Падение Старого Мира

Плавание длилось уже больше суток, как на горизонте показался вулкан. Фаранга. Наконец, показался этот казавшийся теперь оплотом всего прекрасного остров. Погруженный в зелень и утренний туман, он резко отличался от пылавшей Кальдеры. Корабль обходил на веслах остров с запада. Леон слез с полубака и спустился вниз, ближе к другим солдатам. Хотя сейчас они не выглядели бравыми и могучими. Синие плащи и легкие кирасы были уже давно сняты. Те кто не были заняты в гребле, сидели в простых полотняных рубахах по всему кораблю. Настроение было подавленным. Новички были потрясены мясорубкой в крепости и на берегу, люди с бОльшим боевым опытом – той легкостью, с которой была оставлена цитадель человечества. Конечно, они понимали, что решение вынужденное, что крепость удерживать более было невозможно. От инквизиторов осталось чуть больше двадцати человек, из которых половина – недавно набравшиеся рекруты. Ополченцы, те, кто держали пляж, были убиты все. Гражданских на борту было всего восемь человек – ставший практически никем Азуро, капитан корабля и матросы. Весь прошлый день над судном висела странная тишина – только шум природы и весел разбавлял её. К вечеру старик Маркос пытался рассказать пару анекдотов, но успеха они не имели. И вот, утром показался дом. Леона терзали противоположные чувства – ему одновременно хотелось поскорее добраться до Харбор-Тауна, и в то же время – сесть на корме, и плыть, плыть, плыть. Уильям да негромкую команду привести в надлежащий вид оружие и снаряжение. Ну, хоть будет чем заняться. Спустя несколько часов корабль взял курс на запад и пошел вдоль берега. Мимо проплывали широкие леса, на берегу нежилось несколько морских грифов, небольшой пляж, устланный обломками какого-то невезучего судна, снова лес, и вот на северо-западе показались белые башни. Небольшой маяк из того же белого камня, и вот она, родная бухта. У причалов стояли два больших корабля. На центральном причале уже собралась делегация. Были портовые рабочие, готовящиеся принять вновь прибывшее судно. Помимо них – пять человек. Трое из них – Синие плащи. Рядом человек в одеянии верховного мага, скорее всего -Витус. И еще один гражданский. Корабль шел совсем медленно, вот причал и крик: «Лови канат!». Матросы сбросили якорь. Капитан, до этого все время ходивший в какой-то драной рубахе, сейчас надел довольно симпатичный плащ и треуголку. Инквизиторы построились, все уже одели форму и взяли ружье на плечо. Подали трап. Команда «Шагом марш». Отряд строевым шагом вышел и построился вдоль края причала. Синие плащи стоявшие на пристани, были простыми солдатами охраны, имен которых Леон не знал. Маг действительно был Витусом. Он и раньше был довольно седым, а сейчас стал вообще белым. Видимо, должность главы города и острова в разы хлопотней, чем простого наставника в монастыре. Штатским был Годин, член Верховного Совета, неизвестно как оказавшийся в Харбор-Тауне. Был он весь в морщинах, волос у него почти не осталось, глаза прищурены, кожаный плащ потрепан, левая рука была перебинтована. Увидев Азуро, он улыбнулся и потряс тому руку. Интересно, зачем он здесь. Когда отряд построился, Витус поморщился и спросил Вальдеса: - Это все? - Так точно, - Вальдес понял, что перед ним начальство, а может, ему кто и шепнул, потому говорил нарочито громко, как будто рекрут перед лейтенантом-наставником. - Так…, - Витус оглядел строй, с улыбкой кивнул Уильяму, с которым был хорошо знаком, и жестом показал, что все свободны. Вальдес дал команду «вольно» и велел местным показать тем, кто на Фаранге в первый раз, где находится казарма. Уильям махнул рукой, как бы говоря: «За мной» и двинулся по причалу. Леон встал след за ним и взял мушкет в руку. Да, Фаранга изменилась. Видимо, она теперь служила перевалочным пунктом между Кальдерой и Арбореей. Народу на улицах заметно поприбавилось. Хотя и знакомых лиц полно. Вон Мо, хозяин скотобойни