Я смотрю на тебя сквозь стекло. Не знаю, сколько это длится, Но кажется, что целую вечность. Stone Sour
— Я так скоро детский сад свой открою. Сначала Паркер, теперь ваша жертва анорексии. Старк, устало потирая виски, изучал папку с делом некой Лори Филипс. С фотографии на него смотрели большие карие глаза, особо выделяющиеся на худом бледном лице. — И что в ней особенного? Миллиардер поднял взгляд на «коллег по работе», откладывая досье. Наташа и Клинт сидели напротив. Лица обоих казались непроницаемыми. Романофф не могла выкинуть из головы перебинтованное запястье Лори. Она знала значение каждого слова, но понять их предназначение было невозможно. Клинт ни о чем таком не догадывался, но за Лори волновался не меньше. Он привязался к девочке, и его не грела мысль о том, что она сейчас стоит одна, явно напуганная и сбитая с толку. Первой «отмерла» Наташа. — Ее отец возглавлял проект по созданию суперсолдат, подобных Барнсу. — И что? — Тони явно не понимал, чего от него хотят. Еще пару минут назад его главной заботой был психопат с железной рукой, а сейчас его просят стать нянькой. — Его убили. Следы он замел. Что вы хотите от девчонки? — Эта девчонка — самое дорогое, что у него было. Она точно что-то знает, просто не помнит. — А откуда такая уверенность? Наташа достала из рюкзака другую папку, потрепанную и пожелтевшую. — Василий Карпов был верен "Гидре", как никто другой. В его руках находились коды, тайные шифры, архивы. Но вот незадачка — все самое важное он никогда не хранил ни в письменном, ни в электронном виде. Тони уже приготовился внимать, но агентесса замолчала, выводя тем самым из себя. — И что? Я по-прежнему ни черта не понимаю. Ребята, ради бога, у меня тут истеричка с амнезией на подходе… — Среди разработок "Гидры" был проект под названием «Хранилище разума». Это способ запихнуть терабайты секретной информации человеку в подсознание. Старк нахмурился, переваривая Наташины слова. Затем подскочил с места и начал ходить по кабинету. Дело принимало интересный оборот. — Школьники наверняка были бы счастливы. Программа за все годы обучения как по щелчку, а? — Тони, сейчас не время паясничать. Девочку нужно обследовать. — Так вы поэтому к ней привязались? Только из-за того, что в ее светлой головке может оказаться ваша подноготная? Тони понял, что это был удар ниже пояса, но слова вырвались прежде, чем он успел подумать. — Речь не о нас. — Наташа сделала вид, что пропустила остроту мимо ушей, но тон ее стал более требовательным и раздраженным. — Если «Хранилище разума» у нее, все в опасности. За ней будут охотиться, и если доберутся раньше нас — все насмарку. — Сам подумай, Тони, — к разговору подключился Клинт, — это наш шанс обскакать "Гидру" на несколько шагов. Наверняка ты или Брюс можете что-то сделать. Подключите Ванду, она же любит с сознанием играться. Старк глубоко вдохнул, прикрыл глаза и выдохнул. За последние несколько дней на него свалилось слишком много. Конфликт внутри команды, ссоры с Пеппер, непослушный подросток, теперь еще и "Гидра". — Ладно. Все равно ведь не отвяжитесь. Займемся вашим «хранилищем» завтра. А сейчас… Тони хотел завершить разговор очередной саркастичной колкостью, но во всем помещении вдруг погас свет. Наташа и Клинт почти синхронно поднялись со своих мест, оглядываясь по сторонам. Старк надел очки, оснащенные коммуникативным устройством, и связался с П.Я.Т.Н.И.Ц.ей. — П.Я.Т.Н.И.Ц.а, найдешь источник обесточивания? — Импульс исходил с подуровня пять, восточное крыло. Миллиардер запустил пятерню в волосы и еле сдержался, чтобы не пнуть стоящий рядом кофейный столик. — Черт! — Что такое? — Там допрашивают Барнса. Наташа, не медля ни секунды, оттолкнула Старка и побежала к выходу. Клинт рванул следом за ней, а Тони, крепко выругавшись, еще раз убедился в том, что сегодня совершенно не его день.***
