Совершенная катастрофа.

По-видимому, теперь, когда Дерек стал более стабильным и спокойным, моменты их близости возымели эффект, который и ожидался с самого начала: стимулировали его память. Дерек осознал, что реальность не совпадает с тем, что он думал, будто помнит. Ну, по крайней мере, таково было предположение Дитона после того, как Стайлз все ему рассказал. Стайлзу ничего не оставалось, кроме как попросить оставить его одного и запереться дома, перебирая в уме все то, что он потерял, суммируя каждую ошибку, которую совершил. Остальные члены стаи с грустью попрощались с друзьями из Стэнфорда, пообещав друг другу снова встретиться в рождественские каникулы и провести новогодние праздники вместе. Роб и Малия договорились встречаться в кампусе Стэнфорда, или здесь, в Бикон-Хиллз, по крайней мере, раз в две недели, и Стайлз был очень рад за них. Он не знал, как все сложилось у Джорджии и Бретта — хитрая девушка прощалась с ним с показным безразличием и иронией, утверждая, что он "не ее тип", но все понимали, что эти двое наверняка будут поддерживать отношения и дальше, даже на расстоянии. Что Стайлза и Пола совсем не вдохновляло. Неполные две недели, оставшиеся до возвращения в Стэнфорд, показались Стайлзу почти бесконечными. Он чувствовал апатию и безразличие ко всему, какое-то отупение. Ему ужасно не хватало Дерека, но потом он вспоминал, почему того не было рядом, и снова погружался в водоворот жалости к себе. Было больно, и Стайлзу просто хотелось поскорее вернуться в колледж, чтобы заполнить все время учебой и разными обязательствами, которые отвлекли бы его. Возможно, однажды все будет проще. И ему станет лучше. Возможно, однажды он простит себя за то, что пытался получить нечто, на что на самом деле не имел права. В день отъезда, когда Стайлз в своей комнате собирал вещи и закрывал последний чемодан, Скотт наблюдал за ним, скривившись в недовольной гримасе. — Почему вы упорствуете и продолжаете не разговаривать друг с другом? — Я уже просил у него прощения, Скотт, — сказал Стайлз, сражаясь с застежкой-молнией и потому не поднимая глаз. — Неудивительно, что он больше не хочет меня видеть после того, что произошло. — Все совсем не так, — Скотт нахмурился. — Я не хочу быть посредником между вами и объяснять тебе это вместо него. Почему вы не хотите поговорить? — настаивал он. Стайлз схватил чемодан и потащил его к выходу. — Возможно, нам нужно время, — пробормотал он, не очень убежденный. Скотт взял другой его чемодан на колесиках, более тяжелый. — То же самое и Дерек мне сказал. Только более уверенным тоном, — сообщил он, спускаясь с чемоданом по лестнице. — Все в порядке, Скотти. Рано или поздно у меня будут настоящие отношения, которые продлятся подольше, — Стайлз попытался разрядить атмосферу, криво улыбнувшись. — Я просто хотел, чтобы у вас было, наконец, что-то хорошее. И чтобы ты был счастлив. Стайлз повернулся к Скотту и обнял его на прощание. — Я знаю, знаю, друг, — сказал он, улыбаясь и похлопывая того по спине. — У тебя золотое сердце. А я всегда был худшей частью твоей стаи. Скотт фыркнул от смеха прямо ему в ухо. Пока друг загружал в джип его чемоданы, Стайлз попрощался с отцом — как и всегда, оба они старались не показывать, насколько расстроены очередным расставанием и отъездом в колледж. Наконец, после настойчивых просьб позвонить сразу же, как доберется до университетского городка, Стайлз вышел. Лидия уехала за день до этого, Кира вернется в Нью-Йорк только в следующие выходные, а Лиам и Мейсон простились со всеми накануне вечером. Оставалась только Малия, и Стайлз совсем не удивился, когда увидел ее стоящей у первого же светофора, где он затормозил на красный свет. Это уже стало своего рода ритуалом для них — проехать часть дороги вместе, прежде чем он покинет Бикон-Хиллз. Стайлз не выказывал никаких эмоций, когда Малия забралась в джип и тяжко вздохнула. Не здороваясь, она сразу начала