Джентльмены в поисках десятки

«Увезем его в наше поместье» (Высокий блондин в Черном Ботинке) 8 часами ранее. Прекрасный замок в Фонтенбло, в котором с недавнего времени располагался институт, жил своей собственной особенной жизнью. Странные люди гуляли по аллеям, беседовали, танцевали, пели, библиотеки были наполнены экзальтированными читателями. А вот хозяина замка снедали иные заботы. Он давал важные инструкции своему подчиненному, доверенному лицу для деликатных поручений и близкому ученику. Это был один и тот же человек и даже человек уже нам известный. Напротив месье Энфера, директора аскетического приюта, за своим письменным столом сидел налысо бритый смуглый мужчина с огромными черными усами и тяжелым пронзительным взглядом. Слова хозяина кабинета, произносимые глухим басом, были неторопливыми и вескими как гранитные валуны. -Патрис, я хочу поговорить о постояльцах нашего приюта. Меня интересуют трое: Арон Раканович, Матильда Раканович, их сосед Эпинский. Сегодня вечером три часа назад некий человек поручил этим троим важное дело. Это дело касается и меня. Завтра с утра возьмите в замке три экипажа и моих людей. Они будут одеты полицейскими. Скажете им что и как надо делать. Гостей привезите в замок и передайте в специальные покои института. Потом отправляйтесь к своим бывшим коллегам из полиции и скажите им, что постояльцы исчезли вместе с кассой приюта. – Хозяин кабинета помолчал. – Через неделю приют можете закрывать, у вас будет другое поручение. Энфер наклонил голову в знак согласия. Его преданность и вера в Учителя были абсолютными. Бывший жандарм, выгнанный из полиции за слишком вольное общение с подопечными, Патрис Энфер прозябал на дне парижского общества, пока не встретил этого странного эмигранта. Эмигрант оказался знаменитым Духовным Учителем, который разглядел в бывшем жандарме качества выдающегося человека. Учитель поднял Патриса со дна общества к человеческой жизни, и давал поручения, которые были особенно по душе, а также раскрыл глубины духовного знания. В один из дней у Учителя возникла мысль прикрыться учением Толстого и организовать приют, чтобы проверить на практике некоторые теории о шоках. Именно месье Энфер нашел помещение, персонал, договорился о регистрации. Идеологию для приюта на основе учения Толстого (практически ничего не изменив) подготовил Учитель. Разумеется, директором этой странной организации стал месье Энфер. Его Учитель между тем встал из-за стола и подошел вплотную к бывшему полицейскому и торжественно произнес: — Вот, я, князь рода Мухранских, дарую тебе Энграмму. – С этими словами на шею Энфера опустилась цепь с металлическим медальоном. – Будь достоин. – Учитель сделал паузу и добавил. - Иди и возьми. Повинуясь жесту, Энфер покинул кабинет. Хозяин же кабинета потер рукой нос и разгладил усы, а потом отметил, что сейчас он, как простой смертный совершил автоматические действия и поэтому в наказание еще раз детально проверил свои мысли и намерения. Вмешаться в дела сильных мира сего было опасно, но добившись успеха в этой игре он сам станет одним из них. Поэтому риск оправдан и правилен. Так же хозяин замка проверил оценку своих возможностей - он уже сейчас довольно многое мог и многое значил. Он - Герррджиев. А уж если у него в руках будет то, что сейчас ищет Ротшильд… Утро после мальчишника. Если бы у месье Энфера спросили, почему он решил отвезти в замок не только тех, кого ему приказали, но и их собутыльников, и даже случайную особу женского пола, он бы ответил, что все они слишком много знают. И покривил бы душой. Ибо директор доподлинно не знал, знают эти люди что-либо или нет. А вот свидетелей по прошлому горькому опыту он не любил. Кроме того, сам факт безудержного разгула напомнил бывшему жандарму те времена, когда он сам часто занимался этим. А теперь он был лишен этих радостей, и ему не хватало бесшабашных кутежей и алкоголя. Особа же женского пола разозлила директора приюта тем, что напала на людей Учителя. Князю Мухранскому это могло не понравиться, и если не предъявить ему оскорбительницу гнев Черного Грека мог обрушится и на самого бывшего полицейского. Это было бы лишним и ни к чему. Поэтому Энфер и десять его помощников вместо троих человек как им приказали, приготовились конвоировать целых 7. Третьей причиной было то, что месье Патрис Энфер просто напросто недооценил постояльцев толстовского приюта. Увы, несмотря на работу в полиции, безошибочно разбираться в людях он так и не научился, на чем ранее и погорел, неправильно выбирая себе знакомых из числа обитателей парижского дна. Патрис считал себя истинным парижанином, храбрецом и задирой, и несмотря на службу в полиции даже немного апашем. По этой причине Патрис презрительно относился к иностранцам, негативно к обеспеченным слоям населения, а также к тем, кто был на его взгляд слишком образован. Все они слабаки, которые бояться запачкаться и сделать то что кажется плохим и неправильным. Ничего толком сделать не могут, потому что бояться запачкаться. Слюнтяи. Сопливые морские медузы. Вот он, Энфер грязных дел не боится, и к нему удача лицом поворачивается, потому что правильным везет. Знакомство с Учителем улучшило отношение Энфера к иностранцам и даже к образованным, и все же прежние взгляды временами оказывали свое пагубное влияние. Ракановичи и Эпинский сразу же показались ему разорившимися из-за войн и революций иностранцами, которые неумело взялись за мелкое жульничество и не преуспели. Они были образованными, а следовательно, мягкими и никчемными. Соответственно, неприятностей и сопротивления он от них не ждал. Это мнение было скажем так, ошибочным. Потрепанные эмигранты, с которыми пили Ракановичи вообще были недостойными хоть какого-то внимания. План перевозки был прост и понятен – псевдополицейские рассаживают подопечных по каретам без окон, после чего везут в замок. Что будет дальше Энфер не хотел знать, так как всем известно, что любопытство сгубило кошку. Опять же несмотря на наручники на строптивую подружку Арона было нужно двое человек, чтобы только держать ее на месте. Значит на остальных 6 оставалось всего 8. Под разглагольствования директора приюта о наказании грешников и справедливой каре от полиции те, кто еще вчера собирался свергать советскую власть спустились в холл. Первой ввели Матильду, за ней – Арона, потом втащили Милену и стали ждать остальных. Матильда с Ароном переглянулись и молчаливо решили пока ничего не предпринимать. Все-таки с племянницей Ротшильда и ее друзьями в полиции не может случиться ничего плохого. Однако через минуту Милена начала стучать туфлей по полу и знающие азбуку Морзе Арон, и Матильда поняли, что им выстукивают предупреждение: это не настоящие полицейские.