~*~*~*~
— Твою мать. — простонал Юнги, придавленный чем-то большим, тяжёлым и скулящим. — Слезь с меня! В ответ он услышал лишь тихий всхлип, сопровождаемый недо-мурчанием. Влажный нос коснулся его шеи и обдал ту горячим воздухом. В этот момент Юнги понял, этот гибрид плакал. Он был огромным, действительно большим, выше Юнги уж точно. Но при этом невероятно худым, скорее даже тощим. Когда он протянул руку и взял ею ладонь «гостя», чтобы хоть как-то вытащить себя из-под этой туши, он заметил, насколько она была тонкой и хрупкой. Юнги мог спокойно обхватить его запястье. Внезапно талию Юнги обхватили, прижимая к себе плотнее. — Да чтоб… — видимо, выхода из этого захвата просто не существовало. Поэтому Юнги решил смириться и медленными аккуратными шагами подошёл к одному из шкафов, облокачиваясь на него и позволяя гибриду навалиться на него. Юнги не мог рассмотреть свой груз. Видел он лишь нос чёрного цвета с песочно-коричневыми пятнами, два чёрных треугольных уха, прижатых к голове, и длинный пушистый хвост, который летал из стороны в сторону, словно флаг. Смахивал он на гибрида собаки. Руки, обхватывающие его талию, были спрятаны под тонкий, рваный и выцветший кардиган светло-розового оттенка. Слишком лёгкая одежда для нынешних холодов. Длинные ноги, которыми этот гибрид по всей видимости разучился пользоваться, были облачены в уродливые зёленые штаны. Гибрид едва двигался. Хватка ослабла, хотя руки по-прежнему дрожали. Юнги начал молится, чтобы тот не потерял сознание. Он дотянулся рукой до тёмных прядей и нежно коснулся их. Гибрид вздрогнул и зарыл своё лицо ещё глубже в рубашку Юнги, тихо поскуливая. Мин улыбнулся краешком губ, вышло это немного криво. Он начал гладить собаку по голове, перебирая пальцами кудряшки и избегая ушей. Когда краешек чёрного уха дёрнулся и приподнялся, Юнги решил наконец-то заговорить с ним. — Ну всё, всё. С тобой всё будет хорошо, — голос Юнги немного дрожал, то от волнения, то от того, что гибрид плотно обхватил его своими руками, тем самым затрудняя дыхание. — успокойся… — Простите… — сказал гибрид приглушённым голосом, словно он раздавался в соседней комнате. — Простите… Простите… — Тщщщ, — Юнги усмехнулся, продолжая гладить парня по голове. — всё будет хорошо, успокойся. Гибрид продолжал что-то бормотать, пронзительно скуля и плача. Даже спустя несколько минут его дыхание всё ещё было прерывистым. Юнги нахмурился, он волновался за этого гибрида. Боялся, что с ним случилось что-то серьёзное. У него были гибриды, которые частенько ошивались возле его салона. В основном это были кошки, которых бросили их прежние хозяева. Но собак он не мог припомнить. Юнги задумался, забыв про огромного гибрида, который прижался к его груди. Из-за этой оплошности они рухнули на пол. Собака взвыла. — Как тебя зовут? — сказал Юнги, продолжая успокаивающе гладить по голове гибрида, не оставляя попыток посмотреть в его лицо. — У тебя вообще есть имя, малыш? Называть этого огромного щенка малышом могло казаться несколько забавным или даже нелогичным. Но это сработало. Голова гибрида немного отстранилась и одно ухо приподнялось в любопытстве. — Привет, малыш, ты можешь слезть с моих коленей? Ты меня придавил. Уж слишком я хилый, ты для меня несколько тяжеловат. — Юнги усмехнулся, стараясь не выдавать своих эмоций в голосе. Гибрид перестал дрожать. Его пальцы с новой силой впились в рубашку Юнги, вызвав у того тяжёлый вдох сквозь стиснутые зубы, у гибрида были достаточно длинные когти, которые царапали его грудь. — Н-не могу… Больно. — Что? Что ты имеешь в виду? Что у тебя болит, малыш? Юнги продолжал гладить гибрида по голове, но сейчас ему уже трудно было сдержать свои эмоции. Ему становилось действительно страшно за этого