говорить: — Думаю, мы должны договориться о некоторых моментах, прежде чем ты уедешь. Стайлз нахмурился. — Ты о чем? — загорелся зеленый, и машина тронулась с места. — Если Дерек спросит, где именно тебя искать, я могу говорить это ему? — Разве ты не думаешь, что он скорее спросил бы у Скотта? — Да не знаю, — серьезно ответила она. — Может, он не захочет обращаться к Скотту до того, как поговорит с тобой. Может, Скотт решит защитить тебя, потому что он хороший парень, простой до мозга костей. А я не такая хорошая девочка, — она была очень решительной. — Так что если он меня спросит, где тебя найти, я смогу быть сукой, способной сказать нет. Стайлз вздохнул, но ему пришлось согласиться с ней. — Не знаю, думаешь, это глупо с моей стороны — надеяться, что он будет меня искать? — Нет, не глупо, но похоже на мазохизм, это точно. Стайлз фыркнул. — Ладно, ты всегда была злой девочкой, но в этот раз можешь сказать ему, где я, если он спросит. Она кивнула, и через несколько минут джип остановился у знака, который указывал конец территории Бикон-Хиллз. — Я же почти забыла, — сказала Малия. — Бретт просил передать, что отправил тебе ссылку на ютуб, не удаляй его письмо. Он там сделал плейлист специально для тебя. Стайлз поднял бровь, озадаченный и заинтригованный, и взял телефон, чтобы проверить почту. Открыв ссылку, он просмотрел названия песен, хмурясь все больше и больше. — Какого хрена? Все песни тут о несчастной любви и расставшихся парах! И пять из них — песни Свифт! Чем она его так зацепила? Малия пожала плечами. — Не знаю. Мейсон думает, Бретт считает себя очень крутым, когда поет акустические версии ее песен. Стайлз вздохнул и закатил глаза. — Даже не хочу знать, является ли этот плейлист какой-то его злой шуткой, или нет. — В любом случае, — вздохнула Малия и положила руку на ручку двери, — увидимся через две недели, хорошо? Я приеду навестить Роба. Стайлз расчувствовался и поцеловал ее в лоб. — Не делай глупостей, пока меня нет. И не изображай опять вампира, когда я вернусь в Бикон-Хиллз. — Попытаюсь, — ответила она и выбралась из джипа, оставив ему на приборной панели упаковку Твикс в подарок. Он покачал головой и тронулся с места. Малия осталась стоять под знаком с надписью «Бикон-Хиллз», и Стайлз смотрел на нее в зеркало заднего вида, пока не отъехал слишком далеко, и фигурка Малии не скрылась из виду. Потом отыскал в плейлисте Бреда песню "Purple rain", поставил на повтор и много, много раз прослушал ее, потому что Малия была права — он мазохист. Влиться в обычную студенческую жизнь оказалось очень легко, но в редкие минуты покоя Стайлз понимал, что все еще пытается пережить тяжесть своей потери и то, что случилось с ним и Дереком. Роб, Дебби, да и остальные тоже, тактично старались не поднимать тему Дерека, избегая любых упоминаний о нем, за что Стайлз был им благодарен. Хотя иногда его беспокоило то, как они косились на него, когда он впадал во внезапную и странную немоту. Время от времени он натыкался на какие-то мелочи, которые напоминали ему о Дереке, потому что теперь он знал его, знал, какой кофе тот предпочитает, какую слушает музыку, как целуется, — все то множество мелких, обыденных деталей, о которых он раньше и не подозревал, ведь они с Дереком общались только в необычных, сверхъестественных ситуациях. И теперь эти мелочи причиняли Стайлзу боль. Он никогда и не думал, что однажды испытает такую ностальгию по нормальности. Каждый раз, когда что-нибудь напоминало о Дереке, у Стайлза было ощущение, что мир прекратил движение, словно подчеркивая его чувство потери и пустоты. А иногда были моменты, когда его лицо и его сердце горели, потому что вспоминал, как предал доверие Дерека, поступил с ним почти как Кейт — использовал его слабость, позволил ему сделать то, о чем тот пожалеет, даже если поначалу то были и в чем-то приятные вещи. Отец по телефону несколько раз упоминал, — с показной случайностью, — что