— Слушай внимательно и не вздумай кричать. Голос незнакомый. Я шумно сглатываю не в силах пошевелиться. Если этот смельчак смог проникнуть в штаб и остаться незамеченным, дела обстоят хуже некуда. Страх вперемешку со злостью пульсирует где-то чуть ниже груди. Мне уже не хочется плакать и биться в истерике. У меня внутри словно что-то перегорело. Наверное, я просто привыкаю к тому, что моя жизнь теперь состоит из потрясений, угроз и преследований. Может, все-таки закричать? В конце концов, это штаб «Мстителей», не думаю, что не найдется хоть кто-то, способный обезвредить нарушителя. Я уже собралась с духом, как пистолет (трудно не догадаться, что это он) прижали к спине сильнее. Незнакомец подошел ближе. Волосы у меня на загривке встали дыбом. — Здесь все взлетит на воздух, если хотя бы пикнешь, усекла? — Снова этот мокрый шепот, вызывающий тошноту. — А теперь ты как ни в чем не бывало пойдешь туда, куда я скажу. Шаг влево, шаг вправо — и я за себя не ручаюсь. Во рту вдруг пересохло. Карусель мыслей лихорадочно вращалась, подкидывая самые худшие сценарии. Пистолет исчез, но я продолжала ощущать затылком дыхание смерти. — Сейчас направо и прямо, до конца. — Скомандовала смерть, и я, уняв дрожь в коленках, пошла по заданному пути. «Дорогие костюмы» и «броневики» проходили мимо, ни о чем не подозревая. На вторых я смотрела с надеждой, мысленно посылая сигнал «S.O.S.». Но, увы, мне лишь доброжелательно кивали и улыбались. Жаль, что улыбки сейчас никак не помогут. — Налево. — Теперь это был не шепот, а тяжелый властный бас. Как заведенная, я резко развернулась на пятках и уперлась в закрытую металлическую дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен». Из-за моей спины вдруг появилась огромная мускулистая рука с пластиковой карточкой, зажатой между пальцами. Проведя ей через электронный замок, рука снова спряталась, а я, кажется, все быстрее приближалась к обмороку. — Шагай. — Толчок в плечо. Пошатываюсь и неуклюже иду дальше. За дверью оказалась лестница, ведущая вниз. Картинка перед глазами плясала, и мне казалось, что ступенек слишком уж много. Мы спускались все ниже. Я поежилась, ощущая, как температура вокруг стремительно падает. Когда ступеньки закончились, даже теплая толстовка перестала спасать от холода. — Прямо. Я зависаю, оглядывая помещение, где мы оказались. Похоже на какой-то ангар. Лампы, подвешенные к низкому потолку, освещали белым светом длинный коридор. В метрах двадцати находилась большая стеклянная камера, а прямо перед ней стоял письменный стол. — Шагай! — Толчок в спину, на этот раз гораздо сильнее, чем предыдущий. Я повиновалась, но чем ближе мы подходили, тем больше мне хотелось наплевать на опасность и пуститься наутек. За столом сидел он. Сейчас я видела только его спину, но этого было достаточно, чтобы узнать того, кто убил отца. Я остановилась, не в силах идти дальше. Картины совсем недалекого прошлого стали яркими как никогда. Отчаянный крик замер где-то в груди, не давая дышать. Он так близко. Я могу сделать еще несколько шагов и свернуть ему шею. Он оборачивается. Взгляд из ночных кошмаров парализует. Он улыбается. И мне хочется стереть эту мерзкую улыбку своим кулаком. Он поднимает руку, показывая, что ближе подходить не нужно. А мне хочется наброситься на него и расцарапать ему лицо. — Доброй ночи, мистер Барнс. Мне поручено провести психиатрическую экспертизу. Вы не против? Убийца отворачивается к стеклянной камере, стоящей чуть поодаль. Только сейчас я заметила, что в ней человек. «Мистер Барнс». Я присмотрелась и узнала лицо из вечерних новостей. Это был тот самый Зимний солдат. Вся злость вдруг испарилась, уступив место любопытству. Взгляд мой сперва упал на блестящую в свете ламп железную руку. Потом скользнул выше, к мощной тяжело вздымающейся груди. И, наконец, к лицу. Внутри все замерло, когда я увидела, как пара серых глаз изучает меня в ответ. Перебинтованную руку вдруг пронзила мимолетная боль. На лицо солдата падали длинные темные пряди волос. Широкие брови сведены, губы сжаты. Казалось, он так напряжен, что малейшее движение его огромной