гибрида. — Живот. Юнги попытался извернуться так, чтобы можно было увидеть живот. Но он был ограничен в своих движениях. Поэтому Юн увидел лишь кардиган. — Ладно, я могу посмотреть что у тебя с животом? Для этого мне придётся перевернуть тебя, приятель, хорошо? — Нет. Слишком больно. — гибрид снова начал плакать, снова сжимая рубашку Юнги. — Я понимаю, что это будет больно. Да, это будет больно. Но я хочу помочь тебе. Позволь мне помочь. Я должен увидеть, что с твоим животом. Ответа не последовало. Он снова погладил собаку по голове и поцеловал в макушку, между двух ушей. Мех на ушах гибрида был мягкий и приятно щекотал нос и щёки. — Всё хорошо? Я могу повернуть тебя? — Юнги надавил на плечо гибрида. Тот начал хныкать, но хватку ослабил. Наконец, Юнги удалось повернуть гибрида. Это оказалось легче, чем Юн думал. Он понимал, что тому было больно, а потому думал, что столкнётся с сопротивлением. В любом случае, он мог вздохнуть свободно, не ощущая на себе веса огромной собаки. Под кардиганом была изорванная белая футболка, которая прилипала к животу. Юнги осторожно потянул за край рубашки, чтобы её снять. Гибрид закричал. Его нога дёрнулась. — Тихо… успокойся, малыш. Я просто хочу посмотреть, хорошо? Не двигайся, если ты конечно, сможешь. Постепенно собака переставала дёргаться. Гибрид зажмурился и закусил нижнюю губу, стараясь не кричать от боли и не двигаться. Юнги снова попытался поднять футболку, стоило ему лишь немного приподнять край футболки, он замер. Под футболкой оказалось огромное пятно обожённой кожи. Влажное, красного цвета и кровоточащее. Наверняка кожа прилипла к этой мокрой футболке и теперь любая попытка снять её, была очень болезненной для гибрида. Юнги не знал, что ему делать: снимать до конца футболку или снова опустить её. Определённо, рану стоило бы обработать, ведь через неё может пройти инфекция. Но для этого нужно снять футболку, тем самым причинить адскую боль гибриду. — О господи… — пробормотал Юнги, покусывая губы в раздумьях. — Нам нужен ветеринар. Что с тобой случилось, малыш? Он поднял свои глаза на лицо гибрида. Его лицо было закрыто руками. Его пальцы были длинными и кривыми, словно их кто-то сломал ему. — Извините… — Тщщщ… нет, не извиняйся, не надо, тебе больно малыш, это нормально. Просто скажи мне, что с тобой случилось? — В-вода… Было горячо… и больно. — Вода? Ты пролил на себя горячую воду? Гибрид покачал головой. — Извините… Кто-то облил его. Это была либо жестокая шутка, либо наказание за провинность. Знать точной причины Юнги не мог. Но горячая вода не могла появится просто из ниоткуда и облить этого бедняжку. Юнги достал свой мобильник. Он позвонил в скорую помощь. Гибрид всё ещё сидел и плакал. Парень не знал, что ему сказать, чтобы гибрид хоть немного успокоился. — Здравствуйте, да, у меня здесь бездомный гибрид собаки с ожогами второй степени. — сказал Юнги, поглаживая собаку по костлявой руке в попытках успокоить. Он назвал адрес салона, попутно подробно описывая раны гибрида по телефону.***
Когда они сидели в отделении неотложной помощи, гибрид всё ещё скулил. Но при этом он старался не упускать из внимания Юнги, сидящего рядом. Юнги не мог понять, почему собака решила, что именно ОН поможет. Салон был на оживлённой улице, гибрид мог зайти в любой другой салон или обратиться за помощью к любому прохожему. Но почему он пришёл именно к Юнги? Почему он был уверен, что там ему будет безопасно? Может ему рассказал о нём кто-то? Нет. Бродячие гибриды часто бывают очень жестокими по отношению к друг другу. Они часто дрались, и порой даже убивали себе подобных. И Юнги было непонятно, откуда гибрид о нём узнал. Ему ведь никто не мог рассказать. — Всё в порядке малыш, я здесь. — успокаивал гибрида Юнги, поглаживая