Действия и последствия

Шипулин всегда был уверен, что никто и никогда, ну за исключением тех, кто уже в курсе и сам находится в таком же положении, что и Антон, не узнает, что на самом деле помогает лидеру сборной России снимать напряжение. Когда Иван впервые привел его в этот клуб… … — Я знаю, что тебе нужно, Антош. — Ванька положил руку на плечо Шипулина и улыбнулся. — Сегодня вечером я отведу тебя в одно место, где ты сможешь, наконец-то, расслабиться и перестать накручивать себя не нужными мыслями. — Перехватив недоверчивый и настороженный взгляд, Иван рассмеялся. — Да брось ты, Тох, уж я-то точно понимаю тебя, как никто другой. Сам был в похожей ситуации. И в тот же вечер, Антон оказался в, так называемом, клубе по интересам, в том самом месте, где можно было откинуть и забыть все текущие, давящие тяжелым грузом, проблемы, и расслабиться. Просто быть самим собой, не боясь, что тебя кто-то осудит. Здесь не нужно было прятаться и скрываться за вечной маской «правильного» парня, на которого смотрит вся страна. Здесь все было продумано до мелочей, чтоб клиент мог быть полностью уверен в своей полнейшей безопасности. Случайные лица сюда не попадали — тебя обязательно должен был привести и порекомендовать постоянный член клуба, а сам ты получал членство только по прошествии года — до этого, числился в качестве гостя. При первом посещении нужно было пройти обязательное медицинское обследование и сдать экспресс-анализы, хотя клуб и предоставлял своим гостям все необходимое, в том числе и средства защиты, но иногда находились некоторые любители незащищенного секса. Потом заполнялась специальная анкета, в которой указывались твои предпочтения и на основании этого, тебе выдавалась маска определенного типа. Это делалось для того, чтобы при выборе партнера не ошибиться и не попасть на не нужные неприятности, так как публика в клубе была весьма разношерстная — от любителей традиционного гетеросексуального соития, до почитателей, что называется, по горячее, типа садо-мазо и прочих извращений. Проведя всего одну ночь в этом заведении, Антон по достоинству оценил подарок, сделанный ему Черезовым. Первый же партнер, с которым Шипулин согласился уединиться, напрочь вырвал из его головы все мучающие его мысли, затянув в водоворот безудержного бешеного секса, без обязательств и запретов… «Твою ж мать!» — крутилось в голове у Антона, сидящего в своем номере, в углу комнаты. Свет он включать не стал — хотелось хоть как-то отгородиться от того, что на него вдруг свалилось всей своей удушающей массой. Сидя в темноте, обхватив голову руками и поджав колени, он пытался привести свои мысли и чувства в мало-мальский порядок. Как? Ну как там мог оказаться Фуркад? И какой черт его дернул подойти именно к нему? Антон раньше не замечал и даже не задумывался о том, насколько на самом деле привлекателен француз. Он никогда не думал о нем в таком ключе… он вообще никогда не думал о том, чтобы завести интрижку с кем-то из спортсменов. Ну, разве что еще с юниоров могло что-то закрутиться с Шемппом, и они даже пару раз по-быстрому перепихнулись в разгар чемпионата, но… Антон быстро понял, что Симон не тот, кто ему нужен, кто сможет дать ему необходимую разрядку и удовлетворить полностью его потребности. Шемпп оказался убежденным пассивом, что Шипулина совсем не устраивало, поскольку сам он, будучи универсалом, тоже предпочитал иногда забыться и отдаться во власть другого мужчины. Время от времени хотелось просто расслабиться, откинув все мысли, отпустить контроль, и позволить делать с собой все, что только пожелает его партнер, позволить просто наслаждаться ситуацией и получать удовольствие. К сожалению, Симон этого дать ему не мог. Они, по обоюдному согласию, остались просто хорошими друзьями, которые могли поделиться друг с другом самыми сокровенными мыслями и желаниями, не боясь при этом быть не понятыми. И, конечно же, видя как страдает друг от нехватки того же секса, не имея возможности получить желаемое здесь и сейчас, Антон так же, как и его самого в свое время Ванька, привел Симона в вышеупомянутый клуб. «Блядь, ну почему именно Фуркад?» — Антон в который раз задавался этим вопросом, но так и не мог найти на него ответа. Он не мог отрицать, что после всего случившегося, посмотрел на француза другими глазами и даже признался самому себе, что, наверно, где-то на уровне подсознания, хотел его уже давно — не случайно же он всегда выбирал себе в партнеры мужчин именно этого типа. И конечно же непосредственно сам секс, который оказался чуть ли не лучшем во всей его практике — он