Вкус прошлогоднего лета

Люба с интересом посмотрела на Сергея и спросила: — Как тебе мясо? — Вкусно, — жуя, ответил тот. — Новый рецепт, — улыбнулась женщина и перевела взгляд на сестру: — Вер, а что у тебя с кофейней? — Я хочу слетать в Египет и добыть у них старинный рецепт выпечки. Именно из домашней кулинарной книги какого-нибудь повара, — отозвалась Безрукова, нарезая кусок свинины на маленькие ломтики. — А почему именно Египет? — удивилась Любовь. — Я как-то видела программу о нём, там готовили прекрасные пироги с ягодами и шоколадом. — Серёжка с тобой поедет? — женщина сделала глоток белого вина из пузатого бокала. — Мне сейчас никто отпуск не даст, — отозвался Безруков. — Я уже летала в одиночестве, ничего страшного, — заметила Вера и посмотрела на племянницу, десятилетнюю Дашу: — А Дашуля чем у нас будет заниматься на каникулах? — Я хочу в лагерь. В «Ивушку». Мне там в том году очень понравилось, — с чувством отозвалась девочка, с улыбкой посмотрев на тётю. — В принципе, меня эта «Ивушка» устраивает. Там море, питание хорошее, секции, — рассудительно произнесла Люба, отправляя в рот кусочек помидора. — Пусть побудет там до августа, а в августе полетим в Болгарию. Да, Юр? — Да, дорогая, — выныривая из своих раздумий, отозвался Беляев. Даша, единственная внучка Бориса Олеговича и Татьяны Филипповны, была любима всеми. Вера тоже то и дело баловала племянницу, даря ей игрушки и наряды. Вот и сейчас она встала из-за стола и ушла в прихожую. Вернувшись с большой красной коробкой, женщина вручила её девочке. Та, радостно блестя глазами, приняла подарок и обняла Веру: — Спасибо большое! — Вау, кукла «Метисса»! Коллекционная! — в восторге воскликнула Любовь. — Играй, — погладив Дашу по голове, улыбнулась Безрукова. Сергей услышал пиликанье своего смартфона и достал его из кармана джинсов, оставив руку под столом. Костя прислал ему сообщение, от чего мужчина испытал прилив приятного волнения. «Привет. Встретимся?» Безруков мельком осмотрел присутствующих. Жена и Люба помогали Даше распаковать куклу, а Юра жевал мясо, запивая его вином. «Привет. Давай. Когда?» — ответил он. Ответ пришёл через несколько секунд. «На Арбате, рядом с «Чайковским». Идёт?» «Через час нормально?» «Ок». Сергей спрятал смартфон в карман и пригубил немного вина. Вера вернулась за стол и погладила супруга по руке. — Всё хорошо? — Надо приехать в офис, появились неотложные дела, — соврал Безруков, не испытав ни малейшего угрызения совести. Он имеет право на личное пространство! — Ты надолго? — в голосе женщины засквозила озабоченность. — Не знаю. Я позвоню, — поцеловав жену в висок, ответил Сергей. — Значит, ты не против, если я слетаю в Египет? — сплетая свои пальцы с пальцами мужчины, мягко спросила Безрукова. — Не против. Слетай, конечно, — улыбнулся тот. — Ну тогда куплю билет, не буду тянуть. Надеюсь, это поможет «Сибирии» скакануть вверх в рейтингах. — Если тебе удастся раздобыть что-то особенное, то почему бы и нет? — Серёг, у тебя как на работе-то дела? — вдруг спросил Юра, откидываясь на спинку стула. — Да всё нормально. А у тебя? — Кажется, новый генеральный решил всерьёз за меня взяться, — ухмыльнулся мужчина. — Возникла идея уйти не к очередному «доброму дяденьке», а открыть своё агентство. — Попробуй, вот только конкуренция… — Меня пока что именно эта мысль и останавливает. Беляев работал в одном из самых крупных столичных риэлторских агентств и являлся начальником отдела по продаже вторичного жилья. Не так давно во главе компании возник некто Фёдор Третищев, который начал активно менять кадры и внедрять странные тренинги по повышению квалификации менеджеров по продажам. Обладая упрямым характером и язвительностью, Беляев не нашёл общего языка с новым руководителем. «Холодная война» уже пахла увольнением. — Мне сейчас надо в издательство. Набери меня как-нибудь, поболтаем, — сказал Сергей и встал из-за стола. — Рад был повидаться. — А как же торт? — изумлённо спросила Люба, внимательно глядя на Безрукова. — Сейчас уже не успеваю. До скорого, — улыбнувшись всем присутствующим, Сергей поднял ладонь вверх и вышел из гостиной. Хабенский сидел на лавочке возле кофейни «Чайковский» и курил. Заметив приближающегося Безрукова, помахал ему и отбросил сигарету в сторону. — Привет, ты как? — убирая