его по руке, когда доктор стал осматривать гибрида. Доктор тщательно обследовал живот, предварительно сняв футболку с пациента. Гибрид закричал, крепко сжимая руку Юнги, но с места не двинулся. — Вау, ты такой сильный, хороший мальчик. — Юнги пытался успокоить не только гибрида, но и себя. Каждая гримаса боли, каждый его вскрик вставали комом в горле Мина, заставляя того чувствовать ту боль, что испытывал этот гибрид. Доктор сказал, что ожоги были плохими. Они сделали, что могли, но ему ещё нужен был уход за волдырями, которые всё ещё набухают и должны сойти в течение нескольких дней. Ожоги охватили 5% всего тела, начинаясь на животе и заканчиваясь на одной ноге рядом с бедром. Юнги сказали, что с ним всё будет хорошо. Он сидел рядом с гибридом, пока тот спал. Слишком тяжёлым был этот день. За этот день этот милый гибрид собаки испытал слишком много боли, и был истощён ею. Одна рука всё ещё сжимала ладонь Юнги, не желая отпускать его даже во сне. С ним всё будет хорошо, так сказали Юнги. Свободной рукой Мин стёр пот со лба спящего. Теперь, когда худшее уже позади, когда боль немного притупилась, когда страх ушёл, Юнги смог посмотреть на лицо гибрида. Он был широкоплечим и казался просто огромным, несмотря на то, что он тощий. Этот гибрид точно мало ел, как и большинство бездомных. Пухлые губы тёмно-розового оттенка, казались очень мягкими. Аккуратный округлый подбородок. Маленькие реснички, расположенные друг за другом в определённом порядке, добавляли изюминку этому лицу. Красивому лицу, которое буквально несколько мгновений назад корчилось от боли и страха. Юнги вздохнул, погладил гибрида по голове, поправил выбившиеся грязные кудрявые пряди. Наклонился поближе к собаке и поцеловал его в нос. Возле кровати, на которой они сидели, лежал бланк с информацией о гибриде. Он так и не сказал своего имени. Поэтому Юнги решил дать ему его сам. Имя, которое означало — сокровище. Потому что это так и было; он был избитым, неуклюжим огромным, но при этом невероятно хрупким сокровищем. Мягкий великан, который ворвался в его жизнь, повалил его и умолял помочь. Умолял позаботиться о нём.Мин Сокджин
~*~*~*~
— О, Намджун, смотри! — Хосок стал дёргать руку Джуна, пытаясь привлечь его внимание. — Разве это не прекрасно? Намджун поднял глаза, уставившись на огромную скульптуру из белого мрамора. — О, я знаю её. Это Психея* и Амур. Ка… Ка… Как-то там. Канова! Да? — Вау, да, верно. Они подошли поближе к статуе. Женщина лежала на боку и протягивала руки ввысь, пытаясь обнять Амура. Молодой Бог держит её в своих руках, желая поцеловать свою возлюбленную. Действительно прекрасная история любви. — Ты такой умный, Намджун. Намджун немного покраснел. Его лицу было слишком жарко от лучей идущих не от солнца, а от Хосока. Он улыбался так искренне и ярко. Это не могло не восхищать. Намджун потупил свой взгляд. Рассматривать пол было менее интересным занятием, но более безопасным и менее смущающим. — Да я же ничего такого не сказал… очень умного… — Пусть это для тебя и ерунда. Но твои познания действительно впечатляют. — Хосок скрестил руки, перенося свой вес на одну ногу, отчего бедро другой выступило на передний план. Несколько минут они стояли и рассматривали скульптуру в полной тишине. — Вау, я могу увидеть даже как локоны Купидона смяты её рукой. — И ткань… Посмотри одежда словно не из мрамора. — Намджун произнёс очень тихо, рассматривая клочок драпировки на платье Психеи. — А эти руки! Ты только посмотри на них! Они выглядят такими гладкими. И такими настоящими. Потрясающе. Последние несколько дней были, мягко говоря, очень напряжёнными. Но Намджун был счастлив, ему попался очень хороший сосед. Он очень быстро нашёл общий язык с Хосоком. Они практически