Хейл готовится пройти тесты для работы в лесничестве. Стайлз на это только бормотал сумбурные выражения одобрения. Скотт рассказал, что Дерек подарил ему щит с гербом Хейлов, и Стайлз почти почувствовал, как проводит пальцами по всем деталям резьбы. Дебби по понедельникам теперь приклеивала ему на дверь две шоколадные конфеты в цветных обертках. Он решил почаще повторять себе, что все пройдет, что однажды все станет просто воспоминанием. И это было ужасно смешно, потому что вся эта долбаная катастрофа началась именно из-за цепочки поддельных воспоминаний. Судьба была ироничной, а Стайлз был тем, над кем она подшучивала чаще остальных. И он даже не знал, в какую сторону обратиться, чтобы показать средний палец. Спустя примерно две недели после начала лекций Стайлз стоял на тротуаре возле своего дома и рассказывал Полу о том, как не хочется идти на вечеринку, организованную одним из братств, — у него было подозрение, что вечеринка эта превратится в оргию. Внезапно Пол нахмурился, увидев что-то за спиной Стайлза. "Что случилось?" — спросил он с подозрением, и хотел обернуться назад, но Пол ухватил его за руку и потянул, не давая оглядываться. "Приятель, осторожней. Похоже, у тебя неприятности", — сказал Пол обеспокоенно. "Почему?" — взволновался Стайлз. "Там неподалеку парень, который смотрит на тебя так, будто ты должен ему деньги". "Что?" — переспросил он недоуменно и слегка испуганно. Обернувшись, он увидел на другой стороне улицы Дерека, который неподвижно стоял и смотрел на него. Стайлз подумал, что нормальной реакцией было бы испугаться или испытать приступ панической атаки, но вместо этого просто затаил дыхание и застыл на месте. Они не виделись так долго, а теперь их разделял только пешеходный переход. И Стайлз не знал, готов ли он посмотреть Дереку в глаза и услышать, что тот будет говорить о них. Потом смысл происшедшего дошел до него, и он повернулся к Полу, на лице которого играла довольная и хитрая улыбка. "Ты ублюдок", — четко артикулируя, показал ему знаками Стайлз. Но Пол лишь отмахнулся, вытащил из кармана свой мобильный и пошел прочь, начиная быстро что-то набирать — видимо, собирался сплетничать с остальными. Стайлз вздохнул и снова взглянул на Дерека, который продолжал смотреть на него издалека, засунув руки в карманы, с серьезным и непроницаемым выражением на лице. Они стояли и глазели друг на друга через дорогу, и Стайлз чувствовал себя идиотом. В кармане завибрировал телефон: пришло сообщение от Пола. Пол: я предупредил Роба и Дебби, они не вернутся домой, пока ты не дашь добро. Что ж, значит, на данный момент оставалась только одна задача — пригласить Дерека подняться к нему. Вздохнув, Стайлз жестами показал, чтобы тот переходил дорогу. Прежде чем Дерек смог открыть рот, Стайлз его опередил: — Не хочу разговаривать здесь. Пойдем ко мне, — он неопределенно кивнул головой в сторону двери. Дерек молча последовал за ним. В лифте они не обменялись ни единым словом и не смотрели друг на друга. Войдя в квартиру, Стайлз бросил у входа рюкзак и направился в гостиную. — Слушай, мы можем решить этот вопрос по-быстрому? — начал он, нервничая и избегая смотреть Дереку в лицо. Тот нахмурился. — Ты пока что не позволил мне сказать ни слова. — Ну, просто я уже, в принципе, знаю, что ты пришел сказать, так что... можем мы избежать всего этого? — пробормотал он, пожав плечами, словно защищаясь. — Знаю, тебе нужно время и свободное пространство, и мне тоже это нужно, и согласен, — я был не прав, что не остановил тебя тогда, а вместо этого подпитывал твои иллюзии. Знаю, что я ужасен, и ты знаешь, что... Он не успел закончить, потому что Дерек бросился на него и прижал к стене. Стайлз не просто испугался этого внезапного нападения, он был еще и потрясен тем, как его тело подчинилось движениям Дерека и его хватке. Тот схватил его за бедра — не за плечи — и толкнул назад, Стайлз позволил это сделать, даже не