со страшной татуировкой на лице. Страшной она казалось еще и по причине естественного старения лица, так что узор стал уродливым. В соседнем доме, там, где раньше была бухгалтерия, теперь был небольшой магазинчик Эстебана и его жены. Вот уж кому не позавидуешь. А может, и наоборот. Ему повезло. Ему повезло в том, что Мендоса ко времени Эстебанова краха был уже мертв. Карлос предложил бывшему Дону мир и прощение во всем в обмен на добровольную сдачу оружия и три четверти добытого золота. Положение Дона было в то время весьма шатким, ему не везло в добыче новых артефактов, а часть шайки требовала большей доли, угрожая убить всех, кто против. Ручной огр и верный дону Финчер (который теперь обучает рекрутов инквизиции фехтованию) с горсткой единомышленников не могли поправить положение. Предложение Карлоса было той соломинкой, за которую можно ухватиться. Дон в тайне от своей банды встретился с посланником тогда еще Ордена и сдался. Тех, кто стал противиться воле Инквизиции, были убиты или же пленены и отправлены на принудительные работы куда-то на Такаригуа. Оттуда еще никто из них не вернулся. Эстебана до сих пор по привычке некоторые называют «дон», чему тот хоть и показушно противиться, но душу ему это греет. Теперь он держит небольшую лавку у моря и торгует едой с ферм и остатками неконфискованных артефактов. Видимо в заведение Сони, закрытое еще лет восемь назад и превращенном в большой дом-гостиницу, теперь заняли беженцы. По крайней мере, никого из шатающихся вокруг дома Леон не знал. Уильям повел отряд по каменной лестнице вправо, не показывая новичкам город. Может, это и правильно. Наверное, экскурсию устроит позже, вечером. Старая караульная не выглядела пустой, несмотря на отсутствие на базе двух третей состава – кто в патруле, кто на башнях, вот из Кальдеры прибыли только что. Во дворе было трое новичков и два старых знакомых. Караско и Финчер. Бывшие враги, ставшие друзьями. Когда Финчер попросил работу в качестве инструктора по бою со шпагой и мечом, то Караско, бывший интендантом и ярым противником людей Дона, первым принял его. Теперь их можно часто видеть в небольшом трактирчике Джоша за кружкой пива и разговорами о старой жизни. Если бы также можно было бы поступить с Тенями или Титанами, то человечество бы процветало. Такого, к сожалению, не будет. Финчер показывал рекрутам, как лучше всего уклонятся от атак мечом или оружием Теней. Караско же, устроившийся в теньке, чистил свои сапоги какой-то травяной дрянью. Услышав шаги двух десятков людей, он поднял голову. Ухмыльнулся. - Приветствую вновь прибывших! – он церемонно поднял сапог над головой. – Привет, Уильям. - Здравствуй, Караско. - Ну ладно. В общем так, наш гарнизон – мушкеты в кладовую, те, кого я знать не знаю – ко мне на опись, - договорил он с некоторым унынием в голосе. - Вперед! Вслед за этим Караско отложил сапоги и двинулся к оружейной за книгой учета. Да, самый главный недостаток Инквизиции – это принцип «сделай завтра то, что можно сделать сегодня, и не забудь при этом написать отчет». Именно это являлось той причиной, почему экспедициям зачастую приходилось туго, так как из-за бумажной волокиты грузы простаивали где-нибудь в промежуточных портах на Такаригуа или Гаурусе. Теперь Караско требовалось переписать каждый экземпляр оружия, полученный на хранение, пересчитать все патроны, сданные туда же, и заставить каждого подписаться, а многие, особенно из кальдерских отрядов, были неграмотные, так как они большинство были из бедных семей, оторванных от образования. Отрядам из Фаранги и Маракаи (от последних осталось два человека, не считая Вальдеса) было чуть получше – маракайские были до этого в экспедиции, следовательно – подготовленные и в плане грамотности, а местные – те имели много времени да к тому же значительную часть обучения, если успевали, проходили в монастыре магов, где была шикарная библиотека и терпеливые учителя. Все это