еще никогда не чувствовал партнера так, как это было с Мартеном. «И что дальше? Как теперь себя вести? Как смотреть в глаза?» — вертевшиеся в голове вопросы совершенно не способствовали успокоению, скорее наоборот, вызывали страх и панику, накатывавшую быстрее скорости света. Такое состояние беспомощности от невозможности, что-то изменить, у Антона было всего один лишь раз, очень давно, когда его самого впервые трахал мужик… …Первые серьезные соревнования, первые международные старты — что еще могло бы быть лучше этого, когда тебе всего семнадцать, а ты уже прочно обрел статус «лучшего дарования и надежды мирового биатлона»? И Антон очень старался не подвести тех, кто так верил в него, тренировался на износ, часто задерживаясь до поздна, оттачивая ход и стрельбу. В тот вечер, он как обычно после тренировки принимал душ. Пользуясь тем, что душевая была пуста, Антон позволил себе не спешить и наслаждался каждой минутой, проведенной под теплыми и ласковыми струями. Но то, что случилось минутами позже, в корне поменяло всю его жизнь. Он вздрогнул, когда к нему сзади прижалось крепкое мускулистое тело, а руки его обладателя стали беспардонно шарить по его груди и животу. Антон хотел оттолкнуть наглеца, но мужчина, обнимавший его, был намного сильнее. — Тихо, мальчик мой, ты же не хочешь, чтоб нас увидели? — жаркий шепот в ухо, в купе с тем, как по-хозяйски оглаживали его тело, испугал Антона не на шутку. — Отвали. — Шипулин еще раз попытался вывернуться из стального захвата, но все равно безуспешно. — Я не по этой части. — Ну, уж нет, мой хороший. Слишком долго я ждал этого момента, чтоб теперь отступить. Ты сейчас полностью в моей власти и будешь делать то, что я тебе скажу, иначе потеряешь все, к чему стремился все эти годы, понял меня? — слова мужчины ввели Антона в какой-то странный ступор, тело отказывалось подчиняться, а страх того, что сейчас может произойти и, скорее всего, точно произойдет, судя по твердому стояку, который сильно упирался ему в ягодицы, просто парализовал его волю. Мужчина развернул Антона к себе лицом, и тот узнал в нем Сергея, массажиста юношеской сборной. Шипулин снова попробовал оттолкнуть его от себя, но Сергей жестко прихватил его за шею, не дав отстраниться и прошипел прямо в губы: — Ты кажется не понял меня, Антон?! Я так или иначе получу свое, а как это будет — зависит только от тебя. У тебя есть выбор — поработаешь ротиком, или подставишь задницу. Решай. Антон молчал, сгорая от стыда за собственное бессилие, но когда руки Сергея, продолжавшие сжимать и гладить его ягодицы, чуть раздвинули их, и один палец скользнул в расселину, нервно дернулся и почти закричал: — Нет! — Значит сегодня обойдемся минетом. — довольно прошептал Сергей. Он слегка надавил на плечи Антона, заставляя того опуститься на колени и толкнулся своим возбужденным органом ему в губы. — Давай, мой хороший, открой свой ротик. Антон послушно приоткрыл рот, принимая член мужчины, не смело трогая его языком, стараясь не думать о том, как это унизительно и противно и пытаясь подавить рвотный рефлекс. Но видимо Сергею этого было не достаточно, потому что он грубо схватил Шипулина за загривок, зафиксировав тем самым его голову и начал жестко вбиваться в его горло, не обращая внимания на судорожные всхлипы, когда Антон пытался глотнуть хоть немного воздуха. Сделав несколько толчков, он резко рванул парня вверх, разворачивая его к себе спиной и заставляя упереться руками в стену. — Раз уж мне приходиться все делать самому, то я предпочитаю другую дырку. — Прошипел он и снова вжался членом в задницу своей жертвы. Антон снова попытался вырваться, когда почувствовал, как в него протискивается намыленный палец, но тут же получил ощутимый шлепок. — Будешь дергаться — порву! — зарычал мужчина, все-таки сумев протолкнуть палец в тугое отверстие. — Лучше постарайся расслабиться и не думать об этом, как о чем-то плохом. Все в твоей голове, Антоша… только в ней. А вот твое тело говорит об обратном… смотри, как ты сам возбужден… Только теперь Антон с ужасом заметил, что и у него самого стоит так, что, кажется, никакая сила не сможет оторвать его член от живота. А между тем, в его заднице уже хозяйничали два пальца, растягивая узкое колечко сфинктера. Сергей опустил вторую руку на возбужденный член Шипулина, сильно сжал и несколько раз передернул вверх-вниз. Антон почувствовал, как заныло и запульсировало где-то в районе живота, постепенно распространяясь дальше, по всему телу и не смог удержать тихого стона. — Видишь, мой хороший, тебе уже нравится… и нужно было так