Противостояние. Миненталь

Ночью со стороны замка слышались крики, шум и барабанный бой. Там кипела битва, и многие хотели пойти и узнать, что же там происходит. Но Фаджет не дал. Приказ был отдан – добыча руды началась, хоть и очень медленными темпами. Но один ополченец все равно сходил до замка и доложил, что орки окружили основной отряд, что не есть хорошо. В небольшой пещерке, на которую указал каторжник Фед, было просто изобилие рудных жил. Казалось, что все свободные ящики рудокопы смогут наполнить за несколько дней. Как бы не так. Оказалось, что содержание руды в скальной породе просто мизерное, все эти прожилки – лишь видимость, и хорошо бы было перейти в более перспективное месторождение, как неподалеку был замечен проходящий отряд орков. Кроме того, дорогу к шахте Сильвестро преградила стая снепперов, и Фаджет принял решение занять оборону. Телеги были разобраны, часть окрестных деревьев вырублена, и из всего этого сколочено некое подобие изгороди. Далеко не панацея от приближающейся смерти, но хоть что-то. Фаджет сел на чурбан, стоящий возле костра. Жутко хотелось спать, но спать было нельзя. Просто нельзя. Иначе весь режим дня порушится, и попробуй потом засыпать нормально. А если завтра с утра в бой? Чтобы не засыпать, Фаджет стал наблюдать, как отрядный «дедушка на побегушках» Билгот разводил костер. Столь странным и метким прозвищем его наградил охотник Джерган, который вчера вечером ушел в замок, чтобы доложить о начале добычи руды. Билгот это прозвище вполне оправдывал. Несмотря на свой возраст – почти пятьдесят лет – он всю жизнь прожил на небольшой ферме возле Монтеры, при этом исправно платя все налоги. Храбростью природа его не наградила, ровно как и смекалкой с выносливостью. Посему единственным возможным для него амплуа было выполнение мелких поручений паладинов. Билгот взял в руки небольшой топорик и стал медленно, методично расщеплять доску, служившую раньше дном телеги. Поставил лезвие топора на самый краешек, так, что казалось, первый же удар прилетит по жестким пальцам. Пару раз ударил доской по чурке, топор вошел в древесину, движение руки – и лучинка отлетела в сторону. Эту процедуру Билгот проделал еще раз десять. Сложив дощечки в виде односкатной крыши, «дедушка» положил внутрь растопку из сена и обрывков бумаги, найденных в сумках паладинов. Высек искру. Растопка задымилась, и через пару минут лучинки загорелись. Билгот положил сверху сухих веток. Костер разгорелся. Фаджет поднес ладони ближе к огню, к теплу, которого не хватало в последние дни. Билгот повесил котелок с водой, набранной в озере неподалеку. Пищу начал готовить совсем молодой каторжник, звали его Фед. По вечерам он развлекал других каторжан веселыми историями, настоящими и придуманными. А днем либо вставал к рудным жилам, либо готовил пищу. Такая обязанность закрепилась за ним еще в замке, когда превозмогая холод и сырость, каторжники строили свою собственную тюрьму. Фаджет встал, и пошел в обход своего временного укрепления. Нет, не хватит сил сдержать атаку даже маленького отряда орков. Две огромные дыры в ограде – просто подарок для атакующих. А в отряде у Фаджета не так уж много людей, большинство из которых – каторжники, несколько мало обученных ополченцев да два паладина – Тенгрон и Флавио. Списки утверждал лично Хаген. Паладины всегда славились своей дисциплиной, но это как раз тот случай, когда надо было возразить. Конечно, Хаген – заслуженный генерал, но его методы… Их просто не было. Он поставил умного и рассудительного, участвовавшего в войне, Андре на место руководителя ополченцев, должность хоть и хлопотную, но не настолько важную для добычи руды, как должность руководителя экспедиции. Да, Гаронд – хороший человек, но он тыловик, пусть и заслуженный. Это знали все. А тут идет война, и война в разы хуже той, что в Миртане. Там враг всегда идет с севера, а здесь он