руки пробьет стекло камеры. Совершенно некстати я отметила, что внешне Зимний солдат ничем не уступает Стиву. Игру в гляделки прервал голос, от которого сердце резко остановилось, а потом забилось с неистовой силой. — Ваше имя Джеймс? Было в глазах пленника что-то гипнотическое и отталкивающее одновременно. Прозрачные как стекло, они неотрывно следили за мной. Видно, Зимний солдат не понимал, зачем к нему привели простую девчонку. Что ж, в этой ситуации мы оба непросветленные. — Меня зовут Баки. — Отвечал он убийце, но смотрел по-прежнему на меня. Я беспомощно пожала плечами, показывая, что сама не понимаю происходящего. -Что ж, Баки. Вам многое довелось пережить… — Я не хочу говорить об этом. — Резко оборвал Джеймс, а голос его неизвестным импульсом заставил меня вздрогнуть. Тишина давила со всех сторон. Хотелось плюнуть на все, сорваться и дать деру. Но противный смешок, сорвавшийся с губ убийцы, вернул в реальность. — Боитесь, что начнете рассказывать, и кошмарам не будет конца? — Мне еще больше захотелось врезать ему, когда его тон вдруг стал издевательским. Я немногое знаю о Зимнем солдате. Но я уверена, что Стив не вступился бы за него без причины. — Не волнуйтесь, речь пойдет только об одном. — Убийца нарочито медленно снял очки и положил их на стол. — Поговорим про вашу родину. Не про Румынию, и уж точно не про Бруклин. О том месте, откуда вы родом. Он махнул рукой. Я не успела пискнуть, как меня со спины стиснули огромными руками, и потащили вперед. — Нет! Не надо! — Я кричала не своим голосом. Сдерживаться уже не было сил. Слезы все-таки брызнули из глаз. Инстинкт самосохранения взял свое: я извивалась, выкручивалась, пыталась пнуть или оцарапать того, кто меня тащил. Но руки сомкнулись сильнее, сдавливая ребра, а рот мне грубо заткнула огромная ладонь. На мгновение я закрыла глаза. А когда открыла, кругом погас свет. Осталось лишь слабое свечение, исходящее из камеры Джеймса. — Жаль, что вам не удастся познакомиться. — Убийца встает и подходит ко мне. Я в надежде смотрю на Барнса, хотя понимаю, что мы оба тут заложники. Опять вскрикиваю, потому что мой ночной кошмар хватает меня за больную руку. Бинт на запястье трещит и рвется. Мучитель подносит мою руку ближе к своим крысиным глазам. Я окончательно растерялась. Солдат тоже ничего не понимал, но напрягся еще сильнее, когда меня поволокли прямо к камере. — У нас были только первые три слова. Карпов позаботился избавиться от кода, но кто же знал, что все обернется так, да? — Он смеется, и смех его проникает под кожу, заставляя содрогаться от ужаса. — Не надо. — Я снова смотрю на Зимнего, и мне становится еще страшнее. Он напуган. Даже больше, чем я. Убийца, игнорируя его просьбу, начинает читать вырезанные на моей коже слова. — Желание. Джеймс шипит сквозь зубы. — Ржавый. Его взгляд становится диким. — Семнадцать. — Стоп! — Он кричит и сжимает кулаки. Я цепенею, наблюдая, как железные тиски, сдерживающие его, трещат и рвутся словно бумага. — Рассвет. Барнс орет и вырывается. Металлический кулак бьет в стекло камеры, которое тут же дает трещину. — Печь. Удар за ударом. Джеймс рвется, будто зверь из клетки, а я чувствую, как горячие слезы струятся по щекам. Убийца начинает читать быстрее, понимая, что скоро между нами и Барнсом не останется преград. — Девять. Добросердечный. Возвращение на родину. Один. Стекло рассыпается и летит во все стороны, падая к нашим ногам. Я зажмуриваюсь и готовлюсь к худшему. — Товарный вагон. Все вокруг останавливается. Тишину нарушает громкое дыхание освободившегося Джеймса. Руки, держащие меня, ослабляют хватку, а затем исчезают. Ноги отказываются слушаться, и я падаю на колени. — Солдат? Открываю глаза. Смотрю снизу вверх на возвышающихся надо мной мужчин. — Я жду приказаний.