волосы назад привычным движением руки, спросил Сергей и присел рядом с мужчиной. — Привет. Ну так. — Что-то случилось? — Человек умер, — мрачно ответил Хабенский, внимательно глядя на Безрукова. Тот всегда был одет очень опрятно и даже стильно. Во многом это была заслуга Веры, которая любила, когда её муж выглядел «с иголочки». Сейчас на Сергее был коричневый пиджак с чёрными вставками на локтях, голубая рубашка и такие же джинсы. Он жевал приятную мятную жвачку и пах дорогим парфюмом. — Какой человек? — непонимающе спросил Сергей, глядя в карие глаза. — Пациент, Серёж. Мой пациент. Я делал ему операцию на сердце, — на последних словах он качнул головой. — Я ведь кардиохирург. Ты не знал? — Я погуглил твою клинику. Так что знал. Я… сожалею, что он умер. Тебе сейчас тяжело, наверное. — У него был очень тяжёлый случай, шансов почти не было. И, всё равно, приятного мало, — замолчав, Костя хлопнул себя по коленям. — Ну да ладно, я пригласил тебя не за этим. Пошли в кино? — В кино? — растерянно переспросил Безруков, удивляясь столь резкой смене темы. — Ну ладно, идём. Сергей, с детства питающий страсть к книгам, не очень-то интересовался блокбастерами, но в этот раз он открыл в себе кое-что новое. Оказывается, дорогостоящая фантастика, с кучей спецэффектов — это круто! После сеанса он находился в очень воодушевлённом состоянии. Костя заманил его в ближайшую пиццерию, где Сергей от души обожрался пиццей и напился колы. А потом они снова поехали к Хабенскому, что уже стало некой негласной традицией. Стоило им зайти в полумрак прихожей, как Костя сделал то, что потрясло Сергея до глубины души. Он обнял его за плечи и, вжав спиной в стену, поцеловал в губы. Безруков забыл как дышать, его начало колотить от происходящего. Тем временем Хабенский неспешно целовал мужчину, как бы пробуя на вкус его губы. Наконец, отойдя от первого шока, Сергей резко повернул голову в сторону и выдохнул: — Ты рехнулся? — Тебе неприятно? — голос Кости успокаивал, убаюкивал и пленил. — Мне странно, — нахмуренно ответил Безруков. — Но ведь ты всё ещё здесь. Возможно, это приятная странность? — едва заметно ухмыльнувшись, Хабенский сделал шаг назад, отпуская Сергея. — Ты сумасшедший, — тихо произнёс тот, посмотрев в глаза кардиолога. — Разве что самую малость, — обаятельно ответил Костя. Он выглядел таким довольным, что Безруков в полной мере ощутил свою беспомощность. Понравилось ему или нет? Хочет ли он уйти? Что это за коктейль чувств закипает в душе? Сергей не понимал самого себя. Видимо, прекрасно ощутив смятение мужчины, Хабенский сжал запястье своего гостя и повёл его в гостиную. Блеклый вечерний свет придавал комнате сказочное настроение. Костя усадил Сергея на диван, где тот лежал после аварии, и опустился на корточки между его ног. — Ну и чего ты боишься? Ты же хочешь, я вижу, — спокойный тон Хабенского словно пробирался под кожу и в самую душу. — Чего я хочу? — голос Безрукова дрогнул. — Всего. Ты же всё прекрасно понимаешь, нам не нужны слова. — Я… — Сергей не нашёлся, что ответить, и медленно откинулся на спинку дивана. Его колотило, когда Хабенский расправлялся с ремнём его брюк, приспускал их вместе с резинкой белья и доставал на свет божий его член. Безруков покраснел от стыда и посмотрел на Костю, который, сжав плоть мужчины в руке, начал медленно подрачивать ему, глядя в глаза, будто в саму душу. — Ты до ужаса очарователен, — хрипло произнёс Хабенский, чуть убыстряя движение руки и с наслаждением ощущая, как твердеет член Серёжи. Твердеет и начинает сочиться. — Тебе нравится, я же говорил. — Прекрати… — пробормотал Безруков, тяжело дыша и невольно совершая короткие движения бёдрами. Ему хотелось искусать себе руки от переизбытка чувств и остроты ощущений. То, что произошло дальше, и вовсе было где-то за гранью: кардиолог наклонился и начал вбирать твёрдый член в свой горячий рот. Нежная кожа органа обволакивалась влажностью, головка скользила по языку и касалась нёба. Сергей ощущал влагу на своих глазах и не мог её стереть, поскольку руки не слушались и дрожали. Продолжая совершать короткие толчки, он громко стонал и подрагивал, а Хабенский, блестя глазами, отсасывал ему, помогая себе рукой. В преддверии оргазма Безруков уронил голову на спинку дивана и положил влажные дрожащие ладони