сопротивляться? Ты же совсем не по девочкам… это сразу видно… как говорится, рыбак рыбака… — прерывисто шептал Сергей, продолжая ласкать Антона и спереди и сзади, — А теперь расслабься… будет немножко больно, но только в самом начале… обещаю… Пальцы исчезли и их место заняло что-то гораздо большее. Сергей сразу протолкнул головку и замер. Антон, как ни старался, не смог удержать крика — боль была адская! — Я сказал, расслабься! — еще один шлепок обжег ягодицу Шипулина. Антон честно попытался послушаться, но получалось с трудом — ему казалось, что его разрывают на части изнутри, а то, что Сергей продолжал неумолимо протискиваться все дальше и дальше, только усугубляли ситуацию. Войдя до конца, мужчина остановился, давая время Антону перевести дух, ласково поглаживая того по плечам, спине и пояснице, тем самым немного успокаивая боль, а потом начал двигаться, постепенно увеличивая темп и амплитуду толчков. Он снова нащупал член Шипулина, удовлетворительно хмыкнул, заметив, что тот так и продолжал гордо стоять, не смотря на болезненное вторжение, и начал его надрачивать, подстраиваясь под собственный ритм. Напряжение во всем теле Антона разрасталось с бешеной скоростью, заставляя выгибаться, всем своим видом требуя выпуска и, наконец, прорвалось наружу. Сергей замер, прижимая к себе Антона, пережидая оргазменные спазмы, и только тогда, когда парнишка в его руках обмяк и затих, решительно, сильными толчками, вошел в него еще несколько раз и тоже кончил. Антон ощутил, как содрогается внутри него член мужчины, как выплескивается рывками горячая сперма и почувствовал непередаваемую усталость вперемешку с блаженством. Ноги предательски дрожали и отказывались удерживать тело в вертикальном положении, но Сергей так крепко обнимал его, что все это казалось незначительной малостью по сравнению с тем, что он только что пережил. Сергей развернул Антона к себе и впервые за все время поцеловал — сладко, нежно и очень глубоко. — Ты еще научишься получать от этого удовольствие, мальчик мой. Я тебя научу. Отношения с Сергеем длились около года и, действительно, с каждым разом Антону нравилось все больше и больше, но… он никак не мог смириться с тем, что он не такой, каким положено быть в приличном обществе. Он все еще убеждал себя, что ему по-прежнему нравятся девушки, а то, что он получал ни с чем несравнимое удовольствие от того, что в его постели вот уж год, как присутствует только Сергей, списывал на юношескую гипперсексуальность и обычную физиологию. Оказавшись в юниорской сборной и не имея возможности больше встречаться со своим любовником, Антон решил, что все, пора завязывать с эксперементами и нужно начинать правильную жизнь. Он даже начал встречаться с одной биатлонисткой из девичей команды, но, оказавшись с ней в постели вдруг с удивлением понял, что мягкое женское тело не вызывает в нем такого возбуждения, как ощущение под руками твердых мускулов, а податливая и влажная, даже слишком, дырка не приносит удовольствия и не приводит к разрядке. И только тогда, когда он, не смотря на протесты и сопротивления девицы, перевернул ее на живот и взял в зад — он смог, наконец-то, кончить. На этом его отношения с женским полом закончились окончательно, и он, хоть и с трудом, но полностью признал свою ориентацию. Как там говорил Сергей — он совсем не по девочкам… Настойчивый стук в дверь вернул Антона в реальность. Он медленно поднялся с пола, подошел к двери и распахнул ее — на пороге стоял Мартен. Ну, конечно, Шипулин знал, что рано или поздно им придется объясниться друг с другом, но сейчас он к этому был абсолютно не готов. Тем не менее, он посторонился, пропуская Фуркада внутрь, и закрыл за ним дверь. — И давно ты в темноте сидишь? — поинтересовался Мартен, резко оборачиваясь к Антону — тот только пожал плечами, но ничего не ответил. — Антон, неужели я так сильно тебе противен, что ты даже разговаривать со мной не хочешь? — Ты мне не противен, Мартен, — Шипулин, наконец, разлепил непослушные губы, удивляясь, насколько хрипло звучит его голос. — Просто все это так неожиданно… мне нужно все переварить. — Ты жалеешь? — Мартен с надеждой заглянул в глаза Антону, надеясь увидеть там хоть что-нибудь, что сможет его успокоить и убедить, что у него есть шанс наладить отношения. — Просто поговори со мной… — Нет. — Быстрый ответ и Антон сделал то, чего еще секунду назад не собирался делать ни при каких обстоятельствах — он крепко обхватил Мартена за талию, притянул к себе и впился в его губы жестким, но таким желанным поцелуем. — Ты же не разговаривать сюда пришел, я прав, Марти?