затягивало приемку на долгие часы, что мешало принять пищу и идти отдыхать. Леон поставил мушкет в оружейный шкаф, рядом положил патронную сумку, короткий кортик, а затем отправился искать старшего брата. Его он нашел разговаривающим с Витусом, который подошел вслед за отрядом Инквизиции. Судя по выражению лица мага, тот был крайне обеспокоен. Подойдя ближе, Леон понял, что его брат докладывает о событиях в Кальдере. После того, как Уильям остановился, Витус пробормотал что-то и отправился в свой кабинет. Брат обратился к Леону: - Случилось что-то? - Слушай, как насчет небольшого отпуска, или хотя бы выходного? Я бы до матери сходил, на ферму, она переживает наверняка. - Я бы и сам сходил, но Витус попросил меня присматривать за новичками в городе. У нас сейчас жесткая нехватка людей. Не знаю. Поговори с ним сам. Но особо не рассчитывай. Ладно, скоро ужин. *** Еда после дня в море казалась восхитительной. Хоть это и была обыкновенная похлебка из моркови и картофеля, которой в казарме потчуют на протяжении уже многих лет. Возможно, еда показалась вкусной из-за настроения Леона. Перед самой едой в караульную приперся Годин и потребовал полдюжины человек для охраны бывшего дома дона Эстебана, являющегося теперь временной резиденцией Верховного Совета. Вальдес, хоть и поворчал, но построил гарнизон в шеренгу и выбрал каждого пятого. Так что на ближайшие недели, если не месяцы, у Леона появилась сытая служба, не требующая особых усилий. После ужина Леон отправился в город для патрулирования. С собой он взял Скорпио, сына столяра, у которого обнаружился талант снайпера и поэтому он пошел в Инквизицию. Парень тоже должен был отправиться в монастырь на днях, поэтому ему захотелось узнать поближе город. Не столько для самозащиты (Синих плащей в городе боялись), сколько для красоты они повесили на левый бок по узкому мечу, единственному холодному оружию Инквизиции, которому доверял Финчер. - Вообще какие-то спицы стали вместо нормального оружия выдавать, - бурчал тот, оглядывая стойку со шпагами. – Раньше были прекрасные клинки, тяжелые правда, но зато один удар – и нет врага. Ну а сейчас… Ладно, вот это че-то стоящее. Мечи были наточены и даже рукоятка была обмотана – холодное оружие Финчер искренне любил. Решили сначала пройтись по торговому кварталу. Тут с годами ничего не менялось. Перед дверью своего магазина стоял старик Кондрад, который, едва лишь увидев Леона, ретировался внутрь дома. Он отказывался иметь дело с ними. После того, как отец Леона, Уильяма и Беппо (старший сын, который сейчас вел спокойную жизнь фермера), Ингвар умер от болезни, братья втроем пришли в магазин и попросили хоть немного денег на похороны и дальнейшую жизнь. Кондрад взъерепенился и пытался выставить их вон, но одичавший после жизни на Болоте у дона Беппо чуть не забил его до смерти кулаками и взял все деньги, которые нашел в сундуке под прилавком. С тех пор третьего сына Тильды в город не пускали ни под каким видом. А торгаш отказывался с тех пор продавать им что-либо. Не больно-то надо. Через площадь стоял оружейный магазин Альваро, на которого работало двое кузнецов – Оскар и Уолтер. Кузнечный горн был потушен, видимо, клиентуры немного. Леон вместе со Скорпио пошли дальше по улице, к маяку. Через открытую дверь лавки алхимика была видна небольшая очередь – Гарт наверняка весь запыхался. Изможденные голодом Кальдеры, нервотрепкой побега из Старого Света, морским путешествием в тесном трюме, беженцы часто болели и старались как-то поддержать свое здоровье. Интересно, подняли ли цены, или же наоборот, сбросили? Инквизиторы спустились к морю. Вдруг как-то резко захотелось отдохнуть, да не так, как в казарме. Захотелось выпить кружку чего-нибудь, поговорить, поесть вкусностей. Самое ближайшее для этих целей место – лавка Эстебана, старику часто хотелось поговорить о временах своего могущества. Леон и Скорпио подошли к темной двери, постучались и вошли.