот альфа не думали ни о ком, кроме себя? Им почему-то было можно, а Пэину нельзя? Омега подтянул ноги к груди. Когда-нибудь его сердце остановится, и он перестанет дышать. Когда-нибудь он просто не выдержит.***
Пэин вышел из ванной, направляясь на кухню. — Ты умеешь готовить? — удивился он, смотря на Маркуса, ставящего курицу в духовку — Я вообще-то офигено готовлю, котик, — возразил дилер. — Ты никогда не кормил меня своей едой. — Потому что мои кулинарные шедевры нужно есть, не запивая мартини, рыбка, — рассмеялся Маркус. — Марк, я могу где-нибудь работать? Я не хочу быть обузой. — Сначала приведи свое духовное состояние в порядок, потом поговорим, солнце, — отрезал друг. — Но я в порядке, правда, — возразил омега. — Ты расцарапал себе руки и шею до крови и говоришь, что в порядке, котенок? — скептически отозвался Маркус. — Черт, — Пэин только сейчас это заметил. — Садись, я тебя подлатаю, — дилер достал аптечку и начал обрабатывать раны друга.***
Пэин снова и снова погружался в один из кошмаров. Руки. Грязь. Они были везде. Шлюха. Какая же он шлюха. Грязная, отвратительная шмаль. — Пэин, проснись, эй, Пэин, — Маркус тряс его за плечо. Омега подскочил на кровати, судорожно осматриваясь по сторонам. — Ты кричал во сне. — Прости, что разбудил, — отозвался Пэин. — Я думаю, тебе нужна помощь, Пэнни, — обеспокоено сказал друг. — Не волнуйся, я в порядке, — отмахнулся омега. — Нет, ты не в порядке. Кошмары, боязнь прикосновений, самоповреждение — это не в порядке, Пэин. Я зря забрал тебя оттуда, — вздохнул Маркус. — Ты издеваешься? Во время течки меня там чуть не изнасиловали! — злобно прошипел Пэин. — Это не первый раз, да? Не первый раз, когда тебя насилуют? — омега ничего не ответил, — я не говорю, что тебе нужно собственноручно запихнуть себя в психиатрическую клинику. Просто попробуй походить к психологу, можно даже не к психиатру. Так тебе не придется брать академ в универе, и подлатаешь разум заодно. Кошмары — это не шутки, Пэин. А я не хочу терять тебя во второй раз. Знал бы ты, как я перепугался, когда получил твое СМС. — Это ты позвонил Терри, да? — Я, — дилер не стал отпираться, — раз ты не хочешь рассказывать мне свою историю, то я расскажу свою, хорошо? Они вдвоем улеглись на большой кровати, и Маркус начал рассказ. Историю своей жизни. — Как ты знаешь, мы с Эриком из многонациональной семьи. Я на четверть японец, на четверть русский, еще на четверть француз и на четверть афроамериканец. Думаю, смесь моих кровей не играет особой роли, но думаю, тебе было интересно узнать, что во мне понамешано. Родители у нас строгие и довольно-таки обеспеченные. Я рос прилежным омегой и достойным сыном, чего по мне сейчас не скажешь. Когда мне было около пятнадцати, Эрик уехал в другой город на обучение, и я остался практически без защиты. Я был стеснительным, скромным омежкой и только старший брат сдерживал буйный нрав моих одноклассников. Я встретил своего истинного на улице, просто столкнулись и влюбились в одночасье. По крайней мере, я влюбился, — усмехнулся Маркус, — а он оказался настоящим мудаком. Не смотря на то, что мы вроде как встречались, он спал с другими омегами направо и налево. Когда выпивал, он мог ударить меня, грубо обзывал. А я просто слепо любил его и считал, что я сам во всем виноват. И вот в один не очень прекрасный день у меня началась течка. Он забрал меня к себе домой и там мы занимались сексом. Одурманенный течкой я ничего не замечал и даже умудрялся получать удовольствие от его грубости. А потом он вышвырнул меня из квартиры, сказав, что шлюхи ему не нужны. Я был в отчаянье! А потом оказалось, что все, что мы делали, он снимал на видео и после отправил всем моим одноклассникам. Родители тоже узнали об этом. Они наорали на меня, что я опозорил семью или что-то такое. Когда Эрик узнал об этом, он забрал меня к себе. Я сменил фамилию и начал новую жизнь в абсолютно незнакомом городе. Но прошлое не оставляло меня. У меня началась паранойя. Иногда у меня были панические атаки. Я думал, что везде есть камеры, что надо мной насмехаются сотни тысяч людей. Я чувствовал себя липким из-за их несуществующих взглядов. Эрик повел меня к психологу. Мне понадобилось около года усердной работы над собой, чтобы прийти в норму. А потом Эрик рассказал мне о таблетках, подавляющих течку. Сам он, хоть и альфа, тоже пьет одни запрещенные препараты. Они снижают уровень гормонов альфы. То есть он не так остро реагирует на течных омег и все такое. После понеслась моя жизнь как дилера. Я набивал себе тату, прокалывал тело, красил волосы, носил черную одежду. В общем, делал все то, что мне запрещали. А потом я нашел свою стезю. Собаки. Ты, наверное, помнишь, что у меня три собаки бойцовской породы. Омег собаки плохо слушаются, а вот бет просто замечательно. Вот так и живу. Но все равно трахаюсь только у себя дома. И практически не фотографируюсь. Если бы мне предложили как-то изменить мое прошлое, я бы не согласился. Потому что лучше я проживу тридцать пять лет и умру счастливым, чем умру в восемьдесят несчастным. Принять помощь — это не слабость, Пэин, а сила. А теперь спи. Спокойной ночи. Маркус чмокнул его в макушку, прижался сзади и обнял за талию. Омега почувствовал некое спокойствие и тепло. Два омеги мирно уснули в обнимку и не просыпались до тех пор, пока Эрик не зашел в комнату, чтобы позвать их на завтрак.