Зимний Принц

      — Они потемнеют?       Доран Мартелл вздрогнул от вопроса жены. Мелларио имела успех в столице, а столица имела успех в глазах Мелларио. Похоже, норвосийка даже меньше дулась на него за Квентина. Это стоило того, чтобы тащить свою леди-жену в морское путешествие — дальние путешествия по суше для организма Дорана были уже в лучшем случае неприятными.       — Кто они?       — Волосы, — терпеливо стала объяснять женщина, — У нас знать бреет головы, но некоторые делают это позже — зачастую, в случае смешанных браков. Иногда бывает, что дети рождаются светловолосыми, а потом волосы темнеют. У нас Квентин получился больше похожим на меня, а Тристан на тебя. Может, кто-то из детей королевы с возрастом потемнеет, учитывая, что король черноволос?       — Интересная мысль, — донёсся голос с другого конца стола. Джон Аррен, Десница Семи королевств и их гостеприимный хозяин на время визита. — У Баратеонов всегда или почти всегда рождались тёмноволосые дети от браков со светловолосыми женщинами, а тут сразу трое светлых?       — Почти всегда, — усмехнулся Доран. — Кажется, мать принцессы Рейнис Таргариен, той самой знаменитой, была из Баратеонов? Да и случай, когда старший сын короля больше похож на мать, чем на отца, не нов — Бейлор Сломи Копье был настоящим Мартеллом. В юности я иногда думал, как повернулась бы история, стань он королём. Возможно, безумца на троне удалось бы избежать?       — Возможно. А возможно монета всё равно упала бы не так, кто знает…- вздохнул Аррен. — Странно, что вы надумали посетить столицу — впервые за столько лет.       — Я бы прислал младшего брата, но ему необходимо уладить дела со своим отрядом наемников — возник скандал, рискующий запятнать честь семьи, ну, или во всяком случае, извалять имя Мартеллов в той грязи, в которой ему быть не положено. Ну и… существовали два дела, которые следовало сделать.       Десница выразительно посмотрел на принца дорнийского.       — Во-первых, подтвердить вам, что я помню о моей части нашего договора…ну и показать Королевскую Гавань моей супруге. В Дорне последнее время леди Мелларио испытывала лишь скуку. Во-вторых… присмотреться к этому мальчишке, брату короля.       — Ренли?       — Он как раз входит в брачный возраст, как и моя старшая дочь. А мне приходится думать о достойном браке для неё.       — Учитывая ваши законы…       — Я, к сожалению, учитываю мою дочь. А это означает, что должен рассматривать для неё и тот вариант, когда она станет не правящей принцессой, а чьей-то леди-супругой. Кроме того, вариант примирения.       — Или вариант усиления позиции брата короля?       — Милорд Аррен, а разве вы сами не подумывали о браке между вашим недавно родившимся сыном и леди Мирцеллой?       — Я… король был бы в восторге от этой идеи.       — Естественно в восторге. К сожалению, тут не все так просто. Ренли больше склонен восторгаться братом лорда Вейта, впрочем, закономерно. Мальчишкам нравятся рыцари, а молодой Вейт уступил лишь будущему победителю турнира. Хотя увлечение Ренли молодыми рыцарями и оруженосцами и забавно.       — Не нахожу в этом ничего забавного, — Мелларио поигрывала прядями парика. — Ваши лорды всегда изыщут способ сделать свою леди-жену несчастной, пусть и такой.       — Давай не будем об этом. Мне еще многое надо обдумать… и обсудить. Со всеми. Пусть дети подрастут.