сразу же, как начался тур, решили быть в одной группе. Неловкий Намджун и Хосок, любящий посмеяться и иногда походить в три часа ночи по комнате. Джун чувствовал себя спокойнее рядом с Хосоком. Они ели вместе в различных кафешках, гуляли, шутили о своих одноклассниках и рассказывали о своих семьях. Они вместе смотрели телевизор в своей комнате, когда готовились ко сну. Они делали вместе очень много. В этом чувствовал что-то… Что-то очень, очень правильное. — Намджун! А можешь назвать эту картину? — Хосок посмотрел на него через плечо и улыбнулся. Джун подошёл поближе к картине. Хосок протянул свою руку и обнял за плечи Джуна. Это ощущалось правильно, естественно, словно так и должно было быть. Он не мог отрицать того, что Хосок был одним из самых красивых людей, которых ему только удавалось видеть. Его смех был тёплым и глупым. От голоса веяло добром. Парень понимал, что не стоит романтизировать, как это обычно бывает. Но это было тяжело. Особенно, когда он лежал на своей кровати в гостиничной комнате и слышал, как Хосок бродил по комнате. Только убедившись, что в комнате Намджун уснул. Перед отъездом, Джун ходил на второе свидание с Дэ Суком. Это теперь не ощущалось чем-то правильным. Скорее, даже ошибочным. Все его попытки наладить личную жизнь с Дэ Суком, Чжиён, Миной… Эти попытки не увенчались успехом. Как такое могло произойти? И что он теперь должен делать со всем этим? Они сидели в маленьком кафе. На обед они хотели съесть чего-нибудь нового. Хосок пытался произнести каждое блюдо, написанное в меню. Он любил практиковать свой язык и старался изо всех сил сделать своё произношение лучше. Он проговаривал шепотом каждое незнакомое ему иностранное слово с которым ему удавалось встретиться. Он немного смущался, когда у него не получалось правильно произнести слово, без явного акцента. Подбородок Хосока приземлился на его ладонь. Локоть крепко стоял на столе, гарантируя безопасность для лица своего хозяина. Он улыбался, его губы шевелились в едва слышимом шепоте. Закончив читать, парень уставился на Намджуна. Провёл рукой по своим выгоревшим, но всё ещё кирпичного цвета, волосам. Широкая улыбка расползлась по его лицу. — Ты знаешь, что будешь заказывать? — Мм? О, нет, я пока не знаю. — О, смотри, — Хосок показал на две фигуры на противоположной стороне улицы. Намджун посмотрел туда, куда указал ему Хосок. Там было две фигуры. Мужчина и гибрид немецкой овчарки. На них была дорогая одежда и брендовые солнцезащитные очки. Они держались за руки. — Кто-то на прогулке со своим гибридом. — Ах, это гибрид немецкой овчарки. Намджун нахмурился на мгновение. Он беспокоился о Гуке. Он очень сильно отвлекся на Европу и её культурные ценности. Да, это так, но думать о своём кролике он не переставал. Он скучал по нему. К сожалению, им не удавалось много разговаривать друг с другом. Но его сестра говорила, что с Чонгуком всё в порядке. И он верил. У него не было другого выбора. Намджун задумался. А что бы случилось, если бы Хосок и Чонгук встретились? Понравился ли он кролику? Намджун не смог ответить на этот вопрос, и, тяжело вздохнув, открыл меню.~*~*~*~
Чонгук упрямо смотрел на дверь. Часы тикали. Почему-то время текло болезненно медленно, когда Намджуна не было дома. Первый день без своего друга Чонгук провёл свернувшись кулачиком и наблюдая за дверью. Когда сестра Намджуна пришла домой, кролик сорвался с места и побежал встречать своего друга. Но это был не он, а его сестра. Она погладила голову гибрида и ушла. Чонгук снова сел на пол и начал гипнотизировать дверь. На утро второго дня, Чонгук проснулся, но Намджуна не было рядом. Его и не должно было быть, он ведь уехал. Но верить в это не хотелось до последнего. Сон прошёл, возвращая кролика в