сопротивляясь. Его тело доверяло прикосновениям Дерека, и это было так ужасно, что он не мог не поднять глаза, чтобы взглянуть в лицо своему страху. Дерек смотрел на него с раздражением и в то же время с облегчением. — Ты можешь хоть раз заткнуться и дать мне сказать? Стайлз попытался расслабиться и просто кивнул. — Я не хотел получить обратно свои воспоминания, — сказал Дерек, все еще крепко держа его за бедра. — Но они вернулись, когда я меньше всего этого ожидал. У меня в голове промелькнули два года моей жизни, реальной жизни, и, как я и думал, она мне не понравилась. Я прекрасно мог бы обойтись и без нее. Он явно подчеркнул голосом последние слова. Стайлз замер. — Что сделано — то сделано, — продолжил Дерек. — Но мне незачем было возвращать прошлое, которое не вызывало больше никакого желания. Я ведь решил начать все заново — и сделал это. А тогда, в лофте… я был в шоке, увидев в своей голове две жизни одновременно, потому что поверь мне, Стайлз — у меня внезапно оказалось две жизни, и только одна из них — настоящая, и к тому же менее прекрасная, и это меня потрясло. По мне будто проехал грузовик. А ты ушел, оставив меня одного. Стайлз с трудом сглотнул: он понял, что чувствовал Дерек, и начал — теперь уже по другой причине — сожалеть о своем поведении. — Ох, Дерек, мне так жаль, я... — начал он, но тот не дал ему договорить. — Ты сбежал, источая чувство вины, а у меня даже не было сил остановить тебя, потому что я был не в себе, а голова разрывалась на части. Мне нужно было время, чтобы совместить воспоминания о двух разных жизнях, двух разных возможностях. А ты так старательно меня избегал, что я подумал... — он покачал головой. — Подумал, может, ты сожалеешь и чувствуешь вину, потому что считаешь: раз я все вспомнил, то снова стану тем, кем был раньше. Тем, кого ты не знал и не ценил. Поэтому я приехал сюда сказать тебе и показать, что я не стал прежним, не вернулся к прежней жизни, что мои планы не изменились и я все еще тот человек, который решил узнать тебя по-настоящему. И попытаться выяснить, есть ли у нас шанс остаться вместе. Стайлз продолжал молча с изумлением таращиться на него. — А ты, — уже с легким беспокойством сказал Дерек, — все еще хочешь сказать, что это иллюзия? Все еще убежден, что я под действием внушения? — Может быть, — пробормотал Стайлз, боясь поверить. Он был растерян и сердился на самого себя и на Дерека. Дерек стиснул зубы, яростно посмотрел на него, а потом взял его лицо в ладони и поцеловал так, что голова Стайлза стукнулась о стенку. Он был полон гнева, страсти и отчаяния, и был чертовски великолепен. Когда они оторвались друг от друга, Стайлз чувствовал, что у него кровь закипает в жилах, а мир вокруг стал непереносимо ярким. — Не думай, будто лучше меня знаешь, что я к тебе чувствую, — произнес Дерек прямо ему в губы. — Сказать, в чем самая большая разница между ложной памятью и реальностью? Что должно было бы сразу же сломать цепочку фальшивых воспоминаний? — спросил он, поглаживая большими пальцами его скулы. — В реальности я всегда делаю первый шаг, а не ты. Это я тот, кто теряет контроль и целует тебя. И я горжусь этим. Стайлз проговорил хриплым голосом: — Мне это тоже нравится. — Так что... я действительно начинаю все с начала и хочу, чтобы мы были вместе. А ты? Стайлз кивнул. — Я тоже... тоже этого хочу. Дерек снова начал целовать его. Первым. Стайлз позволил ему делать это несколько долгих мгновений, позволил целовать, гладить лицо, перебирать пальцами волосы, стискивать плечи и обнимать. И когда Дерек начал вылизывать и целовать его шею, наощупь стягивая с него толстовку, Стайлз застонал и оттолкнул его от себя. Дрожа, он сдернул с него куртку, бросил ее на пол, подтолкнул Дерека к дивану, и когда тот сел, Стайлз запрыгнул на него сверху. Вцепившись руками в спинку дивана за головой Дерека, он набросился на него и целовал, целовал и целовал, снова и снова, прижимался