Мир, который мы знали, Никогда не вернется. Жизнь, которая у нас была, Больше нашей не будет. Three Days Grace
Рука, сжимающая пистолет, дрожит. По виску медленно скатывается капля пота. Наташа рефлекторно сглатывает, пытаясь протолкнуть вставший поперек горла ком. По идеально прямой спине бегут мурашки, а все из-за ледяного взгляда, который можно почувствовать даже во сне. - Ты прочнее, чем мрамор, помнишь? Пять слов приравниваются к пяти ударам кнута. Наташа делает глубокий вдох и на секунду закрывает глаза. Но когда открывает, по-прежнему видит перед собой связанного незнакомца с мешком на голове. Он что-то скулит и, кажется, плачет. Указательный палец, находящийся на курке, каменеет, когда до слуха доносится душераздирающий вопль. - Наташа? Совсем близко. Ее дыхание щекочет затылок. Запах духов вперемешку с ароматом самой смерти. Рука с острыми ногтями, выкрашенными в бордовый, ложится на плечо и требовательно сжимает. - Повтори. - Я прочнее, чем мрамор. Заученные наизусть слова срываются с губ, но их смысл совсем не соответствует действительности. Наташа понимает, что уже с треском провалила тест, и липкий страх запускает свою когтистую лапу под ребра. Еще минута. У нее есть ровно минута, а за ней пустота, неизвестность. Она опускает руку. Опоздала. Цепкие пальцы исчезают с ее плеча. За спиной гулко стучат каблуки. Изящный силуэт появляется в поле зрения. Черная юбка струится по ровным ногам, белая рубашка плотно обтягивает острые плечи, на которые спадают платиновые локоны. На фоне темно-серых тонов окружающей атмосферы ее фигура словно светилась. Она встает рядом с заложником, демонстрируя аристократический профиль. Женщина осторожно касается головы неизвестного, и тот подскакивает на стуле. - Тише… - голос звенит стальными оттенками. Черные глаза вновь обращаются к Наташе, и та чувствует, как все внутри холодеет. – Дай сюда. Романофф делает два шага на негнущихся ногах и аккуратно кладет пистолет в узкую бледную ладонь. - В следующий раз поблажек не будет. Спустя мгновение, за которое Наташа даже не успела отойти, пистолет оказывается напротив виска пленника. А потом белый мешок окрашивается в алый, и вопли стихают. Обмякнув, тело падает на пол, увлекая за собой стул. Наташа поняла, что за эти пару минут не сделала ни единого вдоха. Она в ужасе смотрит на труп, а потом в черные глаза. Совершенно равнодушные. - Наказание ты знаешь. Сегодня встанешь в спарринг с ним. Разумеется, она знает. После каждой оплошности ждет только один путь – прямо по узкому коридору и вниз, туда, где из тебя выжмут все соки. Наказание – тренировка с лучшими из лучших, самыми беспощадными. Безупречными. После таких «свиданий» мало кто выживал. Особенно, если в противники доставался он.***
- Полагаю, все уже в курсе о том, что Барнса отдали под опеку Пирса. Но меня заботит не это. Я крайне недоволен тем, что вы целый месяц укрывали ребенка вражеской организации. Что можете сказать в свое оправдание? Ник собрал всех за «круглым столом» рано утром, так как вопрос о «Заковианском договоре» больше не мог ждать. Но совершенно неожиданно разговор приобрел совсем другой характер. Стив ворвался в кабинет одним из последних, разрушив репутацию самого пунктуального члена команды. По внешнему виду Капитана можно было безошибочно понять: этой ночью он почти не спал. Наташа не без удивления рассматривала всклокоченного Стива в криво застегнутой рубашке. Дело действительно пахло жареным. - Вместо того, чтобы терять время за пустыми разговорами, нам надо сейчас же добиться перевода Баки обратно в штаб. - Успокойся, Кэп. – Фьюри спрятал лицо в ладонях, потирая ноющие глаза. С этими людьми нереально вести диалог на конкретные темы. – Сначала я хочу разобраться с девчонкой «Гидры». - А чего разбираться? – Тони, стоящий у окна, повернулся к команде. – Я хоть сейчас привезу Ванду, и она мигом вытащит из ее черепушки всю дрянь. - Ты все еще держишь Ванду взаперти? – Стив побледнел пуще прежнего и сжал кулаки. Прошло больше месяца после ситуации в Лагосе, но Тони по-прежнему не выпускал ведьму из башни. «Ради всеобщей безопасности». – Ты серьезно? Сколько ей лет? - Угомонись, Роджерс. Я хоть что-то делаю не ради себя. А ты? Напряжение между этими двумя стало почти осязаемым. Казалось, даже воздух потрескивает от такой концентрации ненависти. Наташа напряглась и сжала подлокотник кресла. Клинт, сидящий рядом, это заметил и поспешил похлопать подругу по плечу. - Так, брейк. – Лучник натянул дежурную улыбку, хотя ему самому было что предъявить руководству. – Сейчас мы говорим не о Ванде, а о Лори. И если ты уже собрался копаться у нее в мозгах, Тони, спешу тебя огорчить. Сейчас она нестабильна. - Нестабильна? – Стив наклонился ближе, и Романофф увидела в голубых глазах то, чего никогда раньше не замечала. Страх. – Я только что видел ее. Она ехала в лифте, с самого последнего этажа. Она не нестабильна, она умирает. И при этом за ней никто не присматривает. А что было вчера? Клинт, ты разве не помнишь? Теперь пришла очередь Наташи поддерживать боевого товарища. Стрелок