never ever.

Прошел месяц с того момента, как в стаю пришел новый альфа. Сильный, взрослый и матёрый. Волк у него с иссиня-черной шерстью и алыми глазами, от которых в жилах стынет кровь. И Марк хочет сдохнуть. Каждую чёртову секунду. Потому что он бывший бета. Или нынешний. И лучше бы Джебом отправил его в изгнание и выбрал кого-то другого на эту роль. Он не хочет. Его выворачивает наизнанку, когда новый альфа прикасается к нему, вызывая мутную смесь отвращения, подчинения и желания. Паскудного возбуждения, заложенного в нем природой, против которой особо не попрешь. Он пытался. Это даже не назовешь насилием, когда Джебом просто заходит в его дальную пещеру и садится у костра. Смотрит на него изучающе и спокойно, словно так и должно быть. А потом прижимает его спиной к голым камням, вспарывая прорезавшимися клыками кожу на шее. Марк подчиняется. Ночью. А днём снова срывается с тонкой, натянутой цепочки, раздирая когтями чужую шкуру до горячей и терпкой крови. У Марка шерсть рыжая, почти золотистая, блестящая в лучах солнца, словно выкованная из драгоценного металла. Кайе говорил, что он и есть драгоценность. Ключ от волчьего Эль Дорадо. Это не похоже на насилие. Он подчиняется. У него нет другого выбора. Это _альфа_. Сильный и опытный, под которого хочет лечь уже каждый омега в этой долбанной стае. Марк не хочет. Но все равно выгибается, когда Джебом раскладывает его снова и снова на твердых камнях его пещеры. Наверное, ему кажется, что это новый вызов - подчинить себе бету предыдущего вожака. Если честно, ему уже настолько все равно, что он ждёт, когда альфа появится на входе, отбрасывая длинную тень от костра на неаккуратные рисунки на стенах. - Ты должен подчиниться. - Иди нахуй, - Марк показывает средний палец, и это первый раз, когда у Джебома сдают нервы. Он скалится, зло и взвинченно. И почти страшно смотреть на него, но он только дергает острым плечом, пытаясь отползти дальше. Но. Альфа прижимает его спиной к стене и шумно дышит в его шею, заставляя низ живота напрягаться от болезненного возбуждения. Марк уже омега. Всего лишь один из. И сопротивляться сил нет никаких. Он судорожно стонет, цепляясь пальцами за его запястье, чтобы не упасть. - Если нет, то я буду убивать по одному. Каждого. В этой стае. Марк не понимает. Смотрит на него, словно тот сказал что-то на совершенно незнакомом языке. - И начну с Югёма.