к нему всем телом, терся о него, ощущая твердость его члена сквозь джинсы и не находя удовлетворения, так что вскоре оба уже стонали не сдерживаясь. Он делился с Дереком всей тоской и желанием прикоснуться, которые испытывал в эти дни. И самым прекрасным было то, что на этот раз они оба действительно этого хотели. Он чувствовал, каким возбужденным, напряженным и горячим было тело Дерека под ним, и целовал его шею, оставляя засосы и мокрые следы. Дерек провел руками по его бедрам, стиснул задницу, прижимая к себе покрепче, и Стайлз укусил его за плечо через рубашку. — На этот раз, — сказал Дерек, расстегивая его джинсы, просовывая внутрь руку и обхватывая ладонью его член, — не смей снова спрашивать, уверен ли я, что хочу это сделать. Стайлз взял его лицо в ладони и снова принялся целовать. — Ладно. Пойдем в мою комнату. Но сначала надо показать тебе одну важную часть моей жизни. Дерек недоуменно нахмурился, но все же поднялся и пошел следом за ним в ванную. Там Стайлз открыл зеркальный шкафчик над раковиной и театральным жестом указал на корзинку с презервативами и зеленый стикер Дебби. Дерек закрыл лицо рукой. Стайлз засмеялся и едва успел схватить коробку с презервативами, когда Дерек потащил его из ванной. Они пересекли коридор, всего дважды останавливаясь, чтобы поцеловаться, и когда вошли в комнату, Стайлз на всякий случай запер дверь. Потом посмотрел Дереку в глаза, кусая губы, — и они оба одновременно начали в спешке раздевать друг друга, бросая одежду на пол и снова принимаясь целовать, и сжимать и изучать тела друг друга, словно еще не веря, что это происходит в реальности. Дерек упал спиной на кровать, Стайлз оказался на четвереньках над ним и потянулся к его губам, но тот привстал на локтях, чтобы поцеловать его голые плечи. Стайлз заметил, как Дерек с жадным любопытством разглядывает его — голую грудь, плечи, живот, — и отвел глаза. Не то, чтобы ему было неловко, но в глазах Дерека был настоящий голод, и... всего этого становилось для Стайлза слишком много. Дерек облизал и слегка прикусил его сосок, вырвав у него стон, и Стайлз опустился на него всем своим весом. Он гладил, целовал и облизывал каждый дюйм его груди, пока Дерек расстегивал молнии на их джинсах, а потом оба, извиваясь, стаскивали джинсы, стараясь не упасть с кровати. Через мгновение Стайлз уже лежал на спине, и смотрел, как Дерек наклоняется над ним, проводит руками по груди, впалому животу, потом слегка раздвигает его ноги, а потом... он почувствовал, как губы Дерека обхватывают его член. Стайлз задохнулся. Он слишком поздно понял, что в любом случае никогда не будет достаточно готов к подобным вещам. Он приподнялся на руках, чтобы смотреть, но тут же понял, что зря — это лишь подхлестнуло возбуждение до предела. Видеть, как голова Дерека двигается между его ног, и ощущать его горячий рот одновременно было невыносимо. — Господи, — простонал Стайлз, запустив пальцы в его волосы и дрожа от остроты переживаемых ощущений. — О, мой бог... "Бог", однако, был в настроении слегка наказать его, потому что не дал ему кончить. Он подтянулся вверх, улегся на Стайлза и слегка прикусил его губы. Потом отстранился, внимательно разглядывая его лицо и глаза. Взгляд у Стайлза плыл, щеки горели, он уставился на него в ответ, потерянный и раздраженный. — Дерек, клянусь, если ты не решишь... — Где смазка? — В левом ящике в тумбочке, — быстро сказал Стайлз. Дерек поцеловал его в лоб. — Перевернись, — сказал он, прежде чем отодвинуться и начать искать тюбик. Стайлз перевернулся, встав на четвереньки, и вздрогнул, когда услышал щелчок колпачка. И еще до того, как его коснулись скользкие пальцы Дерека, почувствовал, как тот успокаивающе целует его спину. Он пробормотал в ответ что-то невнятное, а потом, когда пальцы начали проникать внутрь, больше не в состоянии был говорить. Дерек подготавливал его, не переставая целовать его спину, его плечи и шею, он целовал