на щёки мужчины. Тот быстро выпустил изо рта член и крепко сжал его у основания. Сперма летела в разные стороны и на пальцы Константина. — Ну-ну, тише, — прошептал он, видя лёгкое сумасшествие дрожащего Сергея. Сев рядом с мужчиной, Хабенский вытер руку о свои джинсы и обнял Безрукова, бережно прижимая к себе и целуя в волосы, пахнущие хвойным шампунем. — Что мы натворили… — еле шевеля языком, пробормотал тот. — Ты прекрасен, Серёжа, — успокаивающе поглаживая Сергея по горячей спине, прошептал Костя. Тот притих и спустя какое-то время перестал содрогаться. Отстранившись от кардиолога, он скользнул взглядом по его лицу, излучающему спокойствие, и впился в его губы своими. Безруков напоминал самому себе послушного подростка, который, вдали от строгой матери, вдруг решил побыть плохишом, дать волю всем своим желаниям. Хабенский, придерживая мужчину за бёдра, отвечал на поцелуй. Они целовались страстно, толкаясь языками в горячие рты друг друга и тяжело дыша. Когда Сергей отстранился, чтобы глотнуть немного воздуха, Хабенский не выдержал и накрыл свой пах ладонью. — Я хочу тебя, — хрипло и властно заявил он. — Я никогда не… — Я знаю. Расслабься и ничего не бойся, — с этими словами кардиолог начал снимать с Сергея пиджак вместе с рубашкой, касаясь горячими губами плеч и груди мужчины. Расправившись с его одеждой, какое-то время он просто рассматривал стройное и крепкое тело Безрукова, а потом порывисто встал и быстро избавился от футболки и джинсов с бельём. Сергей посмотрел на стоящий колом член мужчины и с ужасом подумал, что сейчас он будет в нём. Безумие. Надо спасаться, пока не поздно. Вот только Безруков потянулся к своему члену и начал его дрочить, ощущая, как волосы липнут ко влажному лбу. Хабенский вытащил из шкафа какую-то баночку и, заставив Сергея развести в стороны согнутые в коленях ноги, начал обильно смазывать его сжатый анус. Безруков напрягся и застонал. — Расслабься, иначе будет больнее, — прошептал Константин, начиная осторожно вводить в отверстие указательный палец. — Ох, чёрт! — выкрикнул Сергея и зажмурился. Хабенский начал аккуратно растягивать анус мужчины одним пальцем, затем добавил к нему второй. Безруков кусал кулак и задыхался от ощущений. Когда к его девственному анусу прижалась влажная головка крупного члена, Сергей сжал плечи Кости, впиваясь в его влажную кожу короткими ногтями. Хабенский накрыл губы партнёра своими и, лаская языком его язык, начал медленно проникать в отверстие. Член неспешно входил в анус, заполняя его собой. Безрукову было больно, но поцелуй отвлекал его от неприятных ощущений. Войдя в него целиком, Костя разорвал поцелуй, и начал касаться губами шеи и ключиц мужчины. Ускоряя ритм, он покрывал кожу Серёжи всё более настырными и пылкими поцелуями. Тот пытался сжать в себе член и стонал от удовольствия, пришедшего на смену боли. Хабенский трахал его всё быстрее и глубже, и в какой-то момент наслаждение стало просто невыносимым. Внутри было так жарко и тесно, что Костя зажмурился и начал заполнять отверстие спермой, продолжая активно двигать бёдрами. Сергей захрипел, кончая во второй раз и разбрызгивая сперму. — Хочешь пить? — спросил Хабенский, когда они, лёжа на смятых простынях, немного отошли от страстного соития. — Н-не знаю, — с трудом ответил Безруков и посмотрел на мужчину мутными глазами. — У тебя уже был такой опыт, да? — Да. Регина знает, что я бисексуал, поэтому и подумала тогда, что ты мой любовник, — помолчав, с нотками холода в голосе ответил кардиолог. Сергей не нашёлся, что ответить. Костя повернул к нему голову и положил ладонь на тёплую грудь мужчины. Они снова поцеловались, смакуя вкус этого поцелуя. — Мне надо домой. Я соврал Вере, что вызвали на работу, — хрипло прошептал Безруков. За окнами уже было темно. Угол губ Хабенского дрогнул и сам он заметно помрачнел. Ничего не ответив, мужчина кивнул. Костя снова отвёз Сергея домой, только на сей раз они расставались не как простые знакомые, а как любовники. Хабенский властно обнял мужчину и требовательно поцеловал припухшие губы Безрукова. Тот податливо целовал мужчину в ответ, ощущая прилив небывалого счастья. — Я напишу, — тихо произнёс Константин на прощание. Окрылённый и трепещущий, Сергей, стоя в кабине лифта, достал смартфон и установил на нём пароль.