суровую реальность. Потерев глаза, он понял, что никого рядом нет. Гибрид снова упал в кровать, желая поскорее уснуть. Спать не хотелось. Хотелось, чтобы Намджун приехал поскорее. И сон — единственное, что помогало коротать время. Лёжа на кровати, кролик вспомнил о приглашении Юнги. Надо будет придти к нему сегодня. Юнги был прав, когда говорил, что гибриду будет скучно. Чонгук был похож на ходячую кучу одеял. Эта куча медленно дошла до дивана и села играть в Overwatch. Так прошёл ещё один час скучного дня. Он слушал, как семья переговаривалась, ходила по всему дому. Их голоса звенели по всему дому. Но они казались такими далёкими. Чонгук снова вспомнил, как Намджун обещал ему купить квартиру в Сеуле. Нет, он не был недоволен нынешней ситуацией, но… Он думал, что если они будут жить отдельно… Всё будет по-другому. Он вспомнил, как тогда Намджун приходил из школы. Его щёки были мокрыми от слёз… Чонгук никогда не забудет этого. Он правда хотел, чтобы старший был счастлив. И если он будет счастлив, то и кролик тоже будет счастлив. Звуки телевизора за стеной. Приглушённые голоса внизу. Обилие вкусняшек, сложенных на его столе. Это всё могло сделать утро прекрасным, если бы только кролик не чувствовал себя одиноко. Он снова почувствовал это. Раньше Чонгук не обращал на это внимание. Это ощущение окутало его полностью. Вернулось, словно зуд. Всё тело ощущало лёгкое щекотание. Неприятное щекотание. Он укутался посильнее в одно из многих одеял, пряча в них свои лодыжки. Он напряг свои ноги, сжимая одеяла между, и двинул бёдрами вперёд. Плотная ткань сжимала очаг зуда. Медленные движения бёдер, Чонгук продолжал играть в видеоигру, даже не обращая внимание на то, что он сейчас делал. Всё произошло внезапно. После нескольких таких толчков боль почему-то пропала. Кролик почувствовал, как его настроение улучшилось, его тело расслабилось и он смог успокоиться, но при этом его переполняла какая-то энергия. Он оживился, набил новый ранг и решил, что сегодня он сыграл хорошо. День определённо начинался хорошо, пусть и без Намджуна. Настроение всё ещё было хорошим, когда Чонгук собирался на выход. Он натянул на себя свежую чёрную футболку и джинсы, а затем накинул синюю рубашку, не застёгивая её на пуговицы. Последним штрихом была кожанка Намджуна. Рукава из коричневой кожи были немного длинными для кролика и он уже даже смирился с тем, что он никогда не сможет носить одежду Намджуна также, как и он. У Намджуна плечи были шире, руки длиннее, но тем не менее, ему нравилось, когда он надевал на себя одежду, которая больше него. Он мог зарыться в неё и чувствовать себя в безопасности, словно это даже и не одежда, а какой-то тряпичный кокон. Чонгук опустил свои уши и прижал их поплотнее к своей голове, натягивая на голову шапочку. Он посмотрелся в зеркало и улыбнулся самому себе. Взял свой блокнот и карандаш, чтобы он смог порисовать с Юнги. На улице было холоднее, чем Чонгук предполагал. Кролик шёл, прищурившись и придерживая шапочку, чтобы та не слетела с его головы, пока он не дошёл до нужной ему улицы. Наконец, он потянул за дверь салона. Она была закрыта. На двери висела бумажка, кричащая своими яркими красными буквами, что салон закрыт. Середина недели. Как так случилось, что там оказалось закрыто? Видимых причин не было. Сейчас даже обеда не было. И даже во время обеда, Юнги не закрывал салона. Он всегда заказывал что-то или просто ел сразу из контейнера на своём рабочем месте. Чонгук несколько раз постучал в дверь. Ответа не последовало. Подёргал её. Она всё ещё была заперта. Это был единственный план на сегодняшний день, но что-то случилось, и весь его план пошёл коту под хвост. Как несправедливо. Чонгук надулся, повернулся и сел возле двери. Где Юнги?