их, слегка прикусывал, и Стайлз в какой-то момент опустил голову на руки и начал подаваться бедрами назад, навстречу его пальцам. Эта возбуждающая и сладкая пытка длилась и длилась. Наконец, Дерек надавил на его бедра, прося снова повернуться к нему. Стайлз тяжело дышал и чувствовал, что весь горит, пока Дерек поворачивал его, раздвигал ноги и становился на колени между его бедер… потом взял его руки и поцеловал запястья, и все, что Стайлз мог делать — это завороженно смотреть, как он вытянул его руки назад на подушке и крепко зафиксировал своми руками. — Тебе нравится, когда я держу тебя неподвижным, — пробормотал Дерек, навалившись на него. — И в этом... в этом тоже разница. Это настоящее. Да, ему нравилось, когда Дерек крепко его держал, не давая шевельнуться, потому что тот был единственным, кто знал, как хорошо это сделать. Знал, как удержать его на месте или в ситуации в нужное время, чтобы заставить увидеть важные детали, на долю секунды, необходимой чтобы успокоить его или расслабить. Дерек знал, как удерживать его неподвижным, и Стайлз доверял ему, потому что тот знал и когда это сделать. — Держи меня крепче, — пробормотал он, поворачивая голову, чтобы встретить губами его губы. Они поцеловались, передвинулись так, чтобы совпасть и дополнить друг друга, а потом Дерек наконец начал входить в него. И медленно это было только в начале, потому что как только им удалось привыкнуть друг к другу, Дерек начал толкаться в него с такой силой, что кровать жалобно затрещала. Он не сводил с лица Стайлза глаз, и в них горело что-то дикое, почти животное. Это заводило не меньше, чем мощные, размеренные толчки. Дерек не отпускал его руки и не ослабил хватку, но Стайлз не жаловался. Он чувствовал себя пойманным и подчиненным, и вскоре мог уже только стонать и подгонять его, задыхаясь, пока не закричал. Оргазм был как взрыв, и он на минуту ослеп, успев пробормотать имя Дерека, прежде чем тот, в свою очередь, зарычал, содрогаясь в безжалостных тисках удовольствия. Несколько минут после этого они пытались прийти в себя. Стайлз задался вопросом, откуда, черт возьми, у Дерека еще были силы, когда тот сграбастал его в охапку и поудобнее устроил у себя под боком. Хотя в любом случае он был ему благодарен: кровать была узкой, и надо было хорошо постараться, чтобы уместиться на ней вдвоем, а у него не хватало энергии, чтобы даже думать об этом в такой момент, не то, что двигаться. Они лежали лицом друг к другу, переплетясь ногами, переводя дыхание. Стайлз уткнулся носом в плечо Дерека, а тот жарко дышал ему в волосы. Оба были мокрыми от пота, и Стайлз понятия не имел, куда Дерек бросил использованный презерватив, но ему было на все наплевать. Весь мир вокруг мог идти к чертям, у него не было ни малейшего желания отделяться от Дерека. Он шевельнулся и потерся носом о его плечо. — Вижу, у тебя не было проблем с тем, чтобы контролировать себя, — хрипло пробормотал он. — Но не то, что я жалуюсь, ты не подумай. — Это потому, что мне больше не нужен якорь, — ответил Дерек, выводя пальцами неопределенные узоры у него на боку. — Поэтому мне легче сохранить голову ясной, когда дело касается тебя. Стайлз кивнул. — Как удачно все сложилось. Он чуть отодвинулся, и Дерек взял его руку и поцеловал ладонь, а потом прижал ее к своим губам. — Знаешь, — пробормотал Стайлз, наблюдая за ним, — не думаю, что сейчас подходящий случай сказать тебе, что я тебя люблю, потому что, возможно, это слишком быстро, и все немного запутано, но я, вроде как, типа, все равно это тебе говорю. Дерек фыркнул от смеха. — Думаю, что я скажу тебе то же самое. Стайлз кивнул, все еще чувствуя себя истощенным — даже не физически, а эмоционально. — Ладно, — он потянулся к губам Дерека. — И как же мы собираемся продолжить отношения на расстоянии? — пробормотал он спустя несколько долгих минут и влажных поцелуев. Дерек моментально посерьезнел. — Я не хочу, чтобы ты лишал