- Голос Барнса изменился. Стал механическим и холодным. Такая резкая перемена не предвещала ничего хорошего. — Секретный рапорт от шестнадцатого декабря девяносто первого года. И лаборатория, где были созданы ты и тебе подобные. Вот он, мой шанс. Сейчас, пока убийца занят Джеймсом, есть время сбежать. Но я продумываю все наперед и решаю остаться. Клинт и Наташа наверняка уже все знают. Они спасут меня, я уверена. А пока лучше узнать, что нужно этому подонку, и в каких целях он намерен использовать Зимнего солдата. — Москва. Под кладбищем номер двадцать четыре. Там архивы. Лаборатория еще ниже. Судя по выражению лица, мучитель остался доволен результатом. Он отошел к столу, пока Джеймс оставался недвижим. Я хотела тихо окликнуть его, но язык прилип к небу, отказываясь подчиняться. Пока я разглядывала его точеный профиль, где-то наверху послышались шаги. Они приближались с каждой секундой. — Что ж, солдат. — Подонок посмотрел на Барнса. Он был так спокоен, словно все по-прежнему под его контролем. — Делай то, ради чего создан. Свет включается, и спустя пару секунд в ангар залетают Стив, Наташа и Клинт. Женщина несется на громилу, притащившего меня сюда. Клинт выпускает шоковую стрелу, и она прилетает убийце прямо промеж глаз. Он падает на пол и бьется в конвульсиях. Стив бежит прямо на Барнса, но тут же получает стальным кулаком в грудь и отлетает назад. Я поднимаюсь на ноги, не зная, что делать. Самым разумным решением было, конечно, спасать свою задницу как можно быстрее. Но я просто не могла заставить себя. Хоть Наташа и Клинт были первоклассными агентами, я переживала за них. У меня, наконец, появилась семья. Люди, которые рискуют своими жизнями ради моей безопасности. Потерять и их я не могу. Наташа добивает громилу, нанося точные удары по жизненно важным органам и болевым точкам. Стив только поднялся после удара Зимнего солдата. Клинт выпускает стрелы одну за другой, но Барнс даже не шелохнулся. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу, как лучник несется на него. Джеймс резко оборачивается и хватает агента за горло. Перед глазами пронеслись все те моменты, которые вернули меня к жизни. Как Клинт приносит мне в постель молоко с медом. Как он терпеливо и неумело пытается приготовить что-то особенное, пока меня одолевает депрессия. Как он заставляет меня улыбнуться впервые со дня смерти отца. Секунда, и ноги сами несут меня в эпицентр битвы. — Нет! — Кровь шумит в ушах, сердце колотится от страха за Клинта. В несколько шагов я оказываюсь рядом с Солдатом и висну на его руке. — Не смей трогать его! — Лори! — Бартон сдавленно хрипит и тянется ко мне, но Барнс грубо швыряет его на несколько метров вперед. Я, окончательно обезумев, замахиваюсь и пытаюсь достать кулаками до лица Солдата. Глупо. Как же все это глупо. Джеймс перехватывает меня и припечатывает к полу. Воздух вышибает из легких, а в глазах пляшут цветные пятна. Где-то рядом слышу голос Стива. — Лори, уходи отсюда! Беги! Я подчиняюсь и пытаюсь встать, но тщетно. Потом сдаюсь и начинаю просто ползти. Обернувшись назад, снова сталкиваюсь взглядом с Барнсом. Он смотрит так пристально, будто сквозь меня. — Стой! Баки! — Стив бежит к нему, чтобы сбить с ног. Но Солдат его будто не замечает. Он стремительно приближается ко мне. Я пытаюсь ползти быстрее, цепляюсь, стону сквозь зубы от бессилия. Мгновение, и вслед за оглушительным хрустом все тело озаряет вспышка адской боли. Кажется, я кричу, но не слышу себя. Не могу встать, не могу ползти, не могу шевелиться. Джеймс со всей силы ударил ногой мне по колену. Капитан налетает на Зимнего солдата и снова завязывается драка. В ангар забегают еще несколько «броневиков». Сквозь пелену слез я наблюдаю, как они пытаются обезвредить Барнса. Затем наклоняю голову и вижу, как подо мной растекается кровавая лужа, а из ноги, чуть ниже колена, торчит желтая сломанная кость. От такого зрелища к горлу подступает тошнота, но пустой желудок лишь болезненно сжимается. — Все будет хорошо. Ты справишься. Помощь уже в пути… На лицо ложатся чьи-то теплые руки. Наташа. Я чувствую, как снова тону, а ее голос звучит где-то на поверхности. Отключиться бы уже навсегда.