***

      — Заговор против Морского Владыки набирает силу и обороты. Уже ясно, что новые власти не будут терпеть Таргариенов в городе — постараются избавиться от них.       — Что нас… не очень устроит, верно?       — Верно, друг мой. Ситуация начинает складываться самым наивыгоднейшим для нас образом. Среди прочего, увлечение девицей Отерис со стороны Визериса полезно — если это что-то действительно серьезное.       — Чем же?       — Следите за руками, друг мой. Убедить юношу отречься от престола ради любви — глупо и наивно. Убедить отречься в пользу племянника — уже проще. Главное — вовремя поставить задачу. А убивать… трата ресурса. Вы же не хотите столкнуться с конкурирующим самозванцем?       — Я делец. И привык наблюдать конкурентов в заливе с ножом в спине. Впрочем, ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой.       — И сам же понимаешь, что мальчишка с ножом в спине, может быть, нам и полезен, но что с девчонкой делать? Дарить за бесплатно конкурентам — не есть правило честного дельца. Нечестного, впрочем, тоже.       — Поэтому слишком порывистых глупцов приструнить…       — Правильно. И поднять все контакты в Мире. Мальчишка ведь собрался туда, верно?       — Уже скоро не мальчишка, а законный король. Но ведь двор в изгнании он будет собирать себе сам — полагаясь на Отерисов, Мартеллов и прочих желающих — да, но сам. А среди мирийской знати есть тоже интересные люди. С которыми неплохо было бы свести мальчишку…       — Кое-кто в среде бежавших туда дворян у меня уже давненько на жаловании. Так что в случае чего поиграть корольком мы вполне сможем.       — Надеюсь на это, — голос с пентошийским акцентом глухо прозвучал в подземелье Красного замка, а затем раздались столь же глухие шаги.

***

      — Ты точно не забудешь про меня в Мире?       Запах мускусных духов Беллы мешался с острым запахом хищных зверей в клетках и каменных гротах. Зачем для прогулки на прощание с девушкой он выбрал именно зверинец Морского Владыки (разумеется, среди прочего) — Руперт и сам не знал.       Ну, за исключением того, что увлечение космографией из этого тела так никуда и не делось, и наблюдать зверей из дальних стран, которые были одновременно и похожи и не похожи на земных, было интересно. Из стран, куда так и не доведется сплавать… Всё же не к лицу будущему королю отправляться в дальние плавания, становиться учёным… жениться на девушке из скандальной семьи по любви.       — С чего бы мне тебя забыть? Я даже буду писать тебе — у твоего дядюшки, если мне не изменила память, там есть торговая контора, через которую я и буду отправлять почту. Нет ничего более защищенного от перехвата, чем браавосийские коммерческие тайны.       — На каждый телескоп из мирийского стекла, которыми ты любовался, найдется красивая темноглазая прелестница, которая пожелает рассматривать звезды вместе с тобой… позировать для твоих картин… согреть твою постель.       От мускусного запаха он начинал дуреть. В таком состоянии мужчины и делают глупости вроде тайных браков и тому подобного. Нет. Хватит. А то и впрямь захочется разорвать на юной соблазнительнице платье и завалить её в куст прямо тут… На виду пары жирафов, странного полосатого волка (или какого-то похожего на волка зверя? Задние ноги были совсем не волчьи) и каких-то неведомых тварей, напоминающих помесь страуса с крокодилом с гигантскими серповидными когтями на лапах. Вроде бы привезенных с далекого юга Сорториуса, но Руперт наслушался о тех краях самых разных баек и сказок.       — Мы уже говорили на эту тему. И я чётко объяснил, почему я не могу сделать тебя новой Ларрой Рогаре.       — Тогда ты ещё не собирался никуда уезжать. Не встречался с приезжими лордами из Вестероса.       — Тихо. Тихо, — девушка то ли была готова расплакаться, то ли стремилась прибегнуть к стандартным женским уловкам, которыми она, несмотря на юный возраст, умела пользоваться. «Визерис» приобнял её за плечи. — Да, я жалею, что я остался наследником. Не смогу взять тебя в жены. Не смогу уйти в дальнее плавание туда, где живут чудовища, и привезти тебе их шкуры на пояс и сапоги. Но в конце концов — меня сватают в короли с условием женитьбы на легкомысленной дорнийке, которая будет и не против обычая времен наших общих предков. Двоеженство запрещено, а официальная любовница — почему бы и нет?       — Говорят, дорнийцы любят заниматься любовью втроём. Моя мать взымала отдельную плату за такие игры… Она куртизанка старой школы, любит, когда внимание клиента обращено на неё одну.       — Как и ты.       — А ты забавен… мой принц.       — Сегодня нас еще ждет вечер в гондоле. Или ночь… Шорох волн, бумазейных покрывал и… мы с тобой. Звёзды и море, — он буквально сжал девушку в объятьях, целуя её алые губы. Со стороны они напоминали, наверное, любимый напиток оставшейся где-то там далеко несчастной королевы Катерины — чашка крепкого чёрного чая с добавлением белоснежных сливок. — А теперь давай, пойдём посмотрим, как кричат там эти птицы.