приходит со всех четырех сторон сразу. Там местность настолько знакома, что от Монтеры до Гельдерна можно пройти с закрытыми глазами. Здесь же у паладинов были только лишь примерные карты, на которых не отмечена и половина троп, а орки были местными, знали все и вся. Лучше бы Хаген поставил на место руководителя того же Орика, чем Гаронда. Фаджет усмехнулся – его бы мысли да Робару в голову. Но тот уже давно проявил себя как бездарь, но бездарь, которому надо подчиняться, что ж поделать. Вода закипела. Надо поесть – а то в первом бою ляжешь тут же от усталости. Главное, чтобы до боя этого самого дожить, а не подохнуть от голода, что вполне вероятно для тех, кто сидит в замке. Страшная перспектива. *** - Ооох. Мубрак открыл глаза. Белиар! Как же больно. Голова прямо раскалывается. Он лежал на шкурах в каком-то шатре. Из прорези, служившей дверью, выглядывало солнце и било при этом по глазам. В шатер вошел Бронтек. - Как ты, воин? - Не знаю. Бронтек поднес какую-то баночку с красноватой жидкостью. - Выпей, полегчает. Действительно, после употребления боль как-то разом ушла, и Мубрак нашел в себе силы встать. - Где я? - Мы на утесе к югу от замка. - А морра? - Морра носа не показывают, трусы. Мы перекрыли им пути отхода, а они и огненного шара нам не послали. - Нет, они просто умные. Сидят, ждут подкрепления, если оно, конечно, придет. Мубрак обнаружил, что стоит сейчас в одной набедренной повязке, а его плащ, весь в грязи, лежит в углу шатра. - Где Хош-Пак? - В соседнем шатре. С ним его командиры. Мубрак накинул плащ и поковылял на улицу. Голова кружилась, так что приходилось опираться на Бронтека. Рассматривать, какие позиции заняли орки и как ситуация вообще, Мубрак не стал и пошел сразу к вождю. Видимо, на собрание пришли все более-менее значимые воины и шаманы, так что места на всех в шатре не хватило, и решено было проводить его на улице. Почти все орки, едва лишь заметив Мубрака, дружно встали и подняли руки в знак приветствия. Не сделал это лишь один шаман, сидевший у самого шатра, и элитный воин рядом с ним. Хош-Пак знаком предложил Мубраку сесть возле себя и начал речь: - Орки! Мой народ! Тем, кто еще не знает, я хотел представить вам великого воина Мубрака, храбро возглавившего сегодня ночью атаку на восточную стену замка и предложившего взять замок морра в кольцо. Видимо, большинство орков уже знали все достижения нордмарского военачальника, поэтому сильных эмоций это объявление не вызвало. - Поэтому, - продолжал Хош-Пак. – Я хотел бы назначить Мубрака своим главным помощником и преемником. Хоть он и не шаман, но он этого достоин. Тем более, у воинов из Нордмара большую роль играют именно командиры, а не шаманы, и именно воины Нордмара послали нам в помощь два корабля. - Разве два? – тихо спросил Мубрак у присевшего рядом Бронтека. – По-моему, они решили идти на север острова. - Да. Сегодня ночью пришел корабль с воинами. Сейчас они у моря, в лагере. «Надо будет сходить попроведать их». - Почему именно он? И с чего это мы должны нарушать правила, которым были верны тысячелетиями, - подал голос орк-шаман, тот, который не поприветствовал Мубрака. - А ты, Ур-Грекк, видимо, хочешь предложить себя на место главного стратега, а? - с угрозой в голосе спросил шаман, сидящий справа от Хош-Пака. – Где результат твоей атаки с бревном на главные ворота морра? Ты потерял десять славных воинов, и не добился ровным счетом ничего. - А он так чего-то добился? – Ур-Грекк оказался на редкость неприятным типом. Или же упущенная должность сделала его таким. - Не твое дело, Ур-Грекк, - произнес Хош-Пак. Видимо, он за сегодняшнюю ночь получил возможность отстранить своего главного конкурента от всех дел. – С сегодняшнего дня ты будешь руководить охраной южных дорог Долины. Вот этих. Хош-Пак ткнул пальцем в карту, которую полтора дня назад отобрали у разведчиков морра. Место новой дислокации