опустил голову и плотно сжал губы. Лучше бы он не помнил. Когда среди ночи его выдернули с дежурства, сразу стало понятно – что-то с Лори. Он примчался так быстро, как только смог, и застал девушку лежащей на полу среди медработников. Хрупкое тело тряслось будто само по себе, а пересохшие губы что-то шептали. Рядом растеклась небольшая лужица крови. Алые струйки выбивались из вырезанных на запястье слов. Клинт поднял Лори на руки, с ужасом заметив, что почти не ощущает ее веса. О дежурстве можно было забыть. Остаток ночи лучник провел рядом с девушкой. Снова вокруг нее запиликали аппараты, отслеживающие показатели жизнедеятельности. Снова из обеих рук торчали иглы капельниц. Какой-то кошмар, которому нет конца. Но стало ясно одно – с Барнсом творят что-то немыслимое. Связь между соулмейтами сильна, но чтобы почувствовать чужую боль, та должна выходить за все пределы разумного. - Помню. Поэтому меня тоже интересует вопрос о переводе Зимнего. С Пирсом что-то нечисто, Ник. Директор окинул взглядом всех присутствующих и тяжко вздохнул. Он знал Александра уже очень давно, и ему не верилось, что тот как-то замешан в делах «Гидры». Хотя, в их деле никогда нельзя быть уверенным в чем-то. - Медлить больше нельзя. Девочку необходимо обследовать. Уладьте ситуацию как можно скорее. А пока… Только Ник настроился на обсуждение договора, как на линии раздался звонок. Фьюри опустил голову, поняв, что сегодняшнее собрание окончательно сорвано. Он пробежался пальцами по сенсорным клавишам, и на экранах появилось всем знакомое лицо. - Полковник Росс. - Директор Фьюри. Догадываетесь, по какому поводу я вам звоню? - На свидание приглашаете? Наташа тихо прыснула в кулак, наблюдая за тем, как вытягивается лицо полковника. Ник хоть и строил из себя серьезного руководителя, но природное бунтарство брало свое. - Сейчас совсем не до шуток. Уже второй раз нам докладывают о том, что «Мстители» самовольно укрывают потенциально опасных личностей. В воздухе повисла тишина. Казалось, все замерли, ожидая худшего. И без того взвинченный Стив опустился на стул, запуская пальцы в пшеничные волосы. Наташа чуть подалась вперед, складывая руки на столе. Ее привычная маска равнодушия треснула, выдавая нешуточное волнение. Клинт нервно поерзал, потирая щетину, и даже Тони ощутил себя не в своей тарелке. Прошло бессчетное количество секунд прежде чем полковник снова заговорил. - Только что с нами связался директор Пирс и сообщил, что на базе «Мстителей» тайно содержат некую Кэтрин Глорию Филипс. Из источников известно, что ее родители были не последними людьми в «Гидре». Исходя из этого, в договор вносится поправка. Власти требуют выдать Джеймса Бьюкенена Барнса, известного как Зимний Солдат, и Катерину Карпову. Это условие обсуждению не подлежит.***
Стив вылетел из кабинета, игнорируя возражения Фьюри. Насыщенная злость, такая чуждая, теперь разливалась по всему телу, покалывая под ногтями. С самого начала он чувствовал себя в стороне. Все вокруг что-то обсуждали, принимали решения, а он будто находился в вакууме. Он кричал, царапал стены, но никто не слушал. И теперь страдает не только Баки, но и ни в чем неповинная девушка, простая заложница ситуации. Это было уже слишком. - Стив, постой! Вслед за Капитаном из кабинета выбежала Наташа. Она остановилась в паре шагов от друга, не зная, с чего начать. - Слушай, я знаю, это безумие, но давай без резких движений. Роджерс смерил Черную вдову взглядом потемневших глаз и отвернулся, нажимая кнопку вызова лифта. Он твердо стоял на ногах, но не ощущал опоры. Казалось, землю вышибли из-под него вместе с остатками здравого смысла. Осталось только слепое желание спасти, не дать «Гидре» провернуть еще одно темное дело. Только не снова. - Я устал отсиживаться. Мы только и делаем, что говорим, а надо действовать. - Каким образом? – Романофф за секунду оказалась напротив Стива. – Вызволишь их обоих? А как будешь избавляться от кода? Как спасешь Лори от него? Об этом ты подумал? - Спасать не придется! Стив не выдержал и сорвался на крик. Нервы и так на пределе, а тут еще Наташа со своими проницательными зелеными глазами, прямо говорящими: «Успокойся». Как успокоиться, когда весь мир переворачивается? «Мстители» раскалываются, повсюду тайны и интриги, и никто пальцем о палец не ударит, чтобы хоть что-то изменить. Еще никогда Роджерс не чувствовал себя столь одиноко на поле битвы. Капитан вплотную приблизился к Наташе, заставляя ту спиной упереться в холодную стену. - Я знаю его куда лучше вас. Вдруг на лице Черной вдовы промелькнуло что-то абсолютно ей несвойственное. Что-то, чего Стив еще не видел. - Ты знаешь Баки, а я знаю Зимнего. Поверь, у меня было достаточно времени, чтобы понять - он никогда не вспомнит себя. Так что заканчивай играть в сваху. Двери лифта раздвинулись, но Роджерс не пошевелился. Он все буравил Романофф взглядом, ясно давая понять, что не отступится. А у Наташи в голове всплывали багровые отрывки прошлого, где Зимний Солдат заламывает ей руки, а в углу стоит статная блондинка с бокалом красного.