себя работы и карьеры, которых хотел, только ради возможности вернуться в Бикон-Хиллз и остаться там, — сказал он, глядя ему в глаза. — И это не шутка, это сейчас приоритет. — Ладно, — пробормотал Стайлз, хотя и немного непокорно. Дерек немедленно попытался убедить его получше, целуя до тех пор, пока тот не забыл и думать о сопротивлении. — Я буду ужасно скучать, когда ты уйдешь, — сказал Стайлз ему в губы, и вздохнул. — Ну, так что, как мы планируем продолжить? Дерек погладил ему шею и затылок. — Я мог бы приезжать к тебе по выходным, — предложил он, и Стайлз сморщил нос. — Скоро у меня начнется учеба в лесничестве, а потом я буду работать, и свободного времени станет еще меньше, чем хотелось бы. Надо привыкать к тому, что мы пока что не сможем видеться часто. Стайлз уткнулся лицом ему в шею. — Ты пожалеешь, — пробубнил он еле слышно, и Дерек иронически рассмеялся. — О, я знаю. Стайлз покрепче обнял его и несколько мгновений слушал, как бьется его сердце. Возможно, это действительно было правдой: может, они выжили, чтобы оказаться сейчас вместе и почувствовать себя так уверенно и безопасно, как никогда прежде. — Я рад, что получил шанс узнать и полюбить тебя, — сказал Дерек ему в ухо, и это был едва слышный шепот. Стайлз усмехнулся. — Я тоже. Малия: я не могла сказать тебе, что он едет, ты бы сбежал в последнюю минуту. Я же говорила, что могу быть сукой? И я совсем об этом не жалею. Рождество было уже на носу. Стайлз вышел из дома, глядя на экран сотового и проклиная очередной плейлист с отвратительно сладкими и счастливыми песнями, который послал ему Бретт. Ну серьезно, что этот болван о себе думает? Он направился к автостоянке, потеснее запахнув на груди куртку. Она раньше принадлежала Дереку, была старой, черной, с двумя зашитыми отверстиями от пуль, — потому что его парень был оборотнем, вел чертовски авантюрную жизнь и был магнитом для разных психопатов-охотников. Но это в любом случае была куртка Дерека, и Стайлз носил ее, чтобы хоть как-то облегчить разлуку с ним. Он забрался в джип, ворча и проклиная понедельники вообще и идиотов-людей, считающих себя забавными, в частности. И пока застегивал ремень безопасности, телефон в кармане зазвонил. Стайлз приложил телефон к уху и улыбнулся, прикусив губу. — Эй, — сказал он тихо. — Эй, — точно так же негромко ответил ему Дерек. Стайлз знал, что в джипе его никто не сможет видеть, и потому можно было расслабиться и вести себя как подросток на первом свидании. По-идиотски улыбаясь, он провел пальцем по рулю и спросил: — Что делаешь? — Звоню тебе, — безэмоционально ответил Дерек. Стайлз засмеялся. — Умеешь разрушить атмосферу, да? — Только что закончил завтракать. Какую конфету ты получил сегодня от Дебби? — С арахисовым маслом! — Твою любимую. — Да, и знаешь, почему она дала именно ее? Потому что хотела подбодрить меня, ведь я не виделся с тобой уже целых три долбаных недели! Дерек, ты ублюдок. — Еще четыре дня, и мы увидимся, клянусь, — успокаивающе сказал Дерек. — И у нас будут целые длинные каникулы. Стайлз глубоко вздохнул и уставился на руль. — Я скучаю по тебе, — проворчал он. В некоторые моменты сказать эти слова было даже труднее, и стоили они даже больше, чем "я тебя люблю", потому что подчеркивали, как важен в его жизни конкретный человек. — Я тоже скучаю. Стайлз оглянулся и с неудовольствием поморщился. — Мне надо ехать в универ. — Не отправляй мне сообщения во время лекций, — предупредил Дерек. Стайлз усмехнулся. — Только если лекция будет скучной. — Можно подумать ты не найдешь причин, чтобы найти ее скучной, — скептически сказал Дерек. Стайлз засмеялся. — Поговорим об этом позже. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Они выжили, они вместе, и могут говорить такие слова друг другу — все-таки, тот альфа-охотник сильно удивился бы, если бы узнал, чем все кончится, думал Стайлз, выруливая со стоянки. Они не просто выжили, они победили. Конец.