своевольного шамана было незавидным – небольшой лесок к северо-западу от какой-то большой башни, среди скал. Конечно, на этой позиции он будет лишен возможности как-то сменить вождя, хотя поводов для этого у него будет в разы больше. Ур-Грекк тоже понял свою перспективу и пытался было возразить, но верховный шаман его прервал: - Не только сегодняшняя ночь показала нам, что ты негодный военачальник, но и твои действия после изгнания Крушака. Так что разговор окончен. Опальный шаман поднялся, бормоча под нос что-то вроде «Белиар тебя накажет». Но на него уже никто не обращал внимания. С ним было покончено. *** Уххель сидел, подобрав ноги под себя, и жарил огромный кусок кротокрыса на открытом огне. Слушать, как Мубрак раздает указания местным воинам, ему надоело. Пара варгов, которыми он занимался практически все время, ушли на охоту в южные горы. Вид на осажденный замок морра тоже за три дня надоел. Почему так скучно? Конечно, надо бы послать к Оронтеку, главе орков, прибывших недавно на корабле, но идти довольно далеко. Кстати, идея появилась. Можно же варгов под это дело приспособить. Надо будет взять пару щенков у местных заводчиков, попробовать… Уххель стал раздумывать, как можно сделать сумки, чтобы их могли переносить варги. Можно, конечно, приучить их таскать послания в зубах, но куда лучше будет обвязать вокруг боков. - Уххель! Он отвлекся от своих мечтаний. Его звал Мубрак, наверняка, чтобы начать урок языка морра. Командиру с чего-то вбрело в голову, что, когда он будет комендантом острова, ему понадобится язык врага. Это, по мнению Уххеля, было маловероятно. Последние дни показали, что местные орки за власть цепляются всеми возможными способами. Идиоты, конечно. Они хотят убить всех морра на острове, чтобы Хоринис стал островом орков. Они надеются на легкую победу. Хотя даже Гранаку понятно, что морра просто так не сдадутся. Они сидят в своем замке уже несколько дней. И ждут. И орки ждут. Неизвестно, сколько морра в замке, поэтому идти в атаку на город весьма опасно. Уххель не мог точно сказать почему, военное дело – прерогатива Мубрака, он в этом специалист. Но в языке морра ему учиться и учиться. Сегодня учили слова, связанные с географией и картами. Слов было достаточно много, выговаривались они плохо, запоминались еще хуже, но чего Мубраку не занимать, так это упорства и терпения, по крайней мере, по части войны. Но было бы время учиться. А времени было много. Очень много. Командира поставили командовать всеми осаждающими войсками, за тыловое обеспечение он не отвечал, поэтому заняться ему бОльшую часть времени все равно было нечем. - Дорога, лес, река. - Дорога, лёс, рекар. - Лес, река. - Лес, река. Мубрак старался запомнить сложные для орка слова. Он за два дня, пока обучался, научился весьма немногому. Только слов пять из военного дела, да ругаться. Вот это ему понравилось. Это он мог говорить практически без орочьего акцента. В этом он мог переплюнуть даже некоторых морра из тех, с кем Уххель общался в Нордмаре. - Повтори еще раз. - Дорога, лес, рекар. - Река. - Река, - Мубрак поморщился. – Долбанное слово. Просто река и река. Давай сегодня десятка полтора слов изучим. Уххель подобрал еще слова, связанные с местностью. «Животные, холм, поле, камень, гора». Больше на ум пока ничего не приходило. Мубрак тем временем со старательностью шамана-новичка записывал на пергамент орочьими символами, как проговариваются слова морра. Это он на поле боя велик, могуч и опытен. А здесь, в тени командирского шатра, изучая азы чужого языка, он еще молод и юн, боится ошибиться. - Холм, Река, поле, камень, гора. - Холм, река, поле, камен, горар. - Камень, гора. Попробуй еще раз «камень». - Попробую. Камени… - Камень. Мубрак грязно заругался, смешивая речь морра и речь орков. Ничего, у многих с языками проблемы. Тем более, времени